Сначала Сливин хотел позвонить Исмаилову, но, вспомнив о том, что телефоны, скорее всего, прослушиваются, решил, что правильнее будет осмотреть помещение лично. Переписав себе адрес, имя владельца и телефон, Артур решил перестраховаться и выписал еще несколько адресов выставленных на продажу небольших офисных помещений в центре, по линии метро. Однако все они стоили на порядок больше, чем «Салон модных причесок “Лэйла”». Уходя, Сливин оставил список на столе у секретарши и запер дверь своего кабинета. Когда Сливин подошел к дому, где располагался салон (светящаяся даже днем вывеска «Лэйла» была видна издалека), он подумал, что понял, почему при такой низкой цене помещение до сих пор никто не купил: окна салона выходили прямо на кладбище. — Господин Исмаилов? — спросил он у лысоватого смуглого мужчины, собиравшего парикмахерские инструменты. — Да, — с испугом взглянув на пришедшего, кивнул тот и спросил: — А вы кто будете? — Надеюсь стать новым владельцем этой территории, — сказал Сливин, с интересом осматривая помещение. Это была обычная трехкомнатная квартира, переоборудованная в парикмахерскую. Евроремонт был сделан на совесть. Подвесные потолки, ламинат, модные обои на стенах и модные жалюзи на окнах. Планировка позволила поставить в бывшей прихожей небольшой диванчик и два мягких кресла. Большая комната была объединена с ванной и кухней, у зеркальной стены были прикреплены три белоснежных умывальника и стояли шесть парикмахерских кресел и столики на колесиках с инструментами, которые и собирал хозяин. Из большого зала одна дверь вела в туалет и две — в комнаты поменьше. — А почему вы решили продать это помещение? — поинтересовался Сливин. — Ведь вы вложили сюда немало средств. И вот так сразу, без аукциона… — А кто вы такой? — вдруг напрягся Исмаилов, изучающе глядя на Сливина. — Откуда у вас сведения о продаже? Я объявлений не давал. Мне помощник губернатора обещал помочь покупателя найти. — Какой помощник губернатора? — не сразу понял Сливин. — Юрков, кажется… — наморщил лоб Исмаилов. — Это он вам мой адрес дал? — Да, — кивнул Сливин, решив пока что не представляться. — Ну, если Юрков, значит, все в порядке, — проговорил Исмаилов, все еще не спуская со Сливина изучающего взгляда. — И все же меня очень интересует, почему вы так срочно решили продать такое замечательное помещение? — не отставал Сливин. — Может, здесь имеются какие-то дефекты? — Да нет, все здесь хорошо, очень даже хорошо. Место выгодное. Посетителей много. Одно неудобство — окна выходят на кладбище. Но я окна жалюзи занавесил, — попытался успокоить Сливина Исмаилов. — А вы здесь что, тоже парикмахерскую держать будете? — Посмотрим… — неопределенно пожал плечами Сливин. — Як чему… Если парикмахерскую, то я инструменты продать могу, — предложил Исмаилов. — А вам что, они не нужны больше? — удивился Сливин. — Думаю, нет, — как-то обреченно вздохнул Исмаилов и тихо, будто сам себе, продекламировал: — Россия для русских… — Не понял… — удивился Сливин, — Вы это о чем? — Ну вот вы — русский и стричь будете русских… А мне куда деваться — неизвестно… Вам что, Юрков не говорил о том, что мне угрожали? — Нет, — покачал головой Сливин. — Ну и правильно… Ну и правильно… — задумчиво пробормотал Исмаилов. — Подождите, а кто вам угрожал? — продолжал расспрашивать Сливин. — Я думал, что это те, кто купить хотел у меня парикмахерскую. А на вас смотрю, вроде непохожи вы на организатора моей травли, — пожал печами Исмаилов. — Теперь и не знаю, что думать… — Какой травли? — спросил Сливин, и тут его взгляд упал на валявшуюся на полу скомканную бумажку. Под набранным большими буквами на компьютере текстом красовались череп и кости. Сливин поднял бумажку и прочитал: «Если завтра не уберешься отсюда по-хорошему, мы выкурим тебя и твоих отпрысков! Россия для русских!» И прямо над черепом с костями подпись «Союз русских сердец»». Исмаилов махнул рукой и отвернулся. Когда Сливин вновь взглянул на него, по щеке Исмаилова стекала слеза. — У меня мать была русская, и я по паспорту русский! — тихо сказал Исмаилов. — Жена у меня только нерусская и отец… Мы из Таджикистана сюда приехали. Когда там неспокойно стало. Там же ведь мы тоже чужие. По паспорту же я русский… А здесь мне кредит хороший дали в банке «Омега». Сам помощник мэра, Юрков, мне помог, даже поручителем стал. Наши дети в одном классе учатся. То есть теперь уже учились… Лэйла моя вообще из дому боится выйти. И жена… Она у меня прекрасный мастер. К ней перед праздниками жены местного начальства за месяц записывались. А теперь она беременна. Мы сына ждем. А они, подонки эти, не только письма пишут, они еще и звонить начали. Я ей говорю: «Не бери трубку!» А она все равно берет… Вот после этих всех угроз в больницу попала… — А вы в милицию обращались? — спросил Сливин. — В милицию? Да вы что… В милиции же русские служат. И потом, я уверен, что и в милиции полно тех, кто разделяет позицию этого «Союза русских сердец». Если бы я в милицию заявил, давно бы меня не было, как одного моего друга, Важи. У него тут шашлычная неподалеку была. Так и шашлычная сгорела, и он сам исчез. А все потому, что в милицию обратился, пожаловался, что ему угрожают. — Так вы твердо решили продать это помещение? — спросил Сливин. — Мне Юрков это посоветовал. А он-то разбирается… — И что, уезжать собираетесь? — Еще точно не решил, но, наверное, да, уеду, только еще не знаю куда. Теперь по всей России неспокойно. А за границу боязно, там ведь тоже отморозков хватает. А у меня дочка, Лэйла, ей всего пятнадцать лет… — Вы в честь нее и салон свой назвали? — спросил Артур. — Ну да… — кивнул Исмаилов и покраснел, но не от стыда, а от удовольствия. — Умница, красавица, спортсменка… Художественной гимнастикой занимается. Тренер говорит, что, если так дела пойдут, в сборную попадет. Может, даже на Олимпиаде выступать будет… Но теперь уж и не знаю как и что… Сливин еще раз окинул помещение оценивающим взглядом. Чтобы не возиться с сантехникой, краны и зеркала можно будет пока что спрятать за перегородку — перегородки теперь есть самой разной конфигурации и цвета. И сразу будут готовая прихожая, большой зал и два небольших кабинета, в одном из которых теперь Исмаилов оборудовал свой кабинет, а в другом, как понял Артур, вип-зал для обслуживания особо важных клиентов. Таким образом, достаточно будет закупить несколько столов — и сразу можно приступать к работе. — Помещение мне вполне подходит. Я готов купить его даже с мебелью… — начал Сливин. — О, вы мне просто камень с души сняли! — просиял Исмаилов. — Я вам и кресла продам, и кое-какие инструменты… — Нет, кресла не надо. И инструменты тоже… — покачал головой Сливин. — А, у вас свои, понятно, — вздохнул Исмаилов, который все еще полагал, что Сливин собирается здесь открывать парикмахерскую. Артур не стал его разубеждать и попросил: — Вы меня здесь подождите. Я через пару часов вам документы все принесу… И деньги… — Все документы? — удивился Исмаилов. — И деньги? — Ну да, — кивнул Сливин, — а чего тянуть. И вам и мне нужно все поскорее оформить… — Ну да, ну да… — закивал Исмаилов, а потом вдруг будто опомнился: — Да, но вы ведь не от Юркова… А Юрков говорил мне, что сам приведет покупателя. — Не волнуйтесь, — кивнул Сливин, — с Юрковым все согласовано… Иначе как бы я так быстро все документы оформил? — Ну да… ну да… — опять закивал Исмаилов, складывая инструменты в специальный чемоданчик. — Так вы меня дождетесь? — спросил Сливин, сам едва сдерживая волнение. — Ну хорошо, — кивнул Исмаилов, — дождусь… — Тогда до встречи, — сказал Артур, пожимая руку Исмаилову. — До встречи… — пробормотал Исмаилов и попросил: — Можно, пока что кресла и инструменты кое-какие здесь постоят? Буквально пару дней. Пока я найду покупателей… — Об этом не беспокойтесь. Если что, вместе найдем, — успокоил его Сливин. Уходя, он еще раз окинул оценивающим взглядом помещение и подумал, что ему сказочно повезло. Отпирая приемную, он усмехнулся — секретарша, как и можно было предположить, появится не раньше конца дня, а может и вообще не появится. Она всегда использовала отсутствие шефа для улаживания своих дел. Отыскав в компьютерной базе список необходимых для заключения сделки документов, Сливин убедился в том, что, имея необходимые печати, в том числе и печать с подписью Глухова, он вполне сможет самостоятельно оформить все бумаги. Единственный, кто ему нужен, — это нотариус. Но и здесь у него был беспроигрышный вариант — его однокурсница Елена Краснова, которая, он в этом не сомневался, для него пойдет на все. Контора, в которой она работала, была расположена совсем рядом. Так что главное, чтобы она была на месте и заверила их с Исмаиловым сделку. Еще не начав оформлять документы, Сливин позвонил Елене и попросил ее никуда не отлучаться в ближайшие часа три. — Да куда я денусь, — вздохнула она, — я же человек подневольный. Сижу от и до. И тут Сливина осенило. Ведь ему в его будущей адвокатской конторе без таких опытных и дотошных юристов, как Елена, просто не обойтись! — Элен, у меня к тебе предложение! — проговорил Сливин. — Предложение? — переспросила Елена, предвкушая встречу, вечер, театр, кино или даже ресторан… — Ну да, работу тебе хочу предложить… — А, работу… Понятно… — ответила совсем другим, потухшим голосом Елена. — Да ничего тебе не понятно! — перебил ее Сливин. — Я тебе хочу предложить у меня работать! — Где у тебя? — не поняла Елена. — Где-где, в адвокатской конторе.