— Это моя машина… И там же… — тихо пробормотал он. Шофер одними губами сделал ему знак молчать. — Гони! — скомандовал Глухов шоферу. И Артур понял, что никто не собирается обсуждать с ним взрыв его машины. Глухов спросил у генерала: — Плохие новости? — Более чем, — ответил тот и добавил: — Но обо всем поговорим на охоте. Я надеюсь, охоту мне твой Юрков гарантирует? Где он, кстати? — Я его отправил в отставку, — сказал Глухов. — Причина? — поинтересовался генерал. — Болтал много. — Ну тогда да. А как же охота? — переспросил генерал. — И охота, и рыбалка, и баня… Все будет. Как всегда. А может, и лучше, — успокоил его Глухов. — У меня теперь новый помощник. Артур. Он все организовал по высшему разряду. — Тогда хорошо, — удовлетворенно ухмыльнулся генерал. — Только Маргошу не забудьте пригласить. — Ну как же мы без Маргоши. Маргоша обязательно будет, — заискивающим тоном проговорил Глухов. Артур чуть напрягся. Он понятия не имел, кто такая Маргоша, и нужно было не забыть узнать об этом у Глухова или Юркова. Но у него из головы не шел взрыв. Мало того что он теперь остался без машины, так там, надо понимать, погиб человек, охранник Глухова, высокий темноволосый парень с сурово сдвинутыми, сросшимися на переносице густыми бровями, даже имени которого он не успел узнать. Генерал с Глуховым говорили о погоде, о предстоящей Нижегородской ярмарке и съезде байкеров, о московских перестановках. И, как понял Артур, ни слова о том самом важном, ради чего и прилетел генерал. — Поднимемся ко мне, — предложил Глухов, когда они притормозили на знакомой стоянке. Каково же было удивление Артура, когда в приемной он увидел того самого охранника, которому он отдал ключи от своей машины. Глухов первым пожал ему руку и поблагодарил: — Спасибо. Профессионально сработал. Глухов и московский генерал прошли в кабинет, а охранник, пожав плечами, сказал: — Ну что, ключи теперь тебе, как я понимаю, не нужны… — А что там такое случилось? Почему она взорвалась? И как ты выжил? — все еще не понимая, что же произошло, спросил Артур. — Что я тебе буду объяснять. Взорвать хотели. Ясное дело, не тебя и не меня. Глухову доложили о возможной диверсии. Он подстраховался. — Но как же машина… — растерянно пробормотал Артур. — Да не бойся ты. Глухов тебе новую даст. Без машины ты не останешься. Нам теперь главное — этого москвича сохранить. — Слушай, а ты, случайно, не знаешь, кто такая Маргоша? — поинтересовался Артур у охранника. — Да знаю, конечно! Ее этот москвич сам где-то здесь вызванивает. — Артур, где ты там застрял? — позвал его Глухов, выглядывая из кабинета. Когда Артур вошел, генерал и Глухов сидели за аккуратно сервированным журнальным столиком и, похоже, уже выпили по рюмке коньяка. — Артур, — кивнул Глухов, — мы прямо сейчас едем на охоту. Садись за мой стол и созванивайся, с кем ты там договаривался. Артур вопросительно взглянул на Глухова и спросил: — Звонить по двум адресам или сразу туда, куда едем? Глухов на миг задумался и махнул рукой: — Звони двоим. Тем временем московский генерал, потягивая коньяк, пытался до кого-то дозвониться по мобильнику. Наконец ему ответили, и он буквально растаял, поплыл от удовольствия. — Маргоша, ну куда ты пропала? Я здесь всего на день. Сейчас едем на охоту. Но я хочу тебя видеть. Да-да. Не только видеть, но и просто хочу, — проговорил генерал, чуть понизив голос. Артур, покраснев, сделал вид, что дозванивается до охотничьего хозяйства, Глухов же отошел и отвернулся к окну. — Можешь часа через четыре к губернатору подъехать. А можешь сейчас, возьмем тебя на охоту, научу тебя стрелять, — продолжал заигрывать генерал. Артуру наконец ответили, и он занялся переговорами сначала с одним, а потом с другим собеседником. Поехали они в первое из намеченных хозяйств, «Зареченское», расположенное неподалеку от знаменитого пушкинского Болдино, где поэт написал едва ли не лучшие свои стихи… Там обещали не только охоту на лис, но и старинные блюда из дичи. По дороге генерал и Глухов опять говорили исключительно на вольные темы. — Я хотел Маргошу с нами на охоту вытащить, — сказал генерал, самодовольно ухмыляясь. — Ну и как она? — спросил Глухов, не скрывая интереса. — Сказала, что накраситься еще не успела, — хохотнул генерал. — Так она что, в баньку подрулит? — А банька будет? — А как же! Как всегда. С номерами. — Ну тогда в баньку. Он попытался дозвониться, но потом, вздохнув, пожаловался: — Здесь уже не берет. Потом перезвоню Маргоше. Обрадую. А то я думал, без Юркова программа у тебя другая будет. Люблю приехать к тебе, развеяться. Артур, несмотря на его молодость, неплохо разбирался в людях и чувствовал, что генерал лишь старательно делает вид, что его совсем ничего не волнует и он действительно приехал к Глухову развеяться. Туман рассеялся, и осенний лес заиграл всеми красками. Была та пора, когда листва уже устлала землю сплошным ковром, но и деревья еще не выглядели лысыми. Поражали воображение пестрыми резными узорами клены, нежно желтели березки, не спешили расстаться со своими бордовыми монистами осины. По-богатому ягодно, предвещая морозную зиму, рдели рябины. — Здесь, кстати, Болдино совсем рядом, — вспомнил Глухов и, обращаясь к московскому гостю, предложил: — Может, заскочим? Вы же давно собирались посетить пушкинские места. Теперь же как раз осень. Природа в самой красе… — Заскочим… заскочим… — вдруг впав в задумчивость, пробормотал генерал. — Только в другой раз. Как-нибудь в другой раз. — Ну в другой так в другой… — вздохнул Глухов. — Когда вас в следующий раз ждать? — Скоро… скоро… очень скоро… — все так же задумчиво, прошептал генерал и вдруг процитировал: — «Роняет лес багряный свой убор…» Они свернули с шоссе и по лесной дороге добрались до красивых резных ворот, у которых их ожидал пожилой, одетый в охотничьи, военного образца камуфляжные «доспехи» егерь. — Здравствуйте, проезжайте за ворота. Там вас уже ждут, — сказал мужчина, изрядно окая. — Сразу видно, из местных, — заметил генерал и спросил: — Как звать-то тебя, лесной человек? — Михалыч, — ответил егерь. — Петр Михалыч. — Ну, принимай гостей, Петр Михалыч! — произнес генерал. — Гостям мы завсегда рады, — ответил Михалыч. Когда они приехали на территорию, генерал первым вылез из машины и потоптался, разминая ноги. — Ну, как тут у вас жизнь? — спросил он у молодого егеря, который пригласил их пройти в напоминающий настоящую деревенскую избу охотничий домик. — Да не балует нас небесная канцелярия; пожары пережили, теперь еще морозы предстоит пережить, вишь, как рябина рдеет, — кивнул егерь. Внутри обстановка была тоже чисто деревенская: печка, длинный стол, вместо стульев — лавки. На стенах красовались охотничьи трофеи — волчья шкура, оленьи рога. На потолке висел сплетенный из веток абажур. И свет, пробиваясь сквозь ветви, оплетал комнату паутиной теней. На покрытом белой скатертью столе стояли большая тарелка с черным хлебом, нарезанное небольшими кусочками сало с прожилками и самые разные разносолы. — А пожары сильно вас задели? — поинтересовался генерал, глотнув водки и заедая ее огурцом и хлебом с салом. — Да задели… Всех задели… Зверей жалко. На зиму без еды, а кто и без норы остаются. На пожарища возвращаться боятся. Будем сами им жилище подыскивать, а может, и строить. О людях-погорельцах государство заботится. А лесной живности-то никто, кроме нас, не поможет… — вздохнул молодой егерь.