* * * Кабельные сети сообщали, что война окончена, что новости о продолжающемся кровопролитии не более чем вымысел. Но репортажи из интернета и БиБиСи рисовали совершенно иную картину. Соединенные Штаты бились в конвульсиях. Люди через всю страну пытались попасть домой. Туда, откуда они родом и где жили их предки. Трассы были забиты. В некоторых частях страны отключено электричество. Действовал комендантский час, движение в ночное время ограничено, а торговля находилась в кризисе. Каждый штат поднял по тревоге собственные силы Национальной Гвардии, в то время как, федеральные базы и объекты находились в осаде. На некоторых из них, как например, в Мальмстрёме, воцарился хаос. Страна разделилась на пять частей и многие воинские соединения находились на их территориях. Северо-восток, вплоть до Вашингтона оставался верен федеральному правительству. Юг, от Вирджинии до Флориды и на запад, до Техаса объявил себя независимой Республикой Джефферсона. Западное побережье от Калифорнии до северо-запада, осталось в подчинении федералов. Штаты Среднего запада пытались сохранить нейтралитет, запретив на своей территории движение любых военных соединений и угрожая сбивать любое судно, пересекающее их воздушное пространство. Западные штаты склонялись на сторону джефферсонцев, но тоже пока соблюдали нейтралитет. Руководство взяли на себя губернаторы. Большинство членов Конгресса были мертвы. Уолл Стрит не работал, экономика рухнула. ООН, в лице Китая, России, Австралии и Соединенного Королевства предложила свою помощь. Президент где-то прятался и призывал к миру и порядку. ВМФ блокировал побережье, не допуская приближения иностранных кораблей. Хотя бы, флотские оставались в стороне от распространившегося по всей стране безумия. В больших южных городах, вроде Атланты, вспыхнули расовые беспорядки. Протестующие против отделения национальные меньшинства бились с полицией и отрядами Нацгвардии. Многие районы были объяты огнем, повсюду царило мародерство. В сети гуляли кадры, где толпа расстреляла полицейский автомобиль вместе с сидевшими в нем офицерами, затем закидала его коктейлями Молотова, спалив их заживо. Свалки не работали, города заполнились мусором и отходами. Воды не хватало, кое-где из-за еды уже начали убивать. Окрестности Сан-Франциско и Вашингтона заполонили страдающие от радиационных ожогов люди, которых размещали во временных госпиталях и лагерях FEMA. * * * Всё было хуже, чем ожидал Генри, а ожидал он самого худшего. — Всё разваливается, — сказал Бубба Ред. — Страну рвут на куски. Жгут всё, до чего могут дотянуться, чтобы пришли китайцы и забрали то, что уцелело. Спрятаться негде. После такого, как раньше уже не будет. — Я возвращаюсь в Канаду, — сказал Горец. — Я знал, что будет плохо, но не знал, что настолько. Без обид, ребят, но, если б я знал, что да как, я, быть может, и не остановился, — он встал, бросил на них прощальный взгляд и вышел. — Нам, лучше, тоже выезжать, — сказал Бубба. — Я готов. Генри встал, чувствуя себя неуютно в гражданской одежде. Одетая на нем парка казалась слишком толстой, а фланелевая рубашка неудобной. Снаряжение он сложил в две объемистые сумки. Карлос и Мартинез выглядели точно так же, так что все трое могли сойти за водителей. На голове Мартинеза была зеленая кепка «John Deere»[31], Генри она показалась забавной. — Ох, блин, — проговорил Бубба, глядя на парковку. На сыром асфальте отражались красные и синие огоньки. — Помощники шерифа. Генри пошел за Мартинезом и Карлосом через заднюю дверь, в то время как Бубба пошел через главную. Они обходили здание, стараясь оставаться в тени. Две полицейские машины загородили проезд грузовику Горца, будто его собирались задерживать. Сам Горец стоял и злобно смотрел на свой лесовоз. У одного из копов в руке было оружие. Генри опознал револьвер. — Что думаете? — спросил Карлос. «Волки» стояли метрах в тридцати от грузовика. — Наблюдаем, — ответил Мартинез. — Его либо задержат за пересечение границы, либо отпустят. Генри увидел, как Бубба пошел к офицерам. Один из них стал кричать на него. — На землю! Руки за голову! — Бубба подчинился и встал на колени. Полицейский достал наручники. — Да ну, нахер, — пробормотал Карлос. Подъехала ещё одна полицейская машина. Из неё вышли двое. — Уилкинс, оставайся на месте, — приказал Мартинез. — Карлос, правый фланг. — Они выдвинулись вперед с оружием наизготовку. Коп с револьвером был очень молодым. Генри заметил, что он предпочитал красивое оружие более практичному, и его это беспокоило. Этот парень совершенно точно был напуган, а потому был непредсказуем. Генри опустился на колено и быстро достал из сумки свой ПП. Быстрыми движениями он подсоединил магазин к НК и прицелился. На парковке стояли и орали друг на друга Мартинез и местный шериф. — Отойти назад! — кричал Мартинез. Тот коп, что уже достал пистолет, целился им в сержанта. Его напарник стоял с поднятыми руками. Новоприбывшие пятились к своей машине. — Бросай оружие! — кричал полицейский. — Иначе выстрелю! Бросай! Вы кто, блядь, такие? Генри сосредоточил внимание на шерифе у машины. Тот двигался вперед, сложив руки на бедрах так, будто собирался взлететь. Молодому копу было едва за двадцать. — Не надо, парень, — сказал другой полицейский. Говорил он очень тихо, но Генри его слышал. Или он хотел слышать эти слова. В голове вспыхнули воспоминания об операции «Снегоступ». Генри сконцентрировался на остальных, потому что Карлос и Мартинез были заняты непосредственной угрозой в лице вооруженного копа. «Не заставляй меня этого делать. Господи, помоги. Я не хочу стрелять в копа». Палец опустился на спусковой крючок. — Мы солдаты, — послышался голос Мартинеза. — Мы на вашей стороне. Эти парни помогают нам добраться до дома. — Ты целишься в представителя закона! — кричал молодой. — Опусти оружие! Вы арестованы! — Слушай, — сказал Мартинез. — Вы в меньшинстве. Никто сегодня не умрет, но придется, если ты не опустишь эту ебучую пукалку! Уилкинс! Генри выстрелил очередью по двери машины. От звука бьющихся о дверь пуль, коп подпрыгнул. Остальные попадали на землю. Мартинез подошел ближе к копу, в то время как Карлос держался в стороне, футах в двадцати. Полицейский опустил револьвер. Генри вышел из тени и помог Мартинезу и Карлосу разоружить офицеров. — Ну и что с ними теперь делать, — произнес Мартинез, глядя на полицейских. Одетые в темно-коричневую форму и кожаные куртки, копы молчали. Самый старший поднялся и протянул руку Мартинезу. — Я шериф Брэдшоу, — сказал он. Коп носил куцую бородку с проседью. — Я понимаю, что сейчас не лучшие времена. Можете ехать. Мы вас не видели, если что. — Но… — подал голос молодой, тот, что размахивал револьвером. — Угомонись, Джош! — бросил шериф. — Это военные. Спецназ, полагаю? — он вопросительно вскинул брови. — Ай, вы же всё равно не скажете. — Брэдшоу закатал рукава куртки и рубашки и продемонстрировал татуировку — череп и надпись «Semper Fi». Мартинез усмехнулся. — Морпех. Ну, ладно. — Так точно — ответил шериф. — Разведка. Две командировки в Ирак. Потом осел в этой жопе мира. — Обещаете ничего не передавать по рации? — Нет смысла. Тут, кроме грузовиков и лосей ничего нет. — Ну и ладно, — сказал Мартинез. — Не расскажете, что вообще происходит? — спросил Брэдшоу. — Скорее всего, вы знаете больше нашего. — Сомневаюсь. Держитесь подальше от федеральных трасс, если выберетесь отсюда. Не приближайтесь к большим городам. Насколько я понимаю, там совсем не весело. Генри, Карлос и Мартинез попрощались с шерифом и залезли в кабину грузовика Буббы. Внутри было попросторнее, чем в предыдущем лесовозе. Генри сидел на пассажирском сидении вместе с Карлосом, пока Мартинез спал в будке. Бубба Ред травил дорожные байки, пока они без остановок ехали сквозь ночь по местным дорогам. Ехали они неторопливо, потому что никто не чистил трассу после недавнего снегопада. В кабине было два компьютера, один для развлечения, другой для навигации. GPS не работала, но карты на винчестере были свежими и отлично помогали ориентироваться. Время от времени Бубба с кем-то разговаривал по рации. Их жаргон был вне пределов понимания Генри. Всё, что Генри смог понять, что водителям грузовиков не было дела до полиции, их интересовали только какие-то «медведи»[32]. Генри забрался в «люльку» — как её называли водители — и позволил себе расслабиться, оставаясь при этом начеку. Нужно пользоваться каждой возможностью для сна, потому что Генри понимал, что вскоре поспать как следует не получится. На горизонте, тем временем, тонул во тьме Колорадо. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Плохие соседи Ки-Уэст. Флорида. Сюзанна закончила загружать вещи в багажник «Мерседеса» с откидным верхом, жалея, что, в своё время, не купила более практичную машину. Места не хватало. Багажник был забит желтыми 19-литровыми бутылями с водой, консервами и печеньем «Little Debbie», которое пролежало на полке, кажется, тысячу лет. Магазины были опустошены. Ей повезло, что она смогла достать хотя бы это. На переднем сиденье стояла сумка с собачьей едой для Беовульфа и столько лекарств, сколько она смогла вытащить из аптеки. Там было всё: антибиотики, болеутоляющие, бинты и различные мази. Запаслась она под завязку. Сюзанна выехала на трассу US-1, где дорожным движением управлял матрос. Для обеспечения безопасности в Ки-Уэст, город заполнили вооруженные матросы и морские пехотинцы. В магазинах дежурили солдаты и полицейские. Их задачей было отгонять мародеров и следить за тем, чтобы продавцы не задирали цены. Она включила радио, чтобы узнать последние новости, но кроме «Born in the USA»[33] там ничего не играло. Где-то за час она добралась до дома, и когда уже подъезжала, солнце почти село. Она заметила Барта, который был чем-то занят. На окнах стояли массивные металлические щиты, которые, по изначальной идее, должны были защищать от ураганов.