— А откуда… — Она ауру изменила, — пояснил Ал. — И что? — удивилась я. — Вы разве раньше встречались? — У родственников ауры схожи. А с Алэрэмегом, отцом Шарлотты, я неплохо знаком. Не приятели, но… — Король Эфраил отправлял нас с Апэрином пару раз с дипломатической миссией, — ответил ректор. — Правда, заключили мы договора не сразу. Пришлось все вина в моих подвалах опробовать. Только и сберег пару бутылок! М — да… Что тут скажешь? — Браслет одень, ненароком еще кто увидит, — сказал магистр Нарис, не спуская глаз с Лотты. Она быстро выполнила его приказ и сжалась на диванчике, не двигаясь. — Что с ней будем делать? — поинтересовался Ал. — Убил бы… Ректор был серьезен, как никогда, и подруга вздрогнула. — Не выйдет, — отозвался водный маг, прежде чем я посмела влезть в их разговор и возразить. — Она все?таки принцесса. Только с Гинарой и Алэремэгом не хватало проблем. Морские правители… сам знаешь, какие у нас с ними натянутые отношения. Да и король не одобрит подобных действий. И договор на обучение она подписала. Формально даже никаких правил не нарушила. — Вернем отцу! — Нет! — воскликнула Лотта, придя в ужас от подобной перспективы. — И еще потребуем… — Ящик сокровищ со дна моря? — хмыкнул Ал, явно развеселившись. — Ящик вина и бутылку успокоительной настойки, — язвительно отозвался магистр Нарис. — Она мне за эти три года все нервы испортила. Я глупо заморгала. Преподаватели Военно — морской Академии всегда придерживались строгого этикета в общении со студентами, и я считала их холодными и рассудительными, отчасти даже бесчувственными, но сейчас… — И почему же наша русалочка не хочет возвращаться к родителям на дно морское? — не удержался от подколки глава Волчка. Лотта нахмурилась и промолчала. — Я с кем разговариваю? — зло уточнил магистр Нарис, подходя к подруге. Она опустила голову еще ниже. — Что не по нраву пришлось? Не то платье на бал сшили? Жемчуг надоел? Моряков стало скучно в пучину заманивать и убивать? — Вы думаете, они столь благородны, что заслуживают жить? — А ты вправе решать, кто должен умереть? — Из семнадцати, что мне попались, все пытались даже меня не убить, вовсе нет! Они желали посадить русалку на цепь, чтобы добывала сокровища! Вы бы хотели провести жизнь в клетке? Шарлотта шипела, сверкая синими глазами, и мне захотелось потрясти головой, дабы убедиться: это все еще Лотта, моя лучшая и единственная подруга. Та, что спасла мне жизнь, три года помогала учиться, и ради которой я отправилась на Заброшенный Остров проходить ритуал. — Почему ушла? — спокойно поинтересовался Алэрин. — Замуж хотели отдать за Тритона. — Принца Тригорья? — уточнил водный маг. — Да. — И? — ректор был краток. — Он — мерзкий. — Кто бы сомневался! Зато у наследной принцессы характер золотой, — съязвил магистр Нарис, явно вспоминая сколько веселья ему доставили за все это время шалости Шарлотты. — А вы бы отдали свою дочь за едва знакомого мужчину? Или сестру? Чем замужество без уважения и любви друг к другу отличается от клетки? Голос русалки звенел, заставляя меня вздрагивать. — Ну так давайте, смелые маги! Вяжите и вызывайте отца! Лотта отвернулась, пряча бежавшие по щекам слезы. Я бросилась к ней, крепко обняла. — Ты все еще со мной, Трин? — удивилась она. — Ты же моя подруга. — Правда? Не сердишься? Я вздохнула. У меня самой тайн столько, что на несколько человек хватит. — Нет, Лотта. Я тебя… понимаю. Русалка всхлипнула и безутешно разрыдалась. Магистр Нарис в который раз выругался, а затем сел за стол и придвинул бумагу. — Перевожу на другой факультет. Так понимаю, чудесный браслет на способности к водной магии не влияет? Лотта подняла на него глаза. Сейчас они у нее казались огромными и яркими, словно море в ясный день. И сама она была прекрасной, как заря, несмотря на то, что плакала. — Вы, правда, разрешите мне остаться? — неверяще прошептала она, явно не ожидая подобного поворота. — До первой шалости. И не смей никому показывать хвост! — И с отцом будешь сама разбираться, — припечатал Алэрин. — И если проявишь повадки нечисти… Лотта вскочила, быстро пересекла кабинет, подошла к настороженному магистру Нарису, который приподнялся. Он не успел ничего сделать и предпринять. Шарлотта наклонилась и горячо, страстно его поцеловала. Ректор рухнул в кресло, покраснел, как мальчишка, и явно пытался отдышаться. — А у тебя смотрю тут все веселее и веселее, — не удержался Ал от колкости. — И когда это Военно — морская Академия, гордость всего побережья и королевства, стала превращаться… — Выпорю, — прохрипел ректор, даже не уточняя кого. И так было понятно. Лотта благоразумно отскочила, спряталась за меня, а я нырнула за Ала. Это вышло инстинктивно, потому что в последнее время защита мага стала спутником моей жизни. — Пожалуй, я сам готов отдать ее отцу сундук с сокровищами, лишь бы он забрал свою непутевую дочь, — сказал магистр Нарис, как?то обреченно подписывая приказ о переводе Лотты на магический факультет. — Приносите клятву о неразглашении. — А зачем она нужна? — поинтересовалась я. — Знания — это сила, кадет Дарэ. И ее опасно давать не в те руки. Я кивнула, посмотрела на Лотту. Магистр Нарис вытащил свиток, мы по очереди произнесли клятву, разрезав ладонь ножом, что дал ректор. — А разве клятвы не в Храмах приносят? — удивилась Лотта. — Ее можно принести, где угодно и когда угодно, Алерэ. Нарушить вы клятву в любом случае не сможете. В храмах она произносится, когда есть сомнения, не начнет ли человек искать лазейку, пытаясь отказаться от сказанного. Мы переглянулись и ничего не сказали. — Свободны, кадеты! Алэрин, проводишь? Ты же все равно уже уходишь. — Мне нужно с тобой кое о чем поговорить, — отозвался водный маг. — Опоздаешь на Совет магов. — Боюсь, выбора нет. Магистр Нарис нахмурился, кивнул. Дверь за нами закрылась.