*** «– Ты дура, Ольга, – шептала мама, перебирая мои слипшиеся от крови волосы. – Ты не знаешь себе цены, потому что маленькая, дурная. Запомни, что продавать себя надо дорого и наверняка. Чтобы жить красиво и счастливо. Поняла? Я жмурилась, сдерживая накатывающую тошноту. Хотелось заорать и запретить ей трогать мои волосы. Голова была перебинтована, а длинные спутавшиеся локоны были покрыты засохшейся кровью. Мама кривила накрашенные губы от отвращения, но разбирала их, чтобы избавиться от беспорядка на моей голове. Не волновала её моя боль, лишь волосы бесили. Дёргала пряди, тревожа швы, что дико ныли под тугой повязкой, шерудила маленькой расчёской всё сильнее и сильнее. – Ты жизнь свою испортила, Ольга. У тебя выпускной на носу, репетитор оплачен. Ты же хочешь поступить на химфак? – этот вопрос был, скорее, риторический, а главное – её не волновал мой ответ. – Ещё не поздно всё исправить. Я позабочусь об этом, не переживай, дочь. Как вовремя мне твоя подруга Настя рассказала о твоём увлечении. Но не переживай. Я знаю, как быть дальше. Я отрицательно замотала головой, причиняя себе ещё большую боль. Вдруг стало всё равно по отношению к ней и к своему будущему. Знала лишь то, что никогда не буду делать так, как она того хочет. – Нет, ты будешь делать, как я скажу! Матери всегда виднее, что лучше для её ребёнка! Запомни, Ольга, никто не знает, а я знаю. Слушай меня, и всё в твоей жизни хорошо будет. Любовь – не главное. Да и какая любовь может быть, ты же ещё ребёнок? Какая любовь? Не смеши меня. К тому же с этим отбросом, – она поднялась, поправила строгое чёрное платье и стала рыться в моих вещах, что висели на деревянной спинке стула. Успокоилась, только когда нашла телефон. – Пока ты живёшь в моём доме, пока находишься под моей опекой, ты будешь делать так, как я скажу! А если я ещё раз увижу этого ублюдка, напишу заявление… *** Катя… Я всё исправлю! Глава 11​​​​​​​​​​​​ Глава 11​​​​​​​​​​​​ Я еле дождалась утра. Расхаживала по кухне, нервируя Алечку, что уже вовсю пекла оладушки для внука. А как только дверь на веранду Катиного дома распахнулась, и выплыла Любовь Григорьевна, я выпрыгнула из окна и, преодолев забор, влетела по ступенькам. – Бабуля, доброе утро! – я чмокнула старушку в щеку и абсолютно бесцеремонно вбежала в дом. – Ростова, просыпайся! – Олюшка? – Ирина Николаевна вышла из своей спальни, растерянно стягивая полы халата. – Не пускает она никого. И дверь изнутри заперла. – Да? – я застыла на лестничном пролете, а потом шлёпнула себя по лбу и снова выбежала на улицу. С балкона Катерины свисал канат, точно такой же, как в школьном спортзале, на котором дедушка учил нас норматив сдавать. Катька-то освоила этот ужасающий снаряд, а вот я… Но деваться было некуда, поэтому я зажмурилась, ухватилась за канат со всей силы и, оттолкнувшись от небольшой стремянки, повисла. Как только мышцы перестали дрожать, стала медленно перебирать руками, помогая себе коленями. – Сладкая, ты дура? – заверещала подруга, выбежавшая на балкон. – Ты же в школе… – Замолчи, Ростова! Сейчас тебе лучше помолчать! Я – мать одиночка, будь снисходительнее? – Прости… – Катя перегнулась через перила и ухватила меня за запястье. – Давай, амазонка моя, взбирайся. – Катя, – в голос зарыдала я, падая в объятия дорогого мне человека. – Прости меня! – Ты тут не при чем, Оль. Если б у Царёва вместо кирпичей и бетона в голове были извилины, то он понял бы, что не я это. – Если бы не я, то он и понимать ничего не должен был бы. Мне крышу сорвало из-за Королёва. Все с ним не так! – Катя завела меня в комнату, усадила в кресло, а сама уселась на полу, уложив мне голову на колени. – Как Царёв узнал? – Ему одна добрая душа видео скинула, – Катя сжалась, напряглась и положила мне на колени свой телефон. Воздух вылетел из моих легких, как только я увидела… себя! Щеки мгновенно вспыхнули румянцем стыда. Я готова была под землю провалиться и Королёва с собой прибрать, лишь бы не смотреть сейчас в глаза подруги! Черт! Они видели… Видели, как я абсолютно бесстыжей кошкой извиваюсь на Мироне, жадно вбирая мужскую ласку! Внутри все замерло, а я заблокировала экран, не в силах смотреть это дальше. – Бред какой-то! Кому нужно за мной следить? – По ходу это за мной следили, а ты просто «удачно встретила» Королева. Тот, кто заказал эту сьемку не мог не знать, что я уехала раньше. – Ты думаешь, это подстроено? – Конечно! – взвизгнула Катя, утыкаясь носом в мои колени. – Понимаю всё, но всё равно злюсь на Царевича. Как он мог? Как? – Кать, если мою крышу не сорвало, то ничего бы не случилось. Я слабею перед ним! Моя сила воли лопается, как мыльный пузырь, залепляя жидкостью глаза. Иду следом, как котенок слепой, готовая из его рук есть… – было больно. Очень. Внутри все кипело, по щекам текли беззвучные слезы. – Ты готова мне рассказать? – аккуратно спросила Катя, поглаживая ногтем мою коленку. – Дело не в этом, Кать. Я сама не готова это услышать ещё раз. – Два вопроса можно? – Да. – Почему я никогда его не видела? – Мы познакомились до тебя, – я закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. – Он шёл с компанией за мной от самого ДК. Они кричали мне всякий бред, а я делала вид, что не слышу. Не могла бежать, потому что на тренировке потянула ногу, да ещё эти дурацкие турецкие сандалии, что привезла мне мама, ремень которых так сильно натирал. Шла, вздрагивая от каждого окрика, а когда уже подъездная дверь была всего в шаге, кто-то кинул баскетбольный мяч… А Мирон вступился. Мне было одиннадцать, я смотрела на татуированного курящего парня, как на инопланетянина. А пахло от него шоколадом и кока-колой… С того дня он почти постоянно провожал меня до дома вечером. Не трогал, не говорил, лишь шел сзади молча. – Вот почему он прицепился с этой кока-колой? – Да. – А почему Севка его знает? – Да не знает он его! – я уронила голову на ладони, сжала пульсирующие виски и стала раскачиваться, в попытке успокоиться. – Когда мама уходила из дома, я звала Королева к себе. Кормила его, а он делал за меня геометрию и алгебру, а после укрывались пледом и смотрели фильм. Я ненавидела часы с кукушкой, что висели в коридоре, потому что ровно в пятнадцать часов, Мироша целовал меня в лоб и уходил. А однажды Батюк прибежал за домашкой, чтобы списать, ну, и увидел моего тайного гостя. Королёв стал моей тенью, моей опорой и защитой. – Он не маньяк случаем? – рассмеялась Катя, наконец-то подняв на меня голову, чтобы столкнуться заплаканными взглядами. – Тогда не был, а вот теперь… Напишу, пожалуй, предсмертную записку. Чтобы вы знали, кого винить, когда найдете затраханной до смерти. – Повезло же тебе, – Катька завалилась на спину от хохота. А я готова была от счастья в обморок рухнуть. Расскажу… Все расскажу, лишь бы она смеялась, а не рыдала. – Ты дозвонилась до Соколовской? – подруга поднялась на локтях, топя меня в встревоженном взгляде. – Какого чёрта у них произошло? У Севы свадьба через две недели! – Нет, она только сообщение отправила, что уехала с Кириллом на сплав, а телефон недоступен. А Батюк что говорит? – Молчит Батюняша. Смеётся и говорит, что Наташка просто перебрала и чепуху несла всякую. – Соколовская так-то может, – я растёрла лицо, пытаясь стереть то, что навалилось в последнее время. Мы дружили со школы, не разлучались, знали все самые страшные секретики друг друга. Но теперь оказывается, что не все. Первой была я, скрывавшая своего тайного рыцаря, что появлялся, как только солнце опускалось за горизонт. – Пойдем на речку? Надоело мне дома сидеть. И думать обо всём надоело! – Пойдем, только я сначала до Вишневого прогуляюсь. – Не смей оправдываться! К тому же я уже там была сегодня, – Катя вскочила и стала расхаживать по комнате, а я только сейчас заметила, что она одета, а через плечо болтается сумка. – Там нужны доказательства. Железобетонные, как он любит, причем желательно с сертификатом соответствия. – У меня все есть, – я взмахнула телефоном в руке, поцеловала подругу и выбежала из комнаты, правда, уже через дверь. Хватит с меня на сегодня подвигов, вот сейчас последний совершу и точно хватит… Бежала по проселочной дороге, срезая путь по ромашковому полю. Цветы только набирали силу, обещая скорое буйство цветения. Неслась, как угорелая, не боясь струсить, а от желания прекратить пытку своей подруги как можно скорее. Царев адекватный, по нему видно это. А то, что устроил истерику, так это нормально. Мужчины редко остаются хладнокровны, когда дело касается того, что им принадлежит. А Катька его была, по всем фронтам. И даже Мишке было бы понятно, что между ними любовь. Красивая, яркая и трогательная. А такие чувства очень ранимы, их оберегать нужно. А я не смогла. Миновав пост охраны закрытого коттеджного посёлка, я замедлила шаг, потому что просто не могла глаз отвести от красоты. Аккуратные домики тянулись вдоль извилистой дороги не стройными скучными рядами, а плавно перетекали. Высоченные дубы и липы, уже набравшие цвет, бросали разлапистые ветви, укрывая тропинку в своей тени от уже палящего солнца. Катя подробно описала дом Царёва, вот только не понадобилось мне это, потому что возле подъезда стоял внедорожник Королева. Ноги мои затряслись, внутри все стало переворачиваться, а пыл поугас. Не готова была сталкиваться с ним прямо сейчас, и если бы не рыдающая подруга, то и вовсе развернулась бы. Но вместо жалости к самой себе я смело шагнула в приоткрытую дверь и чуть не рухнула в обморок… Казалось, что по дому прошелся ураган. Необузданная стихия снесла все на своем пути, оставив после себя настоящий хаос. Пол был усыпан осколками интерьерных ваз, раздвижная зеркальная дверь шкафа была разбита, а её содержимое кучей растерзанного мусора валялась на дне, комоды и консоли сверкали пробитыми стенками, а в воздухе стоял запах гари и алкоголя… Замерла, слушая тишину дома, но громкий смех Королева заставил выдохнуть. Я аккуратно стала пробираться на звук, пока не вошла в гостиную, ахнув от вида искорёженной мебели. – Саша… – только и могла выдавить я, рассматривая распотрошенный вазон с пальмой, что валялся прямо в проходе. – Не обращай внимания, запонки искал. Кофе будешь? – Царёв улыбнулся, кивнул на стул, что для меня галантно поднял с пола Мирон и даже осколки стряхнул. – Нашёл? – вдохнула в лёгкие побольше воздуха для смелости и пошла к кухонному острову, который чудом не пострадал при погроме. Наверное, тяжелый очень. – Не ищи больше, Царёв. Дешевле новые купить будет. Взгляд мой прилип к Королёву. Заставляла себя, орала мысленно, угрожала, но бессмысленно. Шла по осколкам, видя лишь его улыбающуюся мордаху. Сиял, как начищенный самовар, осматривая меня с ног до головы. Я даже занервничала под его внимательным взглядом, от которого душило ощущение, что иду голая перед толпой. В голове вмиг стали вспыхивать вопросы, что пронзали меня насквозь: где он был столько лет, почему не нашёл меня тогда, бросив во внезапно ставшей такой взрослой реальности, правила которой я не знала? Он всё-таки женился? А дети есть? Любит ли её…? А меня? Мысленно проговорив последний вопрос, голова закружилась. А вдруг у него все хорошо? Вдруг его дома ждёт счастливая жена, и бегают шумные детишки? А нужна ли ему моя правда, что соляной кислотой разъедает меня изнутри? Прикусила щёку, чтобы не разрыдаться прямо здесь. Оторвала взгляд от Королёва и повернулась к Александру, что разливал кофе в … коньячные бокалы? – Саш, это я брала у Кати машину после мальчишника, – чувствовала, что краснею. Жар кисельной волной бил в голову, шпарил щеки и опускался в самый низ живота. Не выстоять мне против него… Невозможно это! От жалости к самой себе по щекам прокатились слёзы. – Это я! Открыла сумку, стала рыться в поисках телефона, а когда нашла – выдохнула с облегчением и включила видео, что отправил мне Сева, и отдала Цареву. – Очередное видео, – он резко перевернул стул, сел и опёрся головой на руки. – Вы уверены, что мне стоит это смотреть? – Что ты за барышня нежная, Царь? Давай, смотри! Саша, обведя нас внимательным взглядом, все же взял телефон, нажал на плэй и улыбнулся… Я услышала голос Севы, что вышел нас встречать к дверям клуба, закрыла глаза, проигрывая всю картинку вновь и вновь… Сейчас Саша увидит, что это я была в том чёртовом красном топе и рассмеётся. Или посмотрит осуждающе… Или…Или… Буйство версий, что разрывали мой мозг в клочья стихли, а горло сжалось в нервном спазме. – Я это была! Я! – проорала я во все горло и бросилась прочь...