Снова проверяю телефон. Ни одного сообщения. Как и на телефоне Истона. Судя по времени на экране, через двадцать минут у меня начнется тренировка, а значит, Элле уже нужно быть в пекарне, где она работает. Обычно мы ездили вместе. Даже после того, как она получила машину – подарок моего отца, – мы все равно ездили вместе. Элла говорила, что ей не нравится водить. Я говорил ей, что по утрам ездить опасно. Мы врали друг другу. Мы обманывали самих себя, потому что не хотели признать правду: наше взаимное притяжение не победить. За себя я могу точно сказать. С той секунды, как она вошла в наш дом, с этими огромными глазами, в которых горели настороженность и надежда, я все время хотел быть рядом с ней. Все внутри меня кричало, что из-за нее будут одни проблемы. Но мои инстинкты ошибались. Из-за нее никогда не было никаких проблем, все проблемы всегда были из-за меня. И это продолжается до сих пор. Рид Разрушитель. Это было бы крутое прозвище, но только если бы я не рушил свою и ее жизни. Когда я подъезжаю к пекарне, на парковке пусто. После пяти минут беспрерывного стука в дверь мне открывает владелица – по-моему, ее зовут Люси – и хмуро смотрит на меня. – Мы откроемся только через час, – сообщает она мне. – Я – Рид Ройал, Эллин… – Кто я? Ее парень? Сводный брат? Кто я ей? – друг. Черт, меня даже им назвать нельзя. – Она здесь? У нас возникли кое-какие семейные обстоятельства. – Нет, она и не приезжала, – на лице Люси появляется встревоженное выражение. – Я звонила ей, но она не ответила. Элла – отличный работник, так что я подумала, она заболела и не смогла позвонить. У меня сердце опускается. Элла никогда не пропускала работу в пекарне, хотя ей приходилось вставать спозаранку и работать три часа до начала занятий. – Ну ладно, должно быть, она дома, в кровати, – отступая назад, бормочу я. – Погодите минутку, – окликает меня Люси. – Что происходит? А ваш отец знает, что Элла пропала? – Она не пропала, мэм! – кричу я в ответ, уже почти рядом с машиной. – Она дома. Как вы и сказали, заболела. Лежит в постели. Я выезжаю с парковки и набираю номер тренера. – Я не приеду на тренировку. Возникли кое-какие семейные обстоятельства, – повторяю я. Мне приходится убрать телефон от уха, чтобы не слушать вопли тренера Льюиса. Через пару минут он успокаивается. – Ладно, сынок. Но чтобы завтра утром ты стоял передо мной в форме и в полной боевой готовности. – Да, сэр. Вернувшись домой, я сталкиваюсь с нашей экономкой Сандрой, которая только что приехала, чтобы приготовить завтрак. – Ты видела Эллу? – спрашиваю я полную брюнетку. – Не видела. – Сандра смотрит на часы. – В это временя она обычно уже уходит. Как и ты, если на то пошло. Что случилось? У тебя не будет тренировки? – Тренер отменил по семейным обстоятельствам, – вру я. В обмане мне нет равных. Это становится чуть ли не второй натурой, когда тебе ежечасно и ежедневно приходится скрывать правду. Сандра цокает языком. – Надеюсь, ничего серьезного? – Я тоже. Я тоже. Поднявшись наверх, вхожу в комнату, которую должен был проверить первым делом, прежде чем ехать куда-то. Может, она пробралась сюда, пока я пытался отыскать ее. Но в спальне Эллы стоит мертвая тишина. Кровать по-прежнему заправлена. На столе – идеальный порядок. Я проверяю ванную, но там тоже все как было. С гардеробом та же история. Вся одежда развешана на одинаковых деревянных вешалках. Туфли выстроены аккуратным рядком на полу. Некоторые коробки и пакеты с вещами, которые, скорее всего, привезла для нее Брук, никто и не распаковывал. Подавив в себе чувство вины за то, что копаюсь в ее личных вещах, я проверяю прикроватную тумбочку. Пусто. Я однажды рылся в этой комнате – в те времена, когда еще не доверял ей, – и в тумбочке все время лежали книжка со стихами и мужские часы. Часы были точной копией тех, что носит мой отец. Те, что были у нее, принадлежали папиному лучшему другу Стиву, биологическому отцу Эллы. Я останавливаюсь в середине комнаты и оглядываюсь. Ничто не указывает на то, что она здесь. Ее телефона нет. Ее книги нет. Ее… черт, только не это! Ее рюкзака тоже нет. Из комнаты Эллы я несусь прямиком к Истону. – Ист, просыпайся. Ист! – грубым голосом бужу я брата. – Что? – он стонет. – Пора вставать? Открыв глаза, Истон щурится. – Ох, черт! Опаздываю на тренировку. А почему ты еще не там? Он соскакивает с кровати, но я успеваю схватить его за руку. – Мы не идем на тренировку. Тренера я предупредил. – Что? Почему… – Забудь уже об этом. Сколько ты был должен? – Я что? – Сколько ты задолжал букмекеру? Истон моргает. – Восемь штук. А что? Я быстро подсчитываю в уме. – Значит, у Эллы осталось около двух тысяч, верно? – У Эллы? – брат хмурится. – А что с ней? – Я думаю, она сбежала. – Сбежала куда? – Вообще сбежала, – рычу я, вскакиваю с кровати и подхожу к окну. – Папа платил ей, чтобы она оставалась здесь. Десять штук. Ты только подумай, Ист! Ему пришлось заплатить сироте, которая танцевала стриптиз, дабы сводить концы с концами, десять тысяч долларов, чтобы заставить ее переехать жить к нам. И, наверное, он платил ей столько каждый месяц. – Почему она ушла? – еще не отойдя ото сна, растерянно спрашивает Истон. Я продолжаю смотреть в окно. Когда он более-менее придет в себя, то сразу прикинет, что к чему. – Что ты сделал? Ну вот, как я и говорил. Половицы скрипят, когда Истон начинает метаться по комнате. До меня доносятся его приглушенные ругательства, пока он одевается. – Неважно, – нетерпеливо отвечаю я и, развернувшись, перечисляю ему места, где успел побывать. – Как думаешь, где она? – У нее достаточно денег, чтобы купить билет на самолет. – Но Элла очень осторожна с деньгами. По-моему, она даже нисколько не потратила, пока была здесь. Истон задумчиво кивает. И тут наши взгляды встречаются, и мы, как наши братья-близнецы Сойер и Себастиан, говорим в унисон: – GPS. Мы звоним в службу навигационной системы, которая принадлежит «Атлантик Авиэйшн» и которую папа устанавливает на каждую купленную им машину. Консультант сообщает нам, что новенькая «ауди» стоит на стоянке у автовокзала. Она не успевает назвать нам адрес, как мы уже вылетаем за дверь. * * * – Ей семнадцать, вот такого роста, – я поднимаю ладонь под подбородок, описывая Эллу кассирше. – Блондинка с голубыми глазами. Глазами как Атлантический океан. Глубокими, грозовыми серыми, ледяными голубыми. Я не раз терял себя в этих глазах. – Она забыла телефон, – я поднимаю свой мобильник. – Нам нужно отдать его ей.