– Костя не виноват, – встала я на защиту парня. – Я ехала на заднем сиденье, решила снять дорогу на видео. А тут яма! Бухнулись в нее! Я подлетела! Сама не пойму, как получилось, что в багажнике оказалась! Костя! – Чего? – отозвался водитель. – Скажи им, что я Даша Васильева! Валера велел тебе меня отвезти в Ложкино. – Дарья! Это вы? Сзади не узнал, а лица не видно! – обрадовался шофер. – Добрый день. Как поживаете? – Лучше всех. Господа, очень хочу выйти отсюда. Чьи-то пальцы вцепились в мои щиколотки, резко дернули за них. Голова, находящаяся в приподнятом положении, со всего размаха впечаталась в дно багажника. – Ой-ой! – закричала я. – Осторожнее! Рука! Хватка ослабла. – Что с рукой? – осведомился бас. Я опять принялась врать: – Когда перелетела через спинку сиденья назад, как-то ручонка вывихнулась, изогнулась и оказалась в салоне. А тело зашвырнуло сюда! – Ну ваще, – протянул Костя. – Не по-человечески как-то, – отреагировал Денис. – Если она так перекинулась, то почему конечность вперед в салон пропихнулась? Миша? Что думаешь? – По-разному случается, – прогудел Михаил. – Но соглашусь с тобой, не по-людски ее вывернуло! Я сообразила, что наспех придуманная версия неудачна, и решила внести коррективы: – Так перепугалась, когда сальто-мортале сделала, и… – Что вы сделали? – перебил меня Миша. – Сальто-мортале. – Прыжок или кувырок такой, опасный, – неожиданно продемонстрировал знание лексики цирка Костя, – трюк смертельный. – В багажнике кто-то умер? – насторожился Денис. – Нет, там только Дарья, – отозвался водитель. – Чего тогда про смерть заговорили? – прогудел Михаил. – Вы спросили, что такое сальто-мортале, вот и ответил, – пробурчал Костя. – Сальто-мотале, – повторил Михаил, – про смерть ни слова. – «Мортале» – это по-итальянски «смертельный», – пояснила я. – Вы иностранка? – насторожился Михаил. – Нет, россиянка, – успокоила я парня. – Вытащите меня поскорее! – Странно вы как-то сюда угодили, – продолжал удивляться Денис. – Сама не пойму, – вдохновенно солгала я. – Сейчас я немного успокоилась и могу сказать, что помню, как меня перебросило через сиденье. Ба-бах головой об пол! Чтобы не вылететь из окна, впихнула руку в гнездо для лыж. И застряла. – Вылететь в окно багажника? – переспросил Денис. – Да, оно открыто было. – У вас в отделе для провоза вещей стекло опускается? – полюбопытствовал Михаил. – Машина очень дорогая, вероятно, по спецзаказу, но никогда не слышал, чтобы окошки распахивали там, где багаж. – Она перепутала, – перебил дэпээсника Костя. – Так Дарью башкой приложило, что она мозгом сотряслась и сейчас чудит. – Да, да, – согласилась я. – Не спрашивайте ни о чем! Освободите меня! Рука болит! Шея не моя! – А где взяли чужую шею? – снова включил полицейского Денис. – И куда подевалась голова с той шеи? Костя вновь спешно пришел на помощь: – Дарья заговаривается! Мужики, вы же видите, гражданке фигово. Надо ее вынуть. И тут появилось новое действующее лицо с вопросом: – Что у нас тут? – Баба в багажнике, – заявил Михаил. – Живая? – уточнил красивый тенор. – Леонид Петрович, она разговаривает, – объяснил Денис. – Некоторые мадамы и в гробу не замолкают, – заявил мужчина. – Имя назовите! – Дарья, – сообщила я. – Вылазьте, – приказал новый участник беседы. – Не могу. – По какой причине? – Рука застряла. – Чего? Михаил откашлялся: – Вследствие резкого торможения, произведенного с целью избежать дорожно-транспортного происшествия, пассажирка, находившаяся на заднем сиденье, оказалась закинута в багажный отсек. Гражданка с целью не совершить выпадение из автомобиля на проезжую часть шоссе сунула верхнюю руку в место для лыж. На данном этапе конечность там укоренилась. Я с трудом удержалась от смеха. Верхняя рука! Значит, есть и нижняя? Интересно, откуда она у меня растет? Хотя если учесть, как отвратительно я готовлю, глажу, убираю и шью, то, скорее всего, и верхняя, и нижняя мои руки растут из мадам Сижу. – Необходимо удалить конечность, – решил Леонид. – Ой, не надо, – испугалась я, – она мне еще пригодится. – Вопрос имеется, – прогудел Костя. – Я что нарушил? – Провоз человека в багажнике запрещен, – хором ответили все полицейские. – Ага, значит, если я въехал колесом в колдобину, которую дорожники не заделали, и оторвал на фиг все снизу, кто виноват? – Смотреть надо, куда прешь, – вмиг ответил Леонид. – Неправда ваша, – возразил водитель. – За покрытие отвечают дорожники. Если в суд подам, то оплачивать ремонт придется тем, кто плохо свою работу выполнил. Разве не так? – Допустим, вы правы, – согласился самый старший по званию, – но при чем тут женщина в багажнике? – А при том, что, когда ехал, прямо под колесом асфальт брык – и развалился, – начал врать водитель. – Дарью как подбросит, как зафигачит в отсек для чемоданов! Она головой долбанулась, ничего не соображает. Женщине срочно в больницу надо, ей все мозги взболтало, как омлет! Несет чушь! А чем вы заняты, а? Ищете повод, чтобы на меня оформить аварию. А где она? Какого… дэпээсник нас тормознул? Что я нарушил, а? На короткое время воцарилась тишина, а потом Леонид задал вопрос своему подчиненному: – Причина остановки джипа? – Так типа проверка, – осторожно объяснил Денис, – подозрение вызвал. – Чем? – уточнил Константин. Ответа не последовало. – Пока вы тут дурью маетесь, у Дарьи рука отсыхает, – объявил Костя. – Сделал ваши фото, разговор записал. Ждите повестки в суд. – За что? – не понял Леонид. – За неоказание помощи пассажиру в сложной ситуации, – зачастил водитель. – Васильева, как и я, участник движения. Гляньте, она уже синеет! – Плохо мне, – простонала я, – сознание теряю! В больницу срочно надо.