Дегтярев замолчал. – Продолжайте, пожалуйста, – попросила я. – Интересное у отпрыска имя, уж не знаю, кто его придумал – Ревовсемир! На секунду в комнате стало тихо. Я первая не сумела удержать возглас: – Ревовсемир! Создатель открыток-портретов! – Ты на удивление догадлива, – засмеялся Дегтярев. – Наконец-то во мраке зажегся свет. Готов спорить на что угодно, что настоящий Юрий сам отдал свой паспорт неизвестному пока нам лицу. Отпрыск художника определенно знает много интересного, но талантливо прикидывается придурковатым членом общества «Дети неба». – Оно реально существует, – вставил Кузя. – Можешь найти список участников? – усмехнулся полковник. – Нет, – вздохнул наш человек-ноутбук, – у них на сайте указано: «Поскольку «небовцы» решительно против любых документов, никаких перечней не составляется. Члену сообщества выдают медальон. Это пропуск на все мероприятия». – Замечательная идея! – восхитился Сеня. – Сидишь дома, ни фига не делаешь, на работу не устраиваешься. Ну и кто такой человек? Лентяй, спиногрыз? Ан нет! Человек, не желающий пользоваться никакими документами. Не трутень перед нами, а личность с активной жизненной позицией, которая категорически против любых удостоверений. Кстати, медальон-то можно посчитать удостоверением. Остается только завидовать, почему мне подобная идея в голову не влетела. Жил бы себе припеваючи, делал бы, что хотел, не вставал по будильнику. – Для того, чтобы ты делал что хотел и не вставал по будильнику, кто-то должен делать то, что он не хочет, и вставать по будильнику, – пробурчал полковник. – За каждой особью, которая подвела под свою вульгарную лень теоретическую базу, непременно стоит некто трудолюбивый и вопреки разуму любящий бездельника. А теперь обсудим дальнейшие действия. Глава тридцать четвертая Через десять дней в нашем офисе собралась группа людей. И первый вопрос Дегтярев задал Анне: – С кем из присутствующих вы знакомы? – Только с Горкиными, – ответила женщина. – Мама с ними дружит, часто ходит к ним в гости, Елена Ивановна и Мирон Львович тоже к нам постоянно приезжали. Но когда папа заболел и умер, я больше ни разу их не видела. – Даже на похоронах? – удивилась я. – На кладбище приехали несколько коллег отца, – тихо объяснила Аня. – Ну и мы с мамой, естественно. Горкины отсутствовали. – Анна повернулась к Елене. – Вы поссорились с мамой? – Ну… – еле слышно протянула та, – мы вам уже все рассказали. – Не успели пересказать Анне историю, – объяснил Дегтярев, – и такую информацию ей следует узнать из первых уст. Елена опустила голову, Мирон посмотрел на жену. – Незадолго до смерти мужа Жени у нас начались проблемы в бизнесе. Следовало их решить. Я отправился по пути наименьшего сопротивления, взял кредит. Сумма для нас небольшая, рассчитывал быстро ее вернуть. Но дела пошли иначе, пришлось взять второй кредит, чтобы не просесть с первым… Кредит на кредит! А в бизнесе совсем темно стало. И другой заем «поплыл». Что делать? Серьезно думали о продаже квартиры, машины, совсем уж собрались переехать в однушку на окраину и пользоваться метро. Мирон замолчал, Елена взяла мужу за руку. – Спасение пришло откуда не ждали. К нам неожиданно обратился Юрий Рогачев, представился крупным бизнесменом. Выглядел он на миллион, одет был дорого, часы соответствующие. Рассказал историю – прямо сценарий для сериала. Мирон высвободил руку. – Юрий был влюблен в Евгению, мечтал с ней познакомиться. Он понимал, что женщина замужем, даже не посмотрит в сторону чужого мужика, когда тот начнет к ней в соцсетях приставать. А вот если встреча произойдет у знакомых, тогда другое дело. Например, Женя приедет в гости к нам, а тут зайдет новый сосед, который якобы купил рядом расположенные апартаменты. За услугу Юрий пообещал заплатить. – Сразу сказали, – перебила его Лена, – что на лестничной клетке всего две квартиры. В других апартаментах живут Карловы. Закадычными друзьями нас не назвать, но отношения хорошие. Женя наших соседей знала, Рогачев никак не мог прикинуться еще одним соседом. Юрий спокойно парировал: «Вы не поняли. Уточню: Карловы давно пытаются свою маломерку продать, да никак. Куплю ее». Мне прямо завидно стало – похоже, денег у гостя несчитано. – Я сразу согласился, – признался Мирон. – Сумма, которую он пообещал, как раз покрывала один кредит, а второй я уже почти отдал. Елена покосилась на супруга: – Предупредила Мирошу, чтобы не рассчитывал на деньги – ерунда какая-то. Но через несколько дней пришла соседка и давай рассказывать, как им с супругом повезло – нашелся человек, предлагает за их квадратные метры коттедж. Потом приехал Юрий, привез деньги наличкой… Ну, вот так вот… ну… получилось! – Вы свели мою маму с Рогачевым еще до смерти папы? – заморгала Аня. Мирон молча кивнул. – Но мамочка рассказывала про Новый год, – еле слышно продолжила наша клиентка, – она меня обманула? Я ей верила, и такой поворот! Мама – врунья! Я отвернулась к окну. Девушка, которая говорила родителям, что счастлива замужем за Дмитрием, а сама живет с другим мужчиной, не имеет никакого права обвинять Евгению Петровну во вранье! – Папа очень любил жену, – всхлипнула наша клиентка, – как она могла изменить мужу? Елена протяжно вздохнула: – Анечка, дети видят одну часть жизни родителей, интимная сторона от них скрыта. Иван был хорошо воспитанным человеком, не скандалистом, не драчуном, никогда не унижал супругу. Но не любил ее. – Можно подумать, что вы точно знаете про постельные отношения моих мамы и папы, – ехидно заметила девушка. – Да, – подтвердила Елена. – Женя откровенно говорила со мной. После твоего появления на свет через пару лет у нее обнаружили опухоль по женской части. Болезнь удачно нашли в самой начальной стадии, все удалили, пролечили. Евгения выздоровела. – Я этого не помню, – пролепетала Аня. – Естественно, – тихо ответила Лена, – тебе три года было. Женя выздоровела, тебе ничего не рассказали. Но после операции Иван отказался делить с женой спальню. Сначала он объяснял свое нежелание сексуального контакта страхом за супругу – ну, вдруг от бурной половой жизни случится рецидив? Но потом Женя задала ему откровенный вопрос: «Я тебе противна?» Супруг признался: «Да. Не могу спать с женщиной, которая не женщина». На мой взгляд, после подобного заявления следует сразу подать на развод. Но Евгения просто переехала в отдельную комнату и сделала вид, что все хорошо. У Ивана определенно были любовницы, но он их не афишировал. Евгения же супруга устраивала как хозяйка. Морозов со стороны казался заботливым, любящим мужем, но я-то знала правду и не собиралась осуждать подругу, когда та увлеклась Юрием. Женя имела право на свое женское счастье. И… Лена замолчала. – Папа умер, и вскоре мама выскочила замуж, – протянула Аня. – Отец отличался хорошим здоровьем, и неожиданно инфаркт, потом инсульт! Незадолго до кончины он ходил на обследование, вердикт врачей – здоров… Аня вскочила: – Она его отравила! Мирон вынул носовой платок и вытер вспотевшее лицо. – Женечка не способна на преступление. Если уж искать убийцу, то, скорее, это Юрий! – Почему так думаете? – тут же осведомился Дегтярев. Горкины переглянулись, потом Елена заговорила: – За пару дней до своей болезни Женя приехала к нам. Выражение «на человеке лица нет» всегда казалось мне театральным, ну прямо греческой трагедией. Но в тот день я поняла, что оно правдиво. Когда открыла дверь, на пороге стояла подруга с перевернутым лицом. Она села на стул в прихожей и прошептала: «Юра ушел». Мирон тоже в прихожей стоял, он отреагировал… ну… – Как дурак, – подсказал нужные слова муж. – Спросил куда. А Лена бросилась обнимать Женю. – Она затряслась, – продолжила супруга Мирона, – а потом рассказала такую историю. У Ивана были раритетные драгоценности. Они ему достались от покойного деда. Перед смертью Илья, отец Ивана, рассказал, что его дедушка Василий принадлежал к княжескому роду Макаевых. Все его родственники сумели сбежать из России, кроме него. Васе оставили на сохранение уникальные ювелирные изделия, потом они перешли к отцу Вани. Украшения берегли, продали всего пару изделий. Цена их оказалась такова, что Морозовы очень хорошо жили. И теперь настал черед Ивана получить сокровища. Муж Жени сделал хороший тайник в квартире. Залез в него единственный раз, вынул оттуда колье и подарил Евгении на юбилей. Вручив супруге украшение, муж сказал: «Можешь думать обо мне что угодно. Да, не могу лечь с тобой в постель, но я очень ценю тебя, хочу, чтобы мы и дальше оставались лучшими друзьями. Прими это колье в знак моей любви к тебе. Только не носи его на людях. Вещь бесценная, храни как память о моих родственниках, которых ты не знала. Потом, через много-много лет, отдашь Ане». – Ясное дело, Женя не удержалась, продемонстрировала после смерти мужа украшение Юрию! – воскликнул Мирон. – Любят девушки похвастаться… – Рогачев отреагировал равнодушно, сказал: «Красивое, тебе идет». На этом все, – закончила Лена. Аня протяжно вздохнула: – Теперь я расскажу то, что никому не известно. Незадолго до смерти мамы я решила заехать домой. После кончины папы старалась почаще проводить время с мамочкой. Обычно предупреждала ее, звонила, говорила время, когда приеду. А тут свалилась как снег на голову, открыла дверь и услышала громкий разговор. Подслушивать нехорошо, но не удержалась. Юрий спросил: «Иван ведь писал книги?» «Да, – подтвердила мама. – Нельзя сказать, что их расхватывали как горячие пирожки, но произведения продавались». «После смерти писателя его гонорары получают наследники, – продолжил Рогачев. – Мне показалось странным, что тебе не перечисляют роялти, подумал, что наивную вдову решили обмануть, и отправился в издательство. Неприятно тебе сообщать, но Иван Ильич не был литератором. Вы с дочерью читали его романы?» Мамуля ответила: «Нет». «Очевидно, Морозов понимал, что семья не заинтересуется его творчеством, – съехидничал Рогачев. – Его произведение существует в единственном экземпляре. Понимаешь? Книга одна!» Мама ответила новому супругу, что в кабинете покойного папы есть полка с его произведениями. У них разные переплеты, названия. Юрий засмеялся: «Издательство, в которое обратился Иван, печатает книги за счет автора. Текст никого не интересует, продажами они не занимаются. Первое великое произведение Морозова – его диссертация, она была издана как художественный роман. Вторая книга – все та же кандидатская работа, но в другом переплете. Иван такой же писатель, как я космонавт». Мама растерялась: «Зачем он меня обманывал?» Юрий продолжал смеяться: «Вы не бедно жили, вон какое колье он тебе притащил. Откуда у него средства?» И тут мамочка рассказала мужчине про «алмазный фонд». «Вот и ответ, – сделал вывод Рогачев. – Писательство он придумал, чтобы окружающие люди не удивлялись, откуда у него деньги, не знали, каким он обладает наследством. Дочь в курсе, чем отец владел?» «Нет, – прошептала мама, – Ваня хотел ей позднее рассказать». «Твой Ваня сидел на мешках с золотом, где-то их прятал, вынимал оттуда на жизнь. Колье не приобретал, оно часть его наследства! Ты видела все, чем обладал супруг?» «Нет, – опять призналась мама, – Ваня просто рассказал про родственника-князя». «Понятно, не захотел тебе показывать «кассу». Потихоньку торговал семейными ценностями, тратил деньги на любовниц. В отличие от Морозова я с тобой честен. И немного обидно, что ты так восхищаешься колье, но равнодушна к дорогой броши, которую я тебе подарил». Мама начала уверять мужа, что его презент намного лучше папиного ожерелья, а я тихо ушла. Мамочке стало плохо, она оказалась в больнице. Я вечером помчалась домой, хотела помыться, переодеться. Вошла в квартиру. Уже один раз рассказывала вам, что увидела. Погром! Все разбросано! Похоже, дом обыскивали. Я бегом по комнатам. Везде жуткий беспорядок. Ворвалась в спальню покойного папы. Кровать сдвинута. Под ней обнаружился люк. Он оказался открыт, а внутри – пусто. Я вспомнила подслушанный разговор. Под постелью отца есть углубление, в котором может поместиться небольшой, но очень емкий чемодан. Юрий не соврал, папа обладал богатством. Мы жили на деньги от его продажи. Теперь в «сейфе» пусто. Стою, смотрю на отсек, и тут словно по лбу стукнули. Колье! Папин подарок! Оно лежало у мамы в шкафу! Бросилась к мамочке в комнату, перешарила все! Нету ожерелья! Нету! Глава тридцать пятая – Ну и как вам такое? – спросил Дегтярев, когда все посетители, включая Анну, уехали. – Сеня? – И без моих речей все ясно, – отозвался Собачкин. – Корни истории – в прошлом, в двадцатом веке, в тридцатых годах или чуть раньше. Еще были живы и относительно молоды те, кто застал большевистский переворот. Если, например, какая-то девочка княжеского рода появляется на свет в тысяча восемьсот девяностом году, то в тысяча девятьсот семнадцатом ей еще тридцати нет. По нынешним временам малолетка, но в те годы это была, скорее всего, солидная замужняя дама с детьми. Она постарается уехать из страны, в которой бушует революция, и, уж конечно, захочет прихватить семейные драгоценности. Мятежи, перевороты, вооруженные столкновения губят одну часть общества, но поднимают со дна другую. Не зря русский народ сложил поговорку «Кому – война, а кому – мать родна». Два брата, Егор Никитин и Василий Морозов, придумали, как им заработать. Ничего особо оригинального им в голову не пришло. С момента, когда преступников догадались изолировать от общества, появились те, кто их стережет. И среди последних попадаются не самые честные люди. Выпустить кого-то из долговой ямы, острога, устроить побег и получить за такую услугу хороший куш – все это практикуется с древних времен. Какому количеству дворян Василий и Егор помогли бежать, получив за это очень дорогие ювелирные изделия, мы не знаем. Но они распределили обязанности, каждый исполнял свою роль. Егор – следователь, Василий – простой сапожник и выглядит намного моложе своих лет. Мужчина показался Елизавете Макаевой прямо мальчиком, наивным, милым, откровенным. Женщина поэтому подарила ему украшение и поняла, что ошиблась. Василий мог стать хорошим актером. Но некоторые аристократы оказались не промах. Игната Алексеевича Авилова дочь вытащила за отлично сделанные копии. Полагаю, не все, кто желал спастись, додумались до такого. Не исключаю возможности, что были и те, кто поступил иначе, и думаю, что в руках Егора и Василия скопилось немалое количество настоящих ценностей. Что мы знаем об их детях, внуках? Кузя поднял руку: – У Никитина была дочь Анфиса. Она родила сына Бориса и сдала его в приют. Не станем осуждать женщину, и нас не моральная сторона вопроса интересует. Сейчас могу с уверенностью сообщить, что Борис скончался в раннем возрасте от дифтерита. Парень, который приезжал к Анфисе, представился ее ребенком, попросил материальной помощи, но ни малейшего отношения к женщине не имеет. Кто он? Вопрос без ответа. Судя по возрасту, юноша и правда мог оказаться выпускником интерната. Вероятно, он жил в одном в приюте с Борей, и, возможно, кто-то из сотрудников учреждения рассказал об Анфисе, которая приезжала в интернат, чтобы после смерти сына подписать какие-то бумаги. Не исключаю, что мошенника проинструктировала какая-нибудь местная сердобольная повариха, посоветовала прикинуться Борей, поехать к Анфисе, попросить денег, квартиру. Баба богатая, в дорогой шубе приезжала. Она его взрослым не видела, не скажет: «Не похож ты на моего сына». Семен вклинился в речь Кузи: – Куда после похорон дочери Никитина ушло содержимое коробок? Есть вопросы, на которые не получим ответа. Зато понятно, в чьи руки попал «алмазный фонд» Василия. Мужчина был дважды женат. В первом браке у него детей не было, во втором, позднем, на свет явились двое детей – Ревовсемир и Октябрь. Морозов старательно демонстрировал свою верность советской власти, дал детям «коммунистические» имена. Первый мальчик так и остался Ревовсемиром, а второй, получая паспорт, сменил имя на Илью. Ревовсемир стал художником, женился, у него родился сын Юрий. Илья тоже обзавелся семьей, у него тоже родился мальчик, которого отец назвал Ваней. Ревовсемир и Юрий живы до сих пор. Илья рано похоронил жену, один воспитал сына. Не знаю, общались ли Ревовсемир и Илья, но жили они в разных местах. После смерти матери братья разменяли хоромы родителей, переехали каждый в свою квартиру. Юрий окончил курсы актерского мастерства, вероятно, где-то работает без оформления. Иван защитил кандидатскую диссертацию. Кузя посмотрел на Семена, Собачкин продолжил: