Ночной кошмар. Это ночной кошмар! Это не может происходить на самом деле… – Ммм… Сражаться… – Нет!!! Мужчины снаружи продолжали бросаться плечом на дверь, и дыхание Шаллан участилось. Она была к такому не готова. Совершенно не готова. – Ммм… – сказал Узор, явно раздосадованный. – Обманы. – Я не умею использовать обманы! Я не практиковалась. – Да. Да… помнить… прошлый раз… Дверь затрещала. Посмеет ли она вспомнить? Сумеет ли вспомнить? Дитя, играющее с мерцающим узором из света… – Что мне делать? – спросила Шаллан. – Тебе нужен буресвет, – подсказал Узор. Что-то сверкнуло на дне ее памяти, что-то покрытое колючими шипами, к которым она не смела прикасаться. Ей требовался буресвет для связывания потоков. Шаллан рухнула на колени рядом с койкой и, сама толком не понимая, что делает, резко вдохнула. Буресвет покинул сферы вокруг нее, перетек в ее тело, превратился в бурю, которая ярилась в жилах. В каюте стало темно, словно в пещере глубоко под землей. Потом буресвет начал подниматься от ее кожи, как пар от кипятка. По стенам каюты поплыли тени. – Что теперь? – нетерпеливо спросила она. – Создай обман. Что это значило? В дверь вновь ударили, и по центру возникла большая трещина. Шаллан в панике выдохнула. Буресвет вышел из нее облаком, – казалось, она может его коснуться. Она чувствовала, какая в нем скрывалась мощь. – Как?! – резко спросила она. – Сделай правду. – Это бессмыслица! Дверь распахнулась, и Шаллан закричала. В каюте появился новый свет – свет факелов, красно-желтый, враждебный. Облако света отпрыгнуло от Шаллан, и еще больше буресвета заструилось от ее тела, присоединяясь к нему. Свет превратился в смутную вертикальную фигуру. Светящееся размытое пятно. Оно ринулось мимо мужчин к двери, размахивая отростками, которые могли бы быть руками. Сама Шаллан, скорчившаяся у койки, оказалась в тени. Взгляды убийц притянула светящаяся фигура. Потом – о чудо! – они развернулись и бросились вдогонку. Девушка, дрожа, прижалась к стене. В каюте царил мрак. Наверху кричали люди. – Шаллан… – прогудел Узор где-то во мгле. – Ступай и посмотри, – велела она. – Скажи мне, что происходит на палубе. Веденка не знала, подчинился ли спрен, потому как двигался он бесшумно. Несколько раз глубоко вдохнув, Шаллан встала. У нее подгибались колени, но она поднялась. Девушка как-то собралась. Происходящее было ужасным, жутким, но ничто – ничто! – не могло сравниться с тем, что ей пришлось сделать той ночью, когда умер отец. Она пережила ту ночь. Переживет и эту. Эти люди, вероятно, были из той же компании, что и Кабзал, – убийцы, которых опасалась Ясна. Они наконец-то ее достали. Ох, Ясна… Принцесса мертва. Скорбь подождет. Как быть с вооруженными людьми, захватившими корабль? Как отсюда выбраться? Девушка пробралась к сходному трапу. Там было немного света – от факелов наверху, на палубе. Теперь она слышала крики, в которых было больше паники. – Убивают, – вдруг пробормотал кто-то. Она вздрогнула – но это был, конечно, всего лишь Узор. – Что? – прошипела Шаллан. – Темные люди убивают, – повторил Узор. – Моряки связаны веревками. Один мертвый, из него течет красная кровь. Я… я не понимаю… «Ох, Буреотец!..» Вопли наверху сделались громче, но не было слышно ни топота ног по палубе, ни звона оружия. Моряки в плену. По меньшей мере один из них убит. Во тьме Шаллан видела, как из досок вокруг нее выбираются, извиваясь, трясущиеся спрены страха. – Что с мужчинами, которые погнались за моим образом? – Смотрят в воду. Значит, убийцы решили, что она выпрыгнула за борт. Шаллан на ощупь, с колотящимся сердцем пробралась в каюту Ясны, ожидая, что в любой момент споткнется о лежащее на полу тело принцессы. Не споткнулась. Неужели его утащили наверх? Шаллан закрыла дверь. Защелка не держала, так что она подтащила к двери ящик. Надо было что-то сделать. Руки нащупали один из сундуков Ясны, чье содержимое – одежду – разбросали бандиты. На дне Шаллан нашла тайное отделение и открыла его. Каюту озарил свет. Сферы были такими яркими, что на миг девушка ослепла, и ей пришлось отвернуться. Узор вибрировал рядом на полу, весь содрогался от беспокойства. Шаллан огляделась. Маленькая каюта была разгромлена: одежда на полу, повсюду разбросаны бумаги. Сундук с книгами Ясны исчез. На кровати была лужа крови, которая еще не успела впитаться. Шаллан быстро отвела взгляд. Внезапно наверху раздался крик, за которым последовал глухой удар. Вопли сделались громче. Она услышала, как Тозбек во все горло орет, чтобы пощадили его жену. Всемогущий Всевышний… Убийцы казнили моряков одного за другим. Шаллан должна была что-то сделать. Что угодно. Шаллан опять посмотрела на сферы, спрятанные в фальшивом дне, переложенные слоями черной ткани. – Узор, мы духозаклянем дно корабля и утопим его. – Что?! – Он завибрировал громче, зажужжал. – Человеки… человеки… едят воду? – Мы ее пьем, – сказала Шаллан, – но не можем ею дышать. – Ммм… Смущен. – Капитан и остальные в плену, их казнят одного за другим. Лучший шанс, который я могу им дать, – это хаос. – Шаллан положила ладони на сферы и втянула свет, резко вдохнув. Внутри ее вспыхнул пожар, она как будто должна была вот-вот взорваться. Свет был чем-то живым, и он пытался выбраться наружу сквозь поры ее кожи. – Покажи мне! – закричала она намного громче, чем намеревалась. Это все буресвет, он пробудил в ней нетерпение. – Я уже духозаклинала. Нужно просто это повторить! – С каждым словом буресвет вырывался из ее рта облачками, будто дыхание в холодный день. – Ммм… – обеспокоенно проговорил Узор. – Я буду посредничать. Увидь. – Что увидеть? – Увидь! Шейдсмар. В предыдущий раз, очутившись в этом месте, она едва не погибла. Только вот он не был «местом». Или был? Имело ли это значение? Шаллан обратилась мыслями к недавним событиям – к тому, как она в последний раз духозаклинала и случайно превратила кубок в кровь. – Мне нужна правда. – Ты отдала достаточно, – сказал Узор. – Теперь увидь. Корабль исчез. Все… лопнуло. Стены, мебель – все рассыпалось на небольшие сферы из черного стекла. Шаллан подготовилась к тому, что упадет в океан из этих стеклянных бусин, но взамен рухнула на твердую почву. Девушка стояла под черным небом с маленьким далеким солнцем. Земля под нею отражала свет. Обсидиан? Куда бы она ни повернулась, земля была сделана из той же черноты. Неподалеку несколько сфер – вроде тех, в которых хранился буресвет, но темнее и меньше – катились по земле и замирали. Тут и там виднелись густые заросли деревьев, похожих на растущие кристаллы. У них были тонкие стеклянные ветви без листьев. Поблизости в воздухе дрожали огоньки, точно пламя свечей. «Люди, – поняла Шаллан. – Каждый из них – разум человека, отображенный здесь, в сфере Разума». Огоньки поменьше были разбросаны у ее ног – дюжины и дюжины огоньков, но таких маленьких, что она с трудом могла их разглядеть. «Разумы рыб?» Она повернулась и оказалась лицом к лицу с существом, у которого вместо головы был символ. От испуга Шаллан вскрикнула и отпрыгнула. Эти твари… они преследовали ее… они… Перед ней стоял Узор – высокий, грациозный, но слегка нечеткий и полупрозрачный. У сложного рисунка его головы, с изгибавшимися под немыслимыми углами резкими линиями, как будто не было глаз. Он стоял, сцепив руки за спиной; на нем было одеяние, по виду слишком жесткое для ткани. – Иди, – велел он. – Выбирай. – Что выбирать? – спросила Шаллан, и облачко буресвета вырвалось из ее рта.