Ну хоть что-то было знакомое в этом доме, который выглядел, как обычный жилой деревянный дом, как у Димы, и одновременно походил на квартиру. Внутри было чисто и опрятно. Никаких застоявшихся запахов, никаких вываливающихся из шкафов вещей. Карина уговорила Диму снять ботинки и пройти в зал, усадила на диван. Без каблуков она была ненамного выше Димы, что удивило его. Карина бывала без платформы только на физре, но там они взаимодействовали по минимуму, потому что она либо сидела и ничего не делала, либо совсем немного сдавала нормативы и опять садилась. Оценки же зарабатывала рефератами: как-то умудрилась договориться на это. – Чаю? – спросила она после того, как сама осмотрелась, будто впервые видела свой дом. – Карин, мы торопимся на репетицию, – поднял брови Дима. Ему совсем не улыбалось задерживаться здесь дольше, чем того требовалось. – Да, точно, – задумчиво проговорила она. – Мне ещё надо собрать эти учебники, найти-и их. Она тянула слова. И время? Дима глянул на часы, висящие над телевизором. Либо репетиция уже началась и Диму с Кариной сняли с ролей (хотя куда, спрашивается, их снимут, когда выступление уже на носу), либо Людмила Анатольевна рвёт и мечет, отчего им потом не поздоровится. Вот угораздило же поддаться на уговоры Трошиной. – Карин, иди ищи свои учебники, а я подожду тут. Ничего страшного, чаю не надо, спасибо, – как смог учтиво и спокойно проговорил Дима, хотя хотелось бросить всё к чёрту, зайти в комнату к Карине и самому собрать эти учебники. Казалось, что если он это сделает, справятся они намного скорее. – Хорошо-о, – опять протянула она и слегка надула губки. – Я постараюсь быстро. Карина ушла. Чем-то гремела и возилась у себя в комнате, иногда сдавленно и приглушённо ругалась, но Дима не хотел ничего спрашивать: если понадобится, она его позовёт – в этом уж не было сомнений. Дима огляделся. Понял, что почему-то дом казался неживым, безрадостным. Словно тут только ночевали, существовали, а не приятно проводили свободное время. Не сразу, но Дима сообразил, что комната, да и весь дом, не украшены. Нет ни ёлки, ни мишуры, ни конфеток в вазочке, ни запаха мандаринов, ни какого-нибудь наклеенного барахла на окнах. Нет ничего. Нет и слабого ожидания праздника. Может, поэтому Карина не горит концертом, потому что нет у неё новогоднего настроения? Дима достал телефон, который довольно мощно провибрировал, оповестив о входящем сообщении. Егор: «Ну что там?». Дима: «Собирает учебники». Егор: «Копуша. ЛА бесится. Жека недовольна. Ревнует штоль?» Дима: «Чёрт! Ты ей сказал, где я??» Егор: «Конечно, сказал! Что ты пошёл к Трошиной домой :-D». Дима: «А если без приколов?». Егор: «Так и было. Попытался рассказать про учебники, но она как будто не слушала. В общем, сам разбирайся со всем этим дерьмом». Дима зло зарычал: и надо ж было так вляпаться. – Димочка, ты что-то сказал? – послышалось со стороны комнаты Карины. Дима поднялся и торопливо пошёл на голос. – Карин, ты всё? – нервно спросил он, крепко держа телефон, боясь его сломать, но успокоится всё никак не мог, не получалось выкинуть из головы печальное и даже немного злое выражение лица Жени, которое он сам себе представил и накрутил. – Почти, – глухо отозвалась Карина, потому что стояла на кровати спиной к Диме и тянулась до верхней полки, пытаясь достать учебник. Кофта её задралась, оголяя поясницу. Карина чуть выпятила зад, отчего низкие джинсы слегка съехали, и Дима заметил, как из них виднеется оранжевое кружевное нижнее бельё. Он поспешно перевёл взгляд на её руки, что почти достали до книги. И так хотелось предложить помощь, да чтоб это поскорей закончилось, но Дима понимал, что здесь он ни фига не помощник. Казалось, быстрее будет, если он сейчас пригрозит уйти. Карина краешком пальцев зацепила учебник, тот слегка покачнулся, норовя свалиться ей на голову. И зачем было делать полку так высоко? Кому вообще додумался складывать учебники и книги на верхнюю полку? Да ещё и над кроватью? Карина опять цеплянула длинными ногтями по корешку, учебник плавно съехал ей в руки. – Ага! – победно воскликнула Карина, покачиваясь на мягкой кровати. – Гадёныш, спрятался. Искала его уже давно. – Ну это же ты его туда запихнула? – уточнил Дима, сомневаясь в адекватности Карины. – Ну скорей всего, кто же ещё, – удивлённо проговорила она в ответ, делая шаг с кровати. Но матрас чересчур сильно поглотил её вес, лишая равновесия, и Карина стала валиться вперёд, прямо к полу, который, казалось, только и ждал, чтобы об него приложились. Дима успел: подхватил Карину в полёте, за талию, так, что она даже коленями не стукнулась о пол. Глаза её испуганно смотрели вниз, словно на ковре были нарисованы все круги ада, сердце же стучало так бешено и отчаянно, что Диме показалось, придётся сейчас идти и отпаивать Карину валерьянкой, которая не факт, что у неё была. – Ох, Димочка, спасибо, – ошарашенно прошептала Карина. – Думала кобзда и мне, и концерту, и танцулькам. Если бы не ты, сдохла бы прямо тут. Дима мысленно скривился от пафосности этого заявления, но ответил только: – Всё хорошо, ты главное осторожней в следующий раз, – он решил не добавлять про то, что его уже не будет рядом, потому как это было и так понятно, но какой-то неясный блеск в глазах Карины, говорил, что вот зря он не добавил, очень зря. Учебник, что Карина так и не выпустила из руки, больно впивался уголком в плечо, в другое она вцепилась мёртвой хваткой второй рукой, словно её собирались скинуть с обрыва, но она нашла к чему прирасти. Дима насколько мог деликатно убрал ладони от тонкой талии Карины, желая отойти, разорвать связь, которая с её стороны словно крепла, обрастала новыми деталями и нюансами. Карина нехотя убрала руку с плеча Димы. Глубоко вдохнула, отчего крылья носа смешно расширились, и она стала походить на неандертальца из учебника по истории за пятый класс. Опять история… – Спасибо, – после протяжного выдоха проговорила Карина. Учебник она бросила на кровать, а сама присела на стул, словно её не держали ноги. – Может, воды? – забеспокоился Дима, боясь, что она шлёпнется в обморок. – Да, принеси, спасибо. Дима вышел из комнаты, помня, что кухню видел в первом повороте коридора. И чего она всё спасибкает? Неужели до такой степени испугалась? Ну да, наверно это было страшно: плашмя лететь с кровати. Но ведь всё обошлось. Чего после-то переживать? На кухне стоял кувшин с фильтром. Дима мысленно присвистнул, но его впечатление длилось недолго, потому как, по его мнению, вода прямо из скважины была всё же вкуснее и свежее. Карина так и сидела на стуле, уперев локти на колени и обхватив голову ладонями. – Ты как? – встревоженно спросил Дима, понимая, что цирк – если это был он, – как-то затягивается. Пора было уже закрывать лавочку. – Да, да, всё хорошо, – резко выпрямилась Карина. В глазах всё ещё влажный шок, на щеках неживая бледность. – Может, ну её, репетицию? Давай я отнесу учебники и скажу, что ты приболела. Давай? У тебя мама скоро приедет? – Скоро, – ответила Карина на последний вопрос, и нахмурилась, задумчиво посмотрела на Диму. – Нет, на репетицию надо идти, ты что, как мы можем Людмилу Анатольевну подвести. Карина выхватила стакан, про который Дима даже уже забыл, – пару капель выскользнули за края и исчезли в ворсинках ковра – и залпом выпила воду. Почти не глотая, а как будто просто влив её себе в горло. Дима поражённо уставился на это действие. – Ну что, – хлопнула Карина стаканом по столу, как заядлый алкоголик. – Вон пакет с книжками, ещё историю эту грёбаную захвати, видеть её не хочу. Ненавижу историю. И тут Дима был с ней согласен на сто процентов. Он подобрал учебник, который слишком эстетично смотрелся на красновато-бордовом абстрактном покрывале, взял пакет и пошёл на выход. Пора было заканчивать и возвращаться. Они и так уже знатно задержались. * В школе было тихо. Точнее, не было школьников, однако в актовом зале играла музыка, иногда затихающая, чтобы Дед Мороз или Снегурочка сказали свои слова. Дима представил, что сейчас начнётся, и мысленно отвесил подзатыльник вначале себе, а потом Егору. Во-первых, для профилактики. Во-вторых, чтобы неповадно было страдать фигнёй и не рассказывать жизненно важные подробности его девушке. Его девушке? Дима запнулся о ступеньку, пока они поднимались к двенадцатому кабинету, чтобы оставить там учебники. – Димочка, аккуратней, – дёрнулась Карина. – А то и тебя потом будем отпаивать водой. Он кивнул, потому что уже всеми мыслями был в том, что он на самом деле стал считать Женю своей девушкой. Не играло роли даже то, что на переменах они ни черта не виделись, а только переглядывались, когда думали, что их никто не замечает; что большая часть общения происходила в сообщениях «ВКонтакте», где Женя до сих пор была сдержана, но хотя бы многословна; что целовались они всего три раза, но какие это были разы… У Димы закололо губы и засосало под ложечкой, хотя он никогда не понимал смысла этого выражения. – Вот, ставь сюда, – Карина открыла дверь кабинета ключом, что выпросила у тёть Нюры. Дима положил пакет с кипой учебников на стул задней парты. – Главное, чтобы завтра никто не утащил их после первого урока. – Да кому они нужны, – отреагировал Дима. – Пошли уже на репетицию, время недетское. Карина закрыла кабинет и протянула Диме ключи. – Отнесёшь? – она мило похлопала глазами, и Дима даже поверил бы в её лёгкую непосредственность. Но нет, он знал, какой Карина могла быть. – Конечно, ты идти, – махнул Дима, отдаляясь, торопясь. – Не, я тебя подожду, – весело отозвалась она. Дима чертыхнулся себе под нос. Карина и правда его осталась стоять на площадке перед лесенкой, ведущей в актовый зал, откуда доносилась песня «Три зимы» и глубокий, утягивающий на какое-то дно тоски голос Маши. И кто решил, что подобная песня будет подходящей для школьного новогоднего концерта? Карина ухватилась за локоть Димы и словно бы повисла на нём, по крайней мере, Дима явно чувствовал, как она накренилась в его сторону. Ну конечно, а как же иначе, и сейчас все увидят, как они заходят…