— Да, Хиксон. Он поднял голову, повернул ее и поцеловал в затылок. — Спасибо, детка, — сказал он. Ее рука сжала его, но кроме того она ничего не ответила. Он расслабился. Ее вес растворился в нем. Хиксон смотрел на потолок, ощущая мягкость и тепло Греты, чувствовал ее запах, и, наконец, его глаза закрылись, и Хикс уснул. Глава 11 Прорыв Хиксон Хикс проснулся в темной комнате. Первая вещь, которую он осознал, это то, что находится в кровати Греты. Затем понял, что пребывает в одиночестве. И только потом заметил, что чувствует себя отдохнувшим. Часы возле кровати показывали, что еще нет и шести утра. Кроме того он заметил, что бокалы с вином и бурбоном больше не стояли там, куда они поставили их накануне вечером. И, наконец, он ощутил запах жареного бекона. Проснувшись на боку лицом к стороне Греты, Хиксон перекатился на спину, потянулся, затем вновь передвинулся и опустил ноги на пол. Пройдя в ванную, он включил свет, воспользовался удобствами и направился к раковине. Он вымыл руки, побрызгал водой на лицо и вытерся пушистым полотенцем для рук. Быстрый осмотр всех шкафчиков показал, что у нее нет запасной зубной щетки, но в аптечке обнаружился ополаскиватель для рта. Он использовал его, сплюнул и вернулся в спальню, где оделся полностью, включая ботинки. Хикс нашел Грету и бекон на кухне. Ее волосы были собраны в беспорядочный пучок на макушке, пряди ниспадали вниз, и одета она была в простое короткое одеяние, которое на деле оказалось серой футболкой. Которая так облегала ее бедра и задницу, что Хиксу пришлось приложить немало усилий, чтобы не обращать внимание. На плите в сковороде жарился бекон, и она стояла к нему спиной, занятая своим делом. — Детка, — позвал он. Грета повернулась, оглядела его с ног до головы и улыбнулась. Ему повезло, что он успел добраться до острова, и это дало ему оправдание, поскольку ее улыбка заставила его замереть на месте. Не говоря о том, что футболка облегала ее грудь даже сильней, чем обтягивала бедра. К счастью она отвлекла его от этих мыслей, заявив: — Если ты думаешь, что покинешь мой дом без плотного завтрака, Хиксон Дрейк, то тебе придется подумать хорошенько. Ее милая улыбка исчезла, когда он мягко ответил: — Ты не захочешь услышать мои слова. И это жестоко, милая, но надеюсь, все те признаки, указывающие на то, что ты можешь это вынести, и которые мне демонстрируешь, означают, что ты действительно сможешь вынести подобное дерьмо. Но как бы я ни ценил твою заботу обо мне, но я знаю, что включал в себя последний ужин Ната Кэллоуэя. Содержимое его желудка описано в отчете коронера. Я благодарен за твою заботу, но из-за таких вещей аппетит уже не прежний. — Хиксу было неприятно видеть, как она бледнеет, поэтому он закончил: — Это пройдет. — Дорогой, тебе нужно поесть. — Я не голоден, детка. — Я не хочу казаться легкомысленной перед лицом трагедии, Хикс, но просто не могу поверить, что даже убийство способно перебить запах бекона. Одновременно с ее словами он услышал, как заурчал его желудок. Грета, вероятно, услышала это тоже, а может просто ее охватила необходимость позаботиться о нем, когда она нежно, но с нажимом повторила: — Я понимаю, что ты хочешь донести до меня, Хикс, дорогой, но тебе нужно поесть. — Хорошо, я позволю тебе накормить меня, Грета. Не хочу показаться грубияном, но, пожалуйста, никакого печенья и подливки. — Хочешь сказать, что, будучи коренным выходцем Индианы, ты не любишь печенье и подливку? — Белая подливка должна быть намазана на жареный куриный стейк, и это ее единственное применение. — Как странно, — пробормотала она. — Ничего необычного, просто высказал свое мнение, — ответил он. — Нет, Хикс, странно то, что я согласна с тобой. Он внимательно посмотрел на Грету. Ни один человек во всем штате Небраска не был согласен с этим. Она лишь усмехнулась в ответ. — Так что можешь быть уверен: никакого печенья и подливки. Только яйца, в том виде, что ты любишь, бекон, тосты и домашняя фасоль, если ты в настроении. Внезапно он почувствовал, что умирает от голода. — Фасоль звучит неплохо, — пробормотал он. Она кивнула головой в сторону полного кофейника и сказала: — Кружки в буфете. Сливки в холодильнике. Если нужен сахар, он в той банке на острове, ложки в ящике возле посудомойки. Хикс направился к кофейнику. — Понял. — Как сделать яйца? — спросила она. — Просто яичницу. — Тосты? Он потянул кружку и посмотрел на Грету. — Тосты? — Слегка поджаренные, средне, с корочкой или подгоревшие, — объяснила она. — Ты можешь сделать разные тосты? — Это не сложно. Сбоку есть маленький циферблат, видишь, — поддразнила она. — Если хочешь подгоревший, я выкручу ручку до десяти. — Средней прожарки, — он усмехнулся Грете. Она коротко кивнула, и Хикс налил кофе, пока она ходила вокруг, разбираясь с беконом, яйцами, фасолью, тостами и маслом. Хикс поставил кружку на ближайший к ней край столешницы, где находилась раковина и посудомойка, и облокотился бедром о край. Сама Грета стояла посередине у плиты. — Ты всегда просыпаешься так рано? — спросил он. — Да, когда в моей постели лежит симпатичный мужчина, который должен проснуться и пережить еще один дерьмовый день. А я знаю, что весь прошлый день он ничего не ел. — Грета посмотрела на него через плечо. Ее глаза были настолько яркие, что он мог видеть счастье, которое явно было наигранным, чтобы скрыть беспокойство за него. — Хотя, надо признаться, я бы сделала это, даже если бы ты поел вчера. — Это — моя работа, Грета, тебе не нужно беспокоиться обо мне, — тихо проинформировал он. — Кто-то же должен, — тем же тоном ответила она. — Не обязательно. — Хорошо, тогда я займусь именно этим, а ты, пожалуйста, позволь мне. Он выдержал ее взгляд, игнорируя то, какие чувства в нем вызвали ее слова, поднес кружку к губам и пробормотал: