Патриций Живой классик американской литературы XX века Гор Видал — великий мастер остроумного устного рассказа, который по-русски именуется «байка», в чем автор этих строк имел возможность лично убедиться, как и в фантастической эрудиции этого яркого человека, равно свободно чувствующего себя и в истории Древнего Рима и в не менее таинственных перипетиях политической истории и современности США. Не чурается Гор Видал баек о своих знаменитых современниках — недаром в солидном томе его воспоминаний помещена фотография 1948 года, на которой юный Гор о чем-то оживленно беседует с тогдашней подружкой Марлона Брандо, в то время как будущий кумир миллионов зрителей довольно уныло, но сосредоточенно… ковыряет в собственном носу. В тех же воспоминаниях Видал не без иронии заметил: «О подавляющем числе людей, с которыми мне в жизни приходилось сталкиваться, уже написана хотя бы одна автобиографическая книга». И в самом деле, кого только не знал, причем знал, скажем прямо, достаточно близко! Трех президентов США — Кеннеди, Картера, Клинтона, недавно умершую принцессу Маргарет, сестру английской королевы Елизаветы II, герцога и герцогиню Виндзорских, многочисленных представителей клана Асторов, потомков того самого знаменитого Джона Джейкоба Астора, который первым нажил действительно крупное состояние в Америке, внуки которого построили, может быть, самый знаменитый в Нью-Йорке отель «Уолдорф-Астория». И наряду с этими представителями высших общественных слоев — представители «альтернативной культуры» — Ален Гинсберг, Джек Керуак. Среди его приятелей и друзей — выдающийся американский драматург Теннесси Уильямс, классики французской литературы Андре Жид и Альбер Камю, актеры Алек Гиннесс, Жан Маре, Грета Гарбо, Эдит Пиаф. Полный список займет точно не одну страницу… Добавлю только, что знаменитейшего Джека Николсона Гор Видал помнит еще мальчишкой-курьером, доставлявшим ему, известному сценаристу Голливуда, пакеты со студии… Но как ему это удалось? Никакого секрета нет. Дело, естественно, в ярком таланте и общительности человека, хотя немалую роль сыграло и происхождение будущего писателя. Гор Видал родился 3 октября 1925 года на территории знаменитой американской военной академии Вест-Пойнт, где его отец Южин Видал преподавал аэронавтику и был по совместительству тренером по американскому футболу, поскольку считался в этом виде спорта выдающимся игроком. Мать будущего писателя, Нина Гор, была дочерью первого сенатора от штата Оклахома Томаса Прайора Гора. Тут надо заметить, что Оклахома стала полноценным штатом США только в 1907 году, а до этого времени являлась местом проживания многочисленных индейских племен. Брак родителей довольно быстро распался, виной чему могли быть отчасти и политические причины. Сенатор Гор принадлежал к числу стойких противников президента Ф. Д. Рузвельта, к которому относился с очевидным пренебрежением, а отец, напротив, занимал серьезные посты в администрации, в частности, был руководителем отдела коммерческих авиаперевозок. Так вышло, что большую часть детства и отрочества будущий писатель провел в доме деда в Вашингтоне, в котором в настоящее время располагается резиденция посла государства Малайзия. Сенатор Томас Гор был личностью поистине легендарной не только в Оклахоме, но и в Вашингтоне, о нем много писали и говорили. Ослепший в детстве в результате несчастного случая, он получил юридическое образование, заучивая все со слуха. Он обладал феноменальной памятью и был блестящим оратором. Каждое его выступление в сенате США становилось событием. Он был убежденным противником войны и придерживался изоляционистских взглядов, полагая, что Америка вовсе не должна вмешиваться в дела других государств. Как он сам говорил, его цель защищать разоренных гражданской войной фермеров, которых теперь «уничтожают финансовые воротилы с Восточного побережья». Когда в 1936 году он потерял сенаторское кресло, проиграв на выборах стороннику Рузвельта, он занялся адвокатской практикой, защищая индейские племена в Оклахоме, которые американское правительство сгоняло с их земель. Стиль жизни в вашингтонском доме деда был патрицианско-патриархальный. Южанка-бабушка, кстати по ее линии Гор Видал родственник президента США Джимми Картера, естественно, готовить не умела, но зато великолепно умела «вести дом», где всегда пекли собственный хлеб. Сенатор нередко говаривал, что единственный серьезный повод для развода с женой возникает у мужчины тогда, когда его вынуждают есть купленный в магазине хлеб. Бабушка называла мужа либо «отец», либо «мистер Гор». Внук вспоминает, что никто и никогда не осмеливался назвать его «Том» или «Томас». Известно, что однажды к нему так обратился Рузвельт, но сенатор сделал вид, что не слышит до тех пор, пока президент не обратился к нему как положено. Недаром среди коллег его называли «Гор-скала». Если кто и занимался воспитанием мальчишки Видала, то это был дед. Воспитание было специфическое, но, как оказалось потом, в высшей степени правильное и полезное. Сенатор обожал, когда ему читают, а внук с шести лет пристрастился к чтению — в доме были тысячи книг в запыленных переплетах, в частности собрания сочинений Вольтера и Марка Твена, с которым дед много лет дружил. В этой страсти к книгам они нашли друг друга, и внук часами читал деду вслух книги по истории и экономике, а также стихи, к романам сенатор относился с неодобрением. В семь лет будущий писатель прочел Светония, Тита Ливия, Ювенала, Тацита и можно с уверенностью сказать, что в силу обстоятельств стал одним из самых образованных людей своего поколения. Сенатор с добродушным юмором напоминал внуку, что обе дочери незрячего великого английского поэта Мильтона сами ослепли, читая отцу. Но Гор Видал не только читал деду, он регулярно сопровождал того на заседания сената. Волею обстоятельств любознательный и умный мальчишка оказался там, где делалась политика Америки: люди, имена и фотографии которых регулярно появлялись на первых полосах газет, были для него всего лишь частью повседневной рутины. Наверное, именно в эти годы и возникла своего рода раздвоенность, преследовавшая Гора Видала не одно десятилетие, — кем быть? Политиком или писателем? В 1960 году, уже будучи знаменитым писателем, он станет кандидатом от демократической партии на выборах в конгресс США, но проиграет своему сопернику-республиканцу, правда, всего несколько десятков тысяч голосов. Кстати, видный деятель демократической партии, вице-президент Альберт Гор принадлежит все к тому же клану Горов. Впрочем, писатель к своему дальнему родственнику особых симпатий не питает. Принципиально важно, что с изнанкой политической кухни США Гор Видал столкнулся в столь юном возрасте. Владельцы одной нефтяной компании предложили сенатору Гору взятку за то, чтобы он лоббировал в сенате их интересы. Сенатор отказался и сообщил о случившемся на заседании сената, правда, не назвав конкретных имен. Но месть последовала незамедлительно. Вскоре его обвинили в попытке изнасиловать обратившуюся к нему просительницу в номере ее отеля. История эта выглядела как самый примитивный детектив: едва войдя в номер, женщина завопила что есть мочи и стала рвать на себе платье, немедленно в комнату ворвались двое затаившихся поблизости полицейских агентов, которые и предъявили сенатору обвинение. Разгорелся грандиозный скандал. Взяткодатели намекнули, что замнут дело, если сенатор пойдет им навстречу. Но «Гор-скала» отказался, и дело отправилось в суд. Неизвестно, чем бы закончился процесс, но, на счастье, нашлась свидетельница, которая из окна дома напротив с изумлением наблюдала эту странную сцену. Она под присягой показала, что «жертва» сама рвала на себе платье, а мужчина и пальцем ее не коснулся. Сенатор был полностью оправдан… Иными словами, Гор Видал с детства знал вещи, о которых его сверстники и понятия не имели. Драматически складывались отношения мальчика с матерью, которая никогда его не любила и которой он мешал вести бурную светскую жизнь. Принадлежа по происхождению к «сливкам» американского общества, она не имела достаточно средств, чтобы вести тот образ жизни, к которому стремилась. Как с язвительной иронией заметил сам Гор Видал: «Мамочка всегда стремилась стать знаменитостью, только непонятно, в какой области». В определенном смысле знаменитостью она была — дочь влиятельного сенатора, светская львица. Среди ее многочисленных поклонников был Генри Люс, основатель и владелец журналов «Лайф» и «Тайм». Но она предпочла ему банкира Хью Очинклосса, брак с которым вновь оказался не слишком удачным. Разойдясь с ним, она выдала за этого добродушного и скучноватого богача свою приятельницу Джанет Буве, у которой от предыдущего брака уже были две дочери Жаклин и Ли, первой из которых была уготована судьба прославиться на весь мир в качестве Жаклин Кеннеди. Жаклин и Гор тесно общались с ранних детских лет: небольшая комната в доме Очинклосса, которую когда-то занимал Гор, потом «по наследству» перешла к Жаклин. Нельзя сказать, что Гор Видал был полноправным членом Камелота, как в американской политической публицистике именуется «мозговой трест» клана Кеннеди, по аналогии со средневековой легендой, — Камелот был местом, где собирались рыцари «круглого стола» при дворе средневекового короля Артура, но писатель дружил с Джоном Кеннеди еще тогда, когда тот не был президентом, и немало помогал ему в предвыборной борьбе против Никсона. Думаю, симпатия к Джону Кеннеди родилась не только на почве родственных уз с Жаклин, симпатия была своего рода плодом фронтового братства — оба были участниками Второй мировой войны, оба служили на флоте. А вот к Роберту Кеннеди Гор Видал относился безо всякой симпатии. Особенно отрицательные чувства у патриция Видала вызывал их батюшка, старина Джо Кеннеди, сколотивший солидное состояние на нелегальной торговле алкоголем во времена сухого закона и имевший самые тесные связи с организованной преступностью, что никогда не было секретом для американского высшего света. Известно было, что в течение долгих лет Джозеф Кеннеди, отец будущего президента США и министра юстиции, раз в неделю обедал с печально знаменитым Фрэнком Костелло, одним из главарей всемогущей мафии… Но все это было много позже. Вторая мировая война разразилась, когда четырнадцатилетний Гор с группой соучеников летом 1939 года путешествовал по Европе. Франция особого впечатления на него не произвела, но, оказавшись в Риме, юноша Видал почувствовал, что «он дома». Город дышал древностью, которой он так увлекался с детских лет. Его богатое воображение легко вызывало к жизни великие тени далекого прошлого… С той поры Италия его тянула, как магнитом, и в конце концов он там поселился и постоянно живет сейчас, изредка по делам бывая в Америке. Летом 1943 года Видал оказался в военном училище, готовящем инженеров, особую потребность в которых испытывала армия США в тот момент. Но поскольку курсанта отличала полная неспособность к математике и вообще точным наукам, его отправили служить в военно-морской флот. Гору Видалу повезло — ему не пришлось участвовать в боях с японскими кораблями, в отличие от Кеннеди, который был тяжело ранен во время сражения с японским эсминцем. Гор Видал попал на Алеутские острова, где служил на небольшом транспортном корабле, перевозившем продовольствие и боеприпасы. Как ни странно для типичного гуманитария, но вовсе не удивительно для настоящего патриция, он даже сделал карьеру, увольняясь в запас с должности первого помощника капитана своего корабля. Совершенно очевидно, что именно во время недолгой флотской службы Видал начал писать свой первый роман «Уилливо». Названием романа стало индейское слово, обозначающее неожиданный сильный ветер, дующий с гор и представляющий огромную опасность для кораблей. Завершая свой рассказ о недолгих годах военной карьеры, Гор Видал как бы между прочим замечает: «Когда я попал во флот, мать выбросила не только мои книги, но и вещи, надеясь, что я не вернусь живым». Много лет спустя, когда портрет ставшего знаменитым писателем ее сына появился на обложке журнала «Тайм», она послала в редакцию письмо, всячески чернящее своего отпрыска. Не нужно быть дипломированным психоаналитиком, чтобы понять причину горького признания писателя, сделанного в автобиографии: «Я так и не узнал, что такое любовь и всегда старался избегать этого слова». Одна общая приятельница рассказывала Видалу, что Джон Кеннеди говорил ей то же самое о себе… Итак, первый помощник капитана Гор Видал вернулся к мирной жизни не с пустыми руками: у него был роман, написанный в двадцать лет, — случай не такой уж частый в истории литературы. Содержание романа, естественно, вобрало недолгий опыт службы на военном корабле. В апреле 1946 года издательство Е. П. Латтон, куда в качестве редактора поступил на работу Видал, опубликовало его первый опыт, тепло встреченный читателями и критиками, которые отметили полные напряжения и драматизма страницы, повествующие о противоборстве человека и разбушевавшейся стихии, а также удивительное для начинающего писателя мастерство диалога. Читатели данного тома могут легко с этим согласиться, ибо все три детектива Видала построены исключительно на диалогах. Писатель как будто нарочно избегает подробных описаний. В 1947 году выходит второй роман «В желтом лесу», повествующий о судьбе вернувшегося с войны молодого человека, пытающегося сделать карьеру в конторе брокера. Герой, Роберт Холтон, понимает, что обречен на унылую и рутинную конторскую жизнь, ибо он никак иначе не способен обеспечить себе достойное пропитание. Похоже, подобный выбор стоял и перед самим автором, который повел себя совершенно противоположным образом — бросил работу в издательстве и уехал в Гватемалу, где жизнь была существенно дешевле, чем в США, и его гонорары, по гватемальским меркам, были солидным капиталом. В 1948 году увидел свет роман «Город и колонна», вызвавший грандиозный скандал и принесший автору известность и материальную независимость. Роман целый год находился в списке бестселлеров, как и знаменитый роман Нормана Мейлера «Нагие и мертвые», ставший классическим произведением о Второй мировой войне. Но роман Видала был вовсе не о войне, а о гомосексуалистах, их взаимоотношениях и переживаниях. Благопристойная и пуританская Америка дружно содрогнулась… Писатель прекрасно понимал, на что шел. Он считал своим долгом написать такую книгу, поскольку «ни один американец ничего подобного до сих пор не сделал». С истинно патрицианским пренебрежением к общепринятым нормам молодой писатель бросил вызов тем христианским фундаменталистам, потомкам суровых шотландских пуритан, которые буквально верят каждому слову Ветхого и Нового Завета. Один из основоположников современной сексологии доктор Кинси, как-то беседуя с Видалом, был заинтригован полным отсутствием у своего собеседника комплекса «сексуальной вины». Сам Видал объясняет это отсутствие своим происхождением. Высшему, патрицианскому классу чувство вины в отличие от представителей других классов в принципе не присуще: «Мы делаем что хотим и не задумываемся о последствиях». Время показало, что писатель был прав, написав этот скандальный роман. В 1993 году в Университете штата Нью-Йорк, в городе Олбани, состоялось шумное празднование сорок пятой годовщины публикации этого произведения. Но в конце 40-х — начале 50-х годов отважному писателю, несмотря на все его «патрицианство», пришлось пережить немало. «Большая» пресса подвергла его откровенному остракизму. «Нью-Йорк таймс» и ее литературное приложение, журналы «Тайм» и «Ньюсуик», сделали вид, что писателя по имени Гор Видал больше не существует. Ни один из семи следующих романов не получил никакого отклика на страницах этих уважаемых изданий. Так с обычным своим юмором пишет сам Гор Видал: «Я был вымаран из блистательной истории американской литературы, в которой мне когда-то посвящались длинные и унылые главы». Живя в Гватемале и напряженно работая, Видал воочию столкнулся в этой небольшой латиноамериканской стране с явлением, которое мы десятка два лет тому назад не без веских на то оснований именовали «американским империализмом». Хорошо представляя себе внутриполитическую ситуацию в США, он оставался достаточно наивным в отношении американской внешней политики, полагая свою страну «лидером свободного мира», контролирующим практически весь земной шар, за исключением «сатанинских Советов», и потому вовсе не заинтересованным в смене демократического правительства в таком крошечном и безобидном государстве, как Гватемала. Но, как сообщает Видал в своих воспоминаниях, приятель-гватемалец открыл ему глаза. Оказалось, что доходы, получаемые американской компанией «Юнайтед фрут», в два раза превосходят годовой бюджет Гватемалы, компания, по сути, содержит не только коррумпированное правительство Гватемалы. От этого же приятеля Видал узнал, что влиятельный сенатор из Бостона состоит в совете директоров этой компании, которую в Гватемале красноречиво именовали «спрутом». Видал не мог поверить своим ушам: Генри Кэбот Лодж? Не только один из столпов демократической партии, но и давний друг его деда и бабки? Человек, с которым он в детстве беседовал часами о поэзии, сам сын поэта? Действительность, впрочем, превзошла самые худшие ожидания. Сенатор Лодж обвинил демократически избранного президента Арбенса в том, что тот — коммунист только потому, что он роздал неиспользуемые компанией «Юнайтед фрут» земли безземельным гватемальским крестьянам. ЦРУ инициировало военный переворот, в результате которого Арбенс был вынужден уйти в отставку, а американский посол Пьюрифой назначил одного из послушных генералов новым президентом. Все это произошло четыре года спустя после того, как Гор Видал опубликовал роман на гватемальском материале, который назвал «Темно-зеленое и ярко-красное». Легко догадаться, что в 1950 году книга на английском языке не могла добиться успеха. Но, по утверждению автора, в испанском и португальском переводах она до сих пор переиздается, и большинство ее читателей и не подозревают, что она была написана за десять лет до победы Фиделя Кастро и его бородачей на Кубе… В том же 1950 году на удивление плодовитый автор опубликовал еще один роман, посвященный временам средневековья «В поисках короля», одним из главных героев которого был легендарный король Ричард Львиное Сердце. В 1952 году вышел написанный в совершенно иной манере, полный мифологических аллюзий «роман воспитания» «Суд Париса». По ни одна из перечисленных книг не имела коммерческого успеха: дело было не в художественном качестве произведений — замалчиваемые «большой» прессой, они как бы не существовали в широком читательском обиходе. Однако настоящие патриции так легко не сдаются… Один приятель из издательского мира, выпускавший книги Микки Спилейна, как-то сказал Видалу: «Что бы ты ни написал, это будут либо бранить, либо игнорировать. А почему бы тебе не написать что-нибудь популярное». И предложил ему написать детектив, конечно, не в стиле грубого Спиллейна, а нечто более элегантное. Псевдоним возник как-то сам собой «Эдгар» в честь Эдгара По, а «Бокс» была фамилия супружеской пары из Англии, занимавшейся кинобизнесом. Так, в силу тяжелых финансовых обстоятельств скандально известного писателя Гора Видала родился удачливый автор только трех, увы, детективных романов Эдгар Бокс. «Нью-Йорк таймс» немедленно откликнулась на выход всех трех романов Бокса сугубо положительными рецензиями. Романы, как говорится, «пошли». И на гонорары Гор Видал, тщательно скрывавший свое авторство, смог безбедно прожить несколько лет. Книги Бокса четверть века переиздавались, выходили в переводах на многих языках. И в этом случае чувство юмора не изменило Видалу: на обложках изданий романов Эдгара Бокса регулярно печатались дифирамбы таланту Бокса, которые расточал… Гор Видал.