Кестера эта тирада не впечатлила. – Какие аспекты убийства вы хотели обсудить? – Я бы не хотел больше обсуждать убийство, – хриплым от напряжения голосом заявил Люк Уир. – Со всем уважением, джентльмены, говорю вам: я не хочу! – Прекрасно вас понимаю, Люк, – посочувствовал Фокс. – Но мы, все четверо, хотим сохранить наш секрет, и только поэтому я попросил вас сюда подняться. – Он повернулся и отрывисто проговорил: – Обсуждать убийство в основном предстоит нам с вами, мистер Джордан. Сухощавый человечек шевельнулся в кресле, устало выражая удивление. – Знать не знаю, что у вас на уме и с чего вы решили, будто мне есть что сказать на эту тему, – заявил он. – Ну что ж, – уступил Фокс. – Видимо, по большей части говорить придется мне самому. Дело в том, что я собираюсь подвергнуть вас проверке. Днем я уже проделал это с Кестером: выстроил умозаключение, что это он убил Арнольда с Торпом, – и получилось очень даже неплохо. Теперь я подвергну и вас точно такой же проверке. Джордан хмуро глянул на него: – Не понимаю. Что вы хотите сделать? – Я сделаю логически достоверное умозаключение, что это вы в воскресенье вечером убили Арнольда, а сегодня днем – и Торпа. Посмотрим, что вы на это скажете. Плечи Джордана подпрыгнули, спина распрямилась, челюсти решительно сжались, в глубоко посаженных серых глазах вспыхнуло пламя, а голос прозвучал рассерженным рыком: – Я прямо сейчас могу сказать вам, что об этом думаю… – Даже не сомневаюсь, – негромко согласился Фокс, – но тогда вам придется повторить это снова, когда я закончу свои построения. Чтобы сэкономить нам время и избежать недоразумений, я устанавливаю правило: вы сидите и слушаете, не перебивая, до самого конца. При любом вашем порыве, который мне не понравится, я на вас брошусь, и не думайте, что я не сумею с вами справиться. Если вы сорвете обсуждение, я оставлю вас на попечение Люка и Кестера, а сам спущусь вниз и выдам окружному прокурору все имеющиеся у меня сведения, включая детали того, как Ридли Торп на самом деле провел свой уик-энд. – Только не это, – вздрогнул Кестер. – И это тоже! – прикрикнул на него Фокс. – Договорились, Джордан? – Это смешно, – облизнул губы Джордан. – И незаконно. Вам не заставить меня сидеть тут и слушать какие-то гнусные… – Я и не заставляю. Просто сообщаю, что случится, если будет нарушено установленное мной правило. Глубоко посаженные глаза Джордана были почти неразличимы за полуприкрытыми веками. Его руки сползли вниз и крепко обхватили колени, будто он изо всех сил пытался удержать ноги на месте. – Это шантаж, – заявил он. – Я с самого начала в вас сомневался. Бог с ним, давайте послушаем. – Разумный подход, – кивнул Фокс. – Постараюсь покороче, но сказать нужно многое. Люк, тараща на Джордана налитые кровью глаза, проскрипел: – Он был на своем катере! – Ну разумеется, он на нем был. Не надо встревать, Люк, подождите до конца, – попросил Фокс, не отводя взгляда от Джордана. – Вот неприкрашенные детали моего умозаключения. Десять дней назад, тщательно проработав свой план, вы послали Торпу анонимку с угрозами убийства. Вы составили ее так, чтобы могло показаться, будто ее автор пострадал от действий Торпа, был им разорен, но продолжал обедать в том же клубе, что и финансист. Целью этого было направить все подозрения по ложному следу и укрепить догадку, что человек, убивший Арнольда, считал его Торпом. Написанное вами письмо вы бросили в почтовый ящик в понедельник, а в четверг пустились в плаванье на своем катере. Вы знали, конечно же, что Торп проведет выходные в обществе вашей дочери в коттедже в Нью-Джерси. В воскресенье к вечеру вы бросили якорь на каком-то безлюдном отрезке пляжа у берегов Коннектикута… Не удивлюсь, если окажется, что именно там я принял вчера на борт Люка, Кестера и Торпа… Потом на веслах достигли берега, угнали где-то машину и приехали к бунгало… скорее всего, по лесной дороге, что проходит позади бунгало, ведь Грант и его племянница не видели других машин… потом пробрались сквозь лес, застрелили Арнольда через окно, на той же машине вернулись туда, где оставили катер, или бросили ее неподалеку, поднялись на борт, добрались через пролив до побережья Лонг-Айленда, кинули якорь, легли в постель и уснули. А может, и не смогли уснуть. Хотите что-то добавить? – Нет, – презрительно выдохнул Джордан. – Понятия не имею, о чем вы. – Лично мне представляется, – согласился Фокс, – что с этим лучше повременить, пока я не доберусь до конца. Но перед тем как перейти к другим неприкрашенным деталям, я пролью немного света на уже перечисленные. У вас не было желания или намерения навредить Торпу. Вашей целью был и оставался Арнольд. Вы не ожидали, что в чьем-то мозгу зародится желание как-то связать вас с убийством. На всем белом свете лишь четверо знали о ниточке, соединявшей вас с Ридли Торпом: Люк Уир, Вон Кестер, ваша дочь и сам Торп. Никто из них не стал бы предавать такое предположение огласке. Поэтому вы думали, естественно, что следить за расследованием убийства Кори Арнольда сможете разве что из газет, когда решите сойти на берег и купить их. И должно быть, испытали вчера вечером глубочайшее потрясение в своей жизни, когда я подплыл к вам и вы увидели моих пассажиров. Верно? – Фокс помотал головой. – Простите, зря я спешу. Пока ничего не говорите, ладно? Вы чудесно справились с ситуацией. Само собой, я не ждал подвоха, но всегда держу глаза открытыми, и вы не выдали себя ничем, ни единым жестом. Мы завершили переговоры, и я уплыл с Люком и Кестером. Но в какой-то момент, перед тем как вы с Торпом решились сойти на берег, вас ждало второе потрясение. Вероятнее всего, вы стояли у штурвала, держа курс на Порт-Джефферсон. Торп вынырнул из кабины с револьвером в руке. «Слушайте, Джордан, – сказал он. Я почти слышу эти слова. – Я там поковырялся немного и нашел в шкафу эту штуковину. Терпеть не могу оружие и никогда его не держал, но, боже ты мой, кто-то пытается меня прикончить, и я должен защищаться. Я одолжу у вас это, пока не куплю собственный револьвер». И сунул себе в карман. Разве не так все было? Фокс опять покрутил головой. – Что же это я… Простите. В общем, новое потрясение было почти таким же сильным, как и первое: из этого револьвера как раз и был убит Арнольд. Раньше вы не видели смысла избавляться от орудия убийства, поскольку имелся всего шанс на миллион, что вас когда-либо свяжут с этим преступлением, а после нашего прибытия с Торпом на борту просто не было возможности бросить револьвер в воду. Конечно, вы пытались отговорить Торпа от идеи завладеть оружием, но такой уж он был человек, прибирал к рукам все, что хотел… и вы не стали спорить, опасаясь всколыхнуть в нем подозрения… – Набрав в грудь побольше воздуха, Фокс продолжил: – Это поставило вас в трудное положение. Возникни у кого-нибудь хотя бы легчайшие сомнения, Торп смог бы предъявить улику, которая вот так запросто… – в этом месте рассказа Фокс прищелкнул пальцами, – доказала бы вашу вину в смерти Арнольда. Должно быть, прошлой ночью в моем доме вам было крайне неуютно. Нечистая совесть или какое-то сделанное вскользь мое замечание питали ваши страхи, но вы могли прийти к выводу, будто я уже начал вас подозревать, хотя это, конечно, было не так. Мне даже немного стыдно оттого, что я не подозревал вас всерьез, пока внизу не взглянул на те листки с нашим диктантом. Вашей лучшей защитой от возможного разоблачения было бы вернуть себе револьвер, забрать его у Торпа, но… как этого добиться, вы не знали. Страх не позволял сидеть на месте, побуждал вас действовать, выстроить какую-то защитную стену от возможных подозрений, и вы придумали весьма удачный выход. Признаться, вы здорово надули меня с той утренней поездкой в квартиру дочери. Стоило бы начать подозревать уже тогда, когда вы упомянули чай с бисквитом, которым вас угощала дочь, но расчет был верен. Вы посчитали, что, еще до рассвета сбежав от меня под предлогом разговора с дочерью… якобы ради того, чтобы убедиться, что Торп сам не совершил убийство… убедиться, что вы не состряпали ему алиби… тем самым избежите моих подозрений, и это сработало. Я недооценивал вас. После такого фокуса я даже спустил на тормозах вашу оговорку о чае с бисквитом… Что такое, Кестер? – Ничего, – резко ответил секретарь. – Просто умозаключение, которое вы строите против Джордана, выглядит детально проработанным, в отличие от моего, и куда более загадочным. Что за чертовщина этот чай с бисквитом и при чем тут он? – При всем, – парировал Фокс. – Ни один американец не вспомнит слова «бисквит», тогда как у англичан оно сплошь и рядом в ходу. Но еще и до того мне следовало понять, что Джордан – англичанин. По его собственным словам, он служил вторым помощником капитана на «Седрике», а это британское судно. Так или иначе, он вывел себя из-под подозрений. Глаза Фокса не отрывались от лица Джордана. Тот, по-видимому, отвечал ровно тем же, но его глаза так глубоко скрывались под нависшими бровями, так узок был просвет в набухших, морщинистых веках старика, что об их выражении оставалось только догадываться. – Потом, – сказал ему Фокс, – я сам привез вас сюда, в Мейпл-Хилл. Полагаю, вы были готовы удариться в панику. Ждали, что тихо переждете всю суматоху вокруг убийства Арнольда на своем катере, никем не тревожимый и не подозреваемый, и вдруг оказались в самой гуще событий. Вы начали бояться меня. Мое внезапное появление в квартире вашей дочери так скоро после вашего прибытия добавило тревог. И совершенно напрасно, ведь я не ожидал застать вас там. Хуже всего, револьвер все еще был у Торпа, который знал, кому принадлежит оружие. Эта деталь представляла для вас наибольшую опасность – знание Торпа о владельце револьвера, – но обстоятельства сами подкинули вам возможность от этой опасности избавиться. Вы мирно сидели на боковой террасе, когда из дома вышли люди и потревожили вас. Вам хотелось побыть в одиночестве, спокойно обдумать, стоит ли предпринимать решительные шаги, а если стоит, то какие. Вы зашли за угол дома, очутились на автомобильной парковке, и пистолет на сиденье машины Джеффри Торпа привлек ваше внимание, блеснув на солнце… По губам Фокса скользнула невеселая улыбка. – От одного вида оружия ваша кровь закипела. Вы знали, что Торп находится в библиотеке по другую сторону дома от боковой террасы, поскольку я сам вам об этом сказал. Окна наверняка оказались бы распахнуты, а в стрельбе через открытые окна для вас не было ничего нового. Вы знали, что вокруг полным-полно удобных для подозрения лиц: сын и дочь, Люк и Кестер, Грант и его племянница, целая толпа деловых партнеров. Но паника не успела завладеть вами настолько, чтобы вы отбросили всякую осторожность. Вы все продумали еще перед тем, как коснуться пистолета. Стрелок редко оставляет на оружии пригодные для опознания отпечатки пальцев, а вот частички сгоревшего пороха глубоко въедаются в кожу и с легкостью могут быть найдены. Для защиты от них собственный платок не годился. Оглянувшись по сторонам, вы нашли синий шарф, который мисс Грант оставила на сиденье моего седана. Убедившись, что вас никто не видит, вы взяли сначала его, а затем и пистолет. Вам хватило смекалки протереть металлические части оружия, потому что, будь на них обнаружены чьи-то отпечатки, следствие уткнулось бы только в одного подозреваемого, а у того могло оказаться стопроцентное алиби. Подозрения следовало перенести на всех. Вооружившись, вы не спеша прошлись вдоль дома… Фокс прервал рассказ при легком постукивании ногтя о дверь. Помимо стука были слышны приглушенные ковром легкие шаги по коридору. Чуть погодя дверь приоткрылась – на ту ширину, которая позволила Дэну Пейви просунуть внутрь голову и гулким шепотом доложить: – Женщина с длинным носом и глазами в кучку! Вошла в комнату! – Кнудсен, горничная миссис Пембертон, – определил Кестер. – Хорошо. Закрой дверь, – сказал Фокс, не отводя цепкого взгляда от Джордана, и продолжил: – Вы не спеша свернули за угол дома и из-за кустов услышали голоса: Ридли Торп принимал полковника Бриссендена. Вы забрались в кусты и через раскрытые французские окна увидели их обоих в библиотеке. Укрытие было идеальным. Заняв выгодную позицию, вы ждали с пистолетом в обмотанной шарфом руке. В какой-то момент Кестер тоже появился в библиотеке, но затем вышел вместе с Бриссенденом. Торп остался один. Когда он повернулся к вам спиной, вы вылезли из своего укрытия, выстрелили ему в спину, бросили пистолет и шарф в комнату, пробежали через кусты к месту под деревом позади дома и разыграли отдыхавшего на травке человека, которого внезапно оглушил звук выстрела. Откуда-то выпрыгнул садовник, и вы последовали за ним к библиотеке, ведомые отчаянными криками Кестера. Причем выказали завидное присутствие духа, вслед за садовником протискиваясь через те самые кусты, которые только что сослужили вам хорошую службу в качестве укрытия. Это выглядело совершенно естественно, но требовало выдержки, ведь вы снова ступали на опасную территорию. Фокс замолчал. Все еще не отрывая от Джордана пристального взгляда, он потянул себя за мочку уха. Никто не пытался заговорить. – Вот и все, – сказал Фокс. – Таковы неприкрашенные детали. Губы Джордана искривились, руки все еще обхватывали колени, то ли сжимая их, то ли удерживая на месте. – Давайте выкладывайте уже! – потребовал он. – Что вам выложить, мистер Джордан? Чего еще вы хотите? – Я хочу, чтобы вы произнесли это вслух. Перед этими ребятами. Должно быть, вы считаете меня чертовым идиотом, если вообразили, что я не стану защищаться от лживого обвинения в убийстве, лишь бы наружу не выплыла связь Торпа с моей дочкой. Ваша грязная игра обречена на провал. – Это не игра, – покачал головой Фокс. – Если у вас создалось впечатление, что мы всего лишь играем, прошу меня извинить. Я обвиняю вас в предумышленном убийстве Кори Арнольда и куда более поспешно продуманном, но тоже предумышленном убийстве Ридли Торпа. – Пф-ф! Я думал, вы лучше соображаете. Зачем бы мне убивать Арнольда? Я в жизни его не встречал. Я знал, что в бунгало сидит двойник, который изображает Торпа, но не знал даже, как зовут парня. – Конечно, – согласился Фокс. – Это тоже было частью вашей защиты, отсутствие мотива. Разберем это позже. Сперва я упомяну пару других моментов, хотя оба не делают мне чести. Когда Дервин сказал сегодня, что полиция нашла в сейфе Торпа оружие, которым убили Арнольда, я сразу должен был насторожиться. Откуда было ему там взяться, если не от вас? Не стану вдаваться в тонкости, демонстрируя, что все прочие варианты не выдерживают критики. Достаточно будет сказать, что единственным местом, где Торп мог хоть с какой-то долей вероятности завладеть револьвером, был ваш катер. В общем, мне стоило начать вас подозревать, но я оказался слишком глупым для этого. Между прочим, я сомневаюсь, что вы были правы, считая, что убийство Торпа снимет все вопросы о револьвере. Нет гарантий, что не объявится кто-то, кто мог его видеть… К примеру, та женщина, которая живет в доме с вами по соседству. Готов спорить, что она его опознает. Джордан облизал губы. – Нет, – сипло выдавил он и снова облизал губы. – Нет, не опознает. У меня не было мотива убивать Арнольда. – К этому я вернусь позже. – Пристальный взгляд Фокса был неумолим. – Ваша защитная стена уже дала течь. А вот и еще улика: письмо, которое вы отправили Торпу. Мне было ясно, что сочинить его мог либо британец, либо человек с британским образованием и прошлым. В нем говорилось: «Мы встретимся на уличной панели». Американец выразился бы иначе – «на тротуаре» или попросту «на улице». В Англии никто не говорит «тротуар», только «панель», но в Америке у этого выражения другой смысловой оттенок. Кроме того, упомянув свое «слово чести», вы вставили лишнюю гласную. Так не пишут в Америке, хотя именно такое написание в Британии считается общепринятым. Именно поэтому я подобрал для диктанта особый отрывок: в нем тоже встречается слово «честь»[5]. Вы стали единственным, кто написал его на британский манер. Загибая пальцы, Люк Уир зашептал под нос: – Ч-Е-С… Кестер, чьи бесцветные глаза переметнулись от Джордана к Фоксу, тихо ахнул: – Чтоб меня!.. Фокс кивнул: – В том и состояла вся затея с диктантом. Полученные образцы письма должны послужить неплохой косвенной уликой. Очевидно, губы Джордана вконец пересохли; он то и дело проводил по ним языком. На тыльной стороне его лежащих на коленях ладоней ритмично проступали и исчезали натянутые жилы; сам он молчал. – Но как мне представляется, – продолжил свою речь Фокс, – основной уликой станет имевшийся у вас мотив для убийства Арнольда. Увы, этой деталью я тоже не особо горжусь. С тех пор как тысячелетия назад традиционные моральные устои вышли из своей колыбели, бессчетное множество разъяренных отцов свели счеты с мужчинами, весело проводившими уик-энды с их дочерями, и при этом не спрашивали благословения у церкви. В том и состоял самый очевидный, бросающийся в глаза факт вашей с Торпом связи: вы были отцом его подружки на выходные. Подобные отцы с незапамятных времен подпадают под какую-либо из двух категорий: в одной – взбешенный защитник фамильной чести, который убьет мерзавца, если сможет; в другой – благодушный получатель части выгод от падения дочери. Очевидно, вторая категория не про вас, поскольку вы не принимали даже подарков, когда те предлагались Торпом или вашей дочерью. Но, судя по всему, первая категория также отпадает. Свое отношение к происходящему вы как-то выразили в том смысле, что дочь живет своей жизнью, а вы не вмешиваетесь. И пожелай вы вмешаться, это все равно не могло служить мотивом для убийства человека в бунгало, так как вам было известно, что там находится не Торп. Такие соображения, казалось, исключают вас из числа подозреваемых, и совершенно напрасно, поскольку нам стоило бы принять во внимание и другое обстоятельство. Вернее, лично мне стоило, но я снова выставил себя дураком. Торп говорил мне, что вы человек относительно небогатый, живете на скромный доход от сбережений и что единственная вещь в целом мире, которую вы были бы не прочь получить, – это новое судно особой конструкции стоимостью двадцать тысяч долларов. – Торп сам предлагал мне эту сумму, но я не взял! – непроизвольно выпалил Джордан. – Знаю, – кивнул Фокс. – Он сообщил мне об этом. Вам не позволила гордость. Вы бы перестали себя уважать, возьми вы деньги у Торпа, но получить новое судно все равно хотели, хотя и не имели даже призрачной надежды купить его на собственные средства. Тогда вы и придумали свой план, который затем привели в действие. Кстати, о плачевном состоянии человеческого разума, моего разума в особенности, красноречиво говорит уже то, что я прикидывал, не мог ли убить Арнольда кто-то, кто захотел бы скупить акции «Торп контрол» по сорок пунктов за штуку, а продать по восемьдесят… и примерял эту идею на кого угодно – на Кестера, на самого Торпа, на колоссальную армию неведомых финансовых воротил… но не брал во внимание вас. Я мыслил слишком масштабно. Я думал о ком-то, кто решился бы на такое, чтобы прикарманить пару миллионов, но не вспомнил о вашей мечте подняться на борт нового катера. Конечно, я не смогу представить все выкладки прямо сейчас, однако раздобыть их не составит труда, лишь бы эти квитанции существовали. Если окажется, что вы совсем недавно обратили сбережения в наличность, а в момент падения акций «Торп контрол» в понедельник истратили все свои деньги на них, это убедит кого угодно. – Но я не скупал… Джордан отчаянно сражался с подступающей дурнотой и ужасом, овладевшими им. Язык не слушался его. Лежавшие на коленях руки уже не держали их цепкой хваткой, а были вялыми, дрожащими, неспособными хоть что-то удержать; глаза, спрятанные под нависшими бровями, от страха превратились в черные щели. – Соберитесь! – твердо, с металлом в голосе сказал ему Фокс. – У вас уже имелся катер, не правда ли? Если вы настолько закаленный моряк, что готовы на убийство ради нового судна, то извольте так же стойко встретить свою кару. Вас ничуть не извиняет… Фокс замолк, потому что дверь в комнату начала открываться. Когда он угрюмо уставился на нее, та уже успела распахнуться достаточно, чтобы пропустить широкие плечи Дэна Пейви; затем она тихонько закрылась. Подойдя, Дэн глянул на человека в кресле, выглядевшего совершенно подавленным, и объявил Фоксу: – Не только ради судна. – Почему? – скривился Фокс. – Я сам с этим разберусь, Дэн, если ты… – Разберитесь сначала с тем, что лежит в моем кармане, но достать придется вам самому. С этой никчемной рукой я сам не могу влезть… Здесь, в пиджаке… Нет, с другой стороны… Фокс запустил пальцы во внутренний карман пиджака Дэна, достал пачку сложенных бумаг, развернул их, быстро пролистал, окидывая каждую взглядом, поджал губы и уставился на Дэна: – Где, черт подери, ты мог их раздобыть?! – На катере Джордана. – Этим утром?