– Хорошо. Дайте мне знать, как только что-нибудь выведаете. А что насчет этой комнаты? Только не говорите мне, что мы имеем дело со всей этой ерундой про «герметично закрытое помещение». – Боюсь, что да, сэр. И Олив Тернер, и Делла Куксон подтвердили, что дверь кабинета была заперта изнутри. И как вы сами видите, окно тоже заперто изнутри. – Но убийца должен был выбраться этим путем. Если бы он прошел через дверь в холл, Олив увидела бы его. Это значит, что он должен был пройти через окно, а затем с помощью какой-то хитрости запереть его изнутри. – Боюсь, это невозможно, сэр. Видите ли, к моменту убийства уже давно шел дождь. А прямо за окном находится клумба, следом за которой виднелась лужайка. Так что никто не мог уйти этим путем, не оставив следов. А их, как видите, нет. В саду были отпечатки мужской обуви, но они не вели ни к дому, ни к окну. Значит, кто-то был в саду той ночью, во время ливня. Но кто бы это ни был, невозможно было сказать, произошло ли это до, во время или после убийства. Это мог быть даже неуклюжий констебль. Случались и более странные вещи. – Понятно. – Флинт рассматривал труп, сцепив пальцы. – Итак, у нас есть убийца, который исчез, как призрак. Мы абсолютно уверены, что Рис был жив, когда таинственный человек ушел? – Да. Он говорил с Олив через дверь. И было слышно, как он отвечал на телефонный звонок. – Значит, убийство произошло в течение нескольких минут между уходом посетителя и приходом Деллы Куксон. Мы же это предполагаем? – Похоже на то, сэр. – А мы знаем, почему мисс Куксон нанесла ему визит так поздно? Хук пожал плечами: – Она в гостиной, сэр. Ждет, допроса. Экономка с ней. Делла красовалась на старинной кушетке. Она выглядела как на афише к одной из пьес с ее участием. Флинт, хотя и был на мгновение потрясен, сумел вернуть себе привычное бесстрастное выражение лица. – Вы были пациенткой доктора Риса, верно? Она стиснула зубы: – Да, я посещала его около месяца. – По какой причине? – Я не понимаю, почему должна отвечать на этот вопрос. Это не имеет никакого отношения к тому, что произошло здесь сегодня вечером, это я вам могу сказать точно. Флинт примирительно склонил голову: – Это ваша прерогатива. Но, пожалуйста, помните, что у нас будет полный доступ к записям врача, так что вы вполне можете все нам рассказать. Но она хранила молчание. Олив Тернер сидела у окна и смотрела на улицу, при этом ее лицо ее было белым, как мел. Она слегка вздрогнула, когда Флинт подошел к ней: – Извините, – сказала она, – я глубоко потрясена случившимся. – Все в порядке, это вполне понятно. Я просто хотел задать вам пару вопросов, пока события сегодняшнего вечера еще свежи в вашей памяти. Экономка неопределенно махнула рукой: – Задавайте. – Этот посетитель – мужчина, который приходил к доктору Рису до визита мисс Куксон. Вы полностью уверены, что вы никогда его раньше не видели? – Да. Это незнакомец. Все в нем, его лицо, голос… Было похоже, что он замаскировался. Как будто он пытался скрыть, кто он такой на самом деле. – Как вы думаете, почему? Олив посмотрела на него остекленевшим взглядом: – Откуда мне знать? – Вы сказали, что доктор Рис ожидал его. Доктор как-то намекал вам, о чем пойдет речь? – Нет. Но я предположила, что он, должно быть, его пациент. Доктор держал список своих пациентов в секрете. – И он регулярно принимал пациентов по вечерам? – Нет. Он строго придерживался дневных часов. Вот почему у меня возникли подозрения. – И что-то в поведении этого человека вас насторожило?’ Она задумалась на мгновение: – Он был немного похож на раненое животное. Было в нем было что-то дерганое и неуравновешенное, и было непонятно, что он будет делать дальше. Кроме того, он был здесь в первый раз. – Почему вы так думаете? – Когда я сказала ему, что доктор ждет его в кабинете, он направился к лестнице. Посетитель, который уже был в доме, должен знать, что кабинет находится на первом этаже. Это логично. – Хм! – Флинт постучал по подбородку мозолистым указательным пальцем. – Это очень полезное наблюдение, спасибо, миссис Тернер. Флинт оставил женщин и снова направился в кабинет. Его коллега Джером Хук сопровождал его, делая пометки в блокноте. – Итак, – начал Флинт, – давайте повторим действия доктора. Он работал над своими записями. Мы знаем, что он писал? – Он печатал статью для The Alienist Review. Его записи неполные: фактически они обрываются на середине предложения, как будто его прервали. – Можно предположить, что он работал над этой статьей, когда Олив принесла ему ужин. И именно тогда он дал ей странное указание: «Не провожайте его, просто направьте и дайте ему самому найти дорогу в кабинет». Почему он так поступил? Давайте предположим. Хук обдумал вопрос: – Он не хотел, чтобы Олив услышала их разговор. Даже малую его часть. Может быть, она любила подслушивать. – Возможно. Мы знаем, что она подслушивала у двери кабинета, по крайней мере один раз. Верно. Итак, она ставит тарелку с сыром и уходит. Затем в четверть одиннадцатого, она слышит, как посетитель стучит в дверь. Мы не знаем, что делал доктор Рис в это время, но можем предположить, что он ужинал и работал над статьей. Итак, посетитель приходит. Рис впускает его в кабинет, запирая дверь. Они что-то тайно обсуждают, а затем посетитель уходит. Свидетелем его ухода становится Олив. Она идет проведать доктора, но ее не пускают в кабинет. Однако мы знаем, что тогда он еще жив, потому что он разговаривает с ней через дверь. Что дальше? Олив поднимается по лестнице и слышит, как в дверь стучит Делла… – Нет, не так, – вмешался Хук. – Ты забываешь о телефонном звонке. – Действительно, забываю. Телефон звонит в одиннадцать сорок пять. Мы уже отследили звонок? – Отследили, – кивнул Хук и заглянул в свой блокнот. – Потребовалось некоторое время, но я сам поговорил с телефонисткой. Звонок был сделан из квартиры в Дюфрейн-Корт. Эта квартира зарегистрирована на Флойда Стенхауса, музыканта. Он был одним из пациентов доктора. Флинт хмыкнул. Музыкального слуха у него не было, и музыка его не интересовала. – Стенхаус. Я поговорю с ним. Так, что дальше? Олив – да благословит Бог ее любознательную душу – слушает разговор. Затем она возвращается на кухню, чтобы забрать книгу. И когда снова выходит в коридор, то видит на пороге Деллу Куксон. Следовательно, убийство должно было произойти в течение двух минут между окончанием телефонного разговора и появлением Деллы Куксон. Похоже на правду? – Да, сэр. Флинт улыбнулся: – Но в то же время это совершенно невозможно. Пока он произносил эти слова, домой вернулись Лидия Рис и Маркус Боуман. Услышав суматоху в прихожей, Флинт вышел им навстречу. Маркус что-то бормотал и чувствовал себя неловко в присутствии суровых полицейских, но Лидия оставалась совершенно спокойной. – Что-то случилось? – спросила она. – Боюсь, что да, – сказал инспектор. – Вы Лидия Рис? – Да. Флинт сдержанно кивнул: – Тогда, боюсь, у меня для вас плохие новости. Мы можем где-нибудь поговорить? Лидия казалась невозмутимой, пока вела Флинта вверх по лестнице в свою спальню. Флинт встал рядом с ней, когда она села за туалетный столик и начала снимать украшения. – Ваш отец умер, мисс Рис. – Вот как. – Мне жаль, но он был убит. У себя кабинете. – Это сделал один из его пациентов? Флинт был немного удивлен таким вопросом: – Его пациенты были жестокими? – Ну, а что еще это может быть? Ограбление?