Когда эта пара уходила с арены, Фрида задержалась у моего кресла. — Ты хотела поболтать? — Это ты обчистила трейлер Руби? Она отвела взгляд. — Да ладно тебе, — напирала я. — Если мы с моим боссом будем вызволять Вэла, мы должны знать. Я видела, что она задумалась. — Фрида, это же я. Я не собираюсь ворошить грязное белье без необходимости. Как раз в эту минуту на арену вернулся Поли, а за ним — Электрическая Люси, и Фрида воспользовалась аплодисментами, чтобы улизнуть. Я задумалась о том, что буду делать, если она не станет со мной говорить. Могу пойти к Большому Бобу и попросить, чтобы он забрал у нее вещи. Но я совсем не хотела этого делать. Во-первых, стучать боссу — дурной тон. А во-вторых, это значит признать, что Фрида мне не доверяет. Поли и Люси изображали на арене дуэлянтов, цель которых была не проткнуть соперника, а проглотить все более длинные ужасающие мечи. Когда была очередь Люси, какой-то остряк предложил себя в качестве альтернативы ее клинку. — Если ей вдруг понадобится размякший ножик для масла, она первым делом обратится к тебе, — парировал Поли. Кто-то похлопал меня по плечу. Фрида. Пока хулиган краснел, а зрители ревели, она увела меня за полог. Снаружи артисты переодевались в новые наряды для главного номера программы. Чудесная Аннабель бросила на меня откровенно недружелюбный взгляд. Интересно, чем я разозлила ее. Как только оказались вне пределов слышимости, Фрида вручила мне холщовый мешок для белья. Я заглянула вовнутрь. — Это все? — спросила я. Фрида кивнула. — Все, что мы взяли. — Мы? — Мне помогала Мейв. Старая гадалка сидела прямо напротив меня и даже не намекнула на что-то такое. Это вдобавок к другой лжи, о которой, впрочем, я пока мало что знала. Я начинала злиться. — Ты ведь не соврала? — спросила Фрида. — Ты никому не расскажешь без крайней необходимости? — Естественно, — заверила я. — Руби была и моей подругой. Похоже, она не до конца мне поверила. Я пыталась придумать, как успокоить ее, когда из шатра донесся гром аплодисментов. Даже не попрощавшись, Фрида рванула внутрь вместе с остальными артистами. Любопытство пересилило мое желание увидеть финальный номер, и я заглянула в мешок. Мне было интересно, что так беспокоило Фриду. Мои пальцы сомкнулись на каком-то маленьком предмете на самом дне. Я вытащила его, внимательно рассмотрела, и все, что я знала о Руби, вылетело в трубу. Глава 12 Пока меня не было, у дома Доннера прибавилось автомобилей. Помимо ржавого циркового грузовика и пикапа Дока появилась еще и полицейская машина. Не очень-то приятное зрелище, учитывая содержимое полотняного мешка, висящего у меня на плече. Не говоря уже о найденном на самом дне сюрпризе, который теперь лежал у меня в кармане. Я искала место, куда его можно спрятать, когда заметила всплеск света из амбара. Замок был снят, а большие двойные двери приоткрыты. Подойдя ближе, я услышала приглушенные ругательства и лязг. Я проскользнула внутрь и увидела мужчину и мотоцикл в кругу керосиновых ламп. Эти двое устроили борцовский поединок, и мотоцикл, кажется, побеждал. Я немного разбиралась в мотоциклах и была вполне уверена, что это Harley-Davidson WLA. Армейский, судя по расцветке. За исключением нескольких разбросанных деталей, он выглядел неплохо. За пределами круга света я различила горы фермерского оборудования: сеялки, плуги и еще что-то менее узнаваемое — все заржавевшее. Приставная лестница вела на сеновал, об аккуратности которого я не могла судить, поскольку он был погружен во мрак. О мужчине я тоже мало что могла сказать. Он сидел спиной ко мне, голова и руки были скрыты под мотоциклом. Босой и без рубашки, в одних только заляпанных маслом штанах цвета хаки, которые тоже были похожи на армейские. В амбаре была настоящая сауна. Огонь из ламп мерцал в струйках пота, стекающих по голому торсу, которому позавидовал бы и сам Чарльз Атлас[3]. Особенно изощренная вереница ругательств прервалась звоном гаечного ключа о доски пола. Механик вытянул левую руку, вслепую нащупывая сбежавший инструмент. — Эй, лишние руки не помешают? — спросила я, подталкивая гаечный ключ к его пальцам носком ботинка. Не вылезая из-под мотоцикла, механик предложил мне сделать кое-что физически трудновыполнимое. — Однажды я видела, как один парень сделал это, но он был акробатом и много выпил, — ответила я, не понимая, чем вызвала такую ярость. — Если тебе не нужна помощь, так и скажи. Он вылез из-под мотоцикла, и я все поняла. Как и мотоциклу, ему не хватало кое-каких частей. А именно правой руки ниже локтя. Лишние руки? Боже ты мой, Уилл. Он собирался разразиться еще одним потоком брани, но осекся, увидев меня. Хотела бы я думать, что он онемел от моей красоты. Но после часа в переполненном цирковом шатре моя блузка была больше похожа на половую тряпку, волосы — на швабру, а от макияжа остались лишь смазанные воспоминания. Я чувствовала себя погано и выглядела не лучше. В отличие от него с его квадратной челюстью и гладким лбом под стать торсу. Его внешность дополняли копна каштановых волос, карие глаза и пухлые, как у женщины, губы. — Простите, — сказала я. — Я не хотела… в смысле… про руку… я не знала, что… В конце концов мне хватило ума оборвать фразу. — Да нет… э-э-э… все нормально, — отозвался он. — Простите за грубость. — Ничего страшного. За пару остановок в нью-йоркской подземке и не такое услышишь. В его глазах вспыхнуло понимание. — Точно. Детективы. — Уилл Паркер. Я шагнула вперед и протянула руку. Тут же поняла, что протягиваю правую, попыталась на ходу исправиться, но забыла, что держу мешок для белья, и уронила его на пол. Из мешка высыпалось с полдюжины фотографий. На всех снимках была Руби, а на ней — только змея и улыбка. Механик уставился на снимки, и на его лице мелькнуло нечто похожее на ужас. Словно нагота оскорбляла его чувства. Я нагнулась и как можно быстрее собрала их. После чего как ни в чем не бывало протянула левую руку. — Уилл Паркер, — повторила я, краснея. Он вытянул руку ладонью вверх, показывая, что она вся в машинном масле. — Джо Энгл. — Родственник Карла? — спросила я. Эти слова вызвали еще один взгляд — удивленный с примесью чего-то еще. — Он мой отец. Я не могла придумать, что на это сказать, да и он, очевидно, тоже, так что мы провели пять секунд в неловком молчании. За это время я сумела лучше рассмотреть его: высокий и стройный мужчина, его нос как минимум один раз был сломан, по правой стороне лица и шеи рассыпаны оспины. Место, где заканчивалась его правая рука, было покрыто паутиной уродливых шрамов. Что бы ни случилось с его рукой, ее явно не отняли аккуратно. Осознав, что пялюсь на него, я опустила глаза, но они тут же остановились на его груди, не ставшей менее привлекательной. Вы можете осудить этот внутренний монолог за поверхностность, но просто не знаете, какую жажду я испытывала в последнее время, а он был действительно хорош собой. В конце концов он нарушил молчание. — Не хочу показаться грубым, но я плачу Доку пять баксов в месяц за этот амбар, чтобы заняться здесь своими делами в одиночестве. Так что… не могли бы вы…