— Мистер Энгл, вот мы и встретились. — Доброе утро. Мисс Паркер? А вы, должно быть, Лилиан Пентикост. — Да, — сказала она и протянула левую руку, ни на секунду не задумавшись. Я заметила, что кто-то подшил его правый рукав так, что он был вдвое короче левого. Кобура с револьвером висела на поясе справа, чтобы выхватывать оружие левой. — Шеф Уиддл сказал, что мы сможем поговорить с мистером Калищенко. Он посмотрел на трость мисс Пентикост. — Вы не возражаете против лестниц? — В пределах разумного. Джо Энгл повел нас через открытую дверь вниз по узким бетонным ступеням. Покидая комнату, я успела заметить, как миссис Гибсон снимает телефонную трубку и со скоростью олимпийца набирает номер. Слухи в Стоппарде разносятся быстро. Лестница привела нас в коридор с низким потолком, где по одну сторону были три камеры, а по другую — только голая бетонная стена. В каждой камере имелись прибитая к стене койка, туалет и крошечное зарешеченное окошко над головой. Двери первых двух камер были открыты. А третья заперта. Перед ней стояли два деревянных складных стула. — Запрещено передавать что-либо заключенному через решетку, — сказал Джо, прежде чем направился обратно к лестнице. — Если вам что-нибудь понадобится, крикните. Когда мы подошли к третьей камере и заглянули внутрь, я решила, что кто-то ошибся. В камере был только старый, почти лысый мужчина с гладко выбритым лицом. Он сидел на койке и засовывал вялый сэндвич в рот. Этот человек не имел ничего общего с Валентином Калищенко — у того была настоящая русская борода и соответствующее поведение. Мужчина в камере выглядел печальным и слабым. Сломленным. Потом он поднял голову, и я увидела его глаза. Те самые, которые прищуривались, прежде чем он метал нож через всю арену цирка и клинок вонзался в волоске от моей щеки. — Вэл? Он улыбнулся. — Привет, Уиллоджин, — сказал он. Даже после почти тридцати лет жизни в США в его голосе звучали русские степи. — Хорошо выглядишь. — А ты выглядишь… Он отмахнулся. — Я собиралась сказать «гладко выбритым». — Ах, это. Несколько недель назад у меня завелись вши. Средство от вшей… ужасно воняло. Я решил побриться налысо. Он встал и подошел к решетке. Это движение вернуло частичку прежнего Калищенко. Даже в пятьдесят с лишним он не утратил тигриной грации. Он ухватился за прутья решетки, и под кожей проступили мускулы, как арматура в бетоне. — Мисс Пентикост. — Мистер Калищенко. Когда мисс Пентикост нанимала меня на работу, эти двое встречались. Вэл передал прощальную записку и набор своих лучших метательных ножей. — Прости, что мы не пришли вчера, — начала я. — Было уже поздно и… Он снова отмахнулся. — Ничего страшного. Теперь вы здесь. Приятно снова тебя видеть, dochen’ka moya, — произнес он с натужной улыбкой. — Но, как я уже говорил Роберту, не знаю, чем вы можете мне помочь. Мисс Пентикост опустилась на стул. — Позвольте нам самим судить об этом. Она посмотрела на меня, и я заняла стул рядом с ней. Я вытащила из сумочки новенький блокнот и недавно заточенный карандаш. — Ты тоже присядь, Вэл, — сказала я. — Это займет некоторое время. Некоторое время продлилось час с лишним. Мы выяснили многое. Но ничего, что помогло бы раскрыть дело. Даже ничего похожего на зацепку. Однако моя наставница в детективном деле за семьдесят с хвостиком минут вытянула из моего наставника по метанию ножей больше личных сведений, чем я за пять лет. Я исписала больше половины блокнота, стенографируя разговор. Вот выдержки из расшифровки: «Лилиан Пентикост: Назовите ваше полное имя. Валентин Калищенко: Валентин Калищенко, Танцор с Клинками, Повелитель Огня, последний и единственный Наследник Распутина. ЛП: Распутина? ВК: Это для красоты. ЛП: Где вы родились? ВК: В деревушке в получасе тряски по ухабам от Санкт-Петербурга. ЛП: И что привело вас в США? ВК: Во время революции я был не на той стороне. Нажил врагов. Поехал в Америку, чтобы… забыть о том, кем я был. Стать другим человеком. Я прибыл в Сан-Франциско в сентябре 1919 года. Работал телохранителем у… pahana[5]. Богатого преступника. Бизнесмена. Я проработал у него два года, а затем мы расстались. ЛП: Расставание было дружеским? ВК: Не особо. Нет. Его убил соперник. Меня там не было. Иначе его не убили бы. По крайней мере, не так легко. Я не хотел работать на нового pahana и ушел. Однажды в баре я познакомился с мистером Хартом. В город приехал его цирк. Я похвастался, как хорошо умею метать ножи. Он сказал, что если я хочу начать новую карьеру, то он меня ждет. Я нагнал цирк в Лос-Анджелесе, и моя мечта сбылась. Я стал другим человеком. Повелителем Ножей, Наследником Распутина. Роберт тоже работал в цирке. Тогда он был всего лишь клоуном. Но я всегда знал, что однажды он пойдет дальше. Как когда я встретил тебя, Уилл. Я знал, что ты способна на большее. ЛП: И с тех пор вы работали в цирке Харта и Хэлловея? ВК: Да! Двадцать пять лет. Без отпусков. Каждое представление. Когда Роберт стал совладельцем, он попросил меня стать полноправным членом труппы. Я с легкостью принял решение. Цирк был моим домом. Он и сейчас мой дом. Моя семья. ЛП: А Руби Доннер была членом этой семьи? ВК: Конечно, Руби была членом моей семьи! Она была частью цирка, значит, она была членом моей семьи. ЛП: Но между вами были разногласия? ВК: Это же семья. В семье всегда бывают… разногласия. ЛП: Однако даже семейные конфликты происходят не просто так. У них всегда есть какие-то истоки. С чего начался конфликт между вами и мисс Доннер? ВК: Это так… Я не хочу говорить об этом при Уилл. ЛП: Мистер Калищенко… Когда-то мисс Паркер была вашей ученицей, но теперь она работает на меня. Все, что вы расскажете мне, вскоре будет известно и ей. Уверяю вас, она настоящий детектив, вполне самостоятельный. То, о чем вы нам расскажете, будет использовано для выяснения обстоятельств смерти мисс Доннер, и только для этого. ВК: У нас с Руби была связь. Когда она только присоединилась к труппе. ЛП: Романтическая связь? ВК: Да, мы были любовниками. ЛП: Сколько времени длились эти отношения? ВК: Всего несколько месяцев. Мы вели себя очень осторожно. Она была новенькой и не хотела портить себе репутацию. ЛП: Почему все закончилось? ВК: Она узнала, что у меня есть жена. Нашла письма в моем трейлере. Они написаны по-русски, но я научил ее нескольким словам. Она знала достаточно, чтобы понять, что письма были… интимного характера. ЛП: Вы были женаты, когда покинули Россию? ВК: Да. Моя жена из большой семьи. Она не могла покинуть родных. Кроме того, она была беременна нашим первенцем. Боялась, что не перенесет долгое путешествие. Она поехала на юг. Там жили ее родственники. Они никогда не одобряли наш брак. Ее отец… Думаю, он был рад, что я уезжаю. Я сказал, что заберу ее. Когда устроюсь. Но моя работа в Сан-Франциско… не особо подходила для семьи. Я написал об этом жене. Она поняла. ЛП: А потом, когда вы присоединились к цирку? ВК: Мы уже так долго жили в разлуке. Больше времени, чем были вместе. Я написал ей, что жизнь циркового артиста тоже не для семьи. Что я буду посылать деньги. Решил, что так проще. ЛП: Вы в итоге развелись с ней? ВК: Моя жена верующая. Она не согласится на развод. Я сказал об этом Руби. Что мы давно уже не муж и жена по-настоящему. Что не виделись много лет. Но она разозлилась. Потому что я не сказал, что женат. Я твердил ей, что это ничего не значит, но… Она была упряма, вела себя глупо и… ЛП: И эти разрушенные отношения отравляли вам жизнь? ВК: Да! Отравляли. Но ссорились мы не из-за этого. А из-за всякой ерунды. У нее было много татуировок. Достаточно. Более чем достаточно, чтобы быть Удивительной Татуированной Женщиной. Но она делала все новые и новые. Как будто хотела… спрятаться за ними. ЛП: Вы знаете, что означали маргаритки на левой груди мисс Доннер? ВК: Маргаритки? ЛП: У нее была такая татуировка, когда она вступила в труппу, но позже Руби закрыла ее другой.