– Вот я и подумал: а почему бы нам к ним не присоединиться? – Ого! – воскликнул я, никак не ожидая такого поворота. – Но когда я обратился к президенту клуба с такой просьбой, он отказался нас принять. – Вон оно как… – С прошлого месяца три раза его просил, а он все «нет» да «нет»… – Какие же нервы у тебя, чтобы, два раза получив отказ, опять стучаться в закрытую дверь! Его энергия и настойчивость были достойны похвалы, но у него было одно слабое место – он не умел просекать ситуацию. Огромный недостаток. Любому было понятно, что клуб не пустит на свое мероприятие чужаков. Однако Акэти не сдавался. Сложив руки на груди, он стал слегка раскачиваться из стороны в сторону. – Нет, ты послушай, Хамура-кун! Пансионат. Лето. Собирается молодежь, сверстники… В таком месте запросто может что-то случиться. Какое-нибудь происшествие. Скажи? Но это же не вилла «Сирень»[15]! Скромный поклонник детективной литературы, я сам был отравлен ею до такой степени, что при упоминании о виллах, одиноких островах, пансионатах сразу приходил в возбуждение. Воображение рисовало европейские постройки Идзинкан[16] в Кобэ или усадьбу Гловеров[17] в Нагасаки. Сами эти слова, словно волшебные, вызывали у меня реакцию, не оставляли равнодушным. При этом я не любил причинять беспокойство другим. – Я бы на твоем месте старался не надоедать людям. Ты и так уже здесь знаменитость, Акэти-сан. – Как бы нам все-таки прицепиться к этой компании… Акэти явно не собирался сдаваться, хотя мне казалось, что именно с этим проектом у него ничего не получится. 3 Наступил август. Свободного времени у нас с Акэти было навалом, и мы целыми днями просиживали в кафе рядом с университетом. Именно сюда привел меня Акэти, когда мы встретились в первый раз. Здесь не подавали ланч на модных тарелках, зато местечко было уютное, с ретроатмосферой. Меню, правда, более чем скромное, и с обслуживанием посетителей справлялись хозяин заведения и одна официантка. Зато обстановка: витражи на маленьких окошках, приглушенный свет, музыка для души из винилового проигрывателя… Обыкновенно почти все места в кафе занимали студенты, но из-за каникул сейчас здесь было пусто, и аромат кофе ощущался сильнее. – Опять отказ, – выпалил новость Акэти, который устроился на видавшем виды кофейного цвета стуле, вытянув ноги под низким столиком. Перед ним стояла чашка с кофе, передо мной – изумрудная крем-сода. Акэти, похоже, не отказался от идеи все-таки проникнуть в ряды киноведов. – Акэти-сан! Ну правда, может, не надо больше? – Чего не надо? Похоже, он искренне не понимал. – Давить на них, непрерывно и навязчиво. Сказали: «Нет», а «нет» значит «нет». Это же не колесо фортуны, которое можно крутить, пока не выпадет «бинго». Детектив тогда становится крутым, когда начинает подходить к поставленной перед ним задаче невозмутимо, без эмоций. – Но я же всего-навсего обращаюсь с просьбой. Не причиняя никаких хлопот. – Самые чокнутые так и думают. – Не можем же мы просидеть все лето, не расследовав ни одного дела. Что-то надо придумать. Пустой номер! Волшебное слово «пансионат» и летняя жара крепко ударили моему приятелю в голову. Ломая голову над тем, как бы отвлечь мысли Акэти от задуманного Клубом киноведов мероприятия, я услышал, как звякнул висевший в дверях колокольчик, а затем дверь кафе отворилась. Я обернулся и увидел молодую женщину. Неторопливо обведя глазами помещение, она почему-то направилась прямо к нам и остановилась у меня за спиной. – Извините. Вы Акэти-сан и Хамура-сан из Клуба любителей детективов, я полагаю? Вопрос прозвучал для меня неожиданно. Я удивился: «Откуда она знает наши имена?» Взглянув на нее, я удивился еще больше. Перед нами стояла необычайно красивая девушка, хотя, возможно, слово «девушка» не совсем к ней подходило. Черная блузка и юбка того же цвета, волосы ниже плеч тоже черные. Рост сантиметров сто пятьдесят с небольшим, в юбке выше колен она казалась очень стройной. Она была не хороша, не симпатична, а прекрасна. Уже не девушка, но еще не женщина. В любом случае, нашим студенткам до нее было очень далеко. – Извините, а вы кто? Акэти, до появления незнакомки пребывавший в апатичном настроении, оживился. Судя по тому, что ей известно о существовании Клуба любителей детективов, она была студенткой, но даже Акэти, обладавший в университете широкой сетью связей и знакомств, ее раньше не встречал. – Меня зовут Хируко Кэндзаки, я с литфака, учусь на втором курсе. Рада познакомиться. Акэти учился на естественном, я – на экономическом. У нас не было с ней точек пересечения. Ладно Акэти, он персонаж в университете известный. Но как она узнала мое имя? Кто же она такая? – Кэндзаки… Кэндзаки-сан… – повторял Акэти как заведенный. – И какое же у вас к нам дело? – Я предлагаю сделку, – без лишних церемоний заявила она. – Вы хотите принять участие в выездном мероприятии Клуба киноведов? – Откуда вы это знаете? – Слышала о вас от подруги, которая входит в Клуб киноведов. По ее словам, вы очень настойчиво добиваетесь своего. Акэти пожал плечами. – Это точно. Вот только отвечают мне сдержанно. Сдержанно?! Да он должен спасибо сказать, что ему по голове не настучали за назойливость. После такого ответа на лице красавицы, то есть Кэндзаки-сан, появилась улыбка. – Судя по вашей реакции, вы не знаете причину, по которой вам отказали. – Причину? – Вы меня выслушаете? Она снова улыбнулась. Инициатива в разговоре принадлежала ей. Я подвинулся на одно место, чтобы Кэндзаки могла сесть. – Спасибо. Мы подождали, пока принесут заказанный ею кофе, и Акэти спросил: – Так в чем же причина отказа? Я думал, они просто не захотели пускать в свою компанию посторонних. – Дело не только в этом. Во всяком случае, так говорит моя подружка, – начала объяснение Кэндзаки. – Главная цель запланированного мероприятия – не столько снять фильм, сколько собраться и провести время вместе. Такая выездная вечеринка, растянутая на несколько дней. Лето же. Пансионат, о котором речь, или вилла, как хотите назовите, принадлежит родителям бывшего члена Клуба киноведов. Они его предоставляют бесплатно. Но все члены клуба в нем не поместятся, на всех комнат не хватит. То есть это только называется мероприятием для членов клуба, но на самом деле, чтобы участвовать, нужно получить приглашение. Вот почему не берут посторонних. Кто в самый разгар студенческой жизни не мечтал бы провести каникулы на вилле? Но раз в самом клубе такая конкуренция за место, какие могут быть претензии, что чужакам вежливо дают пинка под одно место? Так что давай-ка бросим эту затею, Акэти-сан. – Однако недавно обстоятельства изменились… Дело принимало серьезный оборот. – До отъезда осталось две недели с небольшим, и тут многие члены клуба начали отказываться. Среди них и моя подруга, которая все мне рассказала. – А что случилось-то? Акэти за все время разговора так и не притронулся к своему кофе. Его внимание было целиком сосредоточено на том, что говорила Кэндзаки. – Появилась записка с угрозами. – Кэндзаки с многозначительным видом сделала глоток кофе. – Записку обнаружила как раз моя подруга. В тот день она первой пришла в помещение, где заседает клуб, и обнаружила на столе лист бумаги. – И что на нем было написано? – «Кто будет жертвой в этом году?» Написано было красным маркером вкривь и вкось, чтобы исказить почерк писавшего. Я склонил голову в раздумье. – Какое странное послание… Формально это даже не угроза, ведь автор не пишет, что кто-то будет убит или проклят. Ничто не указывает на намерение причинить кому-то вред. – Верно. Но впечатление такое, что члены клуба догадываются, что стоит за этими словами. – Кэндзаки вдруг понизила голос, как бы боясь, что кто-то ее услышит. – Я слышала, что в прошлом году в самом конце летних каникул покончила с собой одна девушка. Она состояла в этом клубе и участвовала в таком же собрании год назад. Вы разве не слышали об этом, Акэти-сан? – Как же, помню. Я вроде даже пытался что-то выяснить по этому делу, но ничего накопать не сумел. Большого резонанса это дело не получило. – Связано ли как-то это самоубийство с клубным мероприятием, неясно, однако многие члены клуба утверждают, что на видео, которое они снимали в прошлом году, показалось какое-то призрачное лицо. При этом все они говорят, что съемка была натуральная, никто ролик не редактировал и ничего в него не вставлял. – И поэтому они решили, что их кто-то проклял? – нахмурившись, спросил я. – Это только разговоры. Однако, похоже, между членами клуба сложилось молчаливое согласие насчет того, что эта девушка покончила с собой не просто так. Самоубийством дело не ограничилось – несколько человек покинули клуб и вообще ушли из университета. Но, несмотря ни на что, в этом году мероприятие решили повторить. – А теперь эта записка, как ушат холодной воды, – заключил Акэти.