– Инспектор про карты знает? – спросила я. – Если ты ему не говорила, то, думаю, нет. – Рассказать? – Тогда единственное, что его будет волновать, так это зачем ты полезла к ней в комнату. Кроме того, карты, вероятно, попадают под правительственный акт о неразглашении. – Он почесал бороду под шапкой. – Кроме того, если собираешься сообщить кому-то о том, что подписала этот договор, то это тоже запрещено им же. – Но это просто смешно! Значит, если инспектор ничего не подписывал, то не сможет расследовать целую версию. – А спросить его мы не можем, – вздохнул Бертрам. – Но, сказать по правде, хотя его явно предупредили о проходящей здесь встрече, он тщательно избегал этой темы при допросе. Так что вряд ли он что-то подписывал, иначе бы такой проблемы не было. – Но что, если ее убили из-за карт? – Не уверен, – задумался Бертрам. – Согласен, весьма вероятно, что она, не имея на то прав, передавала или продавала информацию, но как ее могли из-за этого убить? Если человек из министерства узнал об этом, то у него достаточно возможностей избавиться от нее где-то еще. – Возможно, она угрожала выдать получателя информации, и они ее убили. – В таком случае она тоже должна была себя выдать, – покачал головой Бертрам. – Может, тогда это все же смерть от несчастного случая. – Но непохоже, ты согласна? Мы уже не первый раз сталкиваемся с этим и можем отличить, когда что-то не так. – Верно, – согласилась я. – На роль главного подозреваемого очень подходит Рори, пытающийся сорвать строительство Кильского канала. Бертрам вдруг прижал палец к моим губам и лихорадочно осмотрелся. – Ш-ш-ш, – тревожно скомандовал он. В голове мелькнуло, что этим пальцем он чесал бороду, и я поспешно отвела его руку от себя. – Я не считаю, что он это сделал… – Не в этом дело, – раздраженно прервал меня Бертрам. – Ты не должна упоминать… упоминать… о том проекте с водой. Мы не должны были об этом узнать. Понятия не имею, вдруг уже само знание считается предательством? – Чертов Фицрой! – не сдержалась я. – Эфимия! – возмутился явно пораженный Бертрам. – Он отправил нас сюда, ничего не объяснив, мы даже не догадывались, что происходит. – Думаю, в этом и был план, – мрачно ответил Бертрам. – Полагаю, Фицрой надеялся, что мы послушаемся и не будем задавать никаких вопросов, а только выполнять его поручения. – Он нас совсем не знает. – Точно, – усмехнулся Бертрам. – Но я беспокоюсь за Рори. Не о том, что он мог кого-то убить, а что может что-то натворить. – Но они же не станут на самом деле… правда? – спросила я. – Лично мне это кажется безумной идеей. – Это было бы невероятным достижением инженерии, – сказал Бертрам, его глаза блеснули в темноте. – Если бы не обстоятельства, я был бы рад увидеть конечный результат. Но нет, – пожал плечами он. – Не представляю, как правительство может выделить деньги на строительство и того, и другого одновременно: мне кажется, им придется выбирать между новым флотом и вторым вариантом. – Вам бы стоило объяснить это Рори. – Я бы объяснил, но он меня не особо жалует сейчас. Все еще настаивает на увольнении. – Ну, со мной он тоже не разговаривает. – Проклятье! Нам нужно решить проблему, всем троим. Если инспектор будет дальше тут все разнюхивать, вряд ли Рори долго будет держать язык за зубами. – А что случилось прошлой ночью? Кто с кем подрался и почему? – Ну, это мистер Низкий позволил себе скабрезное замечание про жену мистера Министра. – Какое? – Ох, да я не помню, Эфимия. К тому времени мы уже все изрядно напились. И, боюсь, я все равно бы не смог тебе рассказать, ты же девушка. – И что мы будем делать? – А что мы можем? Я рад, что проклятый инспектор обвиняет всех. Признаюсь, на какой-то миг я даже заволновался. Мы должны просто сохранять спокойствие, говорить как можно меньше и глядеть в оба. Что-то должно произойти. – Надеюсь. Думаю, вы правы, – мрачно согласилась я. – Все может стать гораздо хуже, если инспектор не остановится. – Чертов Фицрой, – в свою очередь выругался Бертрам. Мы молча поплелись к дому, расставшись у дверей: я вошла через кухню, а Бертрам направился к парадному входу. Не успела я закрыть дверь, как на меня набросилась Сьюзан: – Что за ерунда об увольнении мистера Маклеода? Я без него не справлюсь! Даже если мы будем прислуживать за столом, а Мерри – открывать дверь, хотя приехать может только полиция, кто будет носить сэру виски перед сном? Он всегда на нем очень настаивает. – Почему? – удивилась я. – Говорит, что плохо спит и ему нужно чем-то запивать сонный порошок. И в тот самый миг я уже все знала. Единственный вопрос – как доказать? Первая мелькнувшая в голове идея была невероятно опасной. Должен же быть другой путь… или нет? – Рори не уйдет, пока не сообщит мистеру Ричарду Стэплфорду о своем отказе от должности, Сьюзан, – рассеянно ответила я. – Ох. Точно. Это все мистер Уокер. Из-за него я вся на взводе. Инспектор Уокер? Попытка не пытка. Глава 22 В которой Эфимия собирает доказательства Я вошла в библиотеку без стука. Инспектор Уокер сделал перерыв в допросах и как раз взял с тарелки сэндвич с рыбным паштетом. – Не думаю, что посылал за вами, мисс Сент-Джон, – отреагировал на мое появление инспектор. – Но рад всему, что отвлечет меня от этого чудовищного сэндвича. – Он положил его обратно. – Похоже, вашему повару я не понравился. – Полагаю, ему не понравилось обвинение в убийстве, – саркастично ответила я. Инспектор Уокер позволил себе едва заметную улыбку. – Вы удивитесь, узнав, в чем только не признаются люди под гнетом обвинений. – Не сомневаюсь. Но я знаю, кто это сделал. – И что же заставляет вас думать, что это убийство? – Кроме вашего присутствия? – уточнила я. – Вы, смею заметить, одна из самых необычных горничных, кого я встречал. Прошу, присаживайтесь и расскажите о себе все. Я села. – Это человек из министерства. – Мистер Фэрчайлд? – Вероятно, – осторожно отозвалась я и описала того, кого имела в виду. – Да, Артур Фэрчайлд, – подтвердил инспектор Уокер. – Но я слегка озадачен тем, как вы обвиняете человека, даже не зная его имени. Непохоже, чтобы вы тщательно расследовали все факты. – Нам не называли имена гостей. Ввиду темы встречи… – Я вовремя прикусила язык. – Вы знаете, почему здесь все собрались? – поднял бровь инспектор. – Даже мне этого не сообщили. Я неловко заёрзала на стуле. – Не могу вам сказать.