– Существа в сосудах? – вскидывает брови Брайди. – В книжном шкафу есть потайная дверь. Я случайно ее обнаружила. Однажды вытирала пыль и наткнулась. – Горничная поежилась. – Да помогут мне небеса. Я толкнула ее, а за ней комната, ну я и вошла. – Сосуды были в той комнате? Агнес перекрестилась, дважды. – Святая Мария, Матерь Божья! Даже вспомнить страшно! – Агнес, можешь рассказать, что было в тех сосудах? – Ой, нет, не могу, мэм! – Давай, давай. Лицо Агнес искривляется в гримасе. – Утопленные черви и все эти рыбы с зубами на плавниках. – Она скрючивает пальцы, изображая зубы. – Покажешь мне? – Это вряд ли возможно, мэм. Хозяин, когда уходит, запирает библиотеку. Да и миссис Пак будто поселилась в той части дома, а кабинет хозяина именно там. Они подходят к массивной деревянной двери с добротным крепким замком. Брайди достает из кармана ключи, что они взяли в комнате дворецкого, и отпирает дверь, открывающуюся в коридор без окон. На крючке, что прибит к стене, висит фонарь. Рядом полка со спичками. Брайди протягивает руку к фонарю. – Мэм, позвольте мне. – Горничная зажигает фитиль и поднимает глаза на Брайди. – Прошу прощения, миссис Дивайн, вы ведь никому не скажете, что я привела вас сюда? – Конечно, не скажу, Агнес. – Особенно миссис Пак, мэм. – Тем более миссис Пак. Иначе она тебя сожрет! Агнес слабо улыбается, передавая фонарь Брайди. – Она меня замаринует, мэм. Посадит в банку вместе с червями. * * * В воздухе витает тяжелый запах сырости. На обоях цветет плесень, образуя причудливые узоры, превосходящие даже витиеватые растительные орнаменты, созданные воображением господина Уильяма Морриса [16]. Они останавливаются у клепаной железной двери. Брайди отпирает замок, и вдвоем с Агнес им удается ее распахнуть. Брайди поднимает фонарь повыше. Их взорам предстает комната ярко-зеленого цвета, влажная от осевшего повсюду конденсата. На стенах – повторяющийся узор. Плоские листья с выпуклыми язвами. Морские растения: фукус пузырчатый, горгониевый коралл; цветы, которых не увидишь в саду. Руби, с мрачным лицом, тускло мерцает, стоя в углу. Череп, вытатуированный на его животе, щелкает зубами. Русалка на плече мечется как безумная по его призрачной коже, будто ищет, куда бы спрятаться, и в конце концов ныряет ему под мышку. – Ну и местечко, – произносит покойник. Агнес принимается зажигать лампы. Они с шипением загораются под матовыми колпаками. В нос бьет удушающий запах соленой воды, йода, тухлой рыбы и тины. Брайди пытается открыть окно. Оно заколочено и зарешечено. Она обводит взглядом комнату, которая не похожа ни на одну детскую, что ей доводилось видеть прежде. Здесь все имеет оттенки моря – от куклы с зелеными волосами до детских книжек в синих кожаных переплетах. Белый мраморный камин сделан в форме изящной раковины. На раму кровати крепится нечто вроде клетки с механизмом для опускания боковых стенок и откидывания верха, а также задвижкой, которая держит их на запоре. Брайди обнаруживает кольца, впаянные в металлические стойки. – А это для фиксирующих ремней. В лице Агнес отражается ужас. – Ее держали связанной? Но зачем? – Не знаю, – отвечает Брайди в смятении. – Но это бесчеловечно. Она открывает дверь в соседнюю комнату и жестом манит за собой Агнес. Руби, шокированный окружающей обстановкой, стоит на страже в детской. Комната няни убрана просто: комод, кровать и стол. – Агнес, нужно проверить, не пропало ли что из вещей няни. Брайди вытаскивает из-под кровати дорожный сундук. Агнес тем временем проверяет выдвижные ящики. – Верхней одежды нет, – отмечает Брайди. – Ни шали, ни капора, ни крепких ботинок. – Значит, она была одета и ждала грабителей, мэм. Ее не тащили из дома за подол ночной рубашки. В комнате есть одна-единственная книжная полка. Личная библиотека миссис Бибби состоит из Библии, потрепанной энциклопедии и романа из «Библиотеки избранных книг» Мади [17] – второго тома «Мельницы на Флоссе» [18], который следовало вернуть еще две недели назад. Брайди изучает листок бумаги, который служит закладкой. – Наша няня забыла свой билет. – Она прячет книгу в карман. Брайди возвращается в комнату Кристабель и, взяв фонарь, светит на обои. – Удивительно. Такое впечатление, будто находишься под водой. – Если долго на это смотреть, мэм, в глазах начинает рябить, – произносит Агнес. – Кажется, будто водоросли колышутся. Брайди осматривает дверь. – Следов взлома замков нет, и это говорит в пользу нашей догадки, что миссис Бибби замешана в похищении, что это она отодвинула щеколду и отперла двери в западное крыло и детскую. – Прошу прощения, мэм, но без миссис Бибби тут точно не обошлось. Брайди бросает взгляд вокруг. – Следов борьбы нет, ничто не указывает на то, что отсюда уходили в спешке. Она на дюйм сдвигает тумбочку и внимательно рассматривает отпечатки на турецком ковре. – Мебель двигали, либо ковер совсем недавно постелили. Агнес, помоги-ка мне. Вдвоем они сдвинули мебель и свернули ковер. От пола поднимается смрад, будто из сточного колодца. Агнес зажимает ладонью нос и рот. – Боже, ну и вонища! На половицах проступает пятно неправильной формы, точнее, его контуры, очертания. Брайди опускается на четвереньки: половицы влажные. – Думаю, это морская вода. От нее осталось нечто вроде осадка, отложений. Однако повела себя вода очень странно. Агнес наклоняется. – Как это «странно», мэм? Брайди ведет пальцем по краю пятна. – Она не разлилась лужей, как это было бы, случись тебе расплескать ведро. Очертания четко выражены. – Потом ее осеняет. – Это силуэт человека, точный отпечаток: он лежал, вытянув руки в одну сторону. – Так и есть, мэм! – восклицает Агнес. – Если труп, никем не обнаруженный, долго лежит на одном месте, продукты его гниения впитываются в пол, оставляя пятно, – размышляет Брайди. – Если бы это был такой случай, запах мы почувствовали бы еще на лестнице. – Пресвятая Матерь Божья, выпусти меня отсюда, – бурчит Руби и, потирая виски, шагает сквозь стену в коридор.