– Да не играет он. На скамейке запасных сидит. – Ну, кто у нас запасной – в Канаде облизывать будут, – заверила Митрофанова. – Я почему про старшего спросила. У меня сейчас как раз несколько интересных предложений. Не по теннису – именно по хоккею. – Даже слушать не буду. Отец все равно его никуда не отпустит, – покачала головой Элеонора. – Почему? – Саша у нас мальчик… э-э… нестабильный. Может выпить, покурить. Дерется. Муж боится, что без надзора может окончательно с катушек сорваться. – Ваш муж, я так понимаю, просто плохо знает спортивную кухню, – тонко улыбнулась Надежда. – А мои клиенты вам бы подтвердили: для избавления от вредных привычек академия куда эффективнее, чем, скажем, кадетский корпус. Вояки ребят тупо муштруют. А спорт развиваться дает. С территории никуда, а там полный контроль. Никакого, разумеется, алкоголя и сигарет. Элеонора сдвинула аккуратно подведенные брови. Спросила: – А какие-то предложения для Андрюши у вас имеются? – Он входит в сборную Москвы? – Пока нет, но… – А первые-вторые места на международных турнирах занимал? – перебила Надя. – В Болгарии дошел до четвертьфинала. И однажды турнир в Новой Усмани выиграл. – Это Словакия? – Нет, – смутилась мама. – У нас. Под Воронежем. – К сожалению, подобные достижения наших спонсоров не впечатлят, – отрезала Надя. – А вот хоккейная команда – даже если только в четвертой «пятерке»! – серьезная заявка. Со старшим сыном я могла бы помочь. – Но вы Сашку не видели даже. – Если вашего сына зовут Александр Стеценко, то видела, – лихо соврала Надя. – Да, немного расхлябанный. Но дерзкий и смелый. Для хоккея – самые нужные качества. Он на подкатки ходит у вас? – Нет. – Почему? – М-муж считает: чего деньги тратить? Все равно из него толка не будет. – Поразительно. Если он так катается без дополнительных тренировок, у вас вообще не сын, а алмаз! Но его огранкой должны вы, родители, заниматься. Андрюша – очень вовремя для Нади – проиграл гейм. В ярости швырнул ракетку, начал топтать ее ногами. Митрофанова усмехнулась: – А младшему вашему явно характера не хватает. Ярость надо в бою демонстрировать, а не после него. – Андрей! Двадцать отжиманий! – закричал с корта тренер. Но Стеценко-самый-младший даже не слышал – продолжал топтать несчастную ракетку. – Да, рановато. Мы такое только Нику Кирьосу позволяем, – снисходительно улыбнулась Надя. – А по поводу старшего сына подумайте. Сейчас упустите – потом всю жизнь будете жалеть. * * * Надя была уверена: зерно раздумий в недалекую головушку мамаши Стеценко ей удалось заронить. И решила не останавливаться. Пока ехала домой, продумывала, что еще можно сделать. А когда оказалась в тишине квартиры, открыла форум мастеров «Кайроса». В сообществе состояли люди самых разных профессий. У многих из них в своих сферах возможности имелись неограниченные. «Как приятно просить не компрометировать, а, наоборот, дать шанс ‟заблудшей овце”», – подумала Надя. Нашла всех, кто имел прямое или косвенное отношение к спорту. И написала несколько писем. * * * Пока что Дима в своих изысканиях топтался на месте. Подозреваемых по-прежнему оставалось четверо. Марьяна. Отец Аленки Евгений Шмелев. Водитель из Бельска Михаил Симаков. И самая загадочная фигура – Зевс. Убить Асташину мог каждый из них. Марьяна имела возможность подсыпать яд в «Спартаке». Шмелев, судя по его агрессивной реакции, вероятно, все-таки встречался с горничной Ангелины и мог вовлечь ее в заговор. Симаков вез телеведущую на злосчастную вечеринку. А Зевс – ее сосед, что тоже открывало неплохие возможности. С мотивом оказалось сложнее. Шмелев, понятно, хотел отомстить за дочь. Симаков – за унижение отца и нищету. Марьяна (по неведомой пока причине) тоже Ангелину терпеть не могла. А вот зачем Зевсу убивать Асташину? Этого Дима пока не понимал. Но страстное желание главаря «Кайроса», чтобы в смерти телеведущей обвинили несчастного ученого Шмелева, несомненно, настораживало. «Вообще очень странно, что Зевс – как он сказал, случайно – оказался в лесу ровно в том месте и в тот момент, когда Шмелев встречался там с горничной. Да, с кем-то столкнуться можно где угодно. Но именно с горничной и точно накануне убийства? Больше похоже, что Анатолий Юрьевич специально выслеживал. Только кого? Шмелева – или эту, как ее, Марту?» Димин, можно сказать, новый «начальник» с претенциозным именем Зевс его вообще изрядно озадачивал. С одной стороны, непримечательная внешность и ничтожная официальная должность. А с другой – непомерные амбиции. Коттедж в элитном поселке, якобы доставшийся в наследство. И способность объединить и повести за собой далеко не глупых людей. Полуянов не знал точных цифр, но, по его прикидкам, в «Кайросе» не меньше тысячи простых участников, а «мастеров» – под сотню. И Надя с ее скромным социальным статусом там скорее исключение. Митрофанова же и рассказывала, гордая от своей причастности: «У нас и из мэрии есть, и из полиции, и даже два депутата!» Все эти успешные-состоявшиеся с удовольствием играют в «тимуровцев». И побаиваются грозного Зевса. «Нужно присмотреться к нему повнимательней», – решил Дима. В открытых источниках Анатолий Юрьевич Самоцветов проходил исключительно как сотрудник различных фондов. Он координировал сборы средств. Появлялся на благотворительных базарах и вечеринках. В эпистолярном жанре не блистал: несколько его статей на навязшую в зубах тему, как важно творить добро, вызвали у Димы приступ острой зевоты. «Официально тебя за жабры не возьмешь», – в азарте подумал журналист. Но у него, по счастью, имелись и другие возможности. Первым делом он пробил Самоцветова по базе собственников жилья. Тот владел двумя объектами недвижимости. Малогабаритная двухкомнатная квартира в Москве – судя по адресу, в ней они и встречались. И частный дом на двести сорок квадратов, участок десять соток – в поселке Пореченское. Дима сразу сделал приблизительную оценку загородного жилья – потянуло аж на девяносто миллионов. Кто же оставил Зевсу столь милое наследство? Чтобы заказать в ЕГРН историю владения домом, нужно знать его адрес. Ангелина проживала – как уже вынюхали коллеги – на Цветочной улице, тринадцать. Полуянов попросил выписки по двум соседним строениям. Самоцветов – сообщили ему – проживал в доме номер одиннадцать в течение последних семи лет. Отчет об истории перехода права тоже не настораживал. Действительно, получил в наследство. Предыдущий хозяин – Самоцветов Николай Павлович. Можно, конечно, продолжать. Выяснить, кем Николай Павлович приходился Зевсу и все ли чисто с завещанием. Но даже если что-то не так, вряд ли это имело отношение к смерти Асташиной, поэтому Полуянов решил пока в дебри не забираться. А имеются ли у Анатолия Юрьевича проблемы с законом? Поиск по судебным производствам – ожидаемо – результата не дал. Приставы тоже претензий к нему не имели. Оставалась единственная возможность – пробить по официальной базе МВД. Селиванова настораживать просьбой не стал – попросил помощи у молодого участкового (тот был большим поклонником Диминых «Несерьезных новостей»). Парень развеселился: – Тебе про баранов на МКАДе писать надоело? Но пообещал: в течение дня выяснит. * * * Мамуля с вечера (как почти всегда в последнее время) перебрала и утром готовила им завтрак бледная, злющая. Саша старался держаться от нее подальше, а вот Андрюшка осмелился высказать претензии, что в каше пенки. И получил. Мамаша разоралась. Хлопьев на замену, как требовал младший, не дала. Да еще и пообещала: