– Здравствуйте, милорд, – произнесла я с осторожностью, не совсем понимая его слова. «Знаменитая мисс Армстронг» – это хорошо или плохо? – Не паникуйте, старушка, – лучезарно улыбнулся Эдмонд. – Ветродуй пел вам здесь дифирамбы. Он невероятно гордится своей младшей сестренкой, но о вас говорит так, что можно подумать, будто бы это Эмили ваша помощница, а не наоборот. – Боже милостивый! – ляпнула я. – Вот именно, что милостивый, – захохотал хозяин. – Так вот, позвольте представиться – я Эдмонд Кодрингтон, девятый граф Ридлторп. Но вы должны называть меня Пройдоха – все, знаете ли, меня так называют. – Благодарю вас, милорд, – сказала я. Он опять рассмеялся и вновь направился к дому. – Морган отведет вас в помещение для слуг, мисс Армстронг. Мы хорошо позаботимся о вас. С этими словами они с миледи исчезли, а мы с Морганом остались стоять, окруженные багажом. – Который из них ваш, мисс Армстронг? – спросил молодой человек, кивнув на гору чемоданов. Я указала на свой, и механик, выудив его из кучи других, направился с ним к правому крылу громадного дома. – Я вас сначала представлю, – сказал он, – а потом кто-нибудь из парней отнесет чемодан к вам в комнату – мне кажется, вас разместили в одной комнате с горничной миссис Беддоуз, но она появится только завтра, так что сегодня комната в вашем полном распоряжении. – Миссис Беддоуз? – переспросила я. – Одна из подруг леди Лавинии. Она немного заторможенная, но я уверен, что вам она понравится. – Миссис Беддоуз? – вновь уточнила я. – Нет, ее горничная, – рассмеялся Морган. – Сама миссис Беддоуз та еще штучка. Теперь наступила моя очередь смеяться. Юноша провел меня вдоль стены дома до каменных ступенек, которые вели к входу для прислуги, где он первым прошел в дверь и пригласил меня следовать за ним. «Лабиринт» – это слово, которым мы часто злоупотребляем. Хотя, наверное, не так, – это слово давно лишилось своего первоначального значения, потому что последнее время его используют для описания любых мало-мальски запутанных путей, и поэтому использовать его для описания системы проходов под Кодрингтон-холлом мне кажется неправильным. Я очень быстро сдалась и прекратила попытки запомнить приметы и повороты, и вместо этого сосредоточилась на том, чтобы не отстать от своего провожатого. Путеводная нить закончилась бы у Тесея задолго до того, как мы добрались до столовой для слуг, и бедной старушке Ариадне пришлось бы умереть старой девой от мысли о том, что она навеки потеряла любимого только из-за того, что не дала ему большего клубка ниток. Значительно большего клубка. Но вот наконец мы оказались в просторной столовой – месте сбора и питания прислуги. За длинным столом сидел, с разложенной перед ним газетой, лакей, чистивший большое серебряное блюдо. Когда мы вошли, он поднял на нас глаза. – Привет, Эван, – весело поздоровался Морган. Слуга молча кивнул. – Это мисс Армстронг, горничная леди Хардкасл, – продолжил шофер. – Не откажись оказать нам услугу – отнеси ее чемодан в свободную комнату, что рядом с комнатой Лили и Розы, пожалуйста. Она будет жить в ней вместе с горничной миссис Беддоуз, когда они приедут. – Мне надо блюдо полировать, – угрюмо ответил лакей. – Да ладно тебе, это займет всего пару минут. – А почему ты сам не можешь этого сделать? – спросил Эван все тем же угрюмым тоном. – А авто за меня ты уберешь? Давай, лентяй. Пока ты здесь сидишь и рассказываешь мне, как ты занят, давно бы уже все сделал. – Мистеру Спинни не понравится, если он увидит меня слоняющимся по дому, вместо того чтобы заниматься своим делом. – Мистер Спинни будет рад, если ты поможешь нашей гостье устроиться получше в доме его светлости, – возразил Морган. – Воистину так, – раздался глубокий голос от двери, находившейся справа от нас. – Оторви свою задницу от стула и делай, что тебе говорят, Эван Гаджер. И немедленно. Высокий темноволосый лысеющий мужчина вошел в комнату и поклонился мне. – Здравствуйте, мисс Армстронг. Меня зовут Спинни, и я дворецкий его светлости. Надеюсь, ваше путешествие было приятным. – Здравствуйте, мистер Спинни. Да, оно немного затянулось, но в целом все прошло хорошо, – ответила я. – Отлично, отлично, – сказал дворецкий. – Добро пожаловать в Кодрингтон-холл. Одна из горничных покажет вам, где находятся покои вашей хозяйки, а Эван пока отнесет ваш чемодан. Устроиться вы можете позже. Обед в восемь, и его светлость предпочитает неформальный стиль в одежде. Вы можете пообедать с нами или мы можем принести обед к вам в комнату – как вам больше нравится. – Благодарю вас, мистер Спинни, – сказала я с улыбкой. – Боюсь, что к тому моменту, когда мой день закончится, я буду просто никакая, так что лучше всего отнести обед в комнату. Вы очень добры. – Не стоит благодарностей, – произнес домоправитель благосклонным голосом. – Я всегда считаю, что гости его светлости приезжают, чтобы расслабиться, поэтому наша задача – дать их слугам возможность тоже передохнуть. Если вам понадобится компания, люди здесь достаточно гостеприимные, но я по себе знаю, как иногда хочется побыть в одиночестве. Итак, дети мои, – вперед. Надо устроить нашу гостью. Я кивком поблагодарила его и вышла из столовой вслед за горничной, прошла по еще одному лабиринту до лестницы для слуг и в итоге оказалась в комнате леди Хардкасл. * * * Она сидела у небольшого столика возле окна и что-то писала – кажется, в своем дневнике. Я начала распаковываться, а она продолжила делать записи. Мебель в комнате была, как это обычно случается в загородных усадьбах, собрана с бору по сосенке. Аристократы ведь не покупают мебель – они ее наследуют, а покупают только то, без чего, на их взгляд, не смогут жить. Поэтому кровать (монументальное сооружение из красного дерева, украшенное резьбой) не подходила к шкафу (изысканному и одновременно аляповатому, с выложенным цветочным узором), который, в свою очередь, не подходил к письменному столу и стульям (стиль Людовика XVI с филигранной позолотой). Комод выглядел поновее, а умывальник вполне мог быть куплен даже в этом году. Однако когда все это было расставлено вдоль стен, оклеенных изумительными обоями зеленого цвета, диссонанс исчезал. Я подошла к стене, чтобы получше рассмотреть обои. – Это Уильям Моррис[10], – произнесла леди Хардкасл, заметив мои движения. – Ну конечно, а как же иначе, – беззаботно согласилась я. – Шутки здесь неуместны, – продолжила миледи. – Орнамент называется «Дельфиниум», и честно говоря, я очень удивилась, увидев это здесь. У кого-то в семействе Кодрингтонов были художественные амбиции. – Вы видели этот стиль раньше? – поинтересовалась я. – Такие обои были в гостиной у моего тьютора[11] в Кембридже. Его жена сама была довольно талантливой художницей. И очень гордилась своими обоями от Уильяма Морриса, но это не те обои, какие обычно покупают графы. – Что ж, я рада, что кто-то их купил. Они мне нравятся. – Мне тоже. – Моя госпожа наконец положила ручку. – И как там внизу, в лакейской? – Громадное и на удивление тихое помещение. Правда, возможно, это было не самое занятое время. Дворецкий показался мне довольно дружелюбным. – Спинни, – рассеянно произнесла хозяйка, глядя в окно. – Именно. А откуда вы… – Пройдоха – думаю, что мне придется называть его именно так, как называют его все остальные, – так вот, Пройдоха успел напеть мне о своих слугах… – Напеть, миледи? – Напеть, насплетничать, распустить, как говорится, слухи. – Я никогда не знала, что это слово имеет такое значение, – заметила я, укладывая шаль в шкаф. – Правда? А мой отец всегда его употреблял. – А, ну тогда все понятно. – По-твоему, оно старомодное? – Немного, миледи. А о ком еще вам соизволили «напеть»? – Боже, Фло, я горжусь уже тем, что запомнила имя дворецкого. Ты что, хочешь, чтобы остальных я тоже помнила? – Простите, миледи. Иногда я забываю, что ваш бедный старый мозг страдает от ползучего маразма. – Именно так, милочка, именно так. Он что-то говорил о кухарке – она, кажется, совершенная прелесть, только не спрашивай меня, как ее зовут. Молодой Морган Колман действительно произвел на него сильное впечатление своими способностями водить автомобиль и чинить его, но об этом я могла и сама догадаться. Он упомянул еще домоправительницу… миссис… миссис… миссис МакКак-то, кажется. – Вы блестяще справились, миледи, – заметила я. – Да еще и столько имен запомнили… – Как всегда, милочка, как всегда. Он еще говорил что-то об обеде, но я забыла. – Обед в восемь, миледи. Форма одежды – свободная. – Ах, вот как, – произнесла хозяйка несчастным голосом. – А вы что, предпочитаете строгий стиль? – Мне абсолютно все равно, во что все будут одеты, – пояснила леди Хардкасл. – Я расстроена тем, что до обеда еще так долго – я умираю от голода. – Может быть, попросить кухарку приготовить для вас сандвич? – Звучит заманчиво, но тогда я не буду есть за обедом. Так что придется потерпеть.