– Кое-что наметил, нужно доработать, – ответил Семенов. – Лучше бы на местности, но уж слишком здесь малолюдно, наши шатания по окрестностям точно привлекут внимание, а шериф здесь очень деятельный. Попробую изобразить карту местности из подручных средств. – Излагай. – Богданов убрал с импровизированного стола остатки обеда, освобождая место для командира. – Смотрите сюда, – начал Семенов. – Речка течет примерно в четырех-шести километрах от города. Вдоль нее поставлены мельницы с подсобными постройками. Там же, вдоль реки, идет автомобильная дорога. Движение не слишком оживленное, но все же машины попадаются. В основном ею пользуются фермеры, поставщики зерна и оптовые покупатели из кондитерских и хлебопекарных фабрик. Используя то, что попалось под руку, Семенов изобразил некое подобие объемной карты. С северной стороны обозначил речку, параллельно ей дорогу, мельницы и хозпостройки. – Первой стоит мельница Уоррена, – продолжил он объяснять. – Вик выезжает из ворот, спускается к дороге, идущей вдоль реки, и едет сюда, на мельницу Андерсона. Там я побывал. Местечко небольшое, против мельницы Уоррена не тянет. Три сарая, амбар и собственно мельница. Трудятся там не больше восьми человек, соответственно, и обороты не те, поэтому Уоррен пользуется услугами Андерсона, когда у самого слишком большой заказ и он не укладывается в сроки. Завтра как раз такой случай. Вик повезет ему зерно, работы там немного, так как загружать и выгружать будет не он, а специально выделенные для этого люди. По дороге к мельнице Андерсона Вик будет проезжать очень удобное место. На дороге спуск в низину, с одной стороны дороги лесополоса, с другой – река и заросший берег. Но взять его там будет проблематично. – Почему? – в один голос спросили Богданов и Дубко. – Слишком близко от мельницы. Если он не появится у Андерсона в срок, управляющий поедет его искать или пошлет кого-нибудь. Начнется суматоха, а времени на то, чтобы уйти на безопасное расстояние, у нас не будет. – Тогда на следующей мельнице, – предложил Дубко. – Она ведь дальше, я правильно понимаю? – Там уже лучше, – согласился Семенов. – Она отстоит от мельницы Андерсона еще на несколько миль. Туда я не дошел, слишком далеко. Но дорогу разведал, и здесь тоже есть сложности. – Какие именно? – Местность от мельницы Андерсона до мельницы Тейлора – ровное плато, практически без низин и возвышенностей. Представляешь, какой там обзор? Даже если наплевать на то, что нас могут увидеть с мельницы, к самому Вику нам не подобраться. По крайней мере, незаметно. – Никакого шанса? – Есть вероятность, что он свернет к реке и тогда с мельницы его видно не будет. Как выяснилось, Вик предпочитает обедать на природе. Возможно, когда он будет возвращаться от Тейлора, ему захочется передохнуть на берегу. Тем более что после обеда поездка ему предстоит не из приятных. – В каком смысле? – поинтересовался Богданов. – Заказчица – очень стервозная натура. Магдалена Ситкович, владелица сети кондитерских по всему Нью-Гемпширу, доставшихся ей по наследству от деда. Магдалена ведет дела больше двадцати пяти лет и за это время так заматерела, что заткнет за пояс любого мужика. К тому же, ввиду того что она женщина, да еще в преклонных летах, Магдалена может себе позволить плевать на условности, торговаться, как египтянин, шельмовать, как цыган, а если не срабатывает ни одна из уловок, может и слезу пустить, и оскорблениями осыпать. – Хорошо хоть не бьет своих поставщиков, – усмехнулся Дубко. – И к такому счастью предстоит завтра ехать Вику? – Причем дважды, – подтвердил Семенов. – До Магдалены ехать тоже не так далеко, но торг с ней может занять и два, и три часа, и даже больше. Если взять Вика после того, как он загрузится для Магдалены, у нас будет достаточно времени, чтобы разобраться с ним и уехать из штата. Но, как мне удалось выяснить, мистер Уоррен довольно непредсказуемый хозяин. Он может взять и поменять задание для Вика, а к Магдалене послать другого. Так что чем быстрее мы его возьмем, тем лучше. – Как будет проходить операция? – спросил Богданов. – Лучше всего, чтобы Вик просто исчез. Пропал без вести, – предложил Семенов. – Заберем из дома его личные вещи, оставим записку для Эвы, пусть ищут, если кому-то будет охота. – Тогда нужно найти место, где произвести ликвидацию, – напомнил Богданов. – И место, где спрятать тело. – На второй вопрос ответ есть, – на этот раз ответил Дубко. – Если командир не против, конечно. – Что за место? – поинтересовался Семенов. – Мы с вами в «Гранитном штате», здесь можно спрятать не одно тело. Недалеко от городка есть заброшенный гранитный карьер. Там штольни глубиной в несколько километров. – Дорогу знаешь? – Только направление. Эва показывала, когда ехали в город. – Ясно. Тогда распределяем обязанности. Слава – собираешь вещи Вика и выдвигаешься к мельницам. А ты, Саша, пойдешь к гранитному карьеру. Найдешь место, где можно побеседовать с Виком вдали от посторонних глаз, и присоединишься к нам. Мы с Богдановым идем на мельницу Уоррена. Еще раз пройдемся до соседних мельниц, изучим местность. Потом будем наблюдать за мельницей, чтобы не упустить Вика. – Прощальная записка для Эвы? – напомнил Дубко. – Это потом. Сам Вик нам ее и напишет, а перед отъездом занесем Эве. – Тогда я пошел. Встретимся у мельницы. – Иди, Саша, и не задерживайся там. Дубко ушел, Богданов отправился в дом выбирать, что забрать из дома Вика. Семенов навел порядок в сарае. Незачем оставлять улики для местного шерифа. Семенов понимал, что исчезновение Вика не останется незамеченным. Но он надеялся на небольшую фору во времени. Кто мог инициировать поиски Вика? Шериф и Эва – больше некому. В случае с Эвой они получают почти четыре дня форы, так как она сама рассказала Дубко, что ее друг работает по семь дней. Пока Эва считает, что Вик на работе, беспокоиться ей не о чем. С шерифом не все так гладко. Он мог в любую минуту приехать на мельницу к Уоррену, чтобы просто полюбопытствовать, как живет его протеже. Он мог наведаться в дом Вика, чтобы проверить, не сбежал ли он с мельницы. Но на самом деле майор думал, что шериф не станет справляться о здоровье Сола-Вика, по крайней мере, не сейчас. На подготовку много времени не потребовалось. Богданов закрыл дом, спрятал ключ под крыльцо и вместе с майором Семеновым ушел задами на соседнюю улицу. Оттуда уже открыто они двинулись к реке. Ловить попутку не стали, пошли пешком. Добравшись до реки, прошли до мельницы мистера Уоррена, там разделились. Семенов пошел вдоль реки, Богданов – по полям. За мельницей Андерсона встретились. – Дальше, чем я предполагал, – заметил Богданов. – Со стороны поля машину почти весь путь будет видно. Одна ложбинка, как ты и говорил. Из поля видимости машина пропадет на пару минут, не больше. Думаешь, этого времени хватит, чтобы убедить Вика затормозить? – Постараемся. Пойдем, поищем аргументы. Они углубились в лесок, разросшийся вокруг реки. Семенов прошел метров пятьдесят, потом заявил: – Все, пришли. Это как раз то, что нам нужно! Он пнул ногой поваленное дерево. Его ствол в диаметре имел не меньше полуметра. Слабое больное дерево снесло последним ураганом, и теперь оно лежало вдоль тропинки. – Хорошая вещь! Вик проедет к Тейлору, и, пока он там будет грузиться-разгружаться, мы перекроем проезд вот этим вот деревом. Снаружи оно выглядит массивно, но на самом деле не такое уж и тяжелое. Вдвоем запросто справимся. А вот Вик может и не справиться. В любом случае, чтобы оценить ситуацию, ему нужно будет остановить машину и выйти. Ну а дальше уж нам не зевать. – Значит, все-таки брать будем у Тейлора. – Если повезет, Слава. Если повезет. В этот вечер они еще успели осмотреть дорогу к усадьбе Магдалены, которая отстояла в стороне от жилых кварталов соседнего городка Вест-Конкорд. До самой усадьбы пешком оказалось миль шесть-восемь, так что в усадьбу решили не идти. К усадьбе Магдалены дорога шла по большей части через лесной массив, поэтому так привлекала майора Семенова. На крутом повороте, где машину могло легко занести, Семенов и Богданов приготовили места для наблюдения и подручные средства, чтобы остановить машину. – Пора возвращаться к мельнице Уоррена, – удовлетворенный осмотром, произнес Семенов. Богданов не возражал. Когда они вернулись к Уоррену, Дубко уже был там. Увидев Семенова, он вышел из укрытия и призывно махнул рукой. Семенов и Богданов поспешили к нему. – Привет. Как обстоят дела с гранитными карьерами? – спросил Семенов. – Отлично. На расстоянии в пятьсот метров от города две смежные шахты. Обе закрыты больше двадцати лет. Идеальное место для выполнения задачи. – Дубко довольно улыбнулся. – Хочешь сказать, эти шахты не завалены? Обычно их взрывают, когда отпадает нужда. – Эти не взорвали, Павел Андреевич. Там, конечно, опасно, но ведь нам не живого человека в шахту спускать. – Ясно. Тогда у нас все готово. Распределяем дежурства и ложимся отдыхать. Первым на пост Дубко. В два тебя сменит Слава. В четыре заступлю я. А теперь отдыхать. – Вопрос задать можно? – осторожно поинтересовался Богданов. – Смотря что за вопрос. – Семенов подмигнул Богданову, уж больно у того вид был серьезный. – Если по делу, пожалуй, не разрешу. А вот про личное можешь и спросить. – Смешно вам, – отмахнулся Богданов. – Я вот все думаю: как мы узнаем, что нашли именно Вика? – Ты что, Славка, вдруг засомневался? – удивился майор. – Ты же сам мне блокнот показывал и надпись на обложке, иголкой набитую. Разве это не доказательства? – То есть я правильно понял: добиваться того, чтобы он назвал свое имя и признался, что предал Рудольфа Абеля, мы не будем, – в голосе капитана звучали нотки сомнения. – Действуем по обстоятельствам, – ответил Семенов. – Будет возможность – и признаться заставим, и приговор прочтем, и даже последнее слово предоставим. – Я почему спрашиваю. – Богданов решил пояснить. – Ты говорил, Шабаров дал такую установку: ни в коем случае не производить ликвидацию Рейно Хейханена просто из-за угла. Случайной его смерть должна выглядеть только для посторонних, сам же предатель должен знать, что мы приводим в исполнение приговор. – Слава, не всегда можно действовать так, как задумывает начальство. Оно оговаривает теорию, мы же имеем дело с практикой. Вот как, скажи, мы должны передать сообщение, что операция входит в последнюю стадию? Мы в Пенакуке, и даже не в самом Пенакуке, а в его пригороде. Связной наш в Конкорде, до которого ходит рейсовый автобус, а личного транспорта у нас нет. Так как нам сообщить в Центр, что пора готовить билеты на обратный путь? – Можно отправить одного, до тайника и обратно, – предложил Дубко. – На чем? Автобусы уже не ходят, завтра первый рейс придет не раньше восьми утра, или прикажешь операцию без тебя начинать? Нет, Саша, придется сначала дело закончить, а потом выходить на связь с Центром. – Рискованно, – вздохнул Богданов. – Лучше бы успеть убраться с американской земли до того, как Вика хватятся. – Лучше бы, да вряд ли получится. До Парижа рейсы не каждый день, если только нас через другую страну перебросить не решат. – Как через другую? У нас же паспорта в аэропорту Ле-Бурже остались, Павел Андреевич! – А чего ты так волнуешься, Саша? Или думаешь, нам с тобой новые паспорта не выдадут? Взамен утерянных в ходе операции? – Семенов улыбнулся. – Вот уж о чем не стоит беспокоиться, так это о советских паспортах. – Долго получится, – снова повторил Богданов. – Пока до Конкорда доберемся, пока дождемся дня, назначенного для передачи шифровки, пока она в Центр дойдет, пока там ответ приготовят. Потом нам билеты как-то надо передать… – Хорош перечислять, Слава, тоску наводишь. На самом деле все можно сделать быстрее и проще. Если с Виком все пройдет гладко, ждать столько времени не придется. – Воспользуешься правом экстренного звонка? – догадался Богданов. – Думаю, так будет лучше всего, – подтвердил догадку Семенов. – Главное, чтобы завтра все прошло гладко. Что-то я волнуюсь, – признался Богданов. – Вроде и задача несложная, а на сердце кошки скребут. С самого начала операции такое состояние, и поделать с этим ничего не могу. – Предчувствие? – спросил Дубко. – У меня такое тоже бывает. Ни с чего вдруг сердце защемит, и будто шепчет кто-то: не ходи, не лезь туда, пропадешь! Но лезть надо, идти приходится, и ты идешь. А когда приказ выполнишь, с заданием справишься, вспомнишь про предчувствие, а его и нет! И беды не случилось, и голова на месте. Вот, думаешь, нашел во что верить. А потом новое задание, и снова кошки на душе скрести начинают, и снова предчувствие возвращается. И так по кругу. Раз за разом. – Я раньше в предчувствия не верил, – заметил Богданов. – Смеялся над другими, которые всякие ритуалы совершали, прежде чем на экзамен, например, идти или на контрольную. А теперь вот думаю: может, и правда что-то есть?