– Он потом вернулся в дом? – Да, чуть позже, поджав хвост. – Когда вы ее видели второй раз? – Около десяти, она шла домой и прошла мимо меня. – Одна? – Да. – Вы не знаете, был ли дома Иван в это время? Он задумался. – Свет горел, мне кажется. Эрика и Мосс задумались. – С вами кто-то беседовал? – спросила Эрика. – Это кто например? – Полиция. В Рождество был обход домов, и, думаю, вы бы не стали это все скрывать от моих коллег. Мужчина погрозил Эрике пальцем. – Вы попридержите лошадей, Джульет Браво. Меня не было дома в Рождество. Мы были у моей дочки и внуков, а они живут в Брент Кросс. Мы уехали рано утром. – Во сколько? – Около семи. Дороги были ужасные. – Что-нибудь еще видели утром? Он покачал головой. – Хорошо. Спасибо. Можно прислать к вам сотрудника, чтобы он взял у вас свидетельские показания? – Если я буду дома, то конечно. Он широко улыбнулся, обнажив полный рот желтых зубов, и женщины отправились дальше. – Значит, они поссорились с Иваном в день убийства, – подытожила Мосс. – И он был дома, когда она вернулась домой в десять. – Тучи сгущаются, – задумчиво проговорила Эрика. Глава 24 До дома Дона Уолпола нужно было пройти всего несколько кварталов. А от него до дома Мариссы – еще шесть. Его аккуратный дом ничем не отличался от соседних. Сколько же на юге Лондона вот таких присоединенных один к другому домов, думала Эрика. Они даже не воспринимаются по отдельности, а сливаются в один. В ее родной Словакии таких домов было очень мало. Их место занимали шаблонные многоэтажные дома с тесными квартирками. Палисадник перед домом Уолполов был открытый, от тротуара его отделял только низкий кирпичный забор. Из-под снега торчали красные шапочки садовых гномов. Номера на доме не было. Изнутри доносился звук телевизора. Эрика позвонила, и через мгновение дверь открыла грузная женщина с красными глазами в потертой красной толстовке. – Да? – сказала она, держась за стену. – Вы Джанет Уолпол? – А кто спрашивает? – спросила она, пошатываясь. Было очевидно, что она пьяна. Эрика и Мосс представились и предъявили удостоверения. – Ваш муж дома? Она запрокинула голову и закричала: – Дон! Полиция хочет поговорить с тобой про твою шлюху! С лестницы донесся шум, и к двери подошел Дон. Он был в джинсах и джемпере-поло и выглядел намного моложе и свежее своей жены. У него была внешность красивого ботаника. Джанет испытывала явное удовольствие от его смущенного вида. – Он сейчас в штаны наложит, смотрите, – презрительно сказала она, осмотрев его с ног до головы. – Да у него яиц не хватило бы, чтобы убить эту маленькую сучку. Да чего говорить, у него вообще нет яиц. Она протянула руку, чтобы схватить его за ширинку, но Дон успел перехватить ее. – Хватит, Джанет. – Ой, он делает мне больно, – заскулила она, и он тут же отпустил ее. – Я не делал ей больно, – извиняющимся тоном сказал он. – Мы бы хотели поговорить с вами, мистер Уолпол, – сказала Эрика. – Может, лучше будет встретиться где-то вне дома? – Все нормально. Проходите в кухню. Я скоро подойду. Они прошли по безукоризненно чистому коридору, миновали лестницу и оказались в уютной кухне с видавшей виды деревянной встроенной мебелью. На экране телевизора, который висел на стене, шел старый черно-белый фильм. Звук был приглушен. На столе стояла чашка с кофе, перед которой лежала развернутая на спортивной странице газета «Гардиан». На холодильнике не было привычных семейных фотографий. Поверхность была пуста, за исключением магнитика из Барселоны. В углу на стойке стоял плоский монитор. Эрика подошла и тронула мышку. Появилась заставка – фотография Дона и Джанет в садах какого-то поместья. Он неуклюже обнимал ее за плечи, но она стояла на расстоянии. Улыбок на их лицах не было. За холодильником возвышались ряды коробок «Пино гриджио». Мосс подошла к окну, выходящему в сад. – Ого! Глянь-ка, сколько пустых бутылок, – удивленно позвала она Эрику. Та подошла и увидела сложенные в несколько уровней пустые бутылки, грозившие вывалиться из небольшого контейнера для стекла. – Думаешь, это недельный объем? – спросила Эрика. – Чуть больше, чем недельный, – послышалось сзади, и они повернулись. Дон вошел в кухню и аккуратно закрыл за собой дверь. – Получилось ее уложить, – сказал он тоном родителя, которому только что удалось убаюкать ребенка. – У моей жены много лет проблемы с алкоголем. Но, как я понимаю, вы здесь не из-за этого? – Мы пришли узнать о ваших отношениях с Мариссой Льюис, – сказала Эрика. Дон кивнул. Высокий и подтянутый, с объемными мускулистыми руками – он выглядел очень импозантно. – Хотите кофе? – Нет, спасибо. Они сели за стол, и он убрал газету. – Мы слышали, что у вас с Мариссой были отношения, – начала Эрика. – Да, об этом многие знали. Примерно шесть лет назад она постучала к нам в дверь узнать, не нужна ли нам уборщица. Тогда она ходила по соседским домам в поисках работы. Ее мать перестала получать какие-то компенсации, и у них не было денег. Я дал ей работу, потому что знал, что ее мать пьет. У Джанет тоже усугублялась проблема с алкоголем. Я тогда подумал, что я-то хотя бы взрослый и у меня есть работа и больше возможностей решать эту проблему. А ей было всего шестнадцать. – Как все началось? – спросила Мосс. – Не знаю, она просто часто бывала у нас. Потом начала кидать на меня взгляды, и однажды, когда Джанет спала, мы оказались в постели. – Как долго длились ваши отношения? – Пару лет. Джанет нашла волос Мариссы на своей щетке для волос. Марисса тогда приняла здесь душ. – И что случилось? – Она очень разозлилась, грозила мне разводом. Ударила Мариссу по лицу, у нее пошла из носа кровь. Марисса пошла домой, потом к нам пришла Мэнди, и они устроили настоящую драку. Прямо на улице кричали, орали. Я пытался их разнять, мне сломали нос и выбили зуб. – И тогда все закончилось между вами и Мариссой?