— Мне очень жаль, что я здесь так насвинячила, — сказала она. — Будем надеяться, что Фреда выйдет завтра с больничного, — мужчина пожал плечами. — Здесь надо устраивать генеральную уборку. Взяв свой бокал и идя вслед за ним, Элисон не могла не почувствовать некоторое разочарование его ответом. — Так вы что, журналистка или что-то в этом роде? — спросил Том, нахмурившись. — Боже, конечно нет. А почему вы спросили? — Элисон села напротив него. — Мне показалось, что вас слишком интересует Кертис. Элисон крутила пальцами ножку бокала. — Меня он совсем не интересует, — сказала она, отвернувшись. — Мне просто хотелось с вами поговорить, но вы, кажется, хотите, чтобы я ушла… — Нет, нет, все в порядке, — Том покачал головой. — Просто я знал этого парня, так что… — Должно быть, это произошло слишком внезапно. А что-то намекало на то, что он на такое способен? — спросила Элисон. — Я сам сотни раз задавал себе этот вопрос, — Том почесал затылок. — Я хочу сказать… некоторые считали его немного странным. Он был интровертом и всегда очень напряжен. Хотя я думал, что он просто творческий человек. Он был хорошим парнем, который с энтузиазмом играл свою программу. И не важно было, сидит перед ним полный зал или всего пара человек. Мне кажется, для него важна была сама музыка. — А ваш бизнес не пострадал? — Не так сильно, как вы могли заметить. Люди как-то не заморачиваются о том, что Дженнифер здесь работала, а Беверли сидела в свой последний вечер. Конечно, полиции об этом известно, но… — А они вас сильно измучили? — поинтересовалась Элисон. Том покачал головой: — Они были здесь на утро после нападения на Беверли. Хотели узнать, что мы видели, но в тот момент, когда Кертис уходил, мы с Тилли считали деньги в задней комнате, так что ничего не смогли им рассказать. Элисон чуть не задохнулась от злобы на детектива Мертона. Для человека, подпадающего под ее профиль, такая беседа никогда бы не показалась интенсивным допросом. Она сделала глоток вина и заерзала на стуле. — Ну, спасибо вам за беседу, но мне пора… — Так рано? — Том криво улыбнулся. — А я надеялся, что мы еще поговорим, может быть, даже где-нибудь вместе перекусим? — Возможно, в следующий раз, — ответила Элисон, стараясь не выдать себя. И она пошла к двери, чувствуя на себе его взгляд. Как же, уйдет она из этого полного посетителей места с человеком, которого она подозревает в изнасиловании и убийстве… Она опять практически ничего не выпила и решила сесть за руль. Направляясь к машине, психолог размышляла о том, что ей надо что-то делать, но не знала, что именно. С кем можно поговорить на эту тему? И как это вообще делается? Ей не хотелось, чтобы кто-то пострадал из-за нее, но все это расследование… Рука, опустившаяся ей на плечо, испугала Элисон. — Ч…что?.. Том развернул ее лицом к себе. — А вы уверены, что не голодны? — спросил он и посмотрел на нее с явным интересом. Во рту у Элисон все пересохло, а сердце заколотилось в груди как сумасшедшее. У него был пристальный и недобрый взгляд. Покачав головой, Элисон посмотрела на его руку, которая все еще лежала у нее на плече. — Мне… мне надо идти, — сказала она, высвобождаясь. У него был такой вид, как будто он хочет настоять на своем, но он развернулся и вернулся в бар. На короткое мгновение личина приветливого и улыбающегося владельца бара исчезла, и теперь Элисон хотелось убраться отсюда как можно дальше. Внезапно она забыла обо всем, заметив кое-что на земле. Остановившись, она нагнулась и почувствовала, как сердце глухо ворохнулось у нее в груди. Нет, этого не может быть. Дрожащими руками она достала телефон и нашла нужное ей имя. — Элисон, что еще, черт побери, вам нужно? — раздался голос детектива Мертона. Он даже не пытался скрыть свою враждебность. — Прошу вас, выслушайте меня, — попросила его Элисон. — Я сейчас в «Элайте» и… — Элисон, давайте договоримся, что я неправильно услышал название места, где вы находитесь. Потому что если я услышал его правильно, то мне придется направить вашему руководству официальное представление относительно того, что вы пытаетесь помешать ведущемуся расследованию. Это понятно? — прошипел детектив. Она не смогла ничего ответить, хотя челюсть у нее отвалилась. Неужели он действительно это сделает? — И не звоните мне больше по этому номеру, — закончил разговор Мертон. Черт, черт, черт. И что ей теперь прикажете делать? Ей действительно необходима была помощь, и на ум приходило имя только одного человека, которому она могла бы позвонить. Глава 80 Брайант подошел к регбийному полю тогда, когда вся команда уже заканчивала разминку. Их противники из Герефорда занимали правую половину поля, а капитаны стояли где-то в центре. Он взглянул на Ленни, чтобы узнать свою позицию на игру, и тот знаком показал ему его место. Брайант догадывался, что двадцатишестилетний капитан уже не знает, куда его ставить, но привычка, напоминающая зависимость, не позволяла сержанту с изящным поклоном покинуть команду и дать место более молодым игрокам. В былые времена он играл на позиции вингера, на которую обычно ставили самых быстрых игроков, основной задачей которых было получить мяч от форвардов и прорваться к воротам. Форварды были более тяжелыми игроками, которые обеспечивали развитие атаки, защищая отобранный мяч. Сегодня же его поставили в задний ряд форвардов — эта позиция называлась фланкер. Брайант понял, что это сделано из-за его ранения, и согласился, что решение правильное, принимая во внимание тот факт, что эта игра была решающей с точки зрения перехода на более высокое место в лиге. Кивнув своим товарищам по команде, он быстро выполнил пару упражнений на растяжку. В команде оставалась еще пара человек, с которыми он когда-то начинал, но Брайант видел, что они уже не так фанатично преданы игре. Когда тебе за сорок, травмы и повреждения заживают медленнее, а боль после тяжелого матча длится дольше, но ребята все еще продолжали играть, не зная, чем заменить эти золотые в жизни каждого мужчины годы. У него тоже были свои причины. Когда он бегал по полю, стараясь не отставать от игроков, годившихся ему в сыновья, он мог думать только об игре и больше ни о чем. Физическая нагрузка и необходимость полной концентрации не оставляли места для размышлений о работе, семье, проблемах. Все это оставалось в раздевалке вместе с верхней одеждой. Сержант застонал, увидев знакомого игрока. Жесткому парню по имени Бизли было около тридцати, и он все еще пытался что-то доказать окружающим. При росте в шесть футов и три дюйма[38] и косой сажени в плечах у него была репутация не самого дисциплинированного игрока. Разглядывая его рыжую шевелюру, Брайант размышлял о том, что, возможно, его озлобили издевки, связанные с тем, что он мало того, что страшно напоминает персонажа из «Гарри Поттера»[39], так и фамилию имеет отличающуюся лишь на одну букву. «Только попробуй достать меня, придурок, — подумал сержант, — сегодня я как раз в нужном настроении». Он встал на свое место и стал ждать свистка. Ритм игры мгновенно захватил его. Казалось, что вместо меча по полю летает сгусток ненависти. Уже через несколько минут после начала он с трудом избежал удара в челюсть, получил удар по затылку во время схватки, а под шумок ему еще и по голени заехали. «Но именно сейчас мне нужна эта жесткая игра», — подумал Брайант, когда его подозвал Ленни. Из-за случайного офсайда была назначена схватка. Он занял свое место в первом ряду, готовый толкаться с противником за обладание мячом. Судья вбросил мяч в схватку, и хукеры вступили в борьбу за него. Мяч выиграла его команда. Выходя из схватки, сержант получил удар локтем по правому глазу. Боль прострелила его лицо, кожа лопнула, и он почувствовал текущую по щеке прохладную кровь. Проследив за тем, откуда появился локоть, он, без всякого удивления, увидел улыбающуюся физиономию Бизли. — Какого хрена?.. Это была нечестная игра. Ведь схватка уже закончилась. — Убирайся с поля, старик, — посоветовал ему Бизли. Брайант, подняв кулак, бросился вперед, а кровь стала заливать ему правый глаз.