— Проверю, — кивнул майор. — Я вообще как услышал, что есть вот такой Лихонин, то меня прямо как ударило! Ну согласитесь, это из ряда вон. То ли он укорить решил всех окружающих за свою погубленную судьбу: до конца жизни, мол, буду вам глаза мозолить в качестве уборщика. Чтобы, дескать, помнили, до чего довели человека… То ли он, как объясняют это на студии, такой вот полублаженный-полусвятой, который не может без родимого «Мосфильма» и готов оставаться на нем в каком угодно качестве… В общем, тут какое объяснение ни возьми, адекватным этого персонажа в любом случае не назовешь… — Что ж, психологически как будто убедительно, — нехотя согласился полковник. — Особенно первый вариант. Сомневаюсь я, чтобы хоть кого-то он уязвил тем, что опустился до такой работы. И вот помыл он эти полы на «Мосфильме»… Сколько он, кстати, их намывает там уже? — Несколько лет. — Ну вот, — продолжал Видов. — Помыл год, помыл другой, а совесть ни у кого и не просыпается. Небось никто и не извинился перед ним. И в итоге однажды у него что-то щелкает: ну хорошо, гады, не хотели по-хорошему, будет вам по-плохому! — Вот-вот, — закивал Жаверов. — И я себе примерно так же это представляю. — В таком случае я удивляюсь, что его больничный так сразу тебя охолонул, — лукаво заметил Видов. — Понял, товарищ полковник, — виновато улыбнулся майор. — Значит, берусь за него всерьез. Разрешите идти? 47 Дверь майору Жаверову открыла до крайности миловидная девушка в простеньком, но очень подходящем ей платье. Майор в первую секунду даже онемел от приятной неожиданности, но тотчас собрался и заговорил: — Здравствуйте! Майор Жаверов… — Проходите, — с некоторым изумлением посторонилась девушка. — Спасибо. — Жаверов тщательно вытер ноги и прошел в прихожую, где стал снимать ботинки. — Да что вы, можете не разуваться, — сказала девушка. — Нет-нет, — замотал головой майор. — Это непорядок — в обуви в комнату. — Садитесь, пожалуйста. — Девушка пододвинула Жаверову стул, когда он разулся и прошел в комнату. — Спасибо, — присел майор. — Вы одна? — Сейчас да. — А вообще… вы, вероятно, родственница Василия Лихонина? — Да, — кивнула девушка. — Я его племянница. — Родная? — уточнил Жаверов. — Родная и единственная, — вздохнула барышня. — И я у него одна, и он у меня один… Я сирота, и он без родственников, так что… — …так что вы живете вдвоем, — понимающе закончил майор. — И вы не замужем? — спросил он как будто бы для себя, а не по службе. — Пока нет, — отвечала привыкшая к этому вопросу девушка. — Но поклонников, вероятно, пруд пруди? — Не без этого, — не стала скромничать хозяйка. — Да, это само собой, — пробормотал Жаверов и почему-то вздохнул. — Простите, вас зовут… Мария, кажется?.. — Перед тем как зайти сюда, майор заглянул в ЖЭК, где узнал, что Лихонин проживает не один, а с некоей Марией. Фамилии ее он не запомнил и на возраст не обратил внимания, почему-то сразу решив, что это какая-то несчастная и замотанная сожительница жалкого уборщика… — Мария, — подтвердила девушка. — Но все зовут меня Маруся. — Я тоже могу? — мило улыбнулся ей Жаверов. — Пожалуйста. — Так вот, Маруся… — Майор кашлянул. — Ваш дядя… он на работе сейчас, да? — Еще да. — А вы… — Я уже вернулась. Вас интересует, где я работаю? — бесстрастно поинтересовалась Маруся. — Не для протокола, — засмеялся Жаверов, но Маруся не поняла этой шутки и спокойно ответила: — Я парикмахер. — Неподалеку работаете? — А вы хотели бы зайти постричься? — Как знать… — слегка засмущался майор, но быстро взял себя в руки: — В общем, Маруся, у меня к вам, по существу, один только вопрос… Ваш дядя недавно болел и не был на работе. Он находился дома на больничном… Но вы-то, вероятно, работали? — Я, к сожалению, тоже заболела, — сказала Маруся. — Мы с ним вместе как-то вот… Поэтому и на больничном вместе сидели, и на работу вышли в один день — на той неделе… — Что ж, прекрасно, — кивнул Жаверов. — Значит, вы точно можете сказать, отлучался куда-нибудь ваш дядя во время больничного или нет? — Конечно, могу, — сразу ответила Маруся. — Дядя никуда не отлучался. Даже в магазин я ходила — его не пускала… У него, знаете, и так с горлом плохо… — Да-да, я в курсе, — перебил ее майор. — Ну что ж, все ясно, спасибо вам… Жаверов медленно поднялся со стула, Маруся быстро спросила его: — Товарищ майор, а я могу вам вопрос задать? — Пожалуйста, — развел он руками. — Почему вы заинтересовались моим дядей? — А вы не знаете, что происходит на «Мосфильме»? — ответил Жаверов вопросом на вопрос. — Он вам еще не рассказывал? — Он не говорит, — укоризненно напомнила Маруся. — Да, простите, — поморщился майор. — Значит, не знаете? — Вообще-то знаю, — сказала девушка, — но вы так и не ответили, почему вы интересуетесь дядей Васей? Вот этого я точно не знаю и не понимаю. — Ваш дядя Вася, — ответил Жаверов, — был последним, кто видел живым режиссера Ядкевича, убитого в понедельник. — Ой! — вскрикнула Маруся и прикрыла рот рукой. — Вот так. — Майор снова развел руками. — Но вы не волнуйтесь. Ваш дядя просто свидетель, только и всего. — Я за него и не волнуюсь, — отрезала мгновенно успокоившаяся девушка. — Никем, кроме свидетеля, он здесь и не может быть. — Спасибо вам, Маруся, — еще раз поблагодарил Жаверов, обуваясь. — Если надумаю постричься, обязательно загляну в вашу парикмахерскую. 48 На «Мосфильме», куда майор Жаверов заглянул после визита к Марусе, он снова столкнулся с артистом Носиковым. — Вы все с тем же? — вздохнул майор, когда Носиков поравнялся с ним. — У меня появилась идея, товарищ майор, — негромко отозвался актер. — И какая же? — без интереса спросил Жаверов. — Что, если собрать из добровольцев отряд, который попеременно дежурил бы на «Мосфильме»? Особенно по вечерам. И расходился бы этот отряд, только убедившись, что на студии никого не осталось… Жаверов остановился.