– Да, я тоже считаю, что мы на правильном пути. А теперь, сэр, мне нужно вернуться в Скотленд-Ярд. – Бернли чуть замялся, прежде чем продолжить: – Право, очень жаль, сэр, и боюсь, что это вам не слишком понравится, но скажу прямо: я не могу оставить вас без охраны и наблюдения полиции, пока вся кутерьма с бочкой не уляжется окончательно. Но даю слово, ваш покой никто не потревожит. Феликс улыбнулся. – Ничего страшного. Вы всего лишь исполняете свои служебные обязанности. Я же прошу только об одном: держите меня в курсе расследования. – Надеюсь, у нас будут новости уже к концу сегодняшнего дня. В начале девятого приехала машина с двумя офицерами, которые вечером были отосланы отдыхать. Бернли дал им указания о наблюдении за Феликсом, а потом вместе с сержантом Гастингсом и констеблем Уолкером сел в автомобиль, стремительно помчавший их в сторону Лондона. Глава 7 Бочка найдена Инспектор Бернли добрался до Скотленд-Ярда, высадив по дороге констебля Уолкера у его участка. При этом он напутствовал молодого полицейского такими хвалебными словами, что сердце того зашлось от радости, а воображение стало рисовать ярные картины того времени, когда он, инспектор Уолкер, станет одним из наиболее опытных и уважаемых сыщиков во всем Скотленд-Ярде. По дороге в город Бернли успел продумать план операции и для начала пригласил сержанта Гастингса к себе в кабинет, где разложил карту. – Смотрите сюда, Гастингс, – сказал он. – Вот здесь расположена фирма гужевого транспорта «Джон Лайонз и сын», в которой трудится Уотти и где была арендована повозка. Как видите, она занимает весьма ограниченное пространство. Рядом пролегает Гул-стрит, а это – районное почтовое отделение. Сориентировались? Отлично. Тогда мне нужно, чтобы сразу после завтрака вы отправились туда и взялись за Уотти как следует. Выясните его полное имя и домашний адрес, сообщив нам данные телеграммой или по телефону. Затем постарайтесь сесть ему на хвост. Как я предполагаю, он держит бочку либо дома, либо в каком-то укромном местечке, а потому рано или поздно приведет вас к ней, если не упустите его из вида. Вполне вероятно, он ничего не сможет предпринять до наступления ночи. Ни во что не вмешивайтесь и по возможности избегайте попадаться ему на глаза, хотя, разумеется, не позволяйте вскрывать бочку, если он еще не влез в нее. И уж тем более не допустите изъятия им хотя бы части содержимого. На каком-то этапе я к вам присоединюсь, и мы решим, как действовать дальше. Почтовое отделение на Гул-стрит сделаем нашим полевым штабом, и вы сможете информировать меня оттуда о развитии событий, скажем, каждый четный час. Оденьтесь, как сочтете необходимым для пользы дела, и приступайте к выполнению задания незамедлительно. Сержант отсалютовал и вышел из кабинета. – Пока это все, насколько я понимаю, – сказал Бернли самому себе. Он широко зевнул и отправился домой завтракать. Когда некоторое время спустя инспектор Бернли вышел из дома, в его внешности произошла разительная перемена. Он пожертвовал своим обликом подтянутого и молодцеватого офицера Скотленд-Ярда, сделавшись похожим на простого лавочника или мелкого строительного подрядчика. На нем был поношенный костюм в клетку с мешковатыми, пузырившимися на коленях брюками и местами покрытый пятнами грязи плащ. Галстук давно вышел из моды, шляпа нуждалась в щетке, а ботинки потерлись на носах и скособочились ближе к каблукам. Легкая сутулость и шаркающая походка завершали этот не слишком приглядный вид. Сначала он вернулся в Скотленд-Ярд, поинтересовавшись, нет ли для него сообщений. И действительно, уже поступила телефонограмма от сержанта Гастингса: «Известную вам личность зовут Уолтером Палмером. Лоуэр-Бичвуд-роуд, Феннел-стрит, дом 71». Заручившись ордером на арест «известной ему личности», Бернли заказал полицейский автомобиль с одетым в штатское водителем и направился непосредственно к месту действия. Был отличный ясный день. Солнце ослепительно сияло с синевы безоблачного неба. В воздухе витала приятная свежесть ранней весны. А потому даже инспектор Скотленд-Ярда, голова которого была забита бочками и трупами, не мог не поддаться очарованию погоды. С чуть заметным вздохом он подумал о собственном саду в деревне, завести который стало для него самой заветной мечтой. Нарциссы уже цвели бы во всей красе, начали распускаться примулы, а сколько приятных трудов ожидало его, если он хотел бы заботливо взрастить более поздние сорта цветов… Бернли распорядился, чтобы автомобиль остановился в самом начале Гул-стрит, и дальше двинулся пешком. Вскоре он достиг своей цели – арки в конце квартала, на которой заметно поблекшими буквами было выведено название: «Джон Лайонз и сын. Гужевые перевозки». Пройдя под аркой и миновав короткий проулок, Бернли попал во двор. Вдоль одной его стены тянулся открытый навес, а к другой была пристроена конюшня, достаточно просторная, чтобы приютить восемь-девять лошадей. Четыре или пять разных повозок стояли под навесом. Прямо в центре двора стояла запряженная телега, сиявшая коричневыми бортами, но стоило Бернли подойти ближе, как под слоем свежей краски смутно проступили очертания каких-то белых букв. Молоденький парнишка показался в дверях конюшни и принялся с любопытством разглядывать Бернли, хотя не вымолвил ни слова приветствия. – Хозяин на месте? – окликнул его инспектор. Юноша указал на другую дверь: – Да, он в конторе. Бернли развернулся и вошел в небольшой деревянный домик, находившийся при въезде во двор. Статный пожилой мужчина с седой бородой, вносивший записи в бухгалтерскую книгу, поднялся навстречу посетителю. – Доброе утро, – сказал Бернли. – Могу я взять у вас в аренду повозку? – Ясное дело, можете, – ответил крепкий старик. – Когда она вам нужна и на какой срок? – Вот какая история, – ответил инспектор. – Я, понимаете ли, маляр, и мне нужно перевозить материалы с одного места на другое. А у меня, как назло, своя телега сломалась, и мне требуется что-то взамен, пока ее чинят. На это уйдет дня четыре. Я просил приятеля, но он мне отказал. – Стало быть, лошадь и кучер вам без надобности? – Да, я бы использовал тех, что у меня есть. – В таком разе, сэр, боюсь, никак не смогу вам помочь. У меня железное правило. Я никогда не отпускаю транспорт без присмотра своих ребят. – Тут вы правы, ничего не скажешь, но только кучер мне ни к чему. Вот вам мое предложение. Ежели вы сдадите мне повозку, я оставлю вам под залог ее полную стоимость. Тогда, уж будьте уверены, она вернется к вам в целости и сохранности. Пожилой хозяин поскреб небритую щеку. – На это я, пожалуй, соглашусь. Никогда не делал такого прежде, но не вижу причин отказываться сейчас. – Тогда давайте взглянем, что у вас есть для меня, – живо отреагировал Бернли. Они отправились во двор и подошли к повозке, которую Бернли, соблюдая все формальности, тщательно осмотрел. – У меня множество небольших банок, – сказал он, – но есть и весьма внушительных размеров бочки с красками. Мне бы хотелось взглянуть на погрузочный трап. Подходят ли его размеры для моих нужд. Владелец фирмы снял трап с креплений внизу и установил в надлежащее положение. – Боюсь, он широковат. – Инспектор достал рулетку. – Нужно сделать замеры. Трап оказался шириной в пятнадцать дюймов, а длиной в шесть футов и шесть дюймов. Ту пару концов, которые упирались в землю, немного заострили, а на противоположной стороне были сделаны железные прямоугольные набойки размером три на два дюйма каждая, позволявшие цеплять трап крюками к повозке. При внимательном взгляде на них виднелись налипшие мелкие комья земли. Бернли остался доволен увиденным. Теперь не приходилось сомневаться, что именно с помощью этого приспособления Уотти перелезал через стену. – Я ошибся, трап вполне сгодится, – сказал он. – Это ящик для сена или инструментов? Не дожидаясь разрешения, он проворно открыл крышку и изучил содержимое. В ящике лежали стопор для колес, торба-кормушка для лошади, небольшой моток веревки, изогнутый металлический гаечный ключ и еще какие-мелочи. Инспектор достал ключ. – А это, как я понимаю, для крепления колес, – сказал он и склонился для проверки. – Да, он как раз подходит под размер гаек. Укладывая длинный ключ на место, Бернли успел мельком взглянуть на ручку. На ее концах отчетливо виднелись две царапины, и инспектор преисполнился твердой уверенности, что отметины совпадут с повреждениями на замке и скобе ворот каретного сарая, стоит лишь провести следственный эксперимент. Статный здоровяк следил за ним с выражением плохо скрытого раздражения. – Вы, случаем, не собираетесь купить телегу? – спросил он с иронией. – Нет, спасибо, но если вы хотите получить залог, прежде чем передать мне повозку, то и я имею право убедиться, что она меня не подведет. В контору они вернулись, обсуждая тарифы. Когда же и этот вопрос оказался улажен, сошлись на том, что Бернли сначала еще раз свяжется со своим другом, а уже потом сообщит окончательное решение. Инспектор покинул двор гужевой компании в отменном настроении. Он получил полный набор улик, подтверждавших правоту его версии. Все указывало на то, что бочку похитил Уотти, воспользовавшись повозкой, доверенной ему хозяином фирмы. Вернувшись на Гул-стрит, он зашел на почту. Было без десяти двенадцать, но сообщений для него не оказалось, и он стал ждать рядом с входом. Пяти минут не прошло, как появился уличный мальчишка, несколько раз оглядел его снизу доверху, а потом спросил: – Это вас величают Бернли? – Да, меня, – ответил инспектор. – Принес записку? – Тот, другой малый говорил, будто вы мне дадите шестипенсовик за труды. – На, держи награду, сынок, – сказал Бернли, протянув ему монету, после чего клочок бумаги перекочевал в его руки. В записке говорилось: «Объект собирается домой ужинать. Нахожусь на улице к югу от въезда во двор транспортной фирмы». Инспектор дошел до того места, где оставил машину, сел в нее и оперативно добрался до указанного в записке места. Повинуясь его жесту, шофер остановился у обочины дороги, заглушил мотор и проворно выбрался наружу, чтобы открыть капот и склониться над двигателем. Любой сторонний наблюдатель решил бы, что произошла какая-то мелкая поломка. Высокий, неопрятного вида мужчина в затрапезной одежде, куривший короткую глиняную трубку, вразвалочку подошел к автомобилю, держа руки в карманах. Бернли тихо сказал, даже не глядя на него: – Я хочу арестовать этого типа, Гастингс. Укажите на него, как только увидите. – Он пройдет мимо нас уже минут через пять, не позже. – Отлично. Мнимый бродяга приблизился и сделал вид, будто с интересом следит за ремонтом мотора. Потом внезапно сделал шаг назад. – А вот и он, – прошептал переодетый полицейский. Бернли посмотрел в заднее окно машины и увидел низкорослого, худощавого мужчину, направлявшегося в их сторону вдоль улицы, одетого в синий рабочий комбинезон и с повязанным серым шерстяным шарфом. Когда он поравнялся с автомобилем, Бернли стремительно вышел из него и ухватил мужчину за плечо. Одновременно шофер и «бродяга» тоже встали рядом, замкнув круг. – Уолтер Палмер, я – инспектор Скотленд-Ярда и беру вас под арест по обвинению в похищении известной вам бочки. Обязан предупредить: все, сказанное вами сейчас, может быть в дальнейшем использовано против вас. Как видите, мы здесь втроем, так что лучше будет не сопротивляться. И прежде чем ошеломленный мужчина осознал, что происходит, пара наручников уже защелкнулась на запястьях, а его самого достаточно грубо подталкивали ближе к машине. – Ладно, босс, я поеду добровольно, – сказал он и сел в машину между Бернли и Гастингсом. Водитель завел двигатель, и автомобиль неспешно двинулся вдоль улицы. Все это заняло не более двадцати секунд, и ни один случайный прохожий не смог бы понять, насколько серьезное событие случилось у него на глазах. – Боюсь, Палмер, плохи ваши дела, – сразу начал обрабатывать арестованного Бернли. – Похищение бочки – это одно, а вот ночное проникновение во двор чужого дома уже гораздо серьезнее. Это проходит как кража со взломом и карается минимальным сроком в семь лет заключения. – Понятия не имею, о чем вы толкуете, босс, – хрипло отозвался арестованный и облизал пересохшие губы. – О какой такой бочке? Я и ведать не ведаю ничего о бочках. – Я бы не стал на вашем месте усугублять свою вину ложью. Нам все известно. Ваш единственный шанс на снисхождение – раскаяться и признаться в содеянном.