Я взяла в руки телефон и полезла на любимый сайт, чтобы наконец написать то, что собиралась, и увидела новое личное сообщение. Кейт легка на помине. Я прочитала сообщение и… перестала дышать. В сердце будто вбили осиновый кол. Ладонь затряслась и выронила телефон на стол. «Белоснежкой должна была быть ты». Глава 4 «Ребят, на его месте должен был быть я!» — «Напьешься — будешь!» Цитаты из великого советского фильма так и крутились в моей голове, пока я одевалась в стильный зеленый шерстяной комбинезон, укладывала свои вьющиеся от природы волосы, поправляла макияж и пристраивала на голове антенны. Я перечитала свое собственное сообщение, на которое и отвечала Кейт, как только сумела взять себя в руки. Оказывается, я сама в шутливой форме пожаловалась, что у меня прямо из-под носа увели костюм. И вроде бы ее ответ в данном контексте уже не выглядит таким зловещим. Вроде бы. Просто это все как-то… не знаю, странно. Кейт вызывает все больше вопросов. Если бы только этот ответ меня смутил, но нет. Все ее сообщения так или иначе касались меня и каких-либо событий, происходящих со мной. Неужели это все просто совпадения? В три часа ровно раздался ожидаемый стук в дверь. — По тебе часы сверять… — я не договорила, потому что на пороге стоял Женька. — Ты кого-то ждешь? — нахмурился ненаглядный, проходя в номер, и здесь я увидела приближающегося к нашему домику Александра. М-да, неловко вышло… — Клевые антенны, кстати. — Отражают мой внутренний мир. Я постоянно чувствую себя на этой земле как пришелец. — Ну, мне-то можешь не рассказывать! А чего дверь не закрываешь? Тут как раз подошел Сашка. — О, привет! А ты рано. Говорил, что вечером. — Да, удалось пораньше. А ты, я вижу, недоволен, да? — Женька хмыкнул и с наглым видом подмигнул своему дружку. Саша покраснел. — Да не, ты че? Я счастлив. У нас тут такое происходит… Нужен свежий взгляд. — Да? Я заинтригован. — Такое? — передразнила я Сашку. — Не ты ли пару часов назад говорил, что я все выдумала и ничего странного в этом нет! — Милая, выйди, пожалуйста. Тут мужикам перетереть надо… — Что? — Я хихикнула над нелепостью данного высказывания. Это же шутка, правда? Но нет. Оказалось, что не шутка. С каких это пор ненаглядный стал сексистом? Я накинула полушубок, схватила сумочку с телефоном и косметичкой и вышла, громко хлопнув дверью. — Проклятые мужики… — бубнила я себе под нос, засовывая руки в карманы, расположенные неудобно высоко — почти под грудью, ведь перчатки я захватить забыла. Впрочем, если сама шубка по пояс, то где производителям карманы делать? Сама виновата, раз такую купила. Думала, что наконец-то выучусь в автошколе и куплю автомобиль. Сосед предлагал свою древнюю «Рено» по очень неплохой цене, но до автошколы я так и не дошла. Зато одежду покупать стала для автомобилистов — сапоги без каблуков, кроссовки и короткую верхнюю одежду. Знакомые постоянно удивляются, как это я книзу расту — они никогда не видели меня в обуви с каблуком ниже десяти сантиметров. А я еще хвастаюсь своим логическим складом ума. Да-да… Прав был Прижимин, что меня не взял. Пора в блондинку перекрашиваться. Возле елки толкался народ в разноцветных костюмах. Под песни и звуки народных духовых и щипковых инструментов — дудок, гуслей, ложек и балалаек — они пританцовывали и выкрикивали что-то веселое. А еще прибухивали из захваченных с собой бутылок. Некоторые фотографировались со скульптурами и даже пытались на них залезть. Все будто забыли и о несчастье, приключившемся пару часов назад, и об остывающем обеде. Впрочем, друзей Кристины я среди гуляющих не заметила. В то же время костюмы некоторых отдыхающих закрывали не только их лица, но и фигуры целиком, и сложно было сказать, кто именно присутствовал. Я молча обошла всю эту кутерьму и зашла в главное здание. Столы так и были сдвинуты, только теперь китайские фонарики висели везде и были зажжены, а также на полках и отдельных столиках красовались высокие серебряные канделябры с множеством горящих свечей. Общий свет потушен, да и окна наполовину занавешены, но было достаточно светло. Повесив шубку, я нашла глазами друзей Кристины и подсела к ним. Разговор как раз крутился вокруг сегодняшнего инцидента, что позволило мне с легкостью влезть со своим неуемным любопытством. — А вам рассказали, что с ней произошло? — спросила я, услышав, что друзья Кристины только что связывались с больницей. — Яблоко было отравлено? Они сперва взглянули на меня с недоумением, как на что-то инородное, затем бородач, наряженный в костюм костра (или огненного человека, не знаю, что имелось в виду), ответил: — Нет, обычное яблоко. В крови обнаружили убойную дозу какого-то препарата, который нельзя принимать при почечной недостаточности. Он и вызвал кому. — Какой препарат? Огненный человек пожал плечами, а вместо него ответила Люся, которая осталась в той же футболке и кошачьих ушках, только добавила черную точку на нос и нарисовала усы. — Мифе… мафе… не помню точное название. Его применяют для медикаментозного аборта. Но у Кристи с почками траблы, что является… — она запнулась. Недостаток образования сыграл свою роль, и она выдала глупость: — противным к приему. — Противопоказанием к применению? — поправила я. — Ну да! И это вызвало кому. — Что же, она не знала, что ей это средство применять нельзя? — Почему же? Знала, конечно! Да и зачем ей, она ж беременной не была! — То есть это покушение на убийство? — Я сказала это слишком громко, к сожалению. На нас уставились остальные трапезничающие и тут же начали шушукаться. — С чего ты взяла? — рявкнула брюнетка. До сих пор не знаю ее имени. — Из того, что мне сказали только что! Ей подсыпали таблетки, это же ясно! — Но кто? — спросила меня шокированная Люся, как будто это я была подругой Кристины и должна была знать, кому выгодна ее смерть. — Это же ты ее подруга! — повторила я свою мысль вслух. — Кому, как не тебе, знать! Кто хотел ее смерти? — Никто не хотел, что ты несешь, полоумная?! — взвился бородач. — Кристина очень милая девушка, ее все любят! Он поднялся и, тяжело ступая в своем громоздком костюме, поплелся к выходу. Я рассматривала его, пока он шел. Это с ним Кристина говорила по телефону? Про костюм, который сшит на заказ у лучших портных? Она с ним тогда говорила, как со свом любимым. Значит, у них отношения. То, что я видела за столом, это подтверждало. Они сидели рядом, он гладил ее по руке, смотрел влюбленными глазами… А я тут пристаю со своим расследованием. Правильно, что парень взбесился. Я вздохнула, все эти мысли пронеслись за одно мгновение в моей голове, и дальше я просто разглядывала костюм. Он был оранжевого цвета, что очень шло к его рыжеволосой голове, и сделан, по всей видимости, из какого-то жесткого и тяжелого материала. Поверх оранжевой ткани нашиты треугольники более темного цвета — как язычки пламени. Никогда таких костюмов не видела. — А ты точно уверена, что Кристина не была беременна? — поинтересовалась я у Люси, как только он ушел. — Может, она просто тебе не рассказала? — Ой, ты как менты… Мы в клинику звонили, а потом нам мент звонил, что сюда приезжал. Точно так же сказал, что она сама это сделала. Испугалась, что беременна. Хотя врачи подтвердили, что не была. Да и не встречалась она ни с кем. — Как? А с этим? — я кивнула в сторону выхода, где только недавно скрылся Человек-костер. — С Филькой-то? Да нет вроде. Хотя он бегает за ней давно. Но так, для проформы, потому что она не дается. — Да ладно, не дается, — фыркнула другая блондинка. Как я успела услышать из их разговора, ее звали Надей (или Надин, как они ее чаще называют). — Видела я, как они по углам обжимались. Просто не афишируют. — Почему? — заинтересовалась я. И тут влезла брюнетка. Как я успела заметить, она самая ядовитая из всех. Включая даже меня. — Ой, да потому что никогда его предки не позволят. Они контролируют, с кем Фил общается, и уж на голодранке не дадут жениться! — Геля, фу быть такой, — протянула Люська. Как я поняла, она благоволила к Кристине больше их всех. — Ну а что? Он переспит с ней раз или два, и все на этом. Для галочки. Как ты и сказала, он за ней бегает только потому, что она отвергает. То есть раньше отвергала. Но там никакого будущего нет. — Он взрослый парень, что, так и будет всю жизнь делать, что родители велят? — не поверила я. — Конечно, дурында! — Я только хотела дать брюнетке в глаз, но быстро поняла, что для нее это типичная манера общения, и она вряд ли пыталась так меня обидеть. — Папочка содержит его, а работать он не хочет. Ему один путь — выбрать подходящую партию. — Она надула и без того надутые (в прямом смысле) губки и откинула прядь блестящих, как в рекламе какого-нибудь шампуня, иссиня-черных волос, отвернувшись от меня, мол, я все сказала и тем самым потеряла интерес к беседе. — Подходящую — это тебя, что ли? — хихикнула Люська, а вслед за ней и Надя. — Фу, дурынды! А даже если и так, вам-то что? Попрошу папочку вам сотовую связь отключить, узнаете! Жизнь адом покажется. — Ой боюсь-боюсь! — ржали обе. Пользуясь тем, что рядом со мной освободилось место, я пересела от Люськи. Хочу поесть нормально и не отвлекаться больше на них. Через пару минут это место между Люсей и мной занял Женька. Подняв глаза, я заметила и Сашу — но он сел чуть дальше, на освободившееся место. — Ну, что тут вкусненького? — с преувеличенным энтузиазмом изрек он и начал накладывать всеразличную еду в тарелку. Я предпочла его игнорировать, просто молча уплетала салат с тунцом. «Уважаемые гости, — объявили по внутреннему радио, — через пятнадцать минут от главного входа начнется карнавальное шествие. Маршрут держится в секрете. Сбор у елки».