Обошлось. Светловолосый убил всех. А мальчишка показал себя трусом. Даже с места не сдвинулся, позволив светловолосому взять все четыре жизни в одиночку. Сёлте огорчился. Духи радуются, когда им дарят сильного врага, а этот – слабак. Осталось добраться до мальчишки и потолковать с ним без помех. Саблю он, скорее всего, продал. Надо узнать – кому. Может, если отнять силой не удастся, получится купить? Это ведь для Сёлте она родовой оберег. А для прочих – просто старая сабля. Глава 15 Печенеги в Киеве Мальчишка саблю не продал. Глупый сказал бы: случайность. Но Сёлте знал: Небо помогло. Понадобилось его бойцам кое-какое оружие починить. Кузнецов в Киеве много. Наверное, и хороших немало. Но нужен был такой, чтобы лишних вопросов не задавал. А если вдруг признает что-то из добычи степняков, чтобы не побежал тут же киевскому хакану жаловаться. Потому Сёлте не стал искать наобум, а спросил купца Тервела, кого посоветует. И удачно спросил. Оказалось, есть у булгарина в Киеве земляк. Почти родич. И кузнец – из лучших. Если сошлётся Сёлте на купца, то родич и сделает всё хорошо, и лишнего не спросит. «И глупых вопросов задавать не будет», – мысленно добавил Сёлте. Ведь если и кузнец что-то… из оружия, всё равно помалкивать будет. Сёлте с его родичем в Киев пришёл. Окажись Сёлте нехорош, и на Тервела тень упадёт. Удачно вышло. Но Сёлте, разговаривая с Тервелом, даже не знал тогда, насколько удачно. До тех пор не знал, пока не увидел в кузнице знакомые ножны. Обрадовался Сёлте. А где ножны, там и сабля. Получается, мальчишка саблю кузнецу продал. А теперь Сёлте остаётся только купить её у кузнеца. Лучше бы, конечно, отнять, но опасно. Это в степи схватил и ускакал. В городе не так. Потому придётся заплатить. Ничего. Когда родовой оберег вернётся к истинному хозяину, вернётся и удача Сёлте. Да она уже возвращается. Не сама ли сабля привела Сёлте сюда? – Откуда это у тебя, кузнец? – по-хузарски спросил Сёлте, указывая на старые ножны. – Купить хочешь? – задал встречный вопрос Кустум. Ему не понравился этот человек. Тервел сказал: печенег его выручил, когда на караван напали. А напали такие же печенеги, как этот. Печенеги пришли недавно, но уже показали себя. Хузар изрядно потеснили. Кустум не любил хузар, алчных, высокомерных. Да и кто любит тех, кому платит дань? Но с хузарами жить можно. Они хоть и стригут, но шкуру не сдирают. А об этих, новых, Кустум много худого слышал. – Зачем мне ножны без клинка? Вот если бы с клинком! Волчий взгляд печенега впился в Кустума, и от этого взгляда булгарину стало зябко. Летом. В жаркой кузнице. Странное сказал печенег. Ножны подбирают к клинку, а не клинок – к ножнам. Тем более к таким никудышным. У самого печенега ножны куда лучше. Зачем ему такое старьё? Но если хочет, почему бы и не продать? – Клинок я найду, – кивнул кузнец. – Есть у меня несколько подходящих. – А где тот, что лежал в них прежде? Голос у печенега вкрадчивый, хриплый, пугающий. Услыхал бы такой голос Кустум в другом месте, сразу за оружие схватился бы. Но в собственной кузнице – не стал. Не посмеет печенег на него напасть здесь. – Того, что лежал в них прежде, здесь нет. Хозяин его забрал. С новыми ножнами. Соврал Кустум. Здесь клинок. В клети на стойке. Ждет, пока лак на новых ножнах просохнет. Соврал же кузнец, потому что увидел безумие у печенега в глазах. Угадал: встать между саблей и печенегом – это как на пути у давешнего берсерка-нурмана встать. Зачем это Кустуму? У сабли хозяин есть. Вот пусть со степняком и разбирается. «Хозяин забрал!» – Сёлте был возмущён. Снести бы булгарину башку за такие слова! У родовой сабли есть только один хозяин. Он, хан Сёлте. Но пришлось сдержаться. Кузнец может пригодиться. – Я бы её купил, – ещё более вкрадчиво проговорил Сёлте. – Не поскупился. И ты бы внакладе не остался. – Это дорогой клинок, – заупрямился кузнец. – Такому цена – не одна гривна. – Я же сказал, что не поскуплюсь, – с лёгким раздражением бросил Сёлте. – Вознагражу щедро. «Дай только мне мою саблю заполучить, а уж за наградой дело не станет. Кишки выпущу и тебе, и тому, кто саблю мою купил. И мальчишке. Этому – медленно. А потом – в степь. А уж там, с возвращённой удачей…» – Я могу передать твои слова, – после небольшой заминки ответил кузнец. Большой, широкий, сильный, он боялся Сёлте, и тому это нравилось. – Передать передам, но успеха не обещаю. – Уж передай. В долгу не останусь. «Этой же саблей голову тебе снесу!» Ничего чинить у этого кузнеца Сёлте не станет. Другой найдётся. Здесь их полно. А вот проследить за кузнецом стоит. * * * – …Обещал и рассказал, – заключил кузнец. – Дальше – сам. Хочешь – потолкуй с ним, хочешь – нет. Но если решишь поговорить, один не ходи. Друзей возьми. Нехороший он человек. Опасный. «Я и сам опасный», – чуть не ляпнул Сергей, но сумел придержать язык. Вспомнил, как нурман в одиночку за него поединок выиграл. К тому же кузнец не хотел уязвить его гордость. Просто предупредил. Сергей вышел из кузницы, вынул саблю из ножен. Рукоять лежала в ладони идеально. Оголовье наборное – из медной и серебряной проволоки. Ровно того веса, какой нужен. Молодец коваль. И ножны красивые. Серая кожа снаружи, мех – внутри. И лёгкие – не больше килограмма, хотя конец защищен бронзовой накладкой и поверх кожи бронзовые же узкие кольца. Сергей вернул саблю в ножны. Оружие для воина – инструмент. Но эта больше чем инструмент. Словно живая. Может, в ней тоже какое-то волшебство скрыто? Сергей вспомнил, с каким почтением относился к ней прежний хозяин. Как трогал её… «Я ревную, – подумал он. И засмеялся. – Саблю…» Сергей сунул медяшку подмастерью, который привёл Мара. Подмастерье, ражий детина на пядь выше Сергея, к жеребцу относился опасливо. Отдал поводья и сразу отошёл. – Хороший, хороший. – Сергей подал Мару ладонь с кусочком лепёшки. Жеребец взял деликатно, схрумкал и ткнулся в щёку бархатной мордой. И пошёл ровной нетряской рысью, едва Сергей оказался в седле. Уехали они, впрочем, недалеко. – Стой, вор! Выехавшие из проулка всадники перекрыли дорогу. Сказано было по-хузарски, но всадники эти хузарами точно не были. Двое пеших, выскочивших будто из-под земли, а на самом деле – из дыры в заборе, ухватили вороного под уздцы. Вернее, попытались. Одного Мар цапнул зубами, второго попробовал достать копытом, но тот увернулся. – Ты! – изумлённо воскликнул Сергей. Впереди, с наложенной на лук стрелой, злобно щурился старый знакомый. Младший хан Сёлте. Печенег в Киеве! Вооружённый. Угрожающий ему, варягу. Просто разрыв шаблона. – С коня! – скомандовал Сёлте. – Зачем? – по-хузарски осведомился Сергей. Страха не было. Зато мозг работал по максимуму. Искал варианты. От стрелы, выпущенной с пятнадцати шагов, не увернёшься. И бронь её не удержит.