Вскоре после наступления сумерек шесть стражников с фонарями из толстой промасленной бумаги выстроились в ожидании во дворе судебной управы. Увидев, как они топают ногами, чтобы согреться, их начальник сказал с ухмылкой: — Не бойтесь, не замерзнете! Вы знаете, как щедр достопочтенный Чжу Даюань, он позаботится, чтобы нас всех хорошенько накормили на его кухне! — Обычно он не забывает и о вине! — озорно заметил один из молодых стражников. Тут все замерли. В дверях появился судья в сопровождении своих четырех помощников. Начальник стражи кликнул носильщиков, и судья поднялся в паланкин вместе с советником Хуном и Дао Ганем. Конюх подвел лошадей Ма Жуну и Цзяо Таю, и последний сказал: — Мы захватим по пути наставника Лань Даогуя, ваша честь! Судья Ди согласно кивнул, и носильщики быстрым шагом двинулись вперед. Откинувшись на подушки, судья сообщил: — Этот гонец из Тайюаня доставил тревожные вести. Мать моей первой жены серьезно заболела, и жена решила завтра утром ехать к ней. Вторая и третья жены вместе с детьми будут сопровождать ее. В это время года путешествие будет нелегким, но ничего не поделаешь. Старой госпоже за семьдесят, и моя жена очень встревожена. Советник Хун и Дао Гань выразили свое сочувствие. Судья поблагодарил их и продолжил: — Очень неудачно, что сегодня вечером я должен присутствовать на ужине у Чжу Даюаня. Стража подаст к управе три крытые повозки для моей семьи, и мне хотелось бы самому проследить за тем, как будут упаковывать и грузить вещи. Но Чжу — видный человек в городе, и я не могу позволить, чтобы он потерял лицо, если я в последний момент откажусь прибыть к нему. Советник понимающе кивнул и доложил: — Ма Жун говорил мне, что Чжу приготовил роскошное угощение в главном зале своей усадьбы. Он веселый человек. Ма Жун и Цзяо Тай всегда в восторге от охоты, которую он устраивает для них, не говоря уже о попойках! — Удивляюсь, как он ухитряется быть таким веселым, — заметил Дао Гань, — если ему приходится обихаживать восемь жен! — Ну, — укоризненно сказал судья Ди, — ты же знаешь, что у него нет детей. Должно быть, его очень беспокоит, что он никак не может родить сына, чтобы продолжить свой род. Он ведь здоровый мужчина, и не думаю, что он держит всех этих жен исключительно для потех. — Чжу Даюань очень богат, — рассудительно заметил советник Хун, — но есть вещи, которых не купишь ни за какие деньги! — Помолчав немного, он добавил: — Боюсь, что когда жены и дети вашей чести уедут, вам будет очень одиноко! — Когда в управе рассматривается столь запутанное дело об убийстве, у меня навряд ли останется много времени для семьи, — ответил судья. — Пока они отсутствуют, я буду есть и спать в кабинете. Не забудь сказать об этом главному писцу, советник! Он выглянул в окно и увидел черные очертания Барабанной башни, смутно вырисовывавшейся на фоне зимнего звездного неба. — Скоро мы будем там! — сказал он. Носильщики остановились перед внушительными воротами. Массивные, покрытые красным лаком створки распахнулись, появился очень высокий и толстый мужчина, закутанный в дорогие собольи меха, и помог судье спуститься с паланкина. У него было широкое красное лицо и аккуратно подстриженная черная борода. После Чжу Даюаня к судье с поклонами подошли еще двое мужчин. Судья Ди не слишком обрадовался, увидев старого цехового мастера Ляо, с его худым лицом и трясущейся козлиной бородкой. Он подумал, что во время обеда Ляо несомненно станет расспрашивать его о том, как идут поиски его пропавшей дочери. Стоявшего рядом с ним молодого человека звали Юй Кан, он был секретарем Чжу. Увидев его бледное, нервное лицо, судья понял, что и он обязательно спросит о своей невесте. Еще больше расстроило судью, что Чжу, вместо того чтобы проводить их в большой зал для приемов, повел на открытую террасу в южном крыле. — Я собирался, — громогласно объявил Чжу Даюань, — предложить вашей чести обед в зале, но вы же знаете, мы — простые северные крестьяне, и нам никогда не приготовить такой еды, какую подают вашей чести дома. Поэтому я решил, что ваша честь предпочтет настоящий охотничий обед на свежем воздухе. Жареное мясо и простая выпивка — всего лишь деревенское угощение, но, надеюсь, не лишенное вкуса! Судья вежливо согласился, но про себя подумал, что это была крайне неудачная затея. Ветер стих, и вокруг всей террасы стояли войлочные ширмы, но было все еще очень холодно. Судья дрожал, в горле у него першило. Он подумал, что, должно быть, сильно простудился утром в доме Баня и предпочел бы, конечно, уютный обед в теплом зале. Терраса была освещена многочисленными факелами, мерцающий свет которых падал на большой квадрат, образованный четырьмя столами из толстых досок, уложенных на козлы. Посередине стояла огромная жаровня, засыпанная пылающими углями. Трое слуг вокруг нее поджаривали куски мяса на длинных железных шампурах. Чжу Даюань усадил судью на складной табурет во главе стола, между собой и мастером Ляо. Советника Хуна и Дао Ганя посадили рядом с секретарем Чжу — Юй Каном — за правым столом напротив двух пожилых мужчин, которых Чжу представил как торговцев бумагой и вином. Ма Жун и Цзяо Тай сели за стол напротив судьи вместе с мастером боевых искусств Лань Даогуем. Судья Ди с интересом рассматривал знаменитого борца и боксера, чемпиона северных провинций. Свет падал на его тщательно выбритые голову и лицо. Мастер сбрил волосы, чтобы они не мешали ему в схватках. Из восторженных рассказов Ма Жуна и Цзяо Тая судья знал, что Лань всецело посвятил себя этому искусству, так и не женился и вел предельно аскетичную жизнь. Продолжая обычный вежливый разговор с Чжу, судья Ди порадовался тому, что Ма Жун и Цзяо Тай нашли в Бэйчжоу таких подходящих им друзей, как Чжу Даюань и Лань Даогуй. Чжу предложил выпить за судью, и тому пришлось произнести ответный тост, хотя неразбавленная водка обжигала его больное горло. Потом Чжу поинтересовался, как идут дела с раскрытием убийства, и судья Ди коротко рассказал о нем, не забывая при этом о жареном мясе. От жира у него все внутри переворачивалось, и он попытался ухватить палочками какие-то овощи, но обнаружил, что сделать это в перчатках удается ему с большим трудом. Тогда он снял перчатки, но пальцы тут же замерзли, и есть стало еще труднее. — Это убийство, — сказал Чжу хриплым голосом, — сильно встревожило нашего друга Ляо. Он боится, что его дочь Ляньфан постигла такая же печальная участь. Не могли бы вы приободрить его немного, ваша честь? Судья Ди сказал несколько слов господину Ляо о том, какие усилия прилагаются, чтобы найти его дочь, но это только побудило седобородого старца пуститься в длинные рассуждения о ее достоинствах. Судья весьма сочувствовал несчастному отцу, но он уже несколько раз слышал этот рассказ в судебной управе, а голова у него и без того раскалывалась. Лицо его пылало, зато спина и ноги были ледяными. Он грустно подумал, не слишком ли тягостной окажется поездка его жен и детей в такую погоду. Чжу вновь наклонился к судье и произнес: — Я искренне надеюсь, что ваша честь найдет эту девушку, живой или мертвой! Мой секретарь совсем извелся от волнений из-за нее. Конечно, я вполне его понимаю, ведь она его невеста и красивая девчонка. Но у меня много работы, а в последнее время от парня совсем мало проку! Шепча судье эти слова на ухо, Чжу обдавал его запахом водки и чеснока, и внезапно Ди почувствовал себя плохо. Он пробормотал, что постарается сделать все возможное, чтобы найти барышню Ляо, потом встал и попросил разрешения на минуту удалиться. По знаку Чжу слуга с фонарем провел судью Ди внутрь дома. Миновав лабиринт темных коридоров, они попали в маленький дворик с рядом умывален в задней его части. Судья Ди поспешно направился в одну из них. Когда он вышел, его поджидал другой слуга с медным тазом, наполненным горячей водой. Судья протер лицо и шею горячим полотенцем и почувствовал себя немного лучше. — Не жди меня, — сказал он слуге, — я помню дорогу. Он начал прохаживаться по освещенному луной дворику. Там было очень тихо, и судья подумал, что, должно быть, находится где-то на задворках этой обширной усадьбы. Немного погодя он решил вернуться за стол. Но в коридорах дома была кромешная тьма, и вскоре он обнаружил, что заблудился. Ди ударил в ладоши, чтобы призвать слугу, но никто не откликнулся. Судя по всему, все слуги находились на террасе, прислуживая пирующим. Присмотревшись, он заметил слабую полоску света. Осторожно продвигаясь, он добрался до распахнутой настежь двери. Она вела в садик, окруженный высокой деревянной оградой. Сад был пуст, если не считать нескольких кустов в дальнем углу у задней калитки. Ветви их обвисли под толстым слоем снега. Пока судья Ди осматривал сад, ему внезапно стало не по себе. — Кажется, я и в самом деле заболеваю! — пробормотал он. — Чего можно бояться в этом мирном садике? — Усилием воли он спустился по деревянным ступеням и прошел к задней калитке. Единственным доносившимся звуком был хруст снега под его сапогами. Но теперь он несомненно испытывал страх, жуткое ощущение скрытой угрозы охватило его. Невольно он остановился и огляделся вокруг. Сердце его замерло. Под кустами неподвижно замерла странная белая фигура. Стоя как вкопанный, судья с ужасом смотрел на нее. Потом он с облегчением вздохнул. Это был снеговик — изготовленное в натуральную величину изображение медитирующего буддийского монаха, сидящего со скрещенными ногами возле ограды. Судья уже был готов рассмеяться, но внезапно улыбка застыла на его губах. Два уголька, изображавшие глаза снеговика, исчезли, и на него злобно пялились пустые глазницы. От фигуры исходило угнетающее ощущение смерти и распада. Судью охватила паника. Он повернулся и быстро пошел обратно в дом. Поднимаясь по лестнице, он споткнулся и ушиб голень. Тем не менее он торопливо шел вперед, держась рукой за стену темного коридора. Дважды свернув, он повстречал слугу с фонарем, который и проводил его назад на террасу. Гости в приподнятом настроении бодро распевали охотничью песню. Чжу Даюань отбивал ритм палочками для еды. Увидев судью, Чжу быстро поднялся и тревожно сказал: — Вашей чести не по себе? — Должно быть, я сильно простужен, — с натянутой улыбкой сказал судья Ди. — Представьте себе, снеговик на вашем заднем дворе изрядно меня напугал! Чжу громко рассмеялся. — Я прикажу слугам, чтобы их дети делали только смешных снеговиков! — сказал он. — Вот, выпейте, это пойдет на пользу вашей чести! Вдруг на террасе появился управляющий в сопровождении коренастого мужчины в остроконечном шлеме, короткой кольчуге и мешковатых кожаных штанах, что свидетельствовало о том, что это младший командир конной военной стражи. Он вытянулся перед судьей и четко отрапортовал: — Имею честь доложить, что мой дозор задержал человека по имени Бань Фэн в двенадцати ли от деревни Пять Баранов, что в четырех ли к востоку от главной дороги. Только что я передал его начальнику тюрьмы судебной управы. — Отличная работа! — воскликнул судья Ди. Обращаясь к Чжу, он добавил: — Очень сожалею, но я должен покинуть вас, чтобы заняться этим делом. Но не хочу прерывать этот чудесный пир. Я возьму с собой только советника Хуна. Чжу Даюань и другие гости проводили судью до переднего двора, где он распрощался с хозяином, еще раз извинившись за внезапный уход. — Долг превыше всего! — радушно сказал Чжу. — И я рад, что этого негодяя поймали! Вернувшись в управу, судья Ди бросил Хуну: — Позови начальника тюрьмы! Тот вскоре явился и склонился в приветственном поклоне. — Что ты обнаружил у заключенного? — спросил его судья. — У него не было оружия, ваша честь, только пропуск и немного денег. — При нем не было кожаной сумки? — Нет, ваша честь. Судья кивнул и велел проводить себя в тюрьму. Когда смотритель отпер железную дверь маленькой камеры и приподнял фонарь, мужчина, сидевший на скамье, встал, загремев тяжелыми цепями. Судья Ди подумал, что на первый взгляд Бань Фэн выглядит довольно безобидным стариком. У него была яйцеобразная голова со взъерошенными седыми волосами и обвислыми усами. Лицо его было обезображено красным рубцом, пересекавшим левую щеку. Бань не пустился в обычные утверждения о своей невиновности, но с почтительным молчанием смотрел на судью. Засунув руки в широкие рукава, судья сурово произнес: — В судебной управе выдвинуто против вас очень серьезное обвинение, Бань Фэн! Бань ответил со вздохом: — Легко могу представить, что произошло, ваша честь! Должно быть, брат моей жены Е Дай выдвинул против меня ложное обвинение. Этот бездельник постоянно выпрашивает у меня деньги, а в последнее время я решительно отказывался давать ему что-нибудь в долг. Думаю, что он решил мне отомстить!