Ему показалось, что она улыбалась. Роальд поспешил отвести взгляд и вдруг увидел большую банку с таблетками. Она была пустая. Неужели Мария решила сама… Или… «Если нога с твоей стороны не помещается, то просто передвинь ее», – продолжал объяснять Йенс. Роальд безоговорочно подчинялся указаниям Хордера. Он присел на корточки у изголовья кровати, чтобы освободить место для ножки от ванны, убрал книгу, которая лежала на полу рядом с маленьким пустым блокнотом и потрепанными листами в спиральной скобе, затем принялся вытаскивать одеяло из-под Марии. Ему пришлось хорошенько постараться, чтобы вытащить его полностью. Внезапно показалась левая рука Марии – в глубокой складке ее ладони лежала ручка. Роальд на мгновение замер и осторожно посмотрел на Хордера. Йенс стоял к нему спиной. Незнакомец приложил три пальца к запястью Марии – пульса не было. Тогда он снова накрыл ее руку простыней. Вдруг Роальд заметил, что между матрасом и краем кровати – там, где раньше лежало шерстяное одеяло, – что-то застряло. Что-то похожее на тонкую зеленую папку. Он еще раз посмотрел на дверь – Йенс передвигал большую картонную коробку, стоявшую на других коробках, которые Роальд задел ванной на входе. Роальд аккуратно вытащил папку. На ней изящным почерком было написано: «Для Лив». Он заглянул в папку, очень быстро, но успел увидеть, что там были написанные от руки письма, несколько небольших записок, некоторые из которых будто на середине обрывались. Лист из блокнота, по-видимому, выпал и остался между матрасом и кроватью. Роальд не смог расшифровать то, что было на нем написано, потому что буквы наслаивались друг на друга. Роальд даже не успел подумать, зачем он это делает – молниеносным движением руки он положил отдельный лист в папку, а папку засунул под майку. Его сердце в этот момент буквально выскакивало из груди. Сидя на корточках за ванной, он еще в течение нескольких секунд пытался успокоиться. Потом он поднялся и стал двигать ванну ближе к кровати, как велел ему Хордер. А Йенс тем временем по-прежнему стоял к нему спиной с заткнутым за ремень ножом. Если бы только он мог сбежать, но как? Он посмотрел на Марию. И наконец придумал. – Твоя жена пытается что-то сказать. Йенс Хордер повернулся и посмотрел на Марию. Он тут же подошел к ней и наклонился к изголовью кровати. Роальд немного отошел в сторону, чтобы быть ближе к выходу. – Она только что говорила, – снова соврал он. Хордер провел рукой по волосам Марии и прошептал ей на ухо: – Любовь моя, ты еще не спишь? В эту секунду Роальд бросился бежать. Он вихрем пронесся мимо ванны к двери. Ящик, который двигал Хордер, все еще стоял у двери, но Роальд благодаря вновь обретенным силам оттолкнул его прочь с дороги. Ящик с грохотом ударился об пол, и что-то внутри него разбилось вдребезги. Выбежав в коридор, он расталкивал все, что мог, чтобы перегородить дорогу Йенсу. Будто помогая Роальду, упали рамки для фотографий, перевернулся торшер, потащив за собой рулоны ткани. Большое комнатное растение покатилось вниз по лестнице вместе с деталями машин и бидонами, газовыми баллончиками и игрушками. Роальд вихрем полетел вниз по лестнице и побежал через прихожую не оглядываясь. Он, как и в прошлый раз, распахнул тяжелую входную дверь, но теперь не удушающий запах страшил его. Страх смерти, грохоча, настигал его сзади вместе с запахом, звуками и темнотой. Выбежав из дома, он захлопнул дверь. Свет был повсюду, но не ослеплял. Солнце светило с юго-запада. Оно было на стороне Роальда. А прямо перед ним в лучах солнца на коленях сидел маленький лучник и целился в него. Роальд бегом спустился по ступеням и подбежал к девочке. – Лив, не надо стрелять! – кричал он. – Я пообещал твоей маме позаботиться о тебе, я кое-что нашел… Внезапно девочка встала и подала ему знак: – Стой! Роальд замедлил бег. – Беги по другому пути мимо конфорки! Роальд отреагировал не задумываясь. Он резко остановился и шагнул назад, чтобы выйти на проход мимо старой конфорки, по-королевски возвышающейся на груде мусора. В тот же момент конфорка рухнула на землю. Девочка бросила лук и схватилась за голову. Сердце билось как бешеное, но Роальд бежал к ней изо всех сил. Он больше ни о чем не мог думать, кроме этой бедной малышки. Когда он уже был рядом, Лив упала перед ним на колени. Внезапно Роальд понял, что она смотрит не на него, а на то, что происходит за его спиной. Инферно Роальд обернулся, чтобы увидеть то, что видела Лив. Больше всего он боялся Хордера, бегущего за ним с ножом. Но Йенса там не было. За спиной Роальда разваливался по частям дом. Крышу затянуло внутрь, как будто дом попытался сделать последний глубокий вдох. А потом – оглушающий выдох. Наконец темнота, пыль и боль полностью поглотили дом Хордеров. Все вещи точно провалились внутрь – кроме входной двери, которую под давлением сорвало с петель и ветром вынесло во двор. Когда языки пламени охватили весь второй этаж, Роальд крепко прижал к себе Лив. Крыльцо загорелось прямо у них на глазах. Все внутри стало обжигающе красным – горела темнота. Шум вокруг заглушал тихий пронзительный плач Лив. Сзади нее на корточках сидел Роальд, обхватив руками содрогающееся от плача тельце и положив голову на ее худенькие плечи. Мягкие перья на стрелах щекотали его шею. – Мамочка… папочка… – тихо бормотала она. – Лив, когда мы поднялись наверх, мама уже была мертва, – Роальд старался произнести эти слова как можно мягче. – Она уснула, поэтому ничего не заметила. Папа был рядом с ней. Последнее, что я видел, – как он поцеловал ее. Совесть толкала Роальда на мысли о том, есть ли хоть малейший шанс на то, что Йенс выберется из дома. Но это была настоящая преисподняя из пламени и дыма, откуда никто бы не выбрался живым. – Все произошло очень быстро, – сказал Роальд. – Твой папа тоже ничего не заметил. – Хорошо, – всхлипнула Лив. Роальд развернул ее к себе лицом и положил руки ей на плечи. – Нам пора! – сказал он. – Я о тебе позабочусь, но нужно скорее бежать отсюда, пока не загорелся весь двор. Девочка кивнула и подняла с земли свой лук. С колчаном за спиной и луком в руках Лив походила на маленького отважного солдата. Она посмотрела на Роальда. Он не знал, что еще сказать ей. Ее полные слез глаза пронизывали его насквозь, искали что-то в его взгляде. Роальд даже не понял, что плачет, пока не почувствовал что-то мокрое у себя на щеке. Наконец Лив решилась. Она положила лук на землю, перекинула ремень колчана через голову и положила свою амуницию рядом с оружием, даже не смотря вниз. Солдат понял, что его война закончилась. – Хорошо, тогда давай… – начал было Роальд, но Лив прервала его. – Тут есть ловушки, – сказала Лив с такой уверенностью в голосе, какой позавидовал бы любой взрослый. – Я быстро. Жди здесь! Роальд не успел возразить, как коричнево-оранжевый свитер уже ускользнул от него в глубь вещей. Она побежала в сторону сарая. Роальд снова посмотрел на дом. Времени у них было совсем немного. Он чувствовал, как тепло подступало ближе, а от жара начинали слезиться глаза. Вдруг рядом на бочке Роальд увидел куртку Хордера. Он поднял ее. Куртка была тяжелая и, судя по всему, доживала свои последние дни. Замша износилась, а подкладка кое-где свисала лоскутами. В одном из больших передних карманов лежал толстый коричневый конверт. Роальд сунул конверт себе в карман и быстро осмотрел остальную часть пальто, с тревогой посматривая в сторону, надеясь увидеть Лив. Во внутреннем кармане лежало свернутое письмо. Обычно Роальд не читал чужих писем (правда, однажды он все же прочитал чужую почтовую открытку). Но эта ситуация была не совсем обычной. Поэтому он развернул письмо и начал читать: «Дорогой Йенс, Как же долго мы не виделись. Это моя вина. Мне нелегко было писать это письмо…» Когда он увидел Лив, бегущую из конюшни, то быстро сложил письмо и убрал его к себе во внутренний карман. Позади Лив в сторону леса устало плелась серая лошадь и еще несколько животных. – Бежим! – крикнула она, пролетев мимо Роальда. Он бросил куртку Хордера и побежал вслед за Лив, огибая кучи вещей и мусора. Роальд посмотрел на дом, пламя которого еще не охватило двор, но это был вопрос нескольких минут. Вскоре загорелись наружные стены дома, искры от них полетели на вещи, мусор и все остальные постройки. Какой странный пожар. Дом выл, шипел и грохотал, а вокруг него, словно страж, скользил густой, темный дым. Над всей этой мрачной картиной было небо – чистое, голубое, не затронутое пожаром. Как будто трагедия Хордеров его совершенно не интересовала, как будто ему просто не хотелось дышать дымом. Оно сделало шаг в сторону и терпеливо ожидало момента, когда снова можно будет охватить все вокруг своим сиянием. – Подожди здесь! – крикнула Лив. Роальд подчинялся ее приказам, как солдат. Он вдруг осознал, что в этой ситуации главным оказался ребенок. Роальд спасал ее, но в то же время зависел от ее указаний и слушался ее. Он покосился на комбайн. Как ни странно, именно комбайн всегда казался ему самым устрашающим из всех сельскохозяйственных машин. Комбайн, стоявший в поле совсем один, выглядел как добродушное травоядное животное из прошлого века. Кажется, Роальд никогда не забудет, в какого монстра может превратиться такой комбайн.