Когда входят медсестры и моя мама разговаривает с ними, я не двигаюсь и не произношу ни слова. Мысленно я продолжаю прокручивать каждый момент, проведенный с Мией в доме у озера и клубе, понимая, что моя мама права. Когда я с Мией, я не чувствую себя одиноким или борющимся со шквальным ветром своих собственных эмоций. Я так сосредоточен на ней, что даже не заметил этого. Одним взглядом она держала меня на привязи. Меня поражает, что девушка, с которой, как я никогда не думал, я мог бы быть, возможно, была создана для меня с самого начала. ПРАВИЛО № 31: НЕ ПОЗВОЛЯЙ ЕМУ ВЫСТАВЛЯТЬ ТЕБЯ ДУРОЙ Мия Когда я просыпаюсь, уже темно, и кровать рядом со мной пуста, но откуда-то из квартиры доносится жужжание. Я потягиваюсь, скатываюсь с его кровати и, спотыкаясь, направляюсь к двери. Хорошо, что он отдал мне свои спортивные штаны, и мне не придется разгуливать голышом. — Гаррет, — зову я, но ответа нет. Куда, черт возьми, он подевался? Может быть, ему нужно было идти на работу. В дверь снова стучат, и я подбегаю, чтобы открыть ее. — Иду! — Звоню я, и когда открываю, то теряю дар речи от вида шестифутового блондинистого шедевра, который я раз или два видела прогуливающимся по клубу. — Привет, — неловко заикаюсь я. — Привет, — улыбается он, — ты, должно быть, Мия. Изабель и Хантер прислали меня с ужином и цветами для Гаррета. Он здесь? — Эм… Нет. — Мы слышали, что твой отец был в больнице, поэтому мы просто хотели сделать все, что в наших силах. — О, — отвечаю я, отступая в сторону, чтобы впустить его. — Это действительно мило с твоей стороны. Я не знаю, куда делся Гаррет, но ты можешь отнести это на кухню. Когда он проходит мимо меня, я ощущаю запах его одеколона, одновременно тонкий и мужской. — Как поживает твой папа? — Спрашивает он, поставив на стойку блюдо с пастой и бутылку вина. — Он выздоравливает. Завтра должен быть дома, — говорю я с улыбкой. — Хорошо. Я дам знать остальным. Он небрежно облокачивается на стойку, выглядя слишком красивым, когда улыбается мне. — Мне жаль. Я не думаю, что мы встречались, — говорю я. — Вы один из владельцев? — Спрашиваю. Он смеется. — О, черт. Это было грубо с моей стороны. Когда он протягивает руку, я тянусь к ней. — Я Дрейк, друг Хантера и генеральный подрядчик— Моя рука замирает, прежде чем коснуться его. — Дрейк? — Спрашиваю я, перебивая его. — Да. Боже, ты еще не слышала обо мне, не так ли? Если да, то что ты слышала? Возникает туннельное зрение, и ничто не имеет никакого смысла. Это другой Дрейк. Так и должно быть. Это не мой Дрейк. По крайней мере, он узнал бы меня и сказал что-нибудь, но все же… одно упоминание его имени переворачивает мой мир со своей оси. — Нет, я не знаю… Я имею в виду, — заикаюсь я. — Вы сказали, что являетесь подрядчиком? — Да, — отвечает он с улыбкой. — Мы делали ремонт здания для клуба Salacious. — Строительство, — бормочу я. Это совпадение. Так и должно быть. Там может быть миллион людей, которые работают на строительстве. — Мы точно не встречались? — Спрашиваю я, чувствуя себя идиоткой. Мне просто нужно быть уверенной, и, кроме прямого вопроса: “Ты когда-нибудь видел, как я раздеваюсь на экране твоего телефона?” — на самом деле нет никакого способа быть уверенной. Он хихикает, и в его голосе звучит неловкость. — Официально нет, но я видел тебя в клубе, и Гаррет рассказывал о тебе. Очень много. Когда я не отвечаю, тупо уставившись в окно на другом конце комнаты, Дрейк подходит ближе. — Ты уверен, что с тобой все в порядке? — Да, — быстро отвечаю я, качая головой. — Я только что проснулась, и это был долгий день для меня. — Конечно. Тебе что-нибудь нужно, прежде чем я уйду? Изабель сказала просто поставить лазанью в духовку минут на тридцать, чтобы она прогрелась. — Спасибо, — говорю я, заставляя себя улыбнуться. Позади него открывается входная дверь, и я наблюдаю, как Гаррет входит в квартиру. Его взгляд сразу же приковывается к высокому рабочему-строителю, стоящему на его кухне. — Дрейк… — нервно бормочет он, переводя взгляд с меня на него. Когда мужчина поворачивается, чтобы поприветствовать Гаррета и объяснить, почему он здесь, я чувствую, как по спине медленно пробегает дрожь страха. Как страх, который мучил меня дольше, чем я хотела бы признать. Страх, что меня снова обманули. Обманул. Нет. Я прогоняю эту мысль прочь. Он бы этого не сделал. Теперь у нас все хорошо. Он наконец-то раскрывается и берет на себя обязательства. Мы давали обещания друг другу. Наконец-то у меня есть все, о чем я когда-либо мечтал. Когда я поднимаю глаза, Дрейк машет мне на прощание от входной двери, и я одариваю его фальшивой улыбкой и коротко машу рукой. Затем мы с Гарретом остаемся одни, и напряжение нарастает. Напряжение такое густое, что давит мне на грудь, затрудняя дыхание. Трудно быть нормальной, смотреть на него и улыбаться. Это только у меня так? Он тоже это чувствует? Я слишком много думаю об этом, не так ли? — Ты в порядке? — Спрашивает он, и я поднимаю взгляд на его лицо. Это то же самое лицо, которое я целовала сотню раз за последние две недели. Но это также лицо человека, который раньше находил мои страдания забавными. Который, я была уверена, никогда никого по-настоящему не полюбит, потому что был слишком погружен в себя. Я как будто начала смотреть на него через новую призму и только сейчас понимаю, кто он на самом деле. — Да, — бормочу я, поворачиваясь к спальне, чтобы взять свой телефон. — Куда ты ходил? — Чтобы отнести маме что-нибудь поесть. — Как она? — Спрашиваю я, пока беру свой телефон с прикроватной тумбочки. — Хорошо. Они задержат твоего отца еще на один день, просто чтобы присмотреть за ним. Черт, мой отец. Я действительно должна сосредоточиться на нем, а не паниковать из-за чего-то подобного. Потому что я, вероятно, все же ошибаюсь. Гаррет не притворяется Дрейком. Я бреду. Но я должна знать наверняка. Итак, когда я возвращаюсь в гостиную, где он стоит и смотрит на меня с оттенком беспокойства в глазах, я открываю приложение. Имя пользователя Дрейка вызывает у меня волну беспокойства. Я та, которая разговаривает сразу с двумя мужчинами. Если я прямо сейчас напишу Дрейку, а это будет не Гаррет, то чем я стану лучше? Я тоже лгала, не так ли? Привет, я печатаю текст, мой большой палец дрожит, прежде чем я нажимаю Отправить. Пожалуйста, не будь им. Пожалуйста, не будь им. Пожалуйста, не будь им. С другого конца комнаты я слышу безошибочный звук звонка его телефона с уведомлением. И все останавливается. Напряжение сейчас удушающее. Мои щеки горят от ярости, а дыхание прерывается, когда я поднимаю взгляд на его лицо, но он не двигается. — Мия, — шепчет он умоляюще, и слезы наворачиваются на мои глаза. Я борюсь с желанием швырнуть в него своим телефоном, сжимая его в руке так сильно, что становится больно. — Нет, — бормочу я, отворачиваясь от него, — Нет, ты бы так со мной не поступил. — Пожалуйста, послушай меня, — снова умоляет он, на этот раз подходя ближе, но я быстро поднимаю руку, чтобы остановить его. — Нет, — говорю я снова, повторяясь, потому что это единственное слово, которое я могу произнести в данный момент.