– Тьфу, дурацкая солдатская шутка, сынок. Расслабь свой замороженный сфинктер, а? – Простите, командир, но мне требуется ваше согласие как на участие в самой миссии, так и на перенос в другой субстрат внутри меня. Этот процесс займет некоторое время. – У тебя внутри еще одна машина? – Да. Устройство в черепе, спроектированное под обычную душехранительницу, способное вместить и вашу личность. – Непохоже, что у тебя такая вместительная башка, майор. – Устройство не превосходит размером мизинец, командир. – А как насчет твоей душехранительницы? – Это устройство служит и моей душехранительницей, командир. – Надо же, такое сложное устройство в таком маленьком объеме? – Да, командир. Сейчас не время вдаваться в технические подробности. – Майор, поверь старому солдату на слово: война вообще и секретные спецоперации в частности целиком и полностью зависят от технических подробностей. К тому же, сынок, ты меня торопишь. У тебя преимущество: ты здесь всем командуешь, а я устарел на восемьдесят шесть лет. Даже не знаю, правда ли все то, что ты мне наговорил. Все это крайне подозрительно. И еще этот перенос внутрь тебя… Значит, мне даже проклятое тело не вернут? – Простите, но времени на подробный инструктаж у нас нет. Мы вас едва не потеряли. Даже дважды, в определенном смысле. Решение о миссии было принято еще до того, как выяснилось, что ваш субстрат уцелел. Да, ваше сознание полностью мигрирует в субстрат внутри моего тела. Вы получите доступ ко всем моим органам чувств, мы сможем общаться, хотя контроль над моим телом вы получите лишь в том случае, если я впаду в глубокое бессознательное состояние или если мой мозг погибнет. Мне известна лишь одна техническая подробность: устройство представляет собой нанокристаллическую пеноматрицу, сочлененную с моим мозгом. – Так что же, я просто пассажир? Дерьмо это, а не миссия! Кто тебя на это подбил, майор? – Этот опыт будет нам обоим внове, командир, и я расцениваю его как привилегию. Считается, что ваше присутствие и ценные советы увеличат вероятность успеха миссии. А кто меня подбил… Видите ли, я прошел инструктаж и тренировки в команде эстодьена Висквиля. – Висквиль? Старый хрыч еще жив? И дослужился до эстодьена. Надо же. – Он вам передал привет, командир. У меня есть его послание, адресованное лично вам. – Дай-ка я его послушаю, майор. – Командир, не лучше ли для начала… – Майор Квилан, меня одолевают серьезные сомнения насчет всей этой затеи. Вдобавок, молодой человек, послание Висквиля вряд ли повлияет на мое согласие присоединиться к твоей миссии, но у меня нет никакого желания влезать тебе между ушей, в жопу или куда еще, не выслушав того, что желает сообщить старый хрыч. Короче, лучше сделать это сейчас, а не откладывать на потом, ясно тебе? – Вполне, командир. Сестра-техник, воспроизведите послание эстодьена Висквиля Хадешу Гюйлеру. – Начало сообщения, – сказала челгрианка. Лишь оставшись наедине со своими мыслями, Квилан ощутил, как напрягалось тело в беседе с призраком Хадеша Гюйлера. Он заставил себя расслабиться, выпрямил спину, размял затекшие мышцы. Взгляд его скользил по сверкающей медицинской аппаратуре, но перед мысленным взором возник паривший снаружи каперский крейсер «Зимняя буря»: искореженный корпус, выпотрошенные внутренние помещения. Квилан только раз побывал на борту крейсера, когда спасатели пытались определить местонахождение души Гюйлера и извлечь ее, отделив от тысячи прочих в субстрате, обнаруженном на борту корабля специально обученным флотским дроном. Квилан заручился обещанием, что осмотрит корабль еще раз, если время позволит: вернется туда с дроном, снова обыщет руины, надеясь обнаружить души, пропущенные при первом сканировании. Увы, времени почти не оставалось: сначала нужно было получить разрешение на повторный осмотр, потом ждать, пока флотские техники переналадят дрон. До прибытия военного корабля Культуры оставалось несколько дней. Техники все еще возились с настройками дрона. В сознание Квилана намертво впечатался образ выскобленной оболочки разрушенного корабля. – Майор Квилан? – Есть, командир! – Я готов выполнить задание, майор. Прошу разрешения подняться к вам на борт. – Так точно, командир. Сестра-техник? Перенесите Хадеша Гюйлера в субстрат внутри моего тела. – Все готово, – сказала челгрианка. – Начинаю перенос. Квилан не знал, каких ощущений ожидать. Он почувствовал легкий укол, а затем едва ощутимое тепло на загривке. Сестра-техник сообщала о ходе процесса: перенос осуществлялся успешно и должен был занять около двух минут. Проверка отняла вдвое больший срок. Квилан лежал, размышляя о странном уделе, на который обрекла его технология. Он, самец, обремененный призраком давно погибшего воина, отправлялся в путешествие за световые пределы древнее челгрианской цивилизации для выполнения задания, к которому готовился почти год и о котором сейчас не имел ни малейшего представления. Горячее пятнышко на загривке остывало. Голова стала чуть теплее, хотя, наверное, это просто игра воображения. Теряешь любовь, сердце, саму душу, думал он, а получаешь… наземный дредноут! послышался родной голос, исполненный напускной бодрости, а с небес хлестал дождь, и страшный груз вдавливал тело в вязкий грунт. На глаза набежали слезы от воспоминаний о боли и отчаянии. – Процесс завершен. – Проверка связи, – сказал сухой лаконичный голос Хадеша Гюйлера. – Вас слышу, командир. – Ты как, сынок? – Все в порядке, командир. – Тебе не больно, майор? Ты какой-то… расстроенный. – Никак нет, командир. Так, вспомнилось старое. Как вы? – Чертовски странно. Ничего страшного, привыкну. Похоже, все прошло нормально. Тьфу ты, а сестричка мужскими глазами выглядит ничуть не лучше, чем в объективе камеры. Ну да, Гюйлер же видит то, что видит сам Квилан. Не дожидаясь ответа, Гюйлер спросил: – Ты уверен, что с тобой все в порядке? – Так точно, командир. Все в порядке. Он стоял на борту «Зимней бури». Флотский дрон рыскал по странной, вогнутой палубе разрушенного корабля, прочесывая руины. Дрон миновал дыру в полу, откуда извлекли аормеанский субстрат. Со времени находки субстрата прошло два дня. Квилан уговорил техников провести перекалибровку дрона, и теперь автономнику дали задание искать мелкие субстраты, размером примерно с душехранительницу. Стандартный поиск уже закончили, но Квилан, заручившись поддержкой сестер-странниц, убедил командование в необходимости дальнейшего тщательного осмотра: не следовало упускать ни малейшего шанса спасти души. Впрочем, к моменту, когда перенастройка дрона была завершена, уже подоспел и начал сбрасывать скорость корабль Культуры, на котором Квилану надлежало проделать первую часть путешествия. Флотский автономник сможет провести одно-единственное сканирование. Дрон прочесывал палубу, следуя незримой сетке сканирования на плоском полу, а Квилан разглядывал выскобленную полость корабля, воссоздавая в уме вид внутренних помещений до катастрофы и размышляя, в какой именно части корабля квартировала она, где бродила, где укладывалась спать в последнюю корабельную ночь. Главный двигатель занимал половину корпуса судна; ангар для флайеров располагался вот тут, на корме, твиндеки – там и там, индивидуальные каюты – вон там или вот там. Наверное, думал он, еще есть шанс, что техники ошиблись и тут можно что-то обнаружить. Корпус не разрушился лишь потому, что подпитывался какой-то энергией. Никому пока не удалось полностью разобраться в устройстве этих огромных кораблей, наделенных особыми способностями. Возможно, где-то в самом корпусе… Подплыв к нему, машина защелкала; в блестящем металле корпуса отразились потолочные огни. Квилан уставился на автономник. – Квил, прошу прощения, эта штука заявляет, что ты у нее на пути. Отойди. – Да, конечно. Квилан отступил на шаг – не очень ловко, он давно не надевал скафандр. – Я снова оставляю тебя наедине с собой. – Ничего страшного. Хотите поговорить? – Гм. Знаешь, я тут поразмыслил… – О чем? – Ну, вот мы заняты техническими работами, всякой калибровкой, а о фундаментальных основах не задумываемся. К примеру, мы с тобой мысленно разговариваем, однако подразумевается, что при этом не слышим мыслей собеседника. А ведь разницы-то почти никакой… – Так нам говорили. А что, у вас есть основания… – Нет. Но когда глядишь на мир чужими глазами, а думаешь о своем, то вскоре перестаешь понимать, твои это мысли или утечка из чужих каналов мышления. – В общем-то, мне ясно. – Ну что, попробуем? – Давайте. – Вот и славно. Попробуй прочесть мои мысли. – Наверное, не стоит… – подумал он, но, когда мысль исчезла, осталась лишь тишина. Квилан ждал. И ждал. И ждал. Дрон продолжал поиски, с каждым проходом удаляясь.