Взяв одной рукой парадный френч, я осмотрел погоны и бросил его обратно старшине, сказав: – Я капитан, а не майор, замени. А обувь мне не нужна, у меня нога покалечена, специально под меня сшитую обувь ношу. – Товарищ командир, – не зная как ко мне обращаться, сказал старшина. – Мне приказали подготовить форму для майора ВВС, а не капитана. – Командующий лично понизил меня в звании. И кто тут старше, он или тот кто тебе приказы отдаёт? Заменяй. Старшина отсоединил погоны от френча и ушёл, а я, снимая награды со старой гимнастёрки, прикручивал их к френчу. Когда закончил, ровненько получилось, переоделся. Старшина вместе с обувью мне принёс командирское нательное бельё, брюки, обувь и фуражку. Померил, всё в пору. А тут и он вернулся, с капитанскими погонами. Парадные, золотые с синей полосой и эмблемой ВВС, и сам их закрепил. Вот теперь порядок. Старую форму и новенькие офицерские сапоги я убрал в хранилище, раз выдали значит выдали. Кстати, документов у меня тоже не было. Вчера как приехали обратно штаб фронта, машину с продовольствием интенданты забрали, я прошёл сюда, на бывшую станцию метро, сдал командирское удостоверение, приказали, и в эту комнату меня отправили спать. Часового не забыли выставить снаружи, но тихо, чтобы я не заметил. Было три койки, пустовали две. На одной я спал. Сейчас соседа уже не было. По часам, а я вчера точно настроил, по Московскому времени, одиннадцать дня. Форма отлично сидела. Ремень под френчем, кобуру пистолет оттягивал своей тяжестью. Мне его всё же вернули. Тут форма такая, ремень под френчем, сразу кобуру и на рассмотришь. Прихватив трость, я вышел из комнаты и меня проводили в небольшой зал столовой. Даже скорее офицерского буфета. Тут накормили настоящими русскими щами, и перловой кашей. И компот был. Именно тут меня адъютант командующего и нашёл, я как раз заканчивал, ну и сопроводил в помещение оперативного штаба. Командующий был тут же, общался с кем-то по телефону, судя по гербу на аппарате, это явно правительственная связь, скорее всего «ВЧ». Когда я подошёл, то услышал часть разговора: – … я так решил, товарищ Сталин. Половину бронетранспортёров передаю в бригаду морской пехоты, а все танки и оставшиеся бронетранспортёры на пополнение двух танковых бригад. Техника уже принимается… Да, товарищ Сталин, – тут командующий увидел меня и сообщил. – Товарищ Крайнов прибыл. Тот почти сразу передал мне трубку, и отошёл чуть в сторону с недоумением посмотрев на мои погоны. – Здравия желаю, товарищ Сталина, – сказал я в трубку. – Здравствуйте, товарищ Крайнов. Ваша пропажа наделала немало переполоху. Связь была не ахти, приходилось напрягаться чтобы услышать, ещё помехи, но в принципе общаться было можно. – Хочешь жить, не так спрячешься, товарищ Сталин. Лечился я после неудавшейся попытки моей ликвидации. А всё спасибо вам, если бы орденом «Ленина» не наградили, что задержал пулю, ликвидация бы удалась. Сталин поднятую тему продолжать не стал, видимо неприятна та ему была. Ну или слушать не хотел, как я его сотрудников, а всё же НКВД и ему подчиняется, грязью поливал. А я бы полил. Я им ещё припомню ту камеру полную уголовников. – Товарищ Крайнов. Нам нужно, необходимо срочно встретится. Самолётом вас доставят в Москву. – Товарищ Сталин, я на «Миге» прилетел, на нём я быстрее доберусь. Уже в четыре часа дня буду в столице. – Хм, что ж, буду ждать. Вас доставят ко мне по прилёту. Передав трубку командующему, я вздохнул, посмотрев на того, и сообщил: – В Москву вызывают. Срочно. – Ясно, – положив трубку на аппарат, тот задумчиво посмотрел на меня, и вдруг спросил. – Почему у вас капитанские погоны? – Был понижен в звании до капитана, – пожал я плечами. Тот ничего больше на эту тему не сказал, поинтересовался лишь: – Что по дальнейшим поставкам? – Как вернусь. Если вернусь, – развёл я руками. Этого тому хватило. Мне выдали новенькое офицерское удостоверение, между прочим на капитана, пока без фото, его ещё сделать нужно, справку к нему о причинах выдачи, после этого отправили на аэродром, и уже через полчаса поднявшись в небо, я взял курс на Москву. Расстояния вполне хватает для полёта без дозаправки, а если придётся облетать какие районы, ничего, заправлюсь. Всё отработано. Времени было достаточно, поэтому благополучно пролетев это расстояние до столицы, пошёл на посадку, но не на одном из аэродромов, а на поле. Между прочим, знакомое, я тут уже не раз взлетал или посадки совершал. Сменив самолёт на «Виллис», и не теряя времени погнал к городу, тут километров пятнадцать до него было. А причина таких действий, я хотел посетить госпиталь где проходили службу сёстры Фроловы, старшая из которых была ранее моей неверной супругой. Нужно выяснить, зря я сюда прилетел или нет. Проехав пост на въезде, меня не остановили, я издалека сверкал офицерскими погонами, да и вообще новенькой формой, ну и погнал дальше, пока не добрался до госпиталя. Тот был на месте. Заезжать я не стал, оставил машину у ворот и пройдя на территорию, кивнув парочке знакомых, остановился. Сканер сестёр не обнаружил, ни одной, да и вообще в зоне его работы их не было, включая ту комнату что они снимали. Пришлось искать главврача. Этот был незнакомый, прошлый главврач был убит в поножовщине на улице ещё в августе прошлого года. Табельного оружия тот никогда не носил. А вот по поводу сестёр Фроловых тот меня просветил. Они были переведены в другую часть, и отказался мне сообщать в какую. Мол, принеси официальную бумагу с запросом, тогда и сообщу. Не проблема, я отловил знакомых, и те сообщили, сёстры перевелись в госпиталь где проходила службу их мать. Вот и весь ответ. Это произошло почти сразу после гибели прошлого главврача, в конце лета. Аня ещё не родила, хотя вот-вот должна была, могла и в дороге родить. Ну это мне не интересно, но теперь хоть знаю где их искать. Блин, знал бы, и ведь был вчера на побережье Чёрного моря, мог бы их сразу найти, а тут вон оно как. Ладно, оставлю пока на время это дело, жаль что не приблизился к своей основной причине моего тут появления, но успею ещё. Одарив знакомых тропическими фруктами, кому банан, кому лимон, а кому и апельсин, и вернувшись к машине, покатил к Кремлю. Наглеть так наглеть, я подъехал к посту на въезде на Красную площадь, та была закрыта для посещений, и поинтересовался у старшего: – Лейтенант, как мне к товарищу Сталину проехать? У меня назначено на четыре часа дня. Тут удивился, очень сильно удивился. Скользнул взглядом по наградам, по лицу, явно пытаясь вспомнить, но видимо не смог, это среди лётчиков я больше сейчас популярен, они сразу узнают, а у остальных я уже выветрился из памяти за такое время. – Попрошу ваши документы. Продолжая сидеть в машине, лишь мотор тихо тарахтел, я передал ему новенькое удостоверение со справкой и стал ожидать пока тот свяжется с вышестоящим командиром. Телефон на посту был. Кстати, учётная лётная книжка была при мне, и мне внесли в неё тот сбитый вчера «Юнкерс», командующий авиацией фронта лично это сделал. То есть, отнёс в штаб ВВС, и там сделали, ну и принёс. Долго лейтенант у телефона не простоял, вскоре ему перезвонили и тот вприпрыжку рванул ко мне, сообщив: – Товарищ капитан, мне приказали вас сопроводить. Лейтенант сел рядом и стал показывать дорогу. Я вообще наугад ехал, кто его знает где сейчас Сталин находится, может на даче? Однако тот был в столице, сейчас на сканере я его видел. Мы не поехали к парадным воротам, а объехав, въехали в неприметные ворота, тут стоянка для машин была, и я поставил свой внедорожник рядом с двумя лимузинами. Лейтенант передал меня с рук на руки встречающему офицеру, явно из охраны, и вприпрыжку направился к выходу. Тому калитку открыли, ворота за нами уже заперли. А меня повели по двору к нужному зданию по пешеходным, и мне кажется прогулочным тропинкам. Постукивая тростью по камням брусчатки, я неторопливо шёл к зданию правительства, и вот всё же оказался внутри. Документы у меня забрали, это я о своём свеже выданном офицерском удостоверении, забрали табельное оружие, ножей не было, даже обыскали, слегка обхлопав для виду, но на самом деле довольно тщательно проведя рукам по форме. Спец обыск проводил. До назначенного времени встречи полтора часа оставалась, однако меня всё равно сопроводили в приёмную, не пустую, тут двое в штатском и один генерал ожидали, и оставили. Секретарь если что вызовет. Мы с ними раньше уже встречались, так что я вполне приветливо кивнул, подходя к его столу, и сообщил: – Я не завтракал и обедал, пропустил, сюда вылетел из Ленинграда, а до назначенного времени встречи больше часа. – Покидать приёмную вам запрещено, могут вызвать. Я могу заказать вам бутербродов и чаю. – Годится. За столом секретаря была небольшая комната, тот меня там и усадил, когда из буфета принесли бутерброды с колбасой и чайник со стаканом. Достав нож и лимон, я отрезок кусочек. Подсластил и стал наяривать эти бутерброды. Хорошо пошли. Вот так утолив голод, а пусть кормят, вернулся в приёмную, буфетчица чуть позже забрала то что осталось, и я поинтересовался: – Товарищи, кто апельсины будет? Те удивлённо посмотрели на меня, а я достал из кармана брюк апельсин, вытряхнул из рукава нож и разрезал его на четвертинки, обойдя и всех угостив. Поскребышеву тоже. Мне не досталось. Поэтому я достал второй фрукт и разрезал, также на четвертинки. Поскрёбышев попробовал свой фрукт, вкусный, и поднял трубку. Через пять минут в приёмную вошли офицеры из охраны, обыскали меня, забрав нож, и ушли. Я сел обратно на диван, и достав следующий апельсин, и ножом что вытряхнул из рукава, нарезал. После чего показал секретарю большой палец: – Во обыскали. Тот снова поднял трубку. В этот раз меня увели, и в присутствии генерала, начальника охраны Сталина, не только обыскали, но и заставили раздеться, и прощупали швы. Не было у меня ничего. Вернулись мы вместе с генералом, и тот сидя в сторонке сверлил меня взглядом. В этот раз играть на нервах охраны я не стал и устроившись на диване поудобнее, опустил фуражку на глаза и стал подрёмывать. Желание поспать имелась, я пока ещё не привык к местному часовому поясу. По времени Токио жил. Сам не заметил как уснул. А разбудили меня грубо, тот что в штатском сидел, толкнул в бок. Больно получилось. Локоть острый. Я видать привалился во сне к нему вот тому и не понравилось. Пробормотав извинения, зевая я посмотрел на часы, и увидел, что проспал минут сорок. – Кровать бы тут поставили что ли? – пробормотал я, и вздохнув, продолжил ждать. Вызвали меня нескоро, сначала тот штатский с острыми локтями посетил кабинет, потом генерал, и второй штатский. За это время к нам ещё прибыло, несколько гражданских и сотрудник НКВД, по форме видно. Я уж думал, что не дождусь, когда наконец меня вызвали. Хотя следить как Сталин общается в кабинете с разными людьми, оказалось неожиданно интересно. И ещё, через другой вход в кабинет зашёл Берия. Его ещё тут не хватало. Поэтому, когда меня вызвали, он тоже оказался в кабинете, сидел у стола, Сталин тоже. – Проходите, товарищ Крайнов. Или уже не товарищ? Вместо приветствия или доклада о прибытии, пришлось взять спокойный тон и ответить: – А как пожелаете, товарищ Сталин. Мне уже всё равно. После этого как меня пытались ликвидировать, и попытка чудом не увенчалась успехом… не надо, товарищ Берия, я там был и знаю, что произошло. Так вот, после этой неудавшейся попытки, я понял, что государство решил от меня избавится. Уж не знаю почему. Я дал присягу, но раз от меня отказались, решив убить, то и присяга перестала действовать. Я уже и раньше сотрудничал с русскими из заграницы, правда они тогда представлялись командирами спецслужб Союза, это уже после попытки моей ликвидации прояснили кто они такие. Ну и предложили работать на них. А так как терять мне уже было нечего, спасибо сотрудникам спецслужб, я дал согласие. Один тот рейд в столице Румынии, хорошо был оплачен, хватит на приличный дом, в любой стране что я выберу, и ещё останется. При этом война не закончилась, и я ещё заработаю. Как видите, я честен. – И жить в Советском Союзе вы не хотите? – Категорично. Знаю что долго не проживу, только из-за этого, а я всё же хочу встретить старость окружённый внуками и внучками. Страна дискредитировала себя в моих глазах раз и навсегда. По факту, я и эту форму, что сейчас на мне, носить не имею права. Одел для маскировки. Однако, товарищ Сталин, я так понимаю вы решили поговорить со мной не поэтому поводу? Я как представитель той группы русских что помогает Союзу, не показывая себя, и не демонтируя, готов предложить вам, как представителю Советского правительства, некоторую помощь. – Вот как? – Сталин с несколько непонятным выражением посмотрел на меня, и кивнул, сказав. – Продолжайте. – Из-за действий группы, Советский Союз был лишён поставок по ленд-лизу в которых он так нуждается. В качестве извинений, наш командир, мы его называем Главный, принял решении подарить Союзу десять заводов и фабрик, захваченных на территории САСШ, и передать их вам безвозмездно. Со всем оборудованием и техдокументацией. Вот здесь на листе указано что заводы выпускают. Сорок наименований, выбор широк, можете это сделать. Поставите галочки, и всё это будет поставлено вам. Подойдя, я положил листок на стол, и Сталин, взяв его, стал изучать, как бы между прочим поинтересовавшись: – И что эта группа русских наёмников успела совершить на территории Советского Союза? – Команда инвалидов, майора Васечкина, это первое их дело. Именно тогда я и попал в их поле зрения. Я позже узнал, что именно они выдали им оружие и танки. А парни наши были, фронтовики, погибли в Волоколамске. Потом те атаковали немцев с тыла, когда они к Москве подошли, и уничтожали артиллерийские батареи. Хорошо поработали, вы должны помнить. Потом при наступлении советских войск, они били немцев, заставляя их бросать тяжёлое вооружение, чтобы оно досталось советским войскам. Я там не участвовал, учился лётному навыку. – Они учили? – коротко осведомился Берия, впервые подав голос. – Да, – легко подтвердил я и продолжил. – В Англии, они тоже были. Я вам говорил, что не хотел туда лететь, и тоже участвовал в акциях под видом «немецкого десанта». Это уж потом мы освободили лагеря с военнопленными и те сами дальше воевали. Теперь немцы стали настоящими. В Румынии был, в столице, дальше не участвовал. Полученная рана сказалась. В Америке тоже они, тут я также не участвовал, лечился. – Почему Америка? – Японцы наняли, – пожал я плечами. – Мне кажется это было единственное умное решение что те сделали. Хотя нет, ещё одно, подписали союзническое соглашение с вами. – Однако отказались порвать такое соглашение с Германией. Время тянут. – Но ведь поставляют вооружение и технику. По факту они одни помогают Советскому Союзу. Я даже слышал, что авианосец хотят продать. – Уже продали, он на пути к Владивостоку, – делая пометки на листочке со списком фабрик и заводов, сообщил Сталин, как бы между прочим. – Будет хотя бы один авианосец. И ещё, товарищ Сталин, Главный просил передать, что мы готовы решить вопрос с Финляндией, провернув ту же операцию что и с Румынией. Удара по тылам они не ждут. – Гражданские могут пострадать. – В Румынии это была редкость, большая редкость, не думаю, что в Финляндии будет по-другому. Уничтожено будет всё что представляет хоть какую-то ценность, все военные, промышленные и гражданские объекты. Это всё будет проведено бесплатно, единственное условие Главного, никакой помощи впоследствии Финляндии не оказывать. А то любят советские политики разбазаривать народные деньги. Это его слова, я передал фразу Главного. Также Главный собирался помочь поставками Ленинградскому фронту, но меня вызвали сюда, и пришлось прервать поставки. Была сделана только одна, первая. – Мне уже сообщили, – кивнул Сталин, и закончив, протянул листок, со словами. – Эти промышленные предприятия нам нужны срочно, немедленно. Остальное тоже интересно. Готовы платить золотом. Сделав два шага, я подошёл и взял листок, мельком осмотрев где стоят галочки. А у Сталина губа не дура. Три нефтеперерабатывающих завода, завод по производству крупнокалиберных пулемётов, пять грузовиков, шесть полноприводных вездеходных машин, завод по сборке радиостанций, остальное по производству взрывчатки, патронов и снарядов. Кстати, завод радиостанций, а там выделывают разных типов, что для танков что для самолётов, ну и переносные, то это целая цепь разных фабрик, что создают детали, и только в конце уже сборочный цех. А всё месте огромный завод. – Всё это вскоре будет доставлено на территорию Советского Союза, – сообщил я. – Постараемся выгрузить по ближе к железнодорожным станциям чтобы можно было загрузить и отправить в те места где их развернут. – Когда ожидать поставку? – Если мне дадут связной самолёт, то этой ночью… Да, утром вы сможете принять все выбранные заводы. – Что по остальным заводам? Танковые или авиационные нас тоже интересуют. – Золото Главному не нужно, оно у него есть. Он готов предоставить вам больше ста разных заводов, фабрик и других предприятий, треть гражданского направления, от создания радиоприёмников, до холодильников, также осуществить поставки вооружения и техники, хватит создать три танковые армии и вооружить их, ну и две воздушные. Деньги Главному не нужны, его интересует другое. Все Курильские острова. Передать во владение, не аренда, право собственности. – Слишком большая цена. Конечно можно собрать пленум, обговорить, принять решении общим голосованием, но за острова, цена слишком ничтожна. Да и японцам они принадлежат… пока. – Я лишь передал предложение, решать вам, товарищ Сталин. С японцами бы вопрос решили. А пока можно передать заводы.