– Только душ прими и покушай, – отвечает она и подходит, чтобы погладить меня по голове. – В холодильнике суп и паста, еще можешь сделать себе салат из свежих овощей. Ну а утром возьми творог или йогурт хотя бы... Ты последнее время так рано и тихо убегаешь, что мы тебя совсем не видим! – Очень много дел, мам, – оправдываюсь я, а сама невольно подставляю макушку под ее руку и чмокаю ее в ладонь. – Спасибо! После душа и ужина я и вправду сразу падаю лицом в подушку. Усталость такая сильная, что я даже переживаю: вдруг простыла, как и Сережа?! Он ведь от кого-то заразился! Наверняка от какого-то ребенка... А значит, и я могла, потому что всю последнюю неделю мы провели вместе... К счастью, утром я просыпаюсь отдохнувшей и чувствую себя гораздо лучше. Голова не болит, тело не ломит, и я выдыхаю с облегчением: значит, это была всего лишь усталость. Другой вопрос, что сегодня эта усталость наполнит меня снова, и вечером я опять буду чувствовать себя выжатым лимоном... Но ничего не поделать: предновогодний чес – он всегда такой. Кстати, о чесе: нужно позвонить Сереже, спросить его про возможность поехать вместе к двойняшкам того кинопродюсера... как ее зовут? Забыла! Нехотя я берусь за мобильный телефон: если честно, разговаривать с Сережей не очень хочется. Но я не готова опуститься до его уровня, начать врать и уворачиваться. Так что я не смогу взять в работу еще один заказ, не предложив ему совместный выезд. Не хочу чувствовать себя виноватой. – Привет, – раздается на том конце провода чуть хрипловатый голос. – Как себя чувствуешь? – спрашиваю я у напарника. – Гораздо лучше. Сам хотел тебе сейчас позвонить. – Я только проснулась. – Да и я тоже недавно... Слушай, у меня есть заказ на выезд – хочу спросить, готов ли ты поехать вместе со мной. Сегодня вечером. – И откуда же взялся этот заказ?! – спрашивает Сережа, явно удивленный, потому что обычно все заказы проходили через него. – Через знакомых по универу, – вру я зачем-то. Мне как будто не хочется раскрывать ему правду о том, что вчера я была в том самом поселке и провела праздник для детей замминистра, который сам Сережа изначально отменил. – Вот оно что, – хмыкает парень. – Где и в какую цену? – В том же самом поселке, где должно было быть вчера, – отвечаю я, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Тринадцать тысяч. Двойняшки-трехлетки. – Я в деле, – сразу говорит Сережа. – Только... – я заминаюсь. – Давай сразу договоримся: оплата пойдет мне на карту. – В смысле?! – возмущается мой напарник. – Нет, Эль, мы с самого начала договорились, что... – Или так, или никак, – отрезаю я, сама удивляясь своей решительности. Сереже приходится смириться: – Окей, – и тогда я кладу трубку, чтобы позвонить Антонине Сергеевне и согласовать наш визит. Вот только вечером недовольный моим требованием Сережа ведет себя, как последний придурок. Сначала он опаздывает, так что мне приходится извиняться и оправдываться перед заказчицей праздника. Потом сваливает большую часть интерактива с детьми на меня, ссылаясь на то, что он еще не до конца поправился и ему тяжело бегать и прыгать вокруг елки. Забавно, что заработок он при этом хочет поделить поровну. Ну а когда после представления Антонина Сергеевна приглашает нас передохнуть и выпить чаю, в беседе с ней Сережа выясняет, что вчера я была на выезде у Опалова и его детей, – и потом обвиняет меня в предательстве и обмане. Мы идем по поселку в сторону ворот, и он отчитывает меня так, как даже мой собственный отец со мной никогда не разговаривал: – Тебе не стыдно?! Это я организовал этот чес! Это я обеспечил тебе благодарных клиентов и деньги на твои новогодние хотелки! – Что?! – смеюсь я нервно. – Мои новогодние хотелки?! Ты издеваешься что ли, Сереж?! Я хотела купить себе платье – но ты не перечислил мне ни копейки из заработанных мною денег! Вчера я получила заработок от Опалова и поехала в торговый центр, и знаешь что?! Платьев по скидке больше нет! – Какая трагедия! – насмехается он надо мной. – Маленькая девочка не смогла купить себе платьице! Тебе двадцать три, Эльвира! Вложи эти деньги во что-нибудь полезное! Не будь ребенком! – Но я хочу быть ребенком и хочу это платье! – вспыхиваю я. – Скоро новый год и я заслужила купить себе подарок! Поэтому немедленно верни мне мою половину заработанного, и мне совершенно все равно, где ты возьмешь эти деньги! – Да пошла ты! – рыкает парень, и в этот момент я вдруг поскальзываюсь на скользкой дорожке и падаю на землю, а Сережа даже не пытается меня удержать... Мне кажется, на мгновение я теряю сознание, а когда открываю глаза, кроме рассерженного Сережи вижу над собой внимательный взгляд Матвея Тихоновича Опалова. – Вы в порядке? – спрашивает он, протягивая мне руку. 7 глава Я оглядываюсь на Сережу: тот стоит чуть в стороне, даже не пытаясь помочь мне. Зато Матвей Тихонович наклоняется низко-низко и говорит: – Один – один. – Чего?! – переспрашиваю я невольно, а потом сразу меняюсь в лице, понимая, что таким мрачно-грубоватым тоном только что ответила заместителю министра, а не своему одногруппнику: – Простите, я просто... – Между нами теперь один – один, – повторяет мужчина. – Вчера вы стали невольной свидетельницей того, как я ругаюсь со своей бывшей... – тут он заминается, то ли не желая произносить слово «жена», то ли имея какие-то другие причины. – А сегодня уже я стал свидетелем того, как вы ругаетесь со своим... Дедом Морозом, полагаю?! – он бросает на Сережу косой взгляд. – Да, именно так, – я рассеянно киваю, продолжая лежать на заснеженной дорожке. – Вставайте же, – он снова протягивает мне ладонь, и я наконец хватаюсь за теплые пальцы, поднимаясь с земли и начиная отряхиваться. – Простите, Матвей Тихонович, – говорю эмоционально. – Мне не хотелось портить вам вечер нашими склоками... Мы уже уходим, – с этими словами я подталкиваю Сережу к воротам поселка. – Мне кажется, вам не стоит ехать куда-либо вместе, – замечает Матвей Тихонович и неожиданно обращается к Сереже: – Молодой человек, я невольно подслушал ваш разговор, точнее – вашу ссору... Это вам должно быть стыдно перед девушкой, а вовсе не ей перед вами... Кроме того, вы просто обязаны как можно скорее вернуть ей заработанные средства. – Я верну, – мрачно буркает мой напарник, с которого как будто бы сразу слетает вся спесь, а щеки розовеют от стыда. – Но вы же сами бизнесмен, вы должны понимать, что вложения и накопления – это очень важно. – Разумеется, но вкладывайте и накапливайте свои средства, а не средства Эльвиры, – говорит ему Матвей Тихонович. – И я не бизнесмен, я чиновник, государственный служащий. Если вы не видите разницы между двумя этими понятиями – у меня для вас плохие новости, дорогой друг. Я невольно фыркаю, пряча смех под заснеженными перчатками, а Сережа, окончательно пристыженный, почти бегом бросается к воротам. Повернувшись к Матвею Тихоновичу, я качаю головой: – Теперь он точно не вернет мне мои деньги. Но я все равно очень благодарна вам за такое заступничество. – Вернет, – уверенно говорит Матвей Тихонович. – Если не вернет – его совесть загрызет насмерть. – У таких, как Сережа, нет совести, – замечаю я с горькой усмешкой. – Если вдруг потребуется – я проведу с ним еще одну воспитательную беседу, – с готовностью обещает мужчина, а я в ответ морщусь: – Да нет, не надо, спасибо... – Все нормально? – спрашивает он, напоминая, что пару минут назад я грохнулась на землю и ударилась головой. – Да, вполне, – я киваю. – Еще раз спасибо, я пойду... Вот только стоит мне сделать шаг по направлению к воротам, как моя голова начинает кружиться, перед глазами появляются черные точки, и я останавливаюсь, боясь, что вот-вот снова упаду. – Вам нужно посидеть и отдохнуть, – говорит Матвей Тихонович. – Идемте, я провожу вас к себе домой. – Ну что вы... – начинаю я возмущаться, но мужчина меня не слушает, а я и вправду не очень хорошо себя чувствую, и у меня нет никаких сил спорить. Он осторожно подхватывает меня под локоть, и мы шагаем по заснеженной улице элит-поселка к его особняку. – Матвей Тихонович, простите, но это непрофессионально, – заявляю я своему спасителю уже на пороге дома. – Ваши дети не должны увидеть меня без костюма Снегурочки, вне образа... Иначе магия будет разрушена. – Но ведь костюм у вас с собой, – улыбается мужчина. – Да, – я киваю. – Тогда надевайте его, а детям скажем, что вы утомились после своих новогодних дел и зашли к нам в гости немного отдохнуть. Они будут очень рады вас видеть, но обещаю, что надоедать не станут. – Вы уверены, что это хорошая идея? – спрашиваю я с сомнением. – А вы уверены, что оставить вас с головокружением на улице – это хорошая идея? – отвечает Матвей Тихонович вопросом на вопрос. Я поджимаю губы: – Не знаю...