Когда таймер достиг 00:59, изображение замерло, и проигрыватель тут же выплюнул кассету. Экран на мгновение окрасился в голубой цвет, а затем переключился на белый шум, черно-белые точки заплясали от одного края экрана к другому. — Нет! — закричали они в унисон, внезапно осознав, что дочь снова исчезла. Глава 19 Разве есть что-то сильнее надежды найти то, что ищешь? 28 ноября 2003 5 лет с момента исчезновения Киры Агент Миллер согласился возобновить дело при условии, что Мирен не будет ничего публиковать в течение недели, а по истечении этого срока он даст краткий комментарий, чтобы не ставить под угрозу расследование, и изложит свою точку зрения в первой статье, которая задаст темп и тон остальным публикациям при дальнейшем освещении дела. Кассета наделала много шума в нью-йоркском отделении ФБР, где несколько агентов вызвались помочь выяснить происхождение видео и проанализировать кадр за кадром в поисках зацепок. Они сделали несколько копий видео, а оригинальную кассету разобрали на части в попытке найти малейшие отпечатки и исследовать магнитную полосу. Конверт также отправили на проверку. На нем не было марки, и он не проходил ни через одно почтовое отделение, так что, скорее всего, кто-то лично оставил его в почтовом ящике Темплтонов. Команда специалистов отправилась на место, чтобы опросить соседей, не крутился ли кто-нибудь вокруг дома Темплтонов накануне, но все показания сводились лишь к тому, что был праздник, на улице играли дети и ничего подозрительного они не заметили. На кассете и на конверте были отпечатки пальцев Грейс — их сняли в тот же день, чтобы не возникло путаницы. Из ста двадцати минут на кассете фирмы «ТДК» запись длилась лишь 59 секунд. Остальная часть была пустой, без каких-либо следов записи на оставшихся ста девятнадцати минутах. Это была кассета известной марки и самой распространенной длительности — такие по-прежнему продавались в многочисленных магазинах по всему городу, несмотря на резкий рост популярности DVD-дисков. Было понятно, что видеокассеты вскоре исчезнут из-за недостатка качества записи, продолжительности и, что немаловажно, хрупкости. Магнитная лента VHS обречена медленно разрушаться до тех пор, пока записанное на ней не исчезнет — с другой скоростью, но с той же неизбежностью, что постигла Киру. Новые цифровые форматы позволили повысить качество изображения и звука и даже его продолжительность — и все это в формате компакт-диска, добавив при этом эффектные элементы, такие как меню, дополнительные материалы или возможность выбора сцен. Кроме того, они могли служить более пятидесяти лет, в два-пять раз дольше, чем видеокассеты, у которых уже через несколько лет портилась цветопередача. Цифровые файлы в формате DVD также содержали дополнительную информацию о типе записывающего устройства, дате его создания, а иногда даже геолокацию места записи, скрытую в метаданных стандарта EXIF для каждого из файлов на диске. Все эти атрибуты отсутствовали на видеокассете, и отследить ее происхождение было невозможно. Формат VHS не давал возможности обнаружить и установить, когда или где была создана запись. Единственное, что позволяли видеокассеты, — определить по расположению магнитных частиц на ленте, на каком устройстве они были записаны, подобно тому как пистолет оставляет уникальный отпечаток на каждой выпущенной пуле. По следам на магнитной ленте эксперту удалось установить, что запись была сделана на видеомагнитофон «Саньо» 1985 года: известный производственный дефект в одной из серий приводил к тому, что магнитная головка, которая собирает частицы на дорожке для записи изображения и звука, оставляла непрерывный узор на краю каждой ленты. Но это ничего не давало: «Саньо» был одним из ведущих брендов на рынке в то время. В течение недели группа графологов анализировала почерк, которым были выведены имя Киры на кассете и цифра 1 на конверте, и по результатам химического анализа чернил было сделано заключение, что они были написаны от руки с помощью маркера «Шарпи» — самой продаваемой марки в стране. Судя по нажатию и по изгибу в букве «А» и цифре «1», обе надписи были сделаны одним и тем же человеком. Когда через три дня пришел отчет о следах на кассете, агент Миллер потерял надежду. Других отпечатков, кроме отпечатков Грейс, обнаружено не было. Отчет об отпечатках на конверте ожидался поздним утром, но агент лично посетил семью Темплтон, чтобы обсудить малый прогресс в расследовании. Аарон и Грейс с нетерпением ждали его визита. Он вышел из машины с серьезным лицом и огляделся вокруг, отмечая, что все вокруг дышит счастьем. Двое детей зигзагами катались на велосипеде вокруг конусов на тротуаре. Пожилая женщина подстригала гортензии в саду, мужчина средних лет заканчивал расставлять перед забором солдатиков-щелкунчиков в натуральную величину. Все здесь было наполнено духом Рождества, и Миллер тяжело сглотнул, прежде чем подойти к единственному дому, который словно утонул в печали. — Вам удалось что-то обнаружить? — спросил Аарон, едва заметив его. — Еще рано делать выводы. Пока мы делаем шажок за шажком, пытаясь выжать все из этих пятидесяти девяти секунд. — Какие-нибудь следы? Должно же быть хоть что-то. — Не на кассете. Мы ждем результатов экспертизы конверта, но все это выглядит не слишком многообещающе, мистер и миссис Темплтон. Раз этот парень позаботился о том, чтобы не оставлять следов на кассете, едва ли он был неосмотрителен с конвертом. — А что насчет самой видеозаписи? Ничего, что помогло бы определить ее местонахождение? Это наша дочь… и мы должны ее найти, — заметила Грейс. — Качество изображения настолько плохое, что невозможно определить вид за окном, поэтому выяснить, где она и с кем, трудно. Мы думаем, это частный дом, зеленый оттенок за белой занавеской может быть садом, но… это ничего не дает. Даже угол падения солнечных лучей в комнате не поможет нам, поскольку мы не знаем, в какое время суток велась съемка, а это необходимо, чтобы понять направление и, возможно, приблизительную широту. Здесь мало зацепок. Пока рано говорить вам это, но если мы больше ничего не найдем, видео будет служить лишь свидетельством, что с вашей дочерью все в порядке, даже если вы не знаете, где она. Считайте это… доказательством жизни. — Что это значит? — При похищениях доказательство жизни используется для подтверждения того, что похищенный здоров, и для выплаты выкупа. Здесь нечто похожее, пускай даже… Пускай даже они об этом не просят. — Значит, надо сделать так, чтобы попросили, — с мрачным видом отчеканил Аарон. — Вы снова хотите обратиться в СМИ? — Почему бы и нет? — Они будут мешать нашей работе и… Я не хочу, чтобы случилось то же, что и пять лет назад. — Если это поможет найти мою дочь, я это сделаю. Даже не сомневайтесь. — Погиб человек, мистер Темплтон. Это не должно повториться. — Это не моя вина, агент Миллер. Помните об этом. Не я разжег то пламя. Глава 20 Никогда не знаешь, куда приведет дорога, которую ты выбираешь в ночи. Мирен Триггс 1998 Мне всегда было интересно, что происходит в душе человека, когда кто-то исчезает, будто его никогда и не было. В течение многих лет я размышляла над концепцией поиска. Возможно, именно поэтому я решила изучать журналистику, именно поэтому мне понравился этот мир. В конце концов, журналистика — это и есть поиск. Поиск того, что скрывают сильные мира сего, что скрывают политики, что скрывает любой, кому не выгодна правда. Поиск в темноте историй, которые можно рассказать, загадок, персонажей, затерявшихся в сознании. Все это о том, как искать — и как найти. В детстве я читала рассказы о Шерлоке Холмсе, но меня интересовал не преступник, а то, что случилось на самом деле. Большую часть времени я наслаждалась, пытаясь предугадать, что произойдет, но история всегда удивляла меня, и я никогда не находила правильный ответ сама. Возможно, дело Киры захватило меня с самого начала именно потому, что какая-то часть меня знала: я не смогу ее отыскать. Я обрадовалась, увидев на экране фотографию арестованного. Я провела всего одну ночь, погрузившись в ее историю, но почему-то она вызвала у меня сильные эмоции. Может быть, это было из-за ее взгляда, потому что в глазах Киры я прочла свой собственный страх, удивление и недоумение при виде зла в мире. Первую полосу газеты «Пресс» в тот день украсило лицо задержанного под заголовком: «Он забрал и Киру Темплтон?» Репортаж, помещенный на четвертую страницу, после редакционной статьи, занимал целые две полосы. В нем рассказывалось, как накануне вечером мужчина с первый полосы, некий Дж. Ф., был арестован за попытку похищения семилетней девочки в районе Геральд-сквер. По словам свидетелей, мужчина схватил девочку за руку и повел ее на север по Бродвею в направлении Таймс-сквер, пока она не начала кричать, поняв, что родителей поблизости нет, а человек, обещавший отвести ее к ним, ей совершенно незнаком. Крики девочки привлекли внимание прохожих. Объяснения мужчины никого не убедили: он утверждал, будто обнаружил девочку одну в толпе, без родителей, и решил отвести ее в ближайший полицейский участок на углу Таймс-сквер. Накал вокруг исчезновения Киры и тот факт, что это случилось в том же районе, сработали как сигнал тревоги, когда раздались крики девочки, и, по данным газеты, та уже была в безопасности с родителями. Они также сделали заявление в статье, поблагодарив всех, кто помог задержать мужчину, и призвали других родителей помнить о сексуальных преступниках. Полиция тут же связала это происшествие с Кирой. Автор статьи выразил мысль, что инцидент не случайно произошел неделю спустя в том же районе: преступник убедился, что выбрал верный путь. Наверняка с Кирой все произошло так же, и теперь оставалось лишь вырвать у него признание, чтобы найти девочку. Последний абзац гласил, что подозрения окончательно развеялись, когда полиция обнаружила, что задержанный включен в реестр сексуальных преступников за правонарушение, совершенное 26 годами ранее, — растление несовершеннолетней. Я убрала газету, чувствуя удивление и радость от того, что дело Киры скоро разрешится. Еще раз позвонила профессору Шмоеру, и он снял трубку со второго гудка. — Полагаю, ты все узнала, — вместо приветствия. — Это хорошая новость. В «Пресс» очень толковые журналисты, этого у них не отнимешь. — Да уж. Они молодцы. Я же… сам по себе. Весь мой отдел анализирует отчетность компаний из индекса NASDAQ или рейтинга «Стэндард энд пурс», и я единственный, кто время от времени пытается освещать несколько более… скажем так, трагичные происшествия. — Но ведь кто-то должен это делать? — Возможно, ты права, Мирен. В любом случае это хорошая новость. И… не беспокойся о задании. У тебя еще есть время написать статью об утечке, как у других. — Киру пока не нашли. Мое расследование пока не завершено, профессор. Я могу представить доклад, который охватывает развитие событий до этого момента, но предстоит еще много работы. — Отлично, Мирен. Лучшее качество журналиста, который ведет расследование, — упорство. Я всегда это говорил. С этим нужно родиться, это нельзя развить. Любознательность — вот что нас определяет, это желание расставить все по своим местам, как бы трудно это ни было. — Я знаю. Ты всегда повторяешь это на занятиях. — Это единственное, что стоит запомнить. В этой работе больше страсти, чем таланта, больше настойчивости и усилий, чем гениальности. Конечно, это полезные качества, но если тема тебя захватила, ты не сможешь отказаться от нее, пока не выяснишь правду. — А правда заключается в том, что Киру до сих пор не нашли. — Именно, — подтвердил он. Я заметила, что Шмоер говорил как-то странно. Его голос дрожал, но я списала это на плохую передачу звука. Повесив трубку, я вернулась в здание суда с брецелем для Пола. Он показался мне неплохим парнем — типичный клерк, на которого никто не обращает внимания, и мне было немного жаль, что он томится в архиве в одиночестве. Выпечку я купила в сетевой уличной палатке, и Пол поблагодарил меня улыбкой. — Ты меня избалуешь, — сказал мужчина радостно. Он все так же сидел за столиком у входа, и я попросила его об одолжении, прежде чем снова нырнуть в ту полную мерзости комнату. — Можешь мне помочь отыскать кое-что? — Я сделала жалобное лицо. — Конечно, без проблем. У меня особо нет дел, кроме как разобрать всю эту кучу бумаг, но это потерпит. Я улыбнулась и положила на стол газету с лицом Дж. Ф. на всю обложку: