— Спасибо, солнышко, — шепнул он, наклонившись. Лицо мое зарделось румянцем, а губы растянулись в довольной улыбке. Поблагодарил, а не отругал! Приятно-то как! И все же… — Ты не ответил! — Дав себе мысленный подзатыльник, чтобы не расслабляться, я вернулась к тому, с чего начала: — Пообещай, что не будешь больше драться с градоправителем! Прошу. — Да вроде ж все разногласия решили, — уклончиво ответил лис. — Твоими стараниями, волшебная моя, — добавил полушутя-полусерьезно. — Оберег уже не действует, я прав? — спросил он, кивнув на мое пустое запястье. — Не действует, — признала очевидное. — Не расстраивайся, Белочка. Я способен защитить тебя без всяких оберегов. Тем более за мной теперь должок, — подмигнул он мне. — Какой такой должок? — воскликнул Иро, присоединяясь к нашей теплой компании. — Поцелуй победителю леди задолжала? — Это он задолжал! — возмутилась я. — Вернее, он сказал, что задолжал, а на самом деле… — Он задолжал поцелуй? — Младший Каури округлил глаза в фальшивом ужасе, не дав мне толком договорить. Впрочем, ничего путного я бы и не сказала, потому что фраза получалась громоздкой и непонятной. — Арво, как ты мог? Ну-ка быстро целуй свою очаровательную гувернанточку! Она так за тебя болела! Так переживала… И ладно бы только нам это заявил, так нет же — он завопил на всю округу, привлекая внимание толпы. Естественно, его поддержали. Альды — народ охочий до разного рода развлечений. Им все едино: что праздничные гуляния, что кровавый поединок, что благодарственный поцелуй. Минуты не прошло, а они уже скандировали: «Целуй! Целуй! Целуй!» — с тем же азартом, как раньше кричали: «Бой! Бой! Бой!» Им весело, а я готова была сквозь землю провалиться от смущения. Сбежала бы, но… как показала практика, самое безопасное место в этом мире — рядом с Арво. — Папа, поцелуй Беллу! — И Олли тоже попался на удочку общего безумия. Наивное дитя! — Не надо меня… — начала возражать я, но альд перебил: — Не упрямься, Анабель. Не обижу. И коленки привычно задрожали… От страха или от предвкушения? Я растерянно посмотрела на окруживший нас народ, на радостно пританцовывающего лисенка, на Иро с плутоватой улыбкой на устах… не в силах поднять глаза на Арво. Неужто поцелует? Прямо тут, прилюдно, на потеху веселящейся толпе. Хочу ли я этого? Нет? Как разобраться в собственных чувствах, когда сердце заходится где-то в горле, мешая дышать, а в голове царит полный бардак. «Леди не целуются с простолюдинами!» — вопил внутренний голос с папиными интонациями. «Следуй зову сердца!» — наставлял другой, подозрительно похожий на мамин. «Слабо тебе, деточка?» — подначивал третий — ехидный, как у Марго. — Белочка? — позвал Арво, вырывая меня из хоровода противоречивых мыслей, коих в голове моей бедной развелось до противного много. И тут я увидела снег. Он возникал прямо из воздуха и кружил вокруг нас белыми хлопьями. Сначала подумалось, что это новые проделки Снеженики, а потом пришло осознание — это папа-лис, пользуясь дарованной ему магией, устроил снежную завесу, чтобы… скрыть наш поцелуй от любопытных глаз. Предчувствуя неизбежное, я нервно сглотнула, испуганно посмотрела на Арво и в волнении облизала внезапно пересохшие губы. — Бель… — выдохнул он, наклоняясь. Мне безумно нравилось такое сокращение моего имени, особенно когда его произносил он. А ведь раньше не называл так. Что изменилось? — Доверься мне, Бель. И я доверилась. А еще зажмурилась и замерла, ожидая первого в жизни поцелуя. На радость альдам, которые сквозь снежную вуаль видели нас, но без подробностей, победитель меня поцеловал. Только не в приоткрытые на вдохе губы, а в лоб, точно маленькую девочку. А затем еще и в кончик носа шутливо чмокнул, отчего я фыркнула, как лисица. Выкрутился хитрюга! И я даже обрадовалась бы, что ситуация так удачно разрешилась, не окажись эта радость с горьким привкусом разочарования. Но почему? Разве не такого итога я ждала? Сама ведь надеялась, что большой, сильный, умный альд что-нибудь придумает и спасет меня от стыда. Он и спас! Только мне, как выяснилось, хотелось большего. Это озадачило и даже слегка напугало. Одно дело — заботиться об Арво и Олли по мере сил и возможностей в благодарность за их отношение ко мне, другое — мечтать о настоящем поцелуе. Эдак я никогда не найду ему обещанную невесту! Или, наоборот, найду? — У-у-у, — недовольно протянул младший Каури, когда метель, перестав виться вокруг нас, опала наземь. — Так нечестно! Мы плохо все рассмотрели, а значит, не можем засвидетельствовать… — Хватит, Иро! — оборвал его возмущение брат. — Совесть имей! Совсем девочку засмущали. — Он снова меня обнял… рукой и хвостом. А я опять прижалась к его груди, чувствуя себя в безопасности. — После боя по традиции будут танцы. Останемся или домой пойдем? — спросил он нас с Олисом. Мы с лисенком переглянулись и одновременно кивнули. — Да танцам или возвращению домой? — уточнил Арво. В любой другой день я бы выбрала танцы. Но после сегодняшней нервотрепки хотелось в тепло и уют пусть небольшого, но безопасного дома, где нет крикливой толпы и хвостатого провокатора по имени Иро. Всем хорош дядя Олли, но временами он просто невыносим! И все же я спросила, решив доверить последнее слово папе-лису: — А сам ты чего больше хочешь? — Я бы поработал. Колыбель с утра забрали, но есть и другие заказы, которые нельзя откладывать в долгий ящик. Да и дел домашних полно. Только ты ведь, Белочка, платье нарядное надела. Остаться, наверное, хочешь? Себя показать, на других посмотреть… — Нет уж! Насмотрелась! Домой хочу, — призналась честно, довольная, что наши желания совпадают. — Ну их, эти танцы! — сказала уверенно и тут же заметила, как поник лисенок: видимо, мы с ним по разному поводу кивали. Чтобы поднять ему настроение, предложила: — Мы с Олли и дома потанцуем. А лучше тортик испечем, чтобы поздравить с победой папу, который нам покажет потом за столом снежные фокусы. Покажет же? — Непременно, — улыбнулся Арво. — Фокусы… и тортик! — Малыш аж подобрался весь от упоминания такой насыщенной программы. Куда местным танцам до моей стряпни и папиного волшебства! Олис сглотнул гулко, будто его сладким полжизни не кормили, хотя совсем недавно были и леденцы, и печенье, и пироги, а потом усиленно закивал, готовый бежать домой прямо сейчас. — Эй, куда? — возмутился Иро, все это время наблюдавший за нами… молча. Что для него почти подвиг. — Разве леди не подарит мне медленный танец? — мурлыкнул, пытаясь взять меня за руку, как уже бывало не раз. Прикосновения его мне не нравились. Не потому, что брат Арво плохой, просто он постоянно стремился нарушить мое личное пространство, вход в которое имели лишь избранные. Это вызывало подсознательное желание оттолкнуть, увернуться, любым способом избежав контакта. Ладно, когда Иро под руку меня брал, касаясь тела сквозь одежду, но до открытых участков кожи я дотрагиваться ему не давала. Вернее, старалась не давать. — Не подарит! — ответил за меня Арво. И в голосе его проскользнули уже знакомые мне собственнические нотки, которые я слышала у Олли. — Мы идем печь тортик! Ясно? — заявил лисенок, тоже обняв меня хвостом. Таким образом я оказалась не в черном, а в белом… и пушистом, да. Начиная от мехового манто с капюшоном, доходившего мне до колен, и заканчивая чужими хвостами, проявлявшими ко мне сегодня особый интерес. Надеюсь, этот жест у альдов ничего важного не означает, а то у меня странное ощущение, что я постоянно чего-то не понимаю. Вернее, понимаю, но не до конца. — А мне тортика? — состроил жалобную мордашку младший Каури. — А ты, дядя Иро, лучше пойди потанцуй, — с серьезным видом посоветовал ему племянник, вызвав у нас с Арво улыбки. Десертом приставучего родственничка Олли угощать явно не собирался. И, подозреваю, не из-за того, что ему жаль было кусочка торта. Иро постоянно претендовал на мое внимание, делиться которым малыш был не готов. Разве что с папой. Остаток дня и вечер мы провели дома и ничуть об этом не пожалели. Чего у нас только не было! И торт, который лисенок украшал сам, и снежный зверинец, носившийся с легкой руки Арво по комнате, и даже танцы мы себе с Олисом устроили. Правда, пришлось подходящий мотивчик мне мурлыкать самой, ибо аккомпанировать, играя на разделочной дощечке вместо барабана, как и петь, папа-лис наотрез отказался. Зря! Было весело. Спать в этот день я отправилась ближе к полуночи, уложив сначала Олиса, у которого тени, копошащиеся в углах, вызывали дискомфорт. В кровать свою забралась со счастливой улыбкой на лице, которая не сходила до тех пор, пока случайно не выяснилось, что «монстры, живущие под кроватью», вовсе не фигура речи. Поздно вечером… Арво, во всем любивший порядок, только-только закончил прибирать за Олисом и Беллой, которые повеселились от души и, как ни пытались вернуть потом вещи на места, все равно оставили после себя беспорядок. Он как раз намеревался подняться в спальню, чтобы вздремнуть часа три-четыре, необходимые для хорошего самочувствия каждому альду, как услышал ее крик. Громкий, отрывистый… издалека. Судя по всему, Белла уже уложила Олли и вернулась к себе на чердак, где и встряла в какую-то неприятную историю. Инстинкты сработали быстрее мыслей — Арво стрелой взлетел наверх и через каких-то пару секунд уже стоял посреди маленькой, хорошо утепленной комнатки с большим (почти во всю стену) окном. Мужчина уставился на забившуюся в угол кровати девушку, которая поджимала к груди колени и дрожала так, будто увидела чудовище. Но ведь не на его же приход она столь странно отреагировала, правда? Или все же на его? Элементалей, способных случайно напугать гостью, поблизости не наблюдалось. На прикроватном столике горела одинокая свеча, рядом стояла кружка с чаем, который он сам ей отнес, зная, что маленькая леди с утра любит промочить горло, прежде чем пойти умываться. Все это было в полной сохранности, разве что рыжий язычок пламени подозрительно дергался и коптил. — Анабель? — нахмурился Арво, делая осторожный шаг к ней. — Что случилось, солнышко? — М… м… монстр, — запинаясь, выговорила она, глядя на него расширенными от пережитого ужаса глазами. — Монстр? — переспросил альд, не понимая, шутит она или правда что-то привиделось. Белла кивнула. В коварный план по заманиванию его сюда Арво не верил: слишком наивной и честной была Белочка для подобных интриг. Значит, действительно испугалась. Но чего? А может, Олли ее настращал? Она с ним долго в его спальне сидела: секретами небось делились. И про монстров в том числе. — Под кроватью, — сообщила девушка шепотом и с опаской посмотрела вниз, будто что-то могла разглядеть сквозь каркас, матрас и одеяло. М-да, похоже, Белочка оказалась даже впечатлительней, чем он думал. Арво хотел ее успокоить, объяснить, как сыну, что чудища, живущие в темноте, всего лишь иллюзия, как вдруг почуял слабый отголосок магии. Не той, что шла от волшебного зеркальца, присланного Анабель мачехой. Это было что-то другое: чуждое, холодное, иномирное. Опустившись на колени, альд откинул сползшее на пол одеяло и заглянул под кровать. Ничего! Тьма совершенно не мешала ему видеть каких-либо монстров при условии их наличия или зачарованные предметы. В том, что здесь недавно что-то было, Арво больше не сомневался. — Пусто, да? — с надеждой спросила Белла, когда он поднялся. — Да. — Почудилось, значит, — смущенно пробормотала она. — Прости… Ой! Я Олли криком не разбудила? — Девушка дернулась, чтобы побежать и проверить лисенка, но вместо этого угодила в его объятия. Трепыхнулась разок, как попавшая в силки птичка, и затихла, прижавшись к нему. — Я так испугалась, — всхлипнула она. — Когда увидела эту черную руку… — Руку, хм, — продолжал хмуриться альд, гладя ее по волосам, по спине, обтянутой синим платьем от костюма Снеженики, которое малышка приспособила под ночную рубашку. — Да, она была будто соткана из тьмы, но не плоская, как тень на стене, а объемная — совсем как живая! — делилась с ним переживаниями Белла. — Знаешь, я думала, что наш дом надежный и безопасный. То есть ВАШ… дом, — исправилась она, смутившись. И он мог поклясться, что по ее миловидному личику сейчас растекается приятный глазу румянец. — И что монстры, живущие под кроватью, лишь плод воображения Олиса. — Плод и есть, — подтвердил Арво, точно зная, что в комнате сына чужой магии не было. — Хорошо, что мне все это просто показалось. — Анабель подняла голову, чтобы посмотреть на него. Страх из ее прекрасных глаз ушел, остались только тревога, надежда и что-то еще… что? — Не уверен, — честно ответил он. — Я почуял след странных чар. Может, заклинание какое-то, непонятно кем и с какой целью насланное. Может, еще что. — Ну вот… — вздохнула Белла, отстраняясь. — Как же я тут теперь спать буду? — проговорила расстроенно, а потом оживилась, озаренная новой идеей: — А можно… — Можно! — кивнул Арво, легко поднимая ее с постели. — Даже нужно. — Э… что? — растерялась девушка. — Спать в моей комнате, Белочка. Арво, не дожидаясь согласия или протеста, понес ее вниз, что было довольно проблематично, учитывая слишком крутую лестницу, но он справился. Анабель не сопротивлялась: смотрела на него озадаченно, крепко обнимала за шею и о чем-то сосредоточенно размышляла.