- Да, но тут дело решает талант, - снисходительным тоном возразила Лена, - и, кроме того, общее развитие и внутренняя культура… - Ну, знаешь, - вспыхнул Сергей. - Не сердись, Сереженька! - воскликнула Лена и, проведя рукой по его волосам, прибавила быстро и взволнованно: - Я совсем… совсем не то хотела сказать. Прости меня! В следующие дни Сергей побывал с Леной в театре, потом в концерте. Как-то днем он позвонил ей, собираясь пригласить в кино: у Лены в этот день не было занятий. - Леночка? Она… она у Прасковьи Осиповны, - неуверенно ответила ему Маруся, домашняя работница Осмоловских. - Это кто же, портниха? - недовольно спросил Сергей. - Нет, что вы! Портниха-то Прасковья Сергеевна, а это наша соседка, напротив, через площадку, живет. Старенькая такая, все хворает. Леночка часто у нее бывает. Сегодня тоже с утра к ней ушла. Все старые письма ей читает, от сына, еще с войны. Погиб он… Может, позвать? Я мигом. - Что-то она мне ничего не рассказывала об этой старушке. - А стесняется, - понизив голос, быстро сказала Маруся. - Когда подружки или там молодые люди спрашивают ее, где была, она им говорит, что у портнихи или там на этой самой… на выставке. И мне так велит отвечать. Это я вам только осмелилась. - Почему же это мне осмелились? - рассмеялся Сергей. Маруся на минуту смущенно умолкла, потом в трубке снова прозвучал ее голос, но уже уверенно и чуть смешливо: - А вы на этих не похожи. С вами запросто можно. Так позвать Леночку? - Нет, не надо. Я потом позвоню, - задумчиво ответил Сергей и повесил трубку. В кино пошли вечером. Выйдя после сеанса на улицу, они некоторое время шли молча, думая каждый о своем. Потом Сергей спросил: - К какой это больной старушке ты ходишь? Письма читаешь? - Я? Кто тебе сказал? - покраснела Лена и не очень естественно рассмеялась. - Не думала даже. - Ну и глупая же ты, Ленка! - засмеялся Сергей. - Точно боишься показаться хорошей. Лена в ответ молча взглянула на него и неожиданно улыбнулась, совсем по-детски, растерянно и доверчиво. Сергей заметил и этот взгляд и эту улыбку и вдруг ощутил необычайный прилив нежности. Он плотнее прижал руку Лены к себе и почему-то ускорил шаг. В эту минуту у него стало удивительно хорошо на душе. - Ну, допустим, я и зашла к нашей соседке, - задумчиво произнесла Лена. - Бедная! У нее недавно погиб в Берлине сын. Совсем одна осталась. Подумай, как это ужасно! Война давно кончилась, а он погиб. - Что же с ним случилось? - Не знаю. И никто точно не знает. Он служил в наших оккупационных войсках. И вот накануне демобилизации исчез. А потом его нашли убитым. «Подлые происки врагов советского и немецкого народов», как писал Прасковье Осиповне замполит полка. - Да, там еще остались такие, - согласился Сергей. - Не всех добили. Ну и с Запада, конечно, просачиваются. Но чтобы нашего солдата… - Расскажи, Сережа, как вы там жили. Они вышли на улицу Горького, и Лена предложила зайти поужинать в кафе. Сергею было приятно, что многие мужчины обращают на Лену внимание. Но в кафе он невольно нахмурился, заметив, как ловит она каждый брошенный на нее взгляд, как порой неестественно и невпопад улыбается ему. Лена для чего-то вдруг закурила сигарету. Он даже подумал, что сделала она это для того, чтобы лишний раз показать свою красивую обнаженную руку. От всего этого Сергею стало не по себе, и когда Лена предложила ему пойти на вечер к ним в институт, он неожиданно резко отказался. Лена обиженно поджала губы, но потом, словно спохватившись, опять улыбнулась. Она стала рассказывать, что для съемки новой картины режиссер Баранов отбирает несколько человек с их курса и она очень волнуется, попадет ли в их число. - Но я все же надеюсь, - вздохнув, заключила Лена. - У меня хорошие внешние данные. - А внутренние? - буркнул Сергей. - Ах, как ты еще наивен, Сереженька, - рассмеялась Лена и оглянулась по сторонам. В эти же дни Сергей побывал в военкомате и райкоме комсомола. Секретарь райкома, коренастый, крутолобый парень в ковбойке и синем пиджаке, энергично пожал руку Сергею и сказал, как старому знакомому: - Садись, Коршунов, рассказывай, что и как. - Да что же рассказывать, - улыбнулся Сергей. - Как воевал? Так это уже давно было. Как в Германии жили? Так это довольно скучно рассказывать. - Ты в последнее время комсоргом роты был? - Так точно. - Слушай, Коршунов, знаешь, что я тебе скажу? - с воодушевлением произнес секретарь. - Иди, брат, на комсомольскую работу, а? - Об этом надо подумать. - Думай. Отдыхай пока и думай. Спустя три дня Сергея неожиданно вызвали к первому секретарю райкома партии. - Вы не ошибаетесь? - переспросил Сергей, плотнее прижимая к уху телефонную трубку. - Может быть, к секретарю райкома комсомола? - Нет, нет, товарищ Коршунов, - откликнулся энергичный девичий голос, - именно к первому секретарю райкома партии товарищу Волохову. Значит, завтра, ровно в три часа. Ясно? - Так точно, - откликнулся Сергей. - Завтра в пятнадцать ноль-ноль буду у товарища Волохова. Сергей повесил трубку и удивленно поглядел на мать. - Интересно, что бы это могло значить? Ну, поживем - увидим, - философски заключил он и снова углубился в чтение. - Что-то Лене ты давно не звонишь, - заметила Мария Игнатьевна. - Поди соскучилась она. - Вряд ли, мама, - глухо ответил Сергей, не отрывая глаз от книги. - Вокруг нее столько талантливых юношей… и с таким общим развитием и внутренней культурой! Скучать некогда. - Что ты говоришь? - удивилась Мария Игнатьевна. - И не стыдно тебе? - Это не я говорю, - раздраженно возразил Сергей. - Это Лена мне на днях сказала. - А ты не торопись обижаться, сынок. Может, не понял чего? Ждала-то она тебя сколько, а приехал - и сразу обиды. Сергей ничего не ответил, но вечером все-таки позвонил Лене. У него невольно забилось сердце, когда он услышал ее радостный голос, и сразу вдруг куда-то исчезли горечь и досада от их последнего разговора тогда, в кафе. Сергей уже не вспоминал о нем, весь отдаваясь теплой волне вновь нахлынувших, волнующих чувств, и тут же охотно согласился пойти с Леной в Дом кино на просмотр и обсуждение нового заграничного фильма. На следующий день, точно в указанное время, Сергей пришел на прием к секретарю райкома партии. Войдя в кабинет секретаря, Сергей увидел за большим столом полного, чуть лысеющего человека в синем френче с колодкой орденов и депутатским значком над левым карманом. В стороне стоял длинный, покрытый зеленым сукном стол для совещаний. Человек во френче что-то оживленно говорил собеседнику, сидевшему в кресле напротив. Увидев посетителя, он встал и, подойдя к Сергею, сказал: - Здравствуйте, товарищ Коршунов. Знакомьтесь, это товарищ Павлов. Волохов обошел стол, сел и, надев очки, вынул из черной папки исписанные листы. - Ну что же, давайте побеседуем, - не спеша сказал он, проглядев бумаги и пряча их обратно в папку. - Мы вас вызвали, товарищ Коршунов, по рекомендации райкома комсомола для очень серьезного разговора. Но прежде расскажите, где и как служили, на каких фронтах воевали, где несли гарнизонную службу. Ваша анкета и личное дело сейчас у нас, но там обо всем этом сказано слишком кратко. Он придвинул Сергею коробку с папиросами, но Сергей, поблагодарив, вынул свои. Закурив, он минуту сосредоточенно смотрел на разгорающийся уголек сигареты, потом начал рассказывать. Сперва он говорил медленно, как бы подбирая слова, но по мере того, как оживали воспоминания, рассказ его становился все красочнее и подробней. Сергей сам постепенно увлекся описанием стран и городов, в которых пришлось побывать, людей, с которыми свела его война, больших и малых событий, в которых пришлось участвовать. Его слушали внимательно, не перебивая вопросами. Когда Сергей кончил, Волохов спросил: - Хромов, кажется, предлагал вам идти на комсомольскую работу. Вы уже дали ответ? - Нет, не дал, - признался Сергей. - Я хочу учиться и хочу работать. Но где - еще не решил. Конечно, если надо… - Речь идет о другом, - перебил его Волохов. - Мы собираемся послать вас на очень важный, трудный и даже опасный участок работы. Туда пошлешь далеко не каждого. Но вам, комсомольцу-активисту, храброму воину и разведчику, кавалеру трех боевых орденов, мы доверяем, товарищ Коршунов. Волохов на минуту умолк и остро, испытующе посмотрел на Сергея. А Сергей вдруг вспомнил в эту минуту в настороженной, как будто накаленной тишине этого строгого кабинета громовую ночь на Дунае, черное небо в зареве пожаров, чугунные воды реки под мертвенным светом ракет и полутемный блиндаж, где майор Семенов давал задание разведчикам идти в далекий рейд по вражеским тылам. И, охваченный жаркими воспоминаниями тех дней, Сергей встал и твердо сказал: - Я готов выполнить любое задание, товарищ секретарь райкома. Волохов внимательно поглядел на Сергея. - Это не просто задание, Коршунов. Это должно стать делом всей вашей жизни, вашей новой профессией. И помните, там за трусость людей карают, как предателей, но там же люди становятся подчас героями и заслуживают боевые ордена. Там как раз нужны боевые качества разведчика и еще - очень чистое сердце и твердая рука. Сергей напряженно, с острым интересом слушал, стараясь понять, о какой работе говорит Волохов. - Короче говоря, товарищ Коршунов, партия и комсомол хотят направить вас на оперативную работу в органы милиции, в самое главное, ответственное звено ее - уголовный розыск. В первый момент слова Волохова ошеломили Сергея. Он ждал чего угодно, но услышанное сейчас было так далеко от всех его мыслей и планов на будущее, так незнакомо и неожиданно, что он с невольным удивлением взглянул на своего собеседника, как бы проверяя, не шутит ли с ним этот человек. - Мы хотим послать вас, так сказать, на передний край борьбы за торжество советской морали, - продолжал Волохов. - Конечно, такую борьбу так или иначе ведут все советские люди. Но только оперативный работник милиции сталкивается лицом к лицу, в прямом поединке с врагами советского общества - с преступниками. И он обязан всегда выходить победителем из этого поединка.