Под вечер довольный Козин уже входил в кабинет Гаранина. Он нарочно выбрал момент, когда Коршунова не было в Управлении. В этом случае его обращение через голову начальника отделения было оправдано. А с Коршуновым он не хотел говорить по такому щекотливому делу. Коршунова он не любил и чувствовал, что Сергей ему платит тем же. - Разрешите доложить, Константин Федорович? - Что там у вас? - Костя поднял голову. - Заходите. - Допросил по существу письма этого самого Привалова. Как и следовало ожидать, выеденного яйца оно не стоит. Вот он объяснение написал. - Козин положил на стол бумагу. - Отказывается от своих подозрений. Легкомыслие одно. Костя пробежал глазами объяснение Клима и спокойно сказал: - Так. Оставьте мне это вместе с письмом. О чем еще с ним толковали? - Пока больше ни о чем. Сильно парень расстроился, что письмо это написал. - Вот как? - усмехнулся Костя. - Даже расстроился? Интересно! - И, подумав, спросил: - У вас какое задание еще? - Завтра с утра в ГАИ. Разыскивать машину, которая была на убийстве. - С кем едете? - Один. - Поедете с Лобановым. Он будет за старшего. - Что же, я один, по-вашему, не справлюсь? - с досадой спросил Козин. - Считаю, что нет, - как всегда, невозмутимо, ответил Костя. - Вам еще подучиться надо. …В тот вечер Сенька Долинин еле дождался своего дружка. Пока пришел Клим, он весь извертелся на скамье у ворот и выкурил от волнения не меньше десятка папирос. - Явился не запылился? - ядовито приветствовал он приятеля. - Ты, слава богу, не девушка, чтобы на свидание опаздывать, учти. А ко мне, между прочим, и девушки не опаздывают. Клим, не отвечая, уселся на скамью и с мрачным видом закурил. - Ну, чего молчишь? В милиции был? Чего сказали? - принялся теребить его Сенька. - Ты мне эти сфинксы брось. Давай рассказывай. - Эх, Сенька, - вздохнул Клим. - Зря, брат, мы то письмо накатали. - То есть как это зря? - возмутился Сенька. - Ты чего несешь? - А то, - с раздражением ответил Клим. - Чуть два года тюрьмы из-за него не схватил. На веснушчатом Сенькином лице отразилось такое изумление, что Клим даже в темноте заметил его и невольно усмехнулся. - Факты, видишь, там непроверенные, и доказать их я не могу, - пояснил он. - Ну, а за ложные показания следует два года. Девяносто пятая статья у них какая-то есть. Вот и пришлось от письма отказываться. В письменной форме. Потрясенный Сенька не сразу пришел в себя. - Отказываться? - не веря своим ушам, переспросил он. - Ага. А что поделаешь? - Выходит, мы к ним с открытой душой, а они тюрьмой грозят? - Выходит, так. - Ну, нет. Ясности тут не вижу. - А ты, Сенечка, валяй, как тогда с Марсом, - насмешливо посоветовал Клим. - Раз ясности нет, то и отложи. - Он устало махнул рукой. - И вообще, что нам, больше всех надо, что ли? - По-твоему, значит, наплевать и забыть? - Ага. - Это, если хочешь знать, на Марс можно наплевать и забыть. А наша грешная земля меня еще волнует. Понятно? - А ты нервы свои побереги. Пригодятся. В это время к их скамейке подошел какой-то человек. В темноте нельзя было разглядеть его лица. - Здорово, хлопцы! - весело сказал он. - Это дом девятнадцать? - Он самый. - А вы тут Привалова Клима, такого не знаете? - А он вам зачем? - насторожился Сенька. - Да потолковать с ним надо. - А вы сами-то откуда? - продолжал допытываться Сенька. - Прямо-таки допрос по всей форме, - засмеялся незнакомец. - Значит, без доклада к товарищу Привалову никак не попасть? - Я Привалов, - мрачно сказал Клим. - Вот это здорово. А моя фамилия Коршунов. Я к вам из МУРа. - А-а, - враждебно заметил Сенька. - Арестовывать, значит, пришли? На два года? - Ты что, парень, спятил? - удивился Сергей. - И почему именно на два? - Так вон ему сегодня объяснили у вас. За дачу ложных показаний. Ну что ж, Клим, - обернулся Сенька к приятелю, - иди, собирай вещички. - Ты, парень, не дури, понял? - строго сказал Сергей. - Может, я для того и пришел, чтобы дело исправить? Теперь Сергею окончательно стало ясно то, что он только почувствовал из короткого разговора с Гараниным, когда вернулся час назад в управление. Так и есть. Козин сорвал разговор с Приваловым, озлобил парня. Костя прав. А еще больше, кажется, прав был он, Сергей, когда не хотел доверять Козину действовать самостоятельно. Теперь вот изволь, расхлебывай. - Да, исправить, - повторил он. - Тот сотрудник подчиняется мне, Клим. И я пришел, брат, извиниться перед тобой. Сергей сказал это так искренне, что оба его собеседника невольно смутились. - Ну, чего там, - пробормотал Клим. - Всяко может случиться. - У нас такого случиться не может, - твердо произнес Сергей. - Не должно такого случиться. И сотрудник тот будет наказан. А письмо ваше нужное, полезное. Это мне тоже поручено вам сказать. Все факты в нем мы обязательно проверим. - Вот это, я понимаю, разговор! - с восторгом произнес Сенька. - Выходит, «моя милиция меня бережет», как сказал великий поэт Владимир Маяковский? - Выходит, так, - улыбнулся Сергей. - Тогда разрешите осветить и запомнить вашу личность. - Сенька зажег спичку и поднес ее к лицу Сергея. - И удостоверение у вас есть? - деловито осведомился Клим. - А как же! Зажгли вторую спичку, и Сергей показал удостоверение. - Знакомство состоялось по всей форме, - шутливо сказал Сенька. - Начинается, как пишут в газетах, обмен мнениями в сердечной обстановке. - Нет, хлопцы, обмена мнениями не будет, - серьезно возразил Сергей. - И, честно говоря, мне не до шуток. Расскажи, Клим, все, что ты знаешь об Андрее Климашине. - Это который сбежал? - уточнил Сенька. - С их фабрики? - Он не сбежал, - покачал головой Сергей. - Вам могу сказать то, что мы еще никому не говорим. Потому что я вам верю. И вы пока никому это не должны передавать. Ясно? - Ясно, - почти в один голос ответили Клим и Сенька, и оба вдруг ощутили странный холодок, прошедший по спине. - Климашин убит, - коротко сказал Сергей. На минуту воцарилось тягостное молчание. Первым его нарушил Клим. - Это был хороший парень, - убежденно произнес он. - А ты знаешь, что на складе у него обнаружена недостача, что его самого однажды задержали в проходной со шкуркой? - спросил Сергей. - Слыхал. Но шкурку могли подложить и по злобе. Я так полагаю. Да и… он так полагал.