К счастью, подруга послушалась, не стала требовать подробности. Шустро взяла Машу на руки, и мы пошли, даже почти побежали, как вдруг нам наглым образом преградил дорогу незнакомец. – Эй, не красиво убегать, даже не поздоровавшись. Да какого фига? Мужчину я видела впервые, мне даже пришлось вскинуть голову, чтобы всмотреться в его черты лица. Высокий, как шпала… Дерзкий и нахальный! Заметила сережку с шипами в его левом ухе, засмотрелась на нее, это и стало моей роковой ошибкой. – Вась… – послышался голос, но все еще вдалеке. Анисья, кто бы сомневался! Вот только… кто этот мужчина, почему они вместе? Ее новый парень? Может, муж? Я снова взглянула на мужика, машинально перевела взгляд на правую руку – кольца нет. – Эй, верзила, дорогу нам уступи! – Катя с ходу кинулась в нападение. – Встал тут, как танк – ни пройти, ни проехать! Сомневаюсь я, что этот самый танк нас отпустит прежде, чем подойдет Анисья. Да почему так все происходит?! Маша проснулась, с непониманием покрутила головкой и, увидев незнакомца, запрятала личико у меня на груди. Замечательно. Даша так же слегка засмущалась, отвернулась от верзилы, вжалась в ноги Кати. Требование подруги так и осталось висеть «в воздухе» Мужик даже с места не сдвинулся, зато подмигнул нам, падла такая. – Вась… боже, я думала, не догоню вас. Вот и все… Она уже тут. Я не стала к ней оборачиваться, тогда рыжая сама обошла меня и встала около верзилы. Анисья держала на руках мальчика, он тоже, как и мои малявки, отвернулся от незнакомцев. Зато я разглядела на безымянном пальце девушки кольцо и… стало гадко на душе. Они женаты с Ильей, и у них родился сын. Вот только зачем мне это все знать? Для чего? Чтобы окончательно убедиться и дать, наконец-то, Марку шанс? – Как ты поживаешь? Как себя чувствуешь? А малышки? Ты тогда так неожиданно выписалась из больницы, мы приходили к тебе с Тимом, хотели… – Анисья, – пришлось грубо перебить ее, – тебе не кажется, что лезть в чужую жизнь не красиво? – Но, я же хочу… – А я не хочу. Оставьте меня в покое, ладно? Живите своей жизнью, радуйтесь. Но меня, прошу, не трогайте! Убирайся с пути. – А вежливее нельзя? – прогремел верзила, когда увидел, что на глазах рыжей выступили слезы. Мне до боли в мышцах не хотелось ее оскорблять, но… а кто подумает о моих чувствах? Никто, кроме меня самой, увы. Я должна защититься любыми способами, чтобы потом не страдать и не рыдать по ночам в подушку. – Слушай, дядя, очевидно же, что Вася не горит желанием общаться. Вы собираетесь нам навязываться? Так я сейчас брату позвоню, он с вами быстро разберется. Анисья заинтересовалась словами Кати, шмыгала носом и уточнила вдруг: – Твой брат врач, да? – Да, и что? – Катюха с вызовом посмотрела на рыжую, была готова защищать честь брата любой ценой. – Так вы с тем доктором… ясно. Саш, пойдем, зря я это все… затеяла. Перед уходом, Анисья улыбнулась мне, в ее газах не было упрека, только тоска. Грусть, из-за которой, казалось, жгло мои внутренности. Как только они ушли, мы с Катей шустро скрылись за домом. Я намерено повела нас к Марку, мне все еще казалось, что рыжая проследит и узнает мой адрес. Ну, или, я параноик и зря накрутила себя. В чужой квартире мне пришлось, не раздевая, уложить малявок на кровать. Они уже практически сопели, я не хотела их тревожить. Обложила подушками и только тогда мы с Катей переместились на кухню. Сразу, в один момент, все горькие воспоминания, вся боль вернулись обратно. Сердце обливалось кровью от мысли, что Илья счастлив, у него есть жена и сын! А о дочерях он даже и не догадывается… Да разве это справедливо?! Нет, не справедливо, но что поделаешь. Нужно переступить через себя и двигаться дальше. Плюнуть и забыть. А я все равно не могу. – Кто те люди? – Ох, Катя… Я понимала, что вопроса не избежать, но как же тяжело говорить! Как тяжело вспоминать и осознавать горькую правду. Правду, от которой бежала все два с половиной года… – Анисья моя давняя знакомая. Мы познакомились, когда я была беременной. Даже думала, что подружимся. – Но?.. – подтолкнула она после моего пятиминутного молчания. – Теперь Анисья жена мужчины… – я замолчала, просто чтобы перевести дыхание. – О, только не говори… – Катя с ужасом взглянула на меня, она уже все поняла: – что ее муж, отец наших красавиц? – Угу. – Пипец, – выдохнула подруга. – Теперь я понимаю, почему ты так испугалась, едва увидела ее. Девушка в курсе? – Нет. И, надеюсь, никогда не узнает. – Стало быть, ее муж тоже не знает о дочерях? Вот тут я пожала плечами. Сложно сказать. Но, скорее нет, чем да. В итоге я просто кивнула, Катя не стала больше лезть с тупыми вопросами. Но и не смогла удержаться: – Тоже мне, замужняя баба. Чего же она с левым мужиком тогда разгуливает? Мне тоже было любопытно, но… это их жизнь, я не хочу в нее ни лезть, ни углубляться. У меня теперь есть девочки, мой смысл жизни, а остальное – не мое дело. – Да и фиг с ними, – Катя встала и подошла к столешнице, включила кофеварку, – у тебя есть я, Марк. Плюнь и разотри. А если еще раз ее увидишь без меня, сразу звони! А лучше Марку, пусть знают, что тебя есть кому защитить. Не смогла сдержать улыбки. Такая забавная, боевая и сильная духом. Хотя буквально полтора года назад еще толком ходить не могла после той жуткой аварии с мажором. Ей сейчас двадцать четыре, почти как мне, когда я забеременела близняшками. Мне б ее воинственность, уверенность и тягу к жизни, может, я бы тогда не отпустила Илью. Не позволила бы бросить себя! Все это лирика, никто не знает, как бы повернулась наша жизнь. Нужно ценить то, что имеешь уже сейчас! И мне стоит сказать Илье спасибо за моих девчонок. По крайней мере, он оставил нечто хорошее после своего ухода. Он оставил мне твердую уверенность в завтрашнем дне. Мы заболтались с Катей и потеряли счет времени, даже не услышали, когда Марк вернулся с работы. Он, увидев нас на кухне, офигел: – Я что, попал не в ту квартиру? Мы тихонько рассмеялись, чтобы не разбудить малышек, но ни я, ни Катя, не стали уточнять, почему внезапно оказались тут. Да и Марку было все равно, видела по глазам, как искренне он обрадовался, увидев меня на пороге своей квартиры. Ведь раньше меня сюда сложно было затянуть. Кто же знал, что тем самым поводом станет Анисья! Спустя время, Катя вдруг посмотрела на время и встала: – О, мне уже пора. Брательник, пока-пока! Не провожай, дверь найду сама, такси тоже вызову сама. Поганка! Специально решила оставить нас наедине. Мне не оставалось иного выбора, ведь мои «ДашМаш», почему-то, все еще крепко спали. Не к добру… Оставаться практически наедине с Марком казалось плохой идеей. Он как раз поднялся и подошел ко мне, я тоже встала. Все, хватит пичкать себя ложными иллюзиями и держать мужчину во френдзоне. Уже потянулась к нему за поцелуем, но внезапный плач дочки окатил ушатом холодной воды. *** Пока ждала своей очереди в поликлинике, с интересом рассматривала людей вокруг себя. Не смогла сдержать печальную улыбку, заметив, что тут даже есть папы. Сидят и покорно ждут часа «Х» И вот интересно: судьба или знак свыше? Мои малявки заболели. Обе и сразу с высокой температурой. А ведь такого раньше не было. Сначала одна, потом другая и наоборот. Естественно, все планы Марка в тот вечер на мое соблазнение провалились с треском. И всю последующую неделю он не мог даже приблизиться ко мне, я не подпускала. Нашла глупую отмазку и реально считала ее весомой. Чтобы не заразить доктора! Мысленно рассмеялась сама с себя и просто махнула рукой. А ведь я обрадовалась, что малышки резко заболели, уму непостижимо! Хороша мать, ничего не скажешь! Очередь двигалась медленно, но мне позарез нужна была выписка и анализы близняшек, поэтому покорно сидела дальше. Решила убить время, залипнув в телефоне: надела наушники и включила видео. Время пролетело незаметно, меня толкнула рядом сидящая женщина, указала на дверь. Забрав документы, вышла со спокойной совестью, как вдруг… Я встретилась глазами с самим желанным взглядом на свете. Из-за первичного шока молчаливо всматривалась в глаза мужчины и снова чувствовала адскую боль внутри просто потому, что они казались равнодушными. Холодными! Сердце кровью обливалось от вида того, как заботливо Илья держал на руках сына. Он прижимал его к себе, как самое ценное сокровище в этом мире. А мои близняшки, наверное, уже никогда не узнают, что такое папины объятия. И так сразу паршиво стало на душе, до жгучих слез. Я должна уйти как можно скорее, но не могу. Ноги будто приросли к полу… Даже дышать трудно, от каждого вдоха легкие горят адским пламенем. Мужчина нахмурился, я видела по глазам, он пытался понять, знакомы мы или нет. Боже, как же это все противно! Неужели я открыла ящик пандоры, когда приняла подарок отца? Почему-то за два с половиной года я ни разу не сталкивалась ни с Анисьей, ни с Ильей. А теперь за один короткий месяц встречаю их уже дважды! – Ты… мы ведь уже виделись, да? – говорит он, а я отрицательно машу головой. – Твое лицо мне кажется знакомым. Да если бы могла, даже уши закрыла руками. Голос… такой глубокий и приятный до дрожи. Родной… но в то же время – чужой. Как такое возможно? Какой-то мужчина странный. Он вежливый и улыбчивый. В моей памяти Илья совсем другой – дерзкий и нахальный, острый на язык. Да блин, Вася, раскрой глаза и перестань искать для себя оправдания. Все, Илья занят! Уже точно и официально – я успела разглядеть кольцо на безымянном пальце. Любезно отшей его и уходи, пока ситуация не стала хуже. – Извините, мы не знако… – он вдруг перебил меня: – Вася? Василиса, да? – Вы ошиблись. Наконец, я нашла в себе силы, буквально пинками вынудила себя двигаться. Бежать сломя голову хоть куда. Уйти как можно дальше! И я реально побежала по узкому коридору, считая, что Илья с ребенком на руках не бросится за мной следом. Выскочила из здания и мигом забежала в первую же подворотню. Остановилась и отдышалась. Я слышала стук сердца, оно колотилось как бешенное в груди, и из-за этого мороз пошел по коже. Понадобилось несколько долгих секунд, чтобы хоть как-то успокоиться. И когда снова собиралась идти, резко попятилась назад, запряталась за колонной. Чисто случайно снова заметила Илью. И все же, он пошел за мной. Даже с ребенком на руках… невообразимо. Заметила, что мужчина с кем-то говорит по телефону и сильнее вжалась в стену от здания. Я практически срослась с ней, настолько боялась, что меня найдут. Илья оглянулся, а затем завернул за угол больницы и пошел прямиком ко мне. Да что ж такое! Переместилась чуть дальше, меня все еще спасала широкая колонна, за которой может спрятаться даже несколько человек. И мне вдруг стало так противно от самой себя. Почему я прячусь, как воришка? Да что я сделала плохого? Ничего! Но и выйти, чтобы столкнуться с реальностью, я не смогла. – Да ну она, а кто еще? – заговорил он кому-то по телефону. – Не знаю, ищу. Не могла далеко уйти. Зачем он меня ищет? В чем дело? Стало сразу как-то не по себе, до дрожи в коленках.