– И? – Тим напомнил о себе. – Я тебе перезвоню, появилось срочное дело. Сбросил вызов и пошел за мужиком. Преследование закончилось быстро, он привел меня к дому поблизости, достал ключи и открыл дверь домофона. Я не стал его догонять и останавливать, остался стоять на месте. Всмотрелся в дом. Через время на пятом этаже загорелся свет в окне. Но фиг его, может, просто совпадение. Тем не менее, на лице расплылась довольная лыба. Они с Васей не женаты! Иначе, с какого перепуга мужику валить с квартиры? Не было смысла больше задерживаться, вернулся в тачку и задумался. Подниматься к Васе посреди практически ночи как-то… неприлично. Заржал. И когда это ты, Илья, вдруг стал моралистом? Может, все дело в детях? Они… пугали меня до икоты. Я и отец – это два несовместимых слова в одном предложении. В конечном итоге, мне пришлось уехать. Просто потому, что сейчас я там точно буду не к месту. Как так вышло, что в итоге я заехал во двор брата, понятия не имею. Его адрес был ближе всего и, вероятно, где-то глубоко в душе я просто не хотел уезжать слишком далеко от Васи. Тим спустился, как только я вошел в дом, удивленно хмыкнул. – Так и знал, что ты приедешь к нам. Он говорил шепотом, значит, нужно вести себя тихо и сдержанно. Его сын и жена, вероятно, уже спят. И я окончательно убедился, что уехать сейчас от Васи было хорошей идеей. Не хотел бы я перебудить ее мелких. Моих… мелких… Никак не могу свыкнуться с этой мыслью, как бы ни пытался. Тимур отвел меня на кухню, включил чайник и сделал нам кофе. Кофе… я бы, наверное, лучше выпил коньяка! Брат словно мысли мои прочел: достал бутылку из бара и два стакана. Плеснул нам немного. Не дожидаясь Тима, схватил стакан и осушил напиток одним махом. А затем, недолго думая, выпил и его порцию коньяка. – Расскажи мне все с самого начала, – потребовал я, Тим согласно кивнул, уселся напротив. Он не стал пить алкоголь, пригубил немного кофе и начал со вздохом рассказ: – Ты прав, я узнал про Васю еще до нашей с Ниськой свадьбы. Если я не ошибаюсь, девушка тогда была на шестом или на седьмом месяце. Сложно сказать, да и неважно это. Меня Анисья потянула после своего обследования в палату. Сказала, что познакомилась с хорошей девушкой, но она одинока и ей нужна компания. Едва войдя, я сразу понял – что-то не так. И чем больше наблюдал за поведением Васи, тем сильнее крепло подозрение. Она нервничала и бросала на меня косые взгляды. В них явно читалось недоумение и боль. Мы вскоре ушли, но Ниська украдкой вернулась и услышала разговор Васи с соседкой по палате. Вот тогда все встало на свои места. Но о том, что Вася перепутала меня с тобой, я узнал лишь к вечеру. Утром, когда мы приехали объясниться, к сожалению, Васи уже не было в больнице. Тим умолк, а у меня внутри поселилось странное ощущение… Злоба или отчаяние… даже не знаю. Может – все вперемешку. Поднялось за секунду разрушающим торнадо, грозившемся все снести на своем пути. Как мог, удерживал в себе рвущиеся наружу ураганные эмоции, но как же было тяжело! Эта парочка… они все знали и молчали. Да и похуй, как бы я отреагировал на тот момент, как минимум, я бы знал! – Ну и кому из вас мне сказать спасибо? – прорычал максимально тихо. Я весь кипел злобой, ее срочно нужно было куда-то выплеснуть. – Мне. Мы оба обернулись и увидели на пороге сонную Анисью. Тим качнул головой и подозвал к себе жену, усадил на колени. Даже в висок поцеловал при мне. Да как они задолбали со своими нежностями! – Так, вы или валите в комнату или… – Да все, все, угомонись, – запричитала рыжая. – Давайте лучше уже решим проблему с Васей, потому что я так больше не могу. Мне плохо! И ей плохо. Она шарахалась от меня, как от прокаженной. А еще тот доктор все еще рядом с ней… Ниська ойкнула и резко умолкла, я сощурился. – Что за урод? Не тот ли тип, живущий с ней по соседству? – М-м-м… как тебе сказать, – она вздохнула, но все же продолжила: – видишь ли, Илья. Рядом с Васей в беременность всегда был доктор, как же его… блин… Марк Петрович вроде, да? Тим пожал плечами, а у меня перед глазами всплыл мудила, которому я, блять, собственноручно отдал Васю. Была ли она уже беременна в тот момент? Не это ли мужик хотел сказать мне, когда бежал за тачкой? Фак… – Не знаю, как сейчас обстоят дела, но тогда док смотрел на Васю глазами преданной собачки, а она не замечала этого. Или делала вид, что не понимает. А Тим колебался с признанием тебе из-за меня, потому что… ну, сам посуди ты и тот доктор, вы разные. Я же не знала тебя настолько хорошо, как сейчас, поэтому реально считала, что доктор лучшая кандидатура для нежной и милой Васи. – Илья, держи себя в руках, – предупредил Тим, увидев, как я сжал пальцы в кулаки. – Я заварила кашу, я все и исправлю, – уверенно заявило рыжее чудо. – Мы же теперь знаем ее адрес, можем в любой момент поехать все втроем и поговорить. – Нет, – уверено заявил я, отметая ее идею. – Только я и Тим. Вася не станет слушать никакие оправдания, пусть лучше увидит нас своими глазами и потом я… как-то разрулю ситуацию. Мне снова вспомнился Лебедев и я вздохнул. Наверняка уже наговорил Васе обо мне кучу гадостей. И сделал акцент, что с такими, как я, лучше не стыкаться больше. Зашибись ситуация… – Да, так будет лучше всего, – согласился брат. – Значит, завтра же поедем к ней, незачем больше медлить. Хочу взглянуть на своих племянниц. Тим заулыбался, а у меня кишки скрутило от паники. Дочери… да как я подойду к ним? Что скажу? Как, вообще, с ними себя вести? Они же такие… маленькие и хрупкие на вид, а я высокий бугай под сто кило… А тех малых даже на руки взять страшно – раздавлю же ненароком! – У-у-у, зай, посмотри, как побледнел Илья, едва ты сказал про близняшек, – рыжая рассмеялась, но ее смех отдался в ушах так противно, словно какая-то баба провела ногтями по стеклу. – Брат, расслабься, – Тим подмигнул мне, – все будет хорошо, вот увидишь. – Я не умею пользоваться детьми… – Боже, не надо ими пользоваться, – Ниська уже похрюкивала от смеха. – Вы прекрасно поняли, о чем я хотел сказать! – стукнул от злобы кулаком по столу. Я все еще чувствовал, как от паники неприятно жжется внутри, как скручивает внутренности… Анисья шикнула на меня и прислушалась, но вроде, я не разбудил мелкого. – Не преувеличивай. Можешь пойти на племяннике потренироваться. Ты разбудил Владика! И, правда, ор послышался уже через секунду на весь дом. Я вздохнул и отрицательно качнул головой. Не, не! Хватит с меня и того, что рыжая при каждом удобном случае вынуждает меня таскать мелкого. Будто у нее коляски нет! Но упрямая девушка все же вытянула меня из-за стола и повела за собой в детскую. Уже держа мелкого и качая на руках, задумался. И почему я подчинился? Почему пошел на поводу и даже слова не вякнул против? Да где я, мать его, свернул в этой жизни не туда? Василиса После того, как я вывалила на Катюху гору обвинений, она не пришла ко мне. Не удивительно. Я сорвалась вчерашним вечером после ухода Марка и сразу позвонила подруге. Можно сказать, вылила на нее весь свой гнев. Утром я пожалела о своих словах, но как теперь позвонить и оправдаться перед ней? Без Кати мне было тяжело тащиться с близняшками в парк, поэтому вывела их на детскую площадку во дворе. Они мигом перезнакомились с другими детками и уже резвились вместе, как кролики. Я специально стала в сторонке, мне другие мамочки были абсолютно не интересны. Даже желания чисто по-соседски знакомиться не возникло. Единственное, что я хотела – вернуть Катю! Только с ней могу расслабиться и выдохнуть от облегчения. Не быть параноиком! Почему одна из мамаш так пристально смотрит на моих козявок? Может ли она знать Илью тире Тимура? Или Анисью? Боже, да о чем я думаю?! С решительностью достала телефон, но прежде, чем набрала номер, услышала вдруг сзади: – Ва-а-а-сь. Обернулась и улыбнулась Кате, даже облегченно выдохнула. Она дергала за рукав кофты и смотрела так жалостливо, что у меня дрогнуло сердце. Какое счастье, что она пришла! – Давай мириться, а? Я честно больше не буду Марку ничего говорить. Да и про маму твою как-то случайно получилось. – Да не злюсь я уже, – обняла девушку и даже всхлипнула от счастья. – Психанула вчера, тяжелый день выдался. Пока была минутка, мы с Катей присели на лавочку, я рассказала ей про новую встречу с Ильей. И о том, как мои козявки ляпнули про него при Марке. – Не удивительно, что брат так напрягся, – подытожила подруга. – Но, его тоже понять можно. – Да знаю я это все, – выдала на выдохе и замолчала. А что мне еще сказать? Я не могу давать ложных обещаний, как и не могу заставить его разлюбить меня. И себя не могу вынудить полюбить Марка. Некоторое время я молчаливо наблюдала за дочерьми, как вдруг Катя выпалила: – Ох ты нифига себе. Посмотри, какие мужики. Походу, близнецы! Я рассмеялась, ну просто у нее практически любой высокий и поджарый мужик – «нифига себе» Но я все же проследила за ее взглядом и резко подавилась воздухом, закашлялась от неожиданности. Да ну не может быть… Хорошо, что сижу, иначе могла бы не устоять на нетвердых ногах из-за лавины обрушившихся эмоций. Они клокотали певчими птичками внутри, и надежда снова вспыхнула ярким огоньком. – Ты… ты тоже их видишь? Д-д-д-вух? – от удивления и шока я даже заикаться начала. – Ну да, близнецы. Хотя, такие разные с виду, скажи? О, смотри, они сюда идут, что ли? Близнецы… Они – близнецы! Так кого же из них я видела в больнице? А вчера в универе?.. Мужчины вторглись в наше с Катюхой личное пространство, нам с ней пришлось вскинуть головы, чтобы смотреть на близнецов. – Привет, Вася, – один из них поздоровался, второй подхватил: – Василиса, – и чуть кивнул головой. Чувствуя, как от странных ощущений во всем теле картинка плывет перед глазами, крепко вцепилась в руку Кати. Даже покосилась на нее: девушка с раскрытым ртом от удивления смотрела мужчин. Кажется, в итоге она все поняла, потому что резко вдруг кивнула головой, будто соглашалась со своими мыслями. Я тоже пристально рассмотрела близнецов. Даже, кажется, примерно поняла, кто из них Илья. Тот, который сказал «Привет, Вася» На нем и задержала взгляд. Темные глаза мигом зажглись удовольствием, мужчина хитро улыбнулся, словно пытался сбить меня с толку. Меня, скорее, сбивал все время с толку его брат. Тем самым странным до трагизма безразличием в глазах. Да, без сомнения – у них разный цвет глаз. У Ильи они темные, практически черные, а у Тимура – голубые, с небольшим налетом черноты в зрачке. И одежда так явно выдавала мужчин. Илья оделся в спортивном стиле. Тимур же более в деловом – рубашка и джинсы. Все время, пока рассматривала их, пыталась понять, что же я теперь чувствую, когда знаю правду. Облегчение? Может, радость? Нет… на душе вихрем поднялось что-то другое. Какой-то странный протес, который немедленно захотелось выплеснуть на обоих мужчин. Да что за игры у них такие? – Весело было издеваться над беременной девушкой? – спросила я, глядя в глаза Тимуру.