Алейн наконец добрался до порога книжного зала, поймав на себе подозрительные взгляды бессмысленно заржавших одноклассников. Де Лар холодно отвел глаза и вошел в дверь. Шепотом поздоровался с побледневшим книгохранителем, который, поглаживая живот, кивнул ему в ответ и поспешил вон. Сначала Алейн не придал значения тревожному поведению библиотекаря. Но потом вдруг заметил недоеденный пирог. В голове тут же промелькнули картины: агрессия Пола и Райана на пшеничных лугах; то, как второй занимал его по дороге сюда; непонятные взгляды и хохот одноклассников. Раскусив их недобрый умысел, де Лар понял, что все это не совпадение, и поторопился запереться. Но не успел он щелкнуть замком, как злоумышленники отворили дверь. – Ну что, будем дружить? – язвит Поркленд, заваривший хитрый план. – Да что вы меня преследуете? – раздосадовался худенький Алейн. – Смотрите-ка! Его величество не хочет с нами дружить, – продолжает подколки Райан. Сквозь непрекращающийся смех наглых сверстников Алейн твердо поучает: – Друзья так не поступают. – А как мы поступаем? – Не по-дружески. – Ох, не по-дружески? – А бить стаканом меня по-дружески? – включился в диалог и Пол. Сын графа попытался что-нибудь придумать, но в голову ничего не лезло. Поркленд схватил его за затылок, демонстрируя свое превосходство: – Отвечай, Пол задал тебе вопрос! Алейн еще сильней смутился. – Ты тупой? – Пол тычет пальцем де Лару в плечо. Изгой переполняется обидой и, внезапно взмахнув руками, вырывается из захвата. Но хулиганы успевают схватить и скрутить его. Одновременно с детскими разборками стул, стол вместе с пергаментом рушатся на пол из-за резко дернувшегося Аркоса. – Прекратили! – донесся благородный голос. Алейн воспарил надеждой. Но дети не придали словам «ботаника» значения. Благородный мальчик повторяться не стал. Резким рывком он оказался рядом с обидчиками и расшвырял их, как игрушки. Напуганные хулиганы заныли: – Мы же просто шутили! – Мне все равно, сгиньте с глаз моих! Мальчики, поднявшись с пола, трусливо удрали прочь. Отряхнувшись, Алейн взглянул на силача честными глазами. Затем спросил: – А почему меня ты не выгнал? – Потому что глаза твои добрые, – наполовину в шутку, наполовину всерьез ответил спаситель. – Я в долгу перед тобой. Еще ярче улыбнулся Аркос: – Тогда я освобождаю тебя от долга. – Меня зовут Алейн из дома де Ларов. – Очень приятно, Алейн из дома де Ларов, – искренность спасенного обрадовала героя, – а я Аркос из дома де Нуров. – Я тоже рад знакомству. – Будем дружить! К возвращению библиотекаря они привели аудиторию в порядок и уселись за книжки как ни в чем не бывало. Эпизод 12 Отец и сын В одной из башен столичного дворца находился рабочий кабинет генерала Сальвадора Эсперанского, младшего брата короля. В строгой комнате, где расположился воевода, не было ничего лишнего: небольшой стол с шахматной доской, жесткий стул с узорами в виде листьев, полка с книгами и норюэльские свечи. Он изучал население и демографию, желая как-то повлиять на благополучие королевства. Его полностью седые волнистые волосы были элегантно уложены у лба. Царская борода и перебитый нос с небольшой горбинкой придавали еще больше мужественности грубому образу. Они с Аврело были очень похожи: те же глаза и ресницы. Но Сальвадор был заметно крупнее брата. Два уверенных стука в кабинет отвлекают генерала от дел. Он уже знает, кто за дверью, ведь только Ракши стучит в такой манере. – Заходи, – раздался громкий голос в приказной манере, характерной для генерала. – Отец! – Да, сынок, – Сальвадор внимательно посмотрел на Ракши, продолжая держать в руках перо. – Я ухожу на тренировку. Вернусь, когда начнет темнеть. «Какой он у меня самостоятельный», – подумал мощный генерал, возлагая огромные надежды на приемного сына. Делая вид, что воспринимает поведение принца как должное, Сальвадор снова переводит взгляд на пергамент и говорит: – Давай. Выкладывайся полностью. – Да, отец. – И возвращайся не поздно. – Конечно, отец, – спокойно как всегда, добившись одобрения отца, Ракши развернулся и отправился в орден имени Дезмонда, возведенный для обучения элитных солдат. Эпизод 13 Воля лидера Изглодавшиеся странники в очередной раз разбивают лагерь. У Амадея уже темнеет в глазах: – Я больше не могу, – запыхавшись и качаясь, жалуется кузнец. Лами и Гермэк обратили внимание на Манрике и Берто, слегка опережающих остальных. – Разрешаю сделать по глотку, – бросив бурдюк, хладнокровно распорядился граф. Лами ловко поймал и первым делом дал попить Амадею, которому одного глотка было смертельно мало. Затем толстяк возвратил бурдюк актеру. Следом глотнул Гермэк и передал драбанту. Берто без колебаний сразу протянул бурдюк господину, зная, что на кого-то может не хватить. Де Лар отвел от себя руку подданного и приказал: – Пей. – Сначала ты, милорд. – Пей! Это приказ. Берто, благодарно моргнув, принялся исполнять. Как раз хватило на последний глоток. Волевой лидер вытянул руку из кармана и сказал: – Скоро новый день, ешьте. Это все, что осталось. – Это же ягоды? – радостно округлил глаза Амадей. – Но тут на всех не хватит… – отметил Лами, невзначай посмотрев на друга. – А что все сразу на меня уставились? – замешкался толстяк. – Ешьте и спать, – со свойственной холодностью приказал граф. – Милорд, – обратился к нему Берто, – нам нужен дежурный. Обведя взглядом стремительно надвигающиеся тучи, Манрике сделал соответствующее распоряжение: