Рем рассмеялся. Это был настоящий смех, который начинался глубоко в животе и с глубокой вибрацией поднимался по груди. Я прикусила нижнюю губу, наблюдая за ним, желая сказать: «К черту все, беги в коттедж, пока все здесь, и сделай больше, чем просто поцелуй в зад.» — Он выглядит… расслабленным, — наклонившись ко мне, прошептала Эмили. — В нем всегда было что-то такое… не знаю, грустное и мрачное. Я никогда не могла понять, что это. — Эмили кивнула на Хейвен, которая прислонилась к дереву, скрестив руки, и смотрела вдаль. Она не хотела идти с нами, но Рем сказал ей, что если она не пойдет, то он останется, а если он останется, то никто не сможет пойти. Она согласилась. — Эта девушка серьезно пострадала. Я кивнула. Она очнулась через три дня после того, как упала в обморок на дороге. Дек нашел нам врача, готового хранить молчание, разумеется, за деньги. С ней все было в порядке — истощение. Рему же пришлось неделями менять повязки и принимать два курса антибиотиков. Как и мне, ему предстояло жить со шрамами от Алексы и ее безумия, но это сделало нас только сильнее. Она бы разозлилась, узнав об этом. — Я не могу заставить ее говорить. Рем столько раз пытался, но она просто… она как будто смотрит сквозь него, даже не вникая в то, что он говорит. — Когда-то у Рема был такой взгляд, и теперь я знала, откуда он взялся. Он с самого начала говорил мне, что у него было поганое прошлое, но поганым его не назовешь. — Я уверена, что терапевт, к которому я ходила, был бы рад ее видеть. Она была очень милой, не давила на меня. Я кивнула. Но подозревала, что Хейвен не примет никакой предложенной помощи. Возможно, еще долгое время… если вообще когда-нибудь. Логан и Эмили переехали на новое место — «гнездышко для потрахушек», площадью десять акров, как любил называть его Крайзис. Оно было причудливым, со старым домом восемнадцатого века на холме с видом на пруд. Он находился вдали от дороги и имел железные ворота на подъездной дорожке. Логан установил систему безопасности, самую современную, с камерами по всему участку. На прошлой неделе Эмили вернулась домой со щенком немецкой овчарки, на что Логан ответил: «Ни за что». Щенка назвали Слеза. Эмили сказала, что его назвали в честь группы. Логан сказал, что это потому, что собака разрывает все на куски. Пока мы были здесь, Слеза был на ферме с Хэнком. Хейвен переехала на ферму, хотя мы редко ее видели, поскольку большую часть времени она проводила где-то на улице… Никто из нас не знал, куда она делась. Рем был расстроен и, как я подозреваю, обижен, потому что Хейвен отказалась подпустить его ближе. Может быть, со временем она это сделает. Я надеялась на это. Я знала, что он ей небезразличен, я видела ее лицо в машине, хотя это выражение больше никогда не появлялось на ее лице. Они оба пожертвовали друг другом. Рем отказался от своей невинности, чтобы защитить ее, и насилье сломило его. Тогда Хейвен отдала себя Алексе и Олафу в обмен на безопасность Рема. Но Алексе этого было недостаточно. Я не знала, как обращались с Хейвен, подвергали ли ее насилию или заставляли заниматься проституцией, как Рема, но она была пленницей. Пленницей двенадцать лет, и это было то, от чего многие не могут оправиться. Дек отвел Хейвен в сторону и поговорил с ней. Я решила, что он выведал у нее как можно больше подробностей, чтобы не впутывать нас в полицейское расследование по этому дому. Я подозревала, что Дек тоже как-то связан с быстрым завершением расследования. Они бы выяснили, как начался пожар, но его сочли случайным. Чего я не могла понять, так это умения Хейвен обращаться с оружием и того, что она больше не наркоманка. Рем прямо спросил ее об этом, но это ни к чему не привело, потому что Хейвен просто ушла. Я посмотрела на Логана, Крайзиса и Рема, которые тихо разговаривали вместе, позади них было озеро, солнце падало на их обнаженные груди. Волосы Рема были мокрыми от купания, и я почувствовала знакомое тепло любви, пробежавшись по нему взглядом. — Как ты думаешь, о чем они говорят? — спросила Эмили. — О том, какие мы сексуальные? — Она фыркнула. — Или о том, как сильно они нас любят и не могут без нас жить. — Я думаю, они сговорились, чтобы мы сегодня напились и занялись пьяным сексом. — Сказала Эмили. Рем взглянул на меня и подмигнул. Мое сердце заколотилось, и я улыбнулась. — Пьяный секс — это громко, а стены здесь тонкие. Я думаю о сексе на озере в полночь. Ты можешь заняться им здесь. — Обрыв был идеальным местом, но мы с Ремом занимались этим прошлой ночью под звездами. Сегодня я хотела секса на озере, сразу после того, как надеру ему задницу в «Монополии». Мы пошли и купили новую доску сразу после того, как все отправились кататься на картинге. Но на этот раз я позаботилась о том, чтобы он никогда не оставался наедине с обслуживающим персоналом. Крайзис надрал всем нам задницы, и, к удивлению, Кайт оказался следующим. Видимо, в живых гонках он был лучше, чем в играх. Логан сравнялся с Ремом, хотя, по-моему, Рем обошел его на долю секунды. Мы с Эмили… ну, мы обе решили не напрягаться с мужчинами. Напинать им задницы на глазах у всех было куда интереснее, чем смотреть, как они выбиваются из сил. Но Рем знал, что я слила гонку. Он закинул меня на плечо и шлепнул по заднице, когда мы шли впереди всех к машине. — Ты нарочно проиграла, детка. Он усадил меня на машину и прижался ко мне. Я обхватила его за шею. — Значит, ты мне должен. Он поднял брови. — Как это? Я улыбнулась. — Не помню, чтобы я заключал пари. — Он укусил меня за шею. Я наклонила голову в сторону, чтобы дать ему лучший доступ, и застонала, когда его язык провел по чувствительному месту. — За то, что избавила тебя от неловкости проиграть своей девушке… — Невесте, — прорычал он и сильно укусил меня за шею. — Ой. — Я толкнула его в грудь, но он был неподвижен. — Ладно, невесте. — У нас еще не было официального предложения, и торопиться было некуда. Я была категорически против того, чтобы даже обсуждать это до свадьбы Логана и Эмили в феврале. Они хотели зимнюю свадьбу с санями, запряженными лошадьми, к которым был приставлен Клиффорд. Думаю, чертова лошадь гордилась тем, что ей дали работу. — Сколько же я тебе должен, красавица? Он расплатился прошлой ночью на утесе под звездами. Тонкие стены или нет, но я была уверена, что все, спящие в коттедже слышали, как я выкрикивала его имя. — О нет! — Эмили схватила меня за руку, отвлекая от моих мыслей. — Что? — Беги. — Что? — Беги! Я подняла глаза и увидела, как к нам бегут Рем и Логан. Мои глаза расширились, и мы с Эмили бросились бежать по тропинке. Но ни одна из нас не была достаточно быстрой, так как нас подхватили наши мужчины и понесли прочь, обратно на холм. Мы пинались, смеялись и кричали. — На счет три, — сказал Рем. — Один, — отсчитал Логан. Эмили завизжала. — Логан. Опусти меня на землю. Не смей. — Рем. Нет. — Я брыкалась и извивалась в его руках. Его реакцией было хихиканье. — К черту. Вперед, — сказал Рем. Рем побежал со мной на руках, Логан и Эмили рядом с нами, мальчики спрыгнули с края обрыва, и мы одновременно плюхнулись в прохладную воду. Я всплыла, отплевываясь, руки Рема все еще обхватывали меня, а Логан и Эмили целовались и погружались под воду. Я услышала странный вопль сверху и посмотрела вверх, когда Крайзис перелетел через край обрыва с Хейвен на руках. Вот это да! — Черт, — сказал Рем, крепко обхватив меня руками. Когда они всплыли на поверхность, Крайзис хохотал во всю глотку, а Хейвен цеплялась за него изо всех сил. Черт, было очевидно, что она не умеет плавать. Ее глаза были расширены, и она смотрела на Крайзиса, как на сумасшедшего. Ну, может, он и был им. Рем был на взводе и готов надрать ему задницу, но я обхватила его ногами за бедра и поцеловала, прежде чем он успел начать что-то с Крайзисом. — Хейвен, детка. Мы обязательно сделаем это снова. — Я подняла глаза, уловив крошечную дрожь в уголках ее рта. Крайзис прижал ее к себе, пока помогал ей доплыть до края озера, и прежде чем она успела скрыться, как всегда, он схватил ее за руку и потянул за собой. Рем наблюдал за тем, как эти двое исчезают на тропинке. Его глаза сузились, и я почувствовала, как напряглись его плечи под моими руками. — Она не будет встречаться с этим засранцем. Я улыбнулась. Не похоже, чтобы у Рема был выбор, когда дело касалось Хейвен. Она может быть обижена, сломлена и загнана внутрь себя, но эта девушка застрелила в упор трех человек, взорвала дом и пережила двенадцать лет в плену. Да, эта девушка сама решала свою судьбу. *** Я прислонилась к кухонной стойке и наблюдала за Ремом из другого конца комнаты. Он разговаривал с Логаном и хохотал над чем-то, что тот сказал. Он удобно и расслабленно держал бутылку пива — в общем, все в нем было расслаблено. Даже больше, чем когда-либо, в нем чувствовалась полная уверенность, которая волнами накатывала на него. Я слышала, как он что-то говорит Логану, и хриплый глубокий звук вибрировал знакомым тоном, который словно был создан специально для меня. Он был создан специально для меня. Словно зная, что я думаю о нем, Рем взглянул на меня, и мое сердце подпрыгнуло, а затем начало колотиться, когда его глаза пробежались по моему телу. Я выгнула бедро, положила на него руку и опустила взгляд. Затем я слегка наклонила голову, и мои волосы легко упали набок, закрыв пол-лица. Медленно я провела зубами по нижней губе. Мне не нужно было поднимать глаза, чтобы понять, что он направляется ко мне. Мое тело знало об этом, оно нагрелось и запылало покалываниями, и это были хорошие покалывания. Вообще-то в последнее время мои симптомы вели себя хорошо. Я даже немного набрала вес благодаря рекомендациям диетолога. Думаю, к этому причастен и Рем. Ночью я спала, свернувшись калачиком в его объятиях, а каждое утро просыпалась от его требовательных поцелуев. Между нами была какая-то легкость. Доверие, возникшее после того, что случилось, и загнавшее нас обоих в такое место, которое было доступно не многим отношениям. Логан и Эмили обладали этим — способностью знать, что нужно друг другу, и полностью отдаваться этому. Сначала меня поразил его запах, и я вдохнула его как наркотик. Затем его прикосновения, когда его палец провел по моему подбородку и поднял мою голову, чтобы я встретилась с ним глазами. Желание охватило меня, как лесной пожар.