— Ты флиртуешь со мной, красавица? Его мягкий шепот сам по себе был оргазмом, и я сдержала стон. Он стал еще более самоуверенным в своем сексуальном мастерстве. Однажды он даже позволил мне опуститься на него, и его прикосновения постепенно становились все лучше. Думаю, это потому, что его прошлое больше не скрывали и он мог наконец начать исцеляться. — Это работает? Его палец напрягся на моем подбородке. Затем он наклонился ко мне, и мое дыхание сбилось, прежде чем его рот прикоснулся к моему. Это был жесткий, медленный поцелуй, его язык скользил по моим зубам, а затем искал знакомое тепло бархатных прикосновений моего рта. Претендуя. Нуждаясь. Он говорил мне, что я его. Я обмякла в его руках, а он обхватил мою поясницу и одним резким рывком прижал меня к себе, вдавливая в меня твердые мышцы. Он застонал и углубил поцелуй. — Кэт. Я зарылась руками в короткие пряди его волос и потянула, требуя его ближе, желая, чтобы каждая его частичка была моей. Он и был моим. Рем был моим с самого начала, и нам потребовалось вернуться к началу, чтобы найти к этому путь. — Ты собираешься трахнуть ее прямо здесь, на кухонной стойке, приятель? — Голос Крайзиса разделил нас. Я забросила ногу на бедро Рема, и он легко подтянул меня к себе, чтобы я могла обхватить ногами его талию. Затем я посмотрела через его плечо на Крайзиса, который стояла рядом с Кайтом. — Нет, он собирается трахнуть меня на пляже. А потом в воде, и, может быть, если я буду умолять, он трахнет меня и на причале. Крайзис закатил глаза и застонал. Затем я заметила, как он перевел взгляд на закрытую дверь, и его улыбка померкла. Хейвен исчезла за этой дверью сразу после ужина. Я поймала взгляд Эмили, она подмигнула мне, затем взяла Логана за руку и, встав на цыпочки, прошептала ему на ухо. Выражение его лица не изменилось, но мышцы слегка напряглись. Могу поспорить, что она только что попросила его пойти к обрыву. Рем укусил меня за мочку уха, а затем провел языком по чувствительному месту. — Ты будешь умолять? — Детка, я буду не только умолять. — Я поцеловала кончик его носа. — Боже, тебе так повезло, что я дала тебе второй шанс. — Он понес меня к раздвижной двери, и я потянулась к ней, чтобы открыть ее для нас. — Всем доброго вечера, — крикнула я через его плечо. Рем закрыл дверь ногой, а потом его руки сжали мою задницу. — Мне не нужны вторые шансы, Киткат. Я провела пальцем по его щеке, затем по губам, где он зажал его между зубами и втянул в рот. — Ба, мы вместе, потому что я дала тебе второй шанс. — Я вытащила палец из его рта, переплела пальцы на его шее и повисла на нем всем весом. Он прижался ко мне, пока мы шли по тропинке к воде. — Никогда не нуждался во втором шансе. Я рассмеялась, закатив глаза. — Милый, тебе нужен был второй шанс. Это был мудацкий поступок, и тебе повезло, что я приняла тебя обратно. Я просто суперпонимающая и прощающая. Думаю, мне нужно немного отплатить за то, что я такая замечательная девчонка. Лунный свет уловил отблеск задорного высокомерия в его глазах, и я прижалась киской к его паху. — Второй шанс дается, когда ты покончил с первым. Я не закончил. И никогда не закончу. Мне не нужны вторые шансы, красавица. Только не с тобой. Ты — мой первый шанс. И, черт возьми, если я не люблю свой первый шанс. — Он опустился на колени на травяной площадке у края пляжа, повалил меня на спину и сорвал с меня рубашку, прежде чем я успела что-то ответить. Его первый шанс. Его единственный шанс. Я потянулась к нему и прижалась щекой. — Рем? Он закончил снимать рубашку и бросил ее где-то позади меня. Да, детка? — Я тоже люблю наш первый шанс. — Его глаза заблестели, и я продолжила: — И я бы дала тебе столько шансов, сколько тебе нужно. Он застонал, а затем его рот впился в мой, и его тяжесть навалилась на меня. Мои руки гладили, ласкали и трогали каждую его частичку, когда весь мой контроль над ним исчез в вечернем воздухе. Я прижимала его к себе, его член упирался мне в живот, его бедра разместились между моими, а его яростный поцелуй терзал мои губы и забирал то, что я была готова отдать с лихвой. — Пожалуйста. — Я просунула руку между нами и попыталась расстегнуть его брюки. Я нуждалась в нем. Хотела. Отчаянно пыталась унять боль, которую разжег во мне Рем. — Мне нужно, чтобы твой член был во мне сейчас. Рем отстранился, положив ладони на траву по обе стороны от моей головы. Он смотрел на меня несколько секунд, и я тяжело дышала, чувствуя, что сгорю, если он не поцелует меня, или не трахнет, или не сделает что-нибудь. — Тебе нужно, чтобы я был в тебе. — Да, я так и сказал. — Нет, не это ты сказала. Я потянулась вверх, запустила пальцы в его волосы и потянула вниз. Его руки поддались, и он снова оказался на мне. — Семантика. — Я поцеловала его, мои губы блуждали по его губам, забирая то, что принадлежало мне, и зная, что, что бы со мной ни случилось, Рем будет со мной. Он был готов пожертвовать своей жизнью ради моей. Так же, как и ради своей сестры, отказавшись от своей невинности, чтобы защитить ее. Я поняла, что когда Рем любил, это была настоящая безусловная любовь, и это было то, в чем я нуждалась все это время. Он. Его чрезмерная забота. Его решимость. Его понимание. Он перекатился на бок, снял штаны, затем сорвал с меня трусики и перекинул их через плечо. Его палец скользнул в мою влагу и провел по клитору. Моя спина выгнулась дугой. — Пируй. Он целовал каждую частичку меня, не торопясь, его руки ласкали, язык пробовал на вкус, а рот поклонялся. Я извивалась и умоляла его ввести в меня свой член еще до того, как он оказался между моих ног. Рем лизнул влагу и стал сосать то сильно, то мягко и нежно. Мое тело металось на американских горках, то балансируя на грани, то вновь опускаясь, когда он ослаблял воздействие. Внезапно он засунул в меня два пальца, и я застонала от боли и удовольствия, вызванных внезапным вторжением. Он двигался внутрь и наружу, а его большой палец кружил вверху, заставляя мои ноги раскрываться еще шире, а мышцы напрягаться. Я приподняла попу, желая большего. Нуждаясь в большем. — Черт, ты прекрасна, — сказал он, продолжая вводить и выводить из меня свои пальцы, а его вторая рука потянулась вверх, и его палец погладил боковую часть моей щеки, где был шрам. Теперь это была белая линия, и я могла бы скрыть ее с помощью макияжа, но чаще всего я этого не делала. Это была часть меня. Я приняла его, как и свой рассеянный склероз. И меня поддерживали Рем и мои друзья. Я никогда не справилась бы с этим в одиночку, и тогда я поняла, что не хочу этого. Это знание не сделало меня слабой, оно сделало меня сильнее, чем когда-либо. Он вынул из меня пальцы, взял свой член и просунул его мне между ног. Я уперлась ногами в землю и приподнялась, как раз, когда он приставил свой член к моему отверстию. Он сильно и глубоко вошел внутрь, и я застонала, закрыв глаза. — Волнуешься? — Рем слегка оттянул бедра назад и выскользнул из меня, затем наклонил таз и снова погрузился глубоко. — Люблю тебя, детка. — Я обвила рукой его шею и притянула его рот к своему. Это помогло. Чтобы заставить Рема потерять контроль над собой, пришлось потрудиться, и я поняла, что именно — сладость. Она каждый раз побеждала мою наглость, и я использовала ее, чтобы получить то, что мне было нужно. А нужно мне было, чтобы он трахал меня. Он сильно толкнулся в меня, потом медленно отстранился, а затем снова вошел в меня. Снова и снова, пока я не задыхалась и не сжимала каждую его часть. Он схватил меня за бедро, которым я обхватила его талию, пальцы оставляли на мне синяки, пока он входил в меня все сильнее, быстрее, глубже. — О боже. — Я закрыла глаза, мои ногти впились в его татуированные предплечья чуть ниже бабочек. — Пожалуйста, Рем. — Нет. Подожди, — прорычал он. Его член входил в меня снова и снова, и я отвечала на каждое его движение, наши тела слипались и шлепались друг о друга, а звук эхом разносился по неподвижной воде. Он перестал двигаться, схватил мои руки и поднял их над головой. Наши пальцы переплелись. Как и наши души. Тела. Сломанный замок и поврежденный ключ теперь подходили друг другу. Мы открыли друг друга, и это было прекрасно. Он снова начал двигаться, опустил голову и поцеловал меня. Он был нежным и сладким, но наполненным таким смыслом. Я отдала ему больше себя. Отдала ему всю себя. Он задвигался быстрее. — Сейчас, — прошептал он мне в губы. Я позволила чувствам захватить меня, и мое тело поддалось кульминации и упало за край в кружащийся торнадо экстаза. Рем сделал еще несколько сильных толчков, а затем его рот покинул мой. Он напрягся, откинул голову назад, сжал челюсти, глаза закрылись. Прошло несколько мгновений, прежде чем Рем открыл глаза и встретился с моими. Наши руки по-прежнему были сомкнуты, а его член все еще находился глубоко внутри меня. — Никаких других. Никогда. Я не была уверена, говорит ли он это мне или утверждает, что у меня не будет другого. Это не имело значения. В любом случае другого никогда не будет. Рем был для меня единственным. Мы сидели на краю причала, полная луна падала на воду так, что казалось, будто по поверхности рассыпаны сверкающие бриллианты. Я сидела между его ног, и наши ступни болтались в воде, а его голова покоилась на моем плече, рука крепко прижимала к себе. — Так ты когда-нибудь скажешь мне, кому принадлежит это место? — Ммм, — пробормотал он, пока его зубы покусывали мочку моего уха. — Это горячая сексуальная девушка, которая обожает меня. Я не рассказывал тебе о ней? — Рем, — я шлепнула его по бедру, и он схватил мою руку и сплел наши пальцы вместе. Он хихикнул. — Ну, может, она и была сексуальной пятьдесят лет назад. Помнишь, я рассказывал тебе об Ирме?