В той стороне, куда были направлены желтые глаза Вираса начались изменения, которые я сперва принял за участки слишком сгустившегося тумана. Я было подумал, что мне уже кажется, но проступающие пятна черноты на сером фоне слишком уж хорошо выделялись. Не заметить их было не просто. Черных пятен становилось всё больше и больше, пока они не сложились в огромную двухметровую фигуру, которая почему-то двигалась в нашу сторону, набирая очертания и проявляющиеся всё больше детали. С немым восхищением я наблюдал, как к нам приближается то, чего просто не могло существовать. Ожившая легенда — минотавр. Существо с человеческим торсом и головой быка. Его налитые красным светом глаза, не мигая, смотрел в нашу сторону, а тело казалось ожившей чернотой, постепенно захватывавшей пространство вокруг себя. Когда его копыто зависло в нескольких сантиметров от полосы тумана, готовое вступить на нашу поляну, а массивная фигура почти провалилась через дымную стену, раздался щелчок, источником которого были пальцы Вирас. — А в навершие всего этого великолепия обычный рубин, — закончил Вирас и подмигнул мне, улыбаясь. По нему было видно, что его настроение скакнуло вверх, что я не мог сказать о себе. Опасность. Вот чем веяло от той темной фигуры в тумане, заставляя холодный пот стекать по спине, а взглядом ловить каждое движение наполненного необъяснимой силой тела. Но очертания минотавра после жеста Вираса пропали в тумане, будто бы их и не было. Возникнувшие голове вопросы, я постарался оставить на потом. Как только это существо исчезло страх ушёл. — Рубин! После того, как Вирас назвал название драгоценного камня, его лицо сморщилось, будто бы он съел корку лимона. Разочарование было крупными буквами написано на нём. Ему это не понравилось, но я проявил некоторую долю уважения и решил поинтересоваться, что ему было не по душе. — Что-то не так? — с участием спросил я, продолжая притворяться образцовым пленником. Получалось у меня не слишком хорошо, но я старался не слишком докучать своими вопросами в надежде, что меня рано или поздно освободят. — Испортить столь великолепную работу. Бездари! Не подходит красный рубин в это прекрасное сочетание. Больше бы подошел черный нурмалин или красный фейнехрит. Слишком уж банальный выбор, — злой голос Вираса резко замолк, а лицо разгладилось. — Вот оно значит как. Занятно. Дело не в самом камне, а в том, что в него заключено, — озарённо прошептал Вирас. С каждым разом, когда Вирас уходил в свои мысли, я переставал его понимать. Вот и сейчас он бормотал что-то, но название мне были не знакомы. В такие моменты мне казалось, что мы находимся с ним в разных реальностях. Возможно, что именно так и было. Уж очень увлеченно он рассуждал о вещах понятных только ему. — Не слишком хорошего ты выбрал себе спутника, Кристофер Брейм, — прищурившись сказал Вирас, поигрывая кинжалов. Его внимание полностью переключилось на меня. — Не беспокойся. Я помогу избавиться от него. Не зачем тебе приближаться к темным сущностям. — Какого спутника? — не понял я. Хотелось покрутить пальцем у виска, но я сдержался. По правде, туманные объятия не дали мне этого сделать. Серые щупальца уже добрались до моих ладоней. Как же я пропустил этот момент? — Покажись, мелочь! — громоподобно раздался голос Вираса на маленькой полянке. — Подари себе ещё несколько мгновений своей жалкой жизни. Иначе отправишься на Нижние Планы прямо сейчас. Вирас ждал отклика довольно долго. Я уже собирался задать свой вопрос, как он вновь заговорил. — Я предупредил тебя, темный. Я с самым отрешенным видом продолжил наблюдать за Вирасом, который сжал рукоять кинжала. К рукоятке кинжала потянулись щупальца тумана, когда они почти достигли рубина, то он за пульсировал красным цветом. С головой у него точно не всё в порядке. Вот теперь разговаривает с кем-то невидимым. Хотя я уже успел убедиться, что всё тут не то чем кажется изначально. — Остановись! — сзади раздался до боли знакомый голос, который я слышал периодически. Это было совсем недавно. На этой самой поляне и где-то ещё. Никак не могу вспомнить. Казалось, что это было очень давно, много лет назад, но в тоже время, что недавно. Голова заболела. Точно знаю, что важно вспомнить. Но голова только сильнее начинала болеть. Где же? — Во имя договора крови! Стой! Остановись, Древний. Ты обещал не причинять ему вреда, — быстрой скороговоркой продолжил говорить голос из-за спины. — Даже так? Договор крови? Так быстро? — остановился Вирас, по-другому посмотрев в мою сторону. Теперь во взгляде его янтарных глаз появилась лёгкая заинтересованность, которая исчезла после того, как он перевел взгляд мне за спину. Затем Вирас засмеялся чистым и мелодичным смехом, в котором чувствовалось некое превосходство. — Тебе пришлось использовать стандартную клятву, темный! Какой интересный сегодня день. Исчезни, демон. Сегодня ты не вернёшься назад в Пекло. — Что это было? — не выдержав затянувшегося молчания, спросил я, не понимая что же происходит. Ощущение присутствия резко пропало из-за спины. Но то что до недавнего момента там кто-то стоял, я был уверен. — Хватит, — поднял вверх руку Вирас. Туман за мгновение окончательно спеленал меня, начиная от пояса и заканчивая в области шеи, превратив в огромную серую гусеницу. Мои клинки вернулись на свои места за пару мгновение, которые потребовались туманным щупальцам, чтобы вернуть их в ножны. Для этого Вирас повелительно поднял руку, чтобы затем оказаться почти в плотную со мной. Наши взгляды встретились. В глазах у моего собеседника блеснули безумные искорки, которые мне не понравились. Совсем не понравились. Раньше я такого не замечал. — Пришла моя очередь задавать вопросы страннику, путешествующему неизведанными дорогами и ходящего по невидимым тропам. Вирас стоящий рядом со мной развеялся. Взорвался словно воздушный шарик. Только что его вертикальные зрачки были перед моим лицом, а в следующий миг там оказался только клубы тумана, которые насмешливо кружились в воздухе. Вирас исчез, чтобы появиться справа и зашептать мне на ухо тихими проникновенным шепотом. Мой нос почувствовал приятный запаха каких-то цветов. — Расскажи мне, Кристофер Брейм, каково это пройти сквозь пропасть Пустоты и выбраться с другой стороны Небытия? Каково это прокладывать новую дорогу там, где ничего нет? Следовать в неизвестность! В темноту! — его голос сорвался, перейдя на крик, а лицо ближе приблизилось к моему уху. Я ощутил горячий шепот. — Дорогой, которую не преодолевал ещё никто. Ни гномы, ни эльфы, ни даже сами боги не вступали на эти тайные дороги. Так скажи мне, первопроходец! Каково это познать холодные объятия темноты, что охраняет эти изменчивые тропы? Ответь Тейну, Соединяющему Мосты Миров и Указывающему Путь Заблудшим! Насколько сложен был твой путь? Наконец, расскажи доброму Путиводнику или тому, кто Указывает Цель, насколько долго ты был за Гранью? И как тебе удалось выбраться, Аррт’ем См’ирноов? Значение произнесенной им фразы я осознал не сразу, но когда понял, что там прозвучало моё настоящие имя, меня парализовало сверху донизу. Исковерканная почти что до неузнаваемости привычная русская речь заставила меня перебрать в уме всю нашу встречу. Как такое возможно? Почему? Я застыл и не пытался пошевелиться. Все мои воспоминания вернулись сразу, будто бы меня от них отделяла тонка пленка, которая порвалась, как только Вирас сказал моё имя. — Это ты, — одними губами прошептал я. В груди поселился маленький комок злости и ярости, направленный на того, кто стоял передо мной. — Ты! Ты во всем виноват! Раскаленный огненный прут злости поселился в мозгу, заставляя меня уподобившись рыбе в сети биться в своих оковах. Я старался освободиться и дотянуться до этого маленького человека, из-за которого я попал в этот мир. Из-за него моя мать осталась одна. Совершенно одна. Я поступил также как когда-то мой отец. Бросил её. Оставил одну… — Верни меня, — прорычал я, наблюдая как на лице Вираса появляется улыбка. Медленно. Самодовольно. С чувством полного превосходства, будто бы он смотрел на маленькие трепыхания мотылька в паутине. Эти бессмысленные и жалкие попытки забавляли этого кукловода, заставляли смеяться. Это стало последний каплей. Красная пелена застлала глаза, а я, зарычав, напряг все свои силы в надежде вырваться и достать до этого самоуверенного гордеца. «Отпусти меня», — в голове как заведенный повторял я. Раз за разом, круг за кругом. С монотонностью хронометра, с необратимостью заевшей на одном противном моменте пластинки я проговаривал эти два слова. Одержимый желанием освободиться. И это помогло. Руки и ноги освободились от оков одновременно, словно кто-то разом перерезал верёвку. Попросту исчезли, подчиняясь моей воле. Только вот свобода не подействовала отрезвляюще, а наоборот только больше разозлила меня, заставляя необдуманно двигаться вперед. Рука метнулась к кинжалу на поясе, доставая заостренную полоску стали и направляя её смертельное жало в сторону Вираса. Без замаха, одним точным коротким движением кинжал отправился вперёд. Туда, где продолжала блистать улыбка Вираса. Но смертоносное лезвие задело лишь воздух в том месте, где только что стоял мой противник. Мельком рассмотрев движение справа, я не задумывая направил острие в то место. Попал. Или показалось? Не было времени рассматривать результат. Я продолжил свое наступление. В следующий миг Вирас отпрыгнул от лезвия немного назад, но я не собирался давать ему время отдохнуть. Я хаотично размахивал кинжалом, стараясь достать этого ловкача, который с ленцой отклонял все мои выпады. Когда мне уже стало казаться, что я никогда его не достану, а эта битва будет проиграна, так и не начавшись, в дело вступила третья сторона. Кинжал в моих руках вспыхнул красной вспышкой. Яркой и очень долгой, но она меня не ослепила, зато негативно подействовала на Вираса. Он на небольшое мгновение зажмурился. И я понял, что это мой шанс. Самая простая хитрость, которая только возможна — ослепи. Одна единственная подаренная мне возможность, которую мне нельзя было никак упустить. Со звериным рыком я прыгнул вперёд, не задумываясь, что будет после. Стараясь изо всех сил достать Вираса хотя бы краешком лезвия. Я завершил свой полёт совсем не акробатическим приземлением на мягкую травку и, сделав несколько кувырков вокруг своей оси, распластался на земле в позе морской звезды, раскинув руки в стороны. Вскочил на ноги я практически сразу, намереваясь атаковать дальше. Но тот запал, который тянул меня на этот подвиг кончился неожиданно. Напала какая-то апатия ко всему происходящему. Безразличие. «Надо уходить», — появилась здравая мысль в голове. Ей я собирался воспользоваться. Как только завершу одно незаконченное дело. Я посмотрел в сторону Вираса, который отрешенно застыл на одном месте, разглядывая свою руку. Она была покрыта чем-то красным. Кровь? Мне всё же удалось достать его? Маленькая задержка стала для меня роковой. Когда Вирас поднял на меня взгляд, я понял, что игры кончились. Это явственно читалось в его глазах, которые с каждым мгновением наливались злобой. Произошедшие в следующий миг я не понял или не успел рассмотреть. Я вновь оказался связан за секунду, а в следующие мгновение человеческие черты Вираса начали пропадать, растворяться в дыму, пока на том месте, где он стоял не начало образовываться гигантский прозрачный силуэт, который возвышался надо мной на несколько метров ввысь, будто бы огромный раскидистый дуб. Моя фантазия пасовала перед тем, что же могло появится из тумана. Слишком размытой была та фигура, которая только-только приобрела завершённую форму. Небольшое мгновение потребовалось, чтобы нематериальный силуэт начал наливаться красками и приобретать новые очертания. Туман, который клубился на том месте, где раньше стоял Вирас, из молочно-серого и местами прозрачного на глазах приобретал темно-синий, практически черный оттенок, даруя жизнь новому существу. Передо мной в мгновение ока возникла гигантская змея, в объятиях которой я оказался. Туман обхватывающий моё тело превратился в огромный чешуйчатый хвост. Он обвился вокруг меня, с силой сжав мертвую хватку. Я с ужасом пытался найти глаза змеи, которых нигде не было. Плоская неестественная морда повернулась в мою сторону. Два верхних клыка поднялись вверх, а из пасти змеи высунулся затрепетавший раздвоенный язык. Дрожь пробрала меня до кончиков пальцев на ногах, а сердце заработало с утроенной силой, качая кровь по моим венам и артериям. Как бы не этого не хотелось, но я примерил на себя роль кролика, который с испуганными глазами замер и наблюдал за приближением хищника. Он неторопливо подбирался к своей будущий жертве, которая парализованная страхом могла только ждать неизбежного конца. Эти двое точно знали, что должно было произойти дальше. Слишком много раз жизнь повторяла подобный печальный сценарий. И он будет повторяться до скончания веков. Пока в мире существую охотники и жертвы. Единственный момент, когда кролик понимал, что нужно спасаться и бежать. Был последний безнадёжный рывок, когда ядовитые клыки были практически уже возле тонкой кожи кролика. Огромный силуэт завис надо мной, будто бы громада двухэтажного дома, заставляя чувствовать себя чем-то незначительным. Маленькой песчинкой, попавшей в огромный синий океан. Моё хриплое дыхание, затрудненное продолжающим сжиматься хвостом, с трудом вырывалось из глотки, а глаза старались поймать каждое движение этого огромного существа. Они выполнили свою задачу даже слишком хорошо. Поэтому я помимо своей воли не смог сдержать смешок, который вырвался из глотки, нарушая всю тягостную атмосферу момента. Оказалось, что змея не до конца сформировалась. Оставшаяся часть этого существа появилась только сейчас. — Не может этого быть? — пытаясь унять нервный хохот, прошептал я, рассматривая большой огненный глаз с вертикальным зрачком, вспыхнувший факелом над плоской мордой змеи. Мне сразу вспомнилась вечная история про полуросликов, несущих золотое кольцо к жерлу вулкана. Этот глаз был практически точной копией ока, горящего на вершине черной башни. Старый образ из фильма вернул мне моё самообладание. Страх, охвативший меня несколько ударов сердца назад, испарился, будто бы его никогда и не было. — Ты не боишься меня, человек? — по-змеиному зашипев, спросил меня Вирас с удивлением в голосе, чем развеселил ещё больше. Никогда не забуду удивлённый голос змеи, которая не понимает, что происходит с её жертвой. Может быть на жителей этого мира данный облик влиял с должным эффектом, то на меня это произвело противоположный эффект. Особенно, когда я вспомнил все детища киноиндустрии моего мира. Я не сильно напрягаясь смог вспомнить вещи пострашней, чем большая змея с огненным глазом. В какой-то мере это пугает, но не слишком. Извернувшись, Вирас повернул верхнюю часть тела так, чтобы его голова была на одной линии с моей. Видимо ему никогда ещё не доводилось видеть подобную реакцию. А меня всё пробирал смех от этого нелепого совпадения. И как такое вообще возможно? — Меня не пугают черви-переростки, — уняв смех, спокойно сказал я, смотря в наполненный неестественным сиянием глаз. Но далось мне это не просто. Это существо было настолько же страшно, настолько же нелепо. Что бы я не говорил, но от этой змеи веяло чудовищной мощью, которая ощущалась повсюду вокруг. От силы, что исходила от змеиного тела, воздух вокруг начал мелко подрагивать. 'И почему же в первые минуты я испугался этой змейки?' — мысль, возникнувшая в голове, осталась без ответа. Я и сам не мог ответить на этот вопрос, будто бы некое наваждение нашло в тот момент. Сейчас же я испытывал только уважение к той силе, которой был наделен Вирас. Я не хотел признаваться даже сам себе, что вижу что-то по-настоящему великое. Того, кто заслуживает упоминание в древних легендах и сказаниях, передаваемых из поколения в поколение. — Ты не правильный человек. Не такой, как все те, кого мне доводилось видеть за свою долгую жизнь, — тихо зашипела змея возле моего лица, почти касаясь языком моей щеки. Сохранять спокойствие из-за этого было слегка трудно, но я пока справлялся. — Ты не умоляешь сохранить твою жалкую жизнь, не дрожишь в страхе, не раболепчешь как презренный раб перед своим господином, стараясь умилостивить меня. Вместо того что бы восхвалять возникшего перед тобой бога, ты поднимаешь против него меч. С кровожадностью бешеного волка набрасываешься, рвешь, грызёшь, оскорбляешь… — Ты не мой бог и никогда им не станешь, — зло перебил я Вираса. — Я не произношу молитв не в чью честь. Ни в твою, ни в кого бы то ещё! У меня нет богов, нет идолов, нет святых! Есть только я. Никого больше. Боги придуманы слабыми людьми для слабых людей! Запомни это! — Дерзкий! Наглый! Бесстрашный! Глупый! — Перечислил Вирас и громогласно засмеялся. Его глаз вспыхнул злым желтым светом. — Мальчишка, что говорит громкие слова! Мальчишка, который прошёл слишком долгий путь для маленького человека! Ни один представитель твоего племени не позволял себе такого при встрече со мной. Мало кто оставался в живых после меньших проступков. Тебя следует наказать… Нельзя нарушать свои же слова. Да? Отпустить просто так? Плоская голова повернулась слегка на бок, яркость смотрящего на меня глаза стала меньше. В следующий миг огонь вспыхнул с новой силой, достав до меня раскаленной волной воздуха. — Нет. Я преподам тебе урок. Смирение и уважение не вредили ещё никому, странник, — потусторонним засмеялся заговорил Вирас, придя к какому-то решению. — Мне нельзя причинять тебе вред, поэтому не остаётся ничего другого. Поздравляю! Хранитель Дорог наградит тебя, юноша. — Да? — я с сомнением посмотрел в огненное око, в котором не отражалось никаких эмоций. — Ты не ослышался, человек, — подтвердил свои слова Вирос. — Ты получишь награду за свои заслуги. То чего ты достоин! Награду и наказание! Два в одном! Злой шёпот, на который перешёл Вирас не понравился мне. Его длинное тело быстро задвигалось. Мою правую руку пронзила нестерпимая боль, словно раскаленный прут проворачивали в моих мягких тканях. Я не мог повернуть голову, чтобы посмотреть, что происходит с рукой, которая горела нестерпимым огнём. Меня хватило лишь на несвязное мычание перешедшие в захлёбывающийся крик, когда боль особенно сильно скрутила меня. Я не мог терпеть. Боль казалось, проникла в каждую клеточку моего тела и жгла нервы с безжалостностью палача. Перед глазами забегали красные пятна. Не знаю сколько прошло времени, пока боль перестала мучить мое тело. Мне не хотелось думать, сколько прошло времени. Это произошло мгновенно. В конченом итого я разглядел довольную рожу Вираса перед моим лицом. Он почти светился изнутри. Мои мучения доставили этому змеенышу незабываемое удовольствие. Хотя его морда не выражала практически ничего, я чествовал, что ему понравилось всё то, что происходило со мной. — Пользуйся моим даром аккуратно. И помни доброту Путиводника, — с ужасом я смотрел как огромная пасть раскрывается всё шире и шире, пока она не заслонила всё видимое пространство, а я смог рассмотреть бездонную черную глотку живого бога, чтобы через мгновение скрыться в спасительной темноте, в которой эхом продолжал отдаваться голос и смех. — Когда мы встретимся в следующий раз, то вы вдвоем так просто не уйдёте… ***** Р’ишас с интересом наблюдал за человеком в черном балахоне, находясь при этом на почтительном расстоянии, чтобы никаким образом не беспокоить мага. Он прекрасно знал насколько он любил наказывать тех, кто мешал ему. Всё естество Р’ишаса противилось такому поведению маленького человека, но сегодня он готов был простить магу все его прошлые грехи. За последние несколько месяцев демон мог сказать, что в каком-то роде испытывает удовлетворение, связанное с тем, что происходит вокруг. Впервые за многие недели демон поглощал энергию и становился с каждой каплей силы могущественнее. Магу осталось приготовить несколько элементов, необходимых для того чтобы закончить подготавливаемый им ритуал. Готовый магический чертёж, открывающий дверь на иные планы, находился у человека под ногами и ждал пока его активируют. Маг с также несколько минут назад закончил возводить линии заклинания, видимые только в истинном зрении — так его называли люди. Магический конструкт начал собирать разлитую повсюду энергию смерти, наполняя заклинание такой необходимой ему силой. Р’ишас понимал, что магу стоит поторопится. Враги ждать пока чертёж наберёт достаточное количество энергии точно не будут. Это знал и сам маг, поэтому решил ускорить ритуал призыва. Для этого нужно было только найти источник жизненной силы, чтобы энергии в нём хватило на открытие портала. Демон понимал, что скоро придёт его очередь исполнить отведённую ему роль. Человек, с которым у Р’ишаса был заключен договор медленно шёл по полю, выбирая подходящее для ритуала тело. По каким-то своим соображениям он отсеивал подходящих живых людей и шёл дальше. Р'ишас знал, что маг прекрасно видит жизненную энергию, продолжающую таиться в умирающих, но сознательно двигается дальше. Поэтому темное существо недоумевало, чего же добивается маг. Но на его вопросы никто не спешил отвечать. Р’ишас привык к такому положению дел. Ему оно даже нравилось. Маг выполняет свою часть уговора, а демон свою. Ничего больше. Никаких лишних связей. Низший демон, который совсем недавно стал называть этого человека своим господином, внимательно следил своими фиолетовыми глазами за действиями опытного мага. Наконец он остановился и удовлетворенно кивнул. На губах мага появилась предвкушающая улыбка, которая появлялась только тогда, когда ему что-то понравилось. Схватив огромного по меркам людей воина, он подтащил его к краю магического чертежа и кинул его прямо в центр. Аккуратно переступая линии, маг прошёл к центру и встал над человеком, поправляя некоторые силовые линии заклинания, которые успели поменять своё местоположение или перекрутиться. Это произошло из-за хаотичного магического фона, создавшегося в этой области. Здесь перемешались все виды энергии, создав аномальные завихрения, мешающие нормальной работе заклинаний. Но магу потребовалось не больше секунды, чтобы вся структура вернулась к норме, а заклинание засветилось антрацитово-черным цветом, который говори демону, что скоро придёт его черед. Маг взялся за кинжал. Этот магический артефакт был вместилищем, в котором был заключен демон. Р’ишас ощутил вибрацию магического фона и улыбнулся, когда ткань реальности незаметно замерцала. Никто кроме него не мог это заметить. Слишком незначительными были изменения, произошедшие в окружающим мире. Их могли заметить лишь потусторонние сущности, как Р’ишас. Человек начал на распев читать слова заклинания, поднимая клинок над головой. Мышцы демона напряглись. На самой высокой ноте черное лезвие устремилось вниз, прошло сквозь железный лист и воткнулось в мягкое человеческое тело. Р’ишас блаженно зажмурился. Сквозь его тело потекла такая желанная энергия, наполняя каждую его клетку силой. Это был всего лишь маленький глоток, который демон смог ухватить. Основная часть энергии ушла в магический конструкт. Но Р’ишас не перестал думать о своей главной задаче. От маленькая заминка у мага зло сузились глаза, уголки губ сжались в одну тонкую линию. Только так маг показал своё неудовольствие, но Р’ишас заметил. Но времени было слишком мало, поэтому демон перестал думать, что его могут наказать за это промедление. Он, поддерживаемый голосом мага, направился на близкий ему план, чтобы вырвать оттуда смертоносное существо и привести его в этот мир. Сам демон не знал название этой твари. Она была чем-то совершенно новым. Тем, чего Р’ишасу не доводилось видеть ещё ни разу за свою короткую жизнь. Тёмное существо, что Р’ишас выдернул с одного из Нижних Планов было создано самой Бездной. Она со свойственной только ей изворотливостью порождала сотни и тысячи своих детей, с восторгом пожирающих и убивающих друг друга в своём мире. Они росли и умирали в этом большом котле, где каждый хотел сожрать друг друга. Не разумные, вечно голодные и безжалостные. Демон спускался на этот План не в первый раз. Но те голодные глаза, которыми каждое посещение встречаю его, говорили, что чем больше он посещает этот черный мир, тем меньше у него шансов вернуться назад. Этим прожорливым тварям было не важно, кого пожирать. Поэтому не будет слишком странно, когда Р’ишас окажется в желудках этих монстров. Демон был уверен, что до этого момента он распрощается с ненавистным магом. Но демон помнил, что пошёл на этот риск сознательно. Ему не часто приходилось спускаться к нижним границам. Соседнее с Бездной Пекло — родной План всех демонов — был тем местом, где важна только сила, которой не было у Низшего. Но Р’ишас всеми силами стремился исправить это. И ему необычайно повезло, что заклинание магов смогло выдернуть именно его с родного Плана. Люди предложили демону договор, который он с радостью принял. Ни секунды не сомневаясь в правильности своего решения. Сотня лет на родном Плане казалась ему самым печальным временем его жизни. Крохи энергии, достававшиеся ему в те дни, не могли сравниться с тем, что он получал здесь. С каждым днем он рос. Набирал силу. В мыслях Р’ишаса была только одна мысль: «сила». На его плане мерилом всего что можно было представить была только она. Демона не было не больше нескольких секунд, которое маг продолжал читать нужны слова, но это времени хватило, чтобы приманить порождение бездны и привести его в эту реальность. Оставалось только, чтобы маг смог договориться с ним. — Что тебе здесь нужно, дух? — прошипел маг. Эти слова услышал демон, когда вернулся в Средний мир с мерзким порождение Бедны в его объятиях. Р’ишас поместил темную сущность в магический чертёж и посмотрел, что же смогло всполошить мага. Фиолетовые глаза демона встретились с размытой человеческой фигурой, стоящий рядом с чертежом мага. Р’ишас внимательно всмотрелся в почти невидимые черты, которые то исчезали, то появлялись. Это говорило о том, что хозяин этого Астрального образа был настолько далеко, что расстояние от Пекла до Нижних пределов Бездны казалось легкой прогулкой, про которую и говорить стыдно. Демон со крытой злобой смотрел на мага, который опасался этого незваного гостя с черными кристаллами глаз, смотрящего на происходящие действо. — Не мешай, — повелительно протянул маг и вернулся к тому, кто был заключен в объятия человеческого тела. Маг вытащил из внутренностей лежащего перед ним человек темную сущность и поднёс его к своему лицу. Человек старался убедить эту тварь помочь ему. Демон был уверен, что магу это удастся. Ведь человек предлагал то, что так любило это мерзкое порождение: жизни, кровь, страх и смерть, разлитую на каждом сантиметре этого поля. Р’ишас видел, как сложно этой черной кляксе сдерживать себя. Она бы с радостью напала на самого мага, но тогда бы портал захлопнулся. К тому же видимо слова мага возымели вверх над жаждой этой твари. Она замерла в ожидании. — Ты получишь всё, — медленно прошептал маг и перевел взгляд на демона, который точно знал, что эти слова предназначались и ему тоже. Р’ишас сузил свои фиолетовые глаза. Он только этим выдал свою злость на человека, стоящего рядом с ним. Маг только что лишил его так нужной ему силы, которая мелкими толчками поступала в его вместилище через амулет на шеи мага. Он собирал темную энергию, образовавшуюся за этот бой, и аккумулировала её часть в его вместилище. Но после того как маг прошептал свои слова, он отключил этот амулет, оставляя демона без подпитки. Демон не пытался изменить ход событий. Он слишком хорошо понимал, что от мага зависит его пребывание в этом мире, поэтому он спрятал свою гордость глубоко внутрь себя и стал ждать. Хоть внешне демон и оставался спокоен, но в душе у него всё горело от гнева, который усилился, когда порождение Бездны достигло первых рядов надвигающегося войска. В этот момент Р’ишас на маленький миг потерял самообладание. По его лицу пробежала мрачная тень. Огромная волна темной энергии взорвала окружающий мир, заставляя демона с желанием поглядывать в гущу сражения. Он завидовал это твари, собирающий кровавый урожай. Как же Р’ишасу хотелось быть в центре этого хаоса. Впитывать энергию, набирать силу, расти… Но его ограничивал договор с магом, поэтому он мог только смотреть на то, как вся энергия достаётся прожорливому порождению Бездны. Но был момент, когда Р’ишас позволил себе улыбнуться, правда лишь уголками тонких губ, смотря как разрушается план мага. Тёмное существо, призванное из Пекла, с мрачным торжеством смотрело, как сквозь черный туман проскакивает группа всадников. Видимо порождению Бездны не хватило сил, чтобы удержать всех врагов мага. Либо оно сознательно не захотело их останавливать. Демон не знал точного ответа. С этими тварями нельзя было быть уверенным в чем-то полностью, поэтому Р’ишас наблюдал за тем, что будет происходить дальше. Всадники, подгоняя лошадей будто бы за ними гналось всё зло мира, неслись к магу, который стремительно стал произносить слова заклинания и сплетать нужные силовые линии воедино, объединяя всё это в одну большую конструкцию, готовую развалиться, как только маг допустит малейшую ошибку. Но человеку нужно было остановить эту группу во что бы то ни стало. От этого зависела его жизнь. Демон же смотрел на встревоженного мага и ухмылялся. Ему нравилась тень беспокойства, пронзившая лицо человека, но Р’ишас также подметил, что глаза мага по-прежнему были двумя хрусталиками льда, не выражающими ни одной эмоции. Взгляд мага перемешался от группы всадников до того Астрального образа, что продолжал наблюдать за всем происходящим с вершины своего мастерства, которое позволило ему находиться здесь, следя за каждым движением этого жалкого человека. Маг опасался этого астрального гостя и не хотел использовать всю свою силу, опасаясь атаки из вне. Но человек видимо решил, что опасность, надвигающаяся в реальности больше, нежели гипотетическая