— Но раз так, — начала мама — то конечно иди. — Но мы так и не поговорили, — резко добавил папа. Это правда. С тех пор, как он вернулся и сообщил о своём скором отъезде, мы больше не поднимали эту тему. Либо отец всё время пропадал на работе, либо я уходила на День Рождения или свидание. О последнем, правда, ему лучше было не знать. В общем, мы так и не нашли времени на разговор. Как бы там ни было, сейчас мне не хотелось выслушивать лекции о том, как важно ценить его труд и о том, что он работает ради нас и бла бла бла. Каждый раз одно и то же, словно заезженная пластинка. Мне не хотелось грузить себя этим разговором, и так переживаний выше крыши, поэтому я сказала: — Но сейчас я не могу. И так опаздываю. — Неужели твои подруги не справятся без тебя? — продолжал настаивать на своём отец. — Но я обещала! И в отличие от некоторых, я сдерживаю обещания, — после моих слов папа изменился в лице, а я испуганно раскрыла глаза. Надо же было такое ляпнуть. Да, я злилась на папу, но обижать его тоже не хотела. Так что поспешно добавила — Извини. — Иди по своим делам, поговорим позже, — мрачно ответил он. Уговаривать меня не пришлось, я быстро выскочила в коридор, нацепила на ноги черные кожаные оксфорды, надела плащ и выбежала из дома. Погода оказалась абсолютно противоположной вчерашней. Утреннее небо было затянуто массивными белыми облаками, но дождь не собирался. Листья стремительно желтеющих деревьев шелестели на ветру. Было довольно тепло, и всё же я посильнее запахнула плащ, заранее обмотав вокруг шеи форменный серо-бордовый шарф. Сделав глубокий вдох, я надела любимые наушники, зазвучала заслушанная до дыр песня Эрни Хальтера. Я зажмурилась от удовольствия и, засунув руки в карманы, пошла по направлению к «La Palette». По дороге я практически ни о чём не думала, просто наслаждаясь пейзажем пустынных улиц. Ночные переживания таяли с каждой секундой, но вопросы по-прежнему оставались. И главный из них звучал, как «И что дальше?». Я не знала ответа, как и не знала, чего хочу больше. Это всё так сложно! Нужно будет обсудить случившееся с Линой, она точно даст хороший совет, я уверена. Но это позже, а пока я должна поговорить с Глебом и сосредоточится на уроках. Как только в моих мыслях всплыло имя приятеля, я поняла, что уже дошла до нужного дома, золотая надпись завораживала своим очарованием. Сквозь маленькие решетчатые окна виднелся приглушенный свет старых подсвечников. Мои плечи поднялись в очередном глубоком вздохе, и затем я толкнула дверь. Одного взгляда на зал хватило, чтобы мои губы расплылись в довольной улыбке. Как я и предположила, посетителей в ранний час совсем не было, хоть кафе и открылось в шесть утра. Я никогда не понимала этой особенности «La Palette», ведь все остальные заведения работали примерно с девяти и до восьми. А это кафе открывалось с первыми лучами сентябрьского солнца и закрывалось в одиннадцать. Помимо Глеба здесь работали еще пара бариста, да и только, ни хозяина, ни управляющего я ни разу не встречала. — Привет, — радостно протянула я, усаживаясь на высокий стул напротив бара. Знакомый стоял спиной к двери и аккуратно выставлял новую партию сиропов на полку. — Ты что тут забыла в такую рань? — даже не обернувшись, ответил он. — В смысле, рань? Всего-то на пол часа раньше пришла… — начала было я, но тут Глеб обернулся, и я обомлела — …это, это что? — Ты о чём? — лукаво ухмыльнулся он. — Ты знаешь! — мой голос стал в разы выше и тоньше. — Ты что, сбрил свою бороду? — Ну да, — беззаботно ответил он. Я моргнула, проверяя, не привиделось ли мне это. Нет, сейчас на месте густой бороды была лишь щетина. — С чего это вдруг? — Надоела. — Да ты шутишь! — Нет. — Но ты же её обожал. — Да, но всё рано или поздно может приесться, к тому же она меня старит. — Не правда, да и вообще с каких пор тебя это заботит? — прищурилась я. — Да вот, подруга, сидел я прошлой ночью, смотрел на звёзды, думал о жизни и понял, что пора в ней что-то менять, — его мечтательный философский тон заставил меня рассмеяться. — И ты решил начать с внешности? — В точку, — Глеб одновременно щёлкнул пальцами, указывая на меня, и цокнул — ладно, хватит обо мне. Расскажи лучше, почему пришла раньше обычного? — Да ничего особенного, — начала я — просто ночка выдалась паршивая, никак не могла заснуть, вот и вскочила в шесть утра. — Ты? Не могла заснуть? А так вообще бывает? — собеседник широко улыбнулся, хотя в его глазах виднелась тревога. — А что, со всеми бывает, а со мной не может быть? — Что ж, это логично, — пожал плечами Глеб. — Так значит, тебе нужен кофе? — Да! — воскликнула я — И много! — Сейчас сделаю. Ты голодная? — Ну вообще я еще ничего не ела, так что не откажусь от какого-нибудь пирожного. При мыслях о свежей выпечке, у меня потекли слюнки. — О, у меня есть кое-что, тебе точно понравится. Одну секунду, — произнёс Глеб и скрылся на кухне, расположенной прямо за баром — вот. Это, конечно, не навороченное пирожное, но зато вкусно. Прямо передо мной на тарелке лежали два огромных круассана. В нос мигом ударил приятный сладкий аромат, а от самой выпечки еще исходило приятное тепло. — Какая красота, а что за начинка? — восторженно спросила я. — Обычный крем, они только из духовки, попробуй, — сказал парень и поставил перед моим носом большую чашку кофе. Великие силы, если Глеб продолжит в том же духе, то я брошу свою жизнь и выйду за него замуж. Я молча повиновалась и откусила небольшой кусочек. Десерт захрустел, а затем я почувствовала вкус сладкого крема. — Вкуснятина! Ты это что, сам приготовил? — Ну да, — Глеб явно покраснел. — Круто! Не знала, что ты умеешь печь. — Да ты вообще многого обо мне не знаешь, — улыбнулся друг, наливая вторую чашку кофе, уже для себя, и усаживаясь напротив, по другую сторону барной стойки. — Это точно, хоть мы и знакомы целую вечность. — Да, но знаешь, если честно, я почти не общаюсь со своими клиентами, так изредка болтаю с некоторыми. Но вы с Линой исключение, может потому, что приходите сюда уже несколько лет, не знаю, — я хотела вставить слово, но он не позволил — я просто хотел сказать, что был приятно удивлён, когда ты позвонила позавчера и попросила об услуге. — Почему? — Сам не могу понять, но я был рад помочь. Вы, девчонки, хорошие и умные, с вами всегда есть о чём поболтать. И подружки у вас хорошие, особенно та, как её… — Инга? — уточнила я. — Именно, Инга, — еще раз улыбнулся Глеб, делая большой глоток из своей чашки. — Да, она замечательная, — кивнула я — помнишь, я рассказывала тебе про наш Книжный клуб и сайт? — Такое забудешь, ты же прописалась в нём без права на выселение. — Именно так! — засмеялась я. — Так вот это Инга всё придумала. Она у нас, так сказать, президент клуба, мозг операции. — Да? Это круто, — парень одобрительно поджал губы и покачал головой. — Не то слово! На самом деле, я ей даже немного восхищаюсь, не каждый может отдаться чему-то на все сто процентов, даже любимому делу. А она может и делает. Инга не будет спать ночами, редактировать статьи, организовывать встречи и конкурсы. И всё это ради других людей. — Перебарщиваешь, Арден, — усмехнулся Глеб. Мы оба понимали, о чём речь, но я всё равно невинно захлопала глазами. Подумаешь, немного рекламы… — Ты и сама не хуже, — продолжил друг — пашешь как ломовая лошадь, не выходишь из библиотеки. — Скажешь тоже, — фыркнула я, а затем слегка улыбнулась — но спасибо. Правда, всё равно это не так круто. Кстати, я всё хотела спросить, как твой локоть? — Уже почти зажил, — ответил собеседник — твоя подруга отлично умеет обрабатывать раны. — И зализывать, — прошептала я, а затем сделала большой глоток кофе, чтобы не рассмеяться. Перед глазами так и стояла картина, полураздетый Глеб и смеющаяся Инга. Ну-ну. — Кстати, как там всё закончилось, дом цел, родители не устроили взбучку? — Вроде нет, точно не знаю, мы не говорили после вечеринки. Инга лишь на утро прислала СМС, что всё хорошо и поблагодарила за помощь. — Понятно. — На самом деле, мне очень любопытно, будут ли обсуждать этот хаос в школе. Наверняка будут!