Когда Зандт вернулся, она открутила пробку с бутылки и налила две порции. Он немного постоял, словно не в силах заставить себя к ней присоединиться, но затем взял второй стул. В комнате постепенно начинало становиться теплее. Она поднесла стакан обеими руками к губам и посмотрела через его край на Зандта. — Ну, Джон, как ты жил все это время? Он сел, уставившись прямо перед собой и не глядя на Нину. — Просто расскажи обо всем, — сказал он. * * * Три дня назад девочка по имени Сара Беккер сидела на скамейке на Третьем бульваре в Санта-Монике, Калифорния, и слушала диск, вставленный в плеер, который ей подарили на четырнадцатилетие. Дома она напечатала на компьютере аккуратную этикетку со своим именем и адресом и приклеила ее сзади к плееру прозрачной лентой, чтобы не выцвели чернила. Хотя ей очень не хотелось портить гладкую хромированную поверхность, еще больше ей не нравилась мысль о том, что она может его потерять. Когда плеер нашли, оказалось, что она слушала альбом «Generation Terrorists» британской группы под названием «Мэйник стрит причерс»[6] — хотя, как знала Сара, их обычно называли просто «Маньяки». Группа не пользовалась особой популярностью в ее школе, что было одной из причин, по которой она слушала именно их. Все остальные грезили принцессами поп-музыки и безвкусными юношескими поп-группами или раскачивались в едином порыве под неразборчивые, понятные только им слова в сопровождении столь же неразборчивой мелодии в стенах концертного комплекса в Малибу. Сара предпочитала музыку, в которую создатели вложили хотя бы некоторый смысл. Она полагала, что для ее возраста это нормально. В четырнадцать лет ты уже не ребенок. По крайней мере не в наши дни и не в Лос-Анджелесе. Не здесь и не в 2002 году. Ее родителям требовалось некоторое время, чтобы это понять, но даже они сознавали, что это так. Постепенно они свыкались с неизбежным, подобно неандертальцам, наблюдавшим за приближением первых орд кроманьонцев. В том конце, где она сидела, возле фонтана напротив магазина «Барнс энд Нобль», бульвар в это вечернее время был почти пуст. В двери книжного магазина время от времени входили и выходили люди, а за стеклянными окнами в два этажа можно было видеть и других, сосредоточенно листавших журналы и книги, изучавших спецификации компьютеров или искавших магические заклятия в руководствах по прохождению игр. Год назад она вместе с родителями две недели провела в Лондоне, и тамошние книжные магазины поставили ее в совершеннейший тупик. Они действительно были весьма странными. Там не было ничего, кроме книг. Ни кафе, ни журналов, ни даже туалетов. Просто ряды книг. Люди выбирали их, покупали и снова уходили. Ее мать, похоже, считала, что это в каком-то смысле даже хорошо, но, по мнению Сары, подобное оказалось в числе тех немногих вещей, которые по-настоящему не понравились ей в Англии. В конце концов они нашли большой новый магазин «Бордерс», и она застряла там, обнаружив диск «Маньяков» в одной из стоек для прослушивания записей. Британские группы были классные, а «Маньяки» — в особенности. Да и в Лондоне, в общем-то, тоже было классно. Вот и все. Она сидела, покачивая головой в такт певцу, громко объявлявшему себя «проклятым псом», и глядя на бульвар. В другом конце занимавшей три квартала пешеходной зоны располагались в основном рестораны. Отец высадил ее здесь двадцать минут назад и должен был вернуться за ней ровно в девять — как всегда происходило раз в месяц, когда она встречалась со своей подругой Сиан в «Бродвей дели», чтобы вместе поужинать. Идея эта принадлежала матери Сиан, которая пыталась свыкнуться со взрослением дочери, открывая перед ней все двери, какие только можно было найти, — из опасения, что хоть одна из них, оставленная закрытой, может разрушить сложившиеся между ними отношения. Мать Сары достаточно легко с этим согласилась — отчасти потому, что все, как правило, соглашались с Моникой Уильямс, но еще и потому, что Зоя Беккер находилась со своей дочерью в достаточно тесном контакте для того, чтобы понять, насколько ей самой бы понравилось то же самое, будь она в ее возрасте. Отец Сары, однако, время от времени обладал правом вето, и какое-то время ей казалось, что он им обязательно воспользуется. Несколько месяцев назад случилось большое количество убийств, в которых были замешаны местные банды, — часть сезонного передела сфер влияния среди торговцев наркотиками. Однако в конце концов, после того как был предложен и одобрен ряд мер предосторожности — включая то, что ее будут привозить и забирать в строго определенное время и в строго определенном месте, она будет демонстрировать полностью заряженную батарею мобильника и выучит наизусть основные способы избегать неприятных случайностей, — отец согласился. Теперь же это стало частью распорядка их семейной жизни. Проблема заключалась в том, что, когда они этим вечером приехали на место, Сиан на углу не оказалось. Майкл Беккер вытянул шею, глядя по сторонам. — Ну и где же легендарная мисс Уильямс? — пробормотал он, постукивая пальцами по рулю. Что-то у него не клеилось с сериалом, который он разрабатывал для студии Уорнера, из-за чего он постоянно нервничал. Сара в точности не знала, в чем именно проблема, но ей хорошо была известна убежденность отца в том, что в бизнесе существует бесконечное множество неверных путей и лишь один верный. Она видела предложения и наброски для пилотного эпизода шоу, отец даже несколько раз прибегал к ее помощи, оценивая ее реакцию как представительницы потенциальной целевой аудитории. Собственно, к ее легкому удивлению, сериал оказался довольно занимательным. Во всяком случае, лучше, чем «Баффи» или, например, «Ангел»[7]. Она лично полагала, что сама Баффи — сплошное несчастье и что пожилой англичанин даже наполовину не похож на Хью Гранта[8], как тот, похоже, считал. Героиня «Темной перемены» была куда более сдержанной, не столь эффектной и не жаловалась постоянно на жизнь. К тому же, хотя Сара этого и не осознавала, ее прототипом во многом являлась дочь Майкла Беккера. — Вон она, — сказала Сара, показывая вдаль. Ее отец нахмурился. — Не вижу. — Да вот же — прямо под тем фонарем, рядом с «Хеннеси энд Инглс». В это мгновение позади начал сигналить какой-то придурок, и отец обернулся, яростно глядя в заднее стекло. Он почти никогда не сердился в присутствии семьи, но иногда мог выплеснуть свой гнев на окружающих. Сара знала, поскольку недавно это проходили в школе, что таким образом устанавливается иерархия в асфальтовых джунглях, — но в душе ее беспокоило, что однажды отец начнет отстаивать свои права не перед той голой обезьяной, перед которой бы следовало. Похоже, он также не понимал, что отцы способны противостоять судьбе и что возраст не оказывает почти никакого влияния на силу их возмездия. Она открыла дверцу и выскочила из машины. — Я добегу, — сказала она. — Все будет в порядке. Майкл Беккер, плотно сжав губы, наблюдал за нетерпеливым водителем «лебарона», пытавшимся их объехать. Затем он повернулся, и выражение его лица изменилось. На мгновение показалось, будто голова его вовсе не занята сценариями, проектами и расчетами гонораров для приглашенных актеров. Он просто выглядел очень усталым, нуждающимся в глотке крепкого кофе и снова похожим на ее отца. — Увидимся позже, — подмигнув, сказала Сара. — Надеюсь, у тебя не случится сердечного приступа по пути домой. Он посмотрел на часы. — На это просто нет времени. Разве что на небольшие проблемы с простатой. В девять? — Ровно. Я всегда прихожу раньше. Это ты опаздываешь. — Бывает. Пока, юная леди. — Пока, пап. Привет Тук-туку. Она закрыла дверцу и некоторое время смотрела ему вслед. Он помахал ей, а потом исчез, вновь погрузившись в свой внутренний мир, отдавшись на милость тех, кто покупал слова на ярды и никогда толком не знал, что ему нужно, пока работа уже не шла полным ходом. Сара наверняка понимала лишь одно — в бизнесе ничто не дается даром. Сиан под фонарем, конечно, не было. Сара солгала отцу, чтобы тот мог спокойно вернуться домой, к своей работе. В последующие десять минут она так и не появилась, а потом зазвонил телефон. Звонила Сиан. В данный момент она стояла рядом с машиной матери на Сансет-бульваре, и в голосе ее слышалась неприкрытая досада. До ушей Сары доносился голос матери Сиан, метавшей гром и молнии в адрес какого-то несчастного механика, который, судя по всему, видел неподдельные страдания матери и дочери и очень хорошо представлял себе возможные последствия. Сара надеялась, что он отдает себе отчет в том, что если он быстро не починит машину, то может считать себя мертвецом. Так или иначе, Сиан приехать не могла, что ставило Сару в затруднительное положение. Отец еще не добрался до дома, и голова его сейчас явно была забита карандашными пометками и исправлениями в сценарии, возможно, он уже звонил своему партнеру, Чарли Уонгу, обсуждая, как придать проекту удобоваримый вид. На утро намечался некий большой деловой завтрак в студии, где предполагалось принять окончательное решение за кофе без кофеина и омлетом без холестерола. Она знала, что подобные встречи отец ненавидел больше всего, поскольку никогда не завтракал и терпеть не мог притворяться, вертя в руках тост или ковыряя в тарелке вилкой. Ей не хотелось, чтобы он нервничал еще сильнее, а от ее младшей сестры Мелани и без того будет слишком много шума. И потому она решила — лучше вообще не звонить. В ее распоряжении имелось чуть меньше двух часов, а потом он за ней вернется. На бульваре полно было всевозможных заведений, большинство из которых еще работали. Можно было выпить кофе-фраппучино и просто погулять. Пройтись вокруг музея антропологии, заглянуть в «Барнс энд Нобль» на случай, если туда наконец завезли новые диски. Или даже зайти в «Дели» и самой съесть салат. Собственно, главное — быть в нужное время в нужном месте, а потом, в зависимости от настроения, либо признаться, что Сиан не пришла, либо притвориться, что все прошло как обычно. Она набрала номер Сиан, чтобы удостовериться, что ее планам не помешает миссис Уильямс, позвонив ее матери. Дозвониться она не сумела — видимо, машину уже починили и она находилась где-то в каньоне, вне зоны связи. Сара была уверена, что если бы с ее матерью связались, то та бы уже обо всем знала. Над головой уже кружили бы вертолеты, и к ней по канату спускался бы Брюс Уиллис. Она оставила Сиан сообщение, затем прошла несколько шагов и зашла в «Старбакс кофе». Ей вдруг пришло в голову, что если бы она отправилась в «Дели», она могла бы съесть все, что захотела, вместо того чтобы заказывать салат лишь потому, что так они делали всегда, соблюдая диету за двадцать лет до того, как это стало бы необходимо. Например, можно было взять бифштекс. Огромный большой бифштекс с кровью. И картошку фри. Она подумала, что, возможно, это и означает быть взрослой и что это может оказаться весьма интересным. * * * Сара допила кофе и «Маньяки» допели последнюю свою песню, когда она увидела высокого человека, вышедшего из книжного магазина. Он не спеша прошел несколько ярдов, затем остановился и посмотрел на небо. Еще не стемнело, но уже сгущались сумерки. Сунув руку в карман, он достал сигареты и попытался извлечь одну из пачки, держа в другой руке тяжелый пакет, судя по всему с книгами. Так продолжалось несколько секунд, причем он, похоже, совершенно не замечал насмешливого взгляда Сары. Она полагала, что в такой ситуации поставила бы пакет на землю, но подобная мысль ему в голову, похоже, не приходила. Наконец, выбившись из сил, он подошел к фонтану и поставил пакет на его край. Закурив сигарету, он упер руки в бока, огляделся по сторонам и лишь затем посмотрел на нее. — Привет, — весело сказал он. Сейчас, с более близкого расстояния, ей показалось, что ему около сорока, может быть, чуть меньше. Она не была уверена в том, откуда это знает, поскольку прямо за головой у него горел фонарь и лицо было тяжело разглядеть. У него просто был такой вид. — Скажите еще раз. — Гм… привет? — повторил он. Она с важным видом кивнула. — Вы англичанин. — О господи. Это так заметно? — Ну, в общем, у вас английский акцент. — Ну да. Конечно. — Он еще раз затянулся сигаретой, потом посмотрел на скамейку. — Не против, если я присяду? Сара пожала плечами, что не означало ни да ни нет. Как угодно. На скамейке полно было места. Так или иначе, через несколько секунд она пойдет есть салат. Или бифштекс. Она все еще не решила. Незнакомец сел. Его вельветовые брюки выглядели не слишком новыми, но светлый пиджак смотрелся как с иголочки. У него были большие опрятные руки. Светлые волосы, выкрашенные в еще более яркий оттенок, приятные черты лица. Возможно, преподаватель колледжа — из тех, что не стал бы спать со студенткой, но мог бы, если бы захотел. — Так вы актер или кто-то в этом роде? — Да нет, ничего выдающегося. Просто турист. — И давно вы тут? — Пару недель. Он полез в карман, достал небольшой блестящий предмет и откинул крышку — это оказалась маленькая карманная пепельница. Сара с интересом наблюдала за ним. — Англичане много курят, верно? — Верно, — ответил незнакомец, который не был англичанином. Он загасил сигарету и сунул пепельницу обратно в карман. — Мы не боимся. Они еще немного поболтали. Сара поделилась своими воспоминаниями о Лондоне. Незнакомец вполне убедительно поддерживал беседу, словно вернулся из Англии всего два дня назад. Однако он ничего не сказал о том, что пакет из «Барнс энд Нобль», который он держал в руках, был набит книгами, принадлежавшими ему уже несколько лет, и что он провел целый час в книжном магазине, отвернувшись от остальных покупателей и глядя в окно в ожидании, когда появится Сара. Вместо этого он попросил совета насчет того, что еще можно посмотреть в городе, и перечислил те части Лос-Анджелеса, где уже побывал, — набор стандартных приманок для туристов. Сара, воспринявшая его просьбу вполне серьезно, предложила посетить Ла Бреа, Родео-драйв и Уоттс-тауэр, что, по ее мнению, могло бы дать неплохое представление о том, где начинался Лос-Анджелес и каким он стал. К тому же, решила она про себя, на Родео-драйв он мог бы сменить свои вельветовые штаны на что-нибудь более bon marche[9], как с гордостью заявляла Сиан, проведшая прошлые каникулы на Антильских островах. Потом незнакомец замолчал. Сара подумала, что пора сходить поужинать, разглядывая по дороге витрины. Она уже собиралась попрощаться, когда он повернулся и посмотрел на нее. — А ты очень красивая, — сказал он. Это могло быть как правдой, так и нет — Сара сама не имела на этот счет определенного мнения, но слова эти однозначно прозвучали для нее как предупреждение: «Осторожно, псих!» — Спасибо, — ответила она, и глаза ее неодобрительно вспыхнули. На мгновение ей показалось, что вечер стал чуть более холодным, затем самообладание вернулось к ней. — В любом случае, приятно было пообщаться. — Извини, — быстро сказал он. — Я понимаю, странно говорить такие вещи, но ты просто напомнила мне мою дочь. Она примерно твоего возраста.