И решили девушки в соседнее село идти, где храм стоял, у батюшки совета испросить. Пришли они в храм, службу отстояли, а опосля подошли к старенькому священнику да всё и рассказали. И поведал им батюшка вот какую историю: – Знаю я какую Тасюшку ищет матушка ваша. Вот какое дело тогда приключилось – когда была она молоденькой девушкой, понесла она. Как прознали про то родители, так отправили её к дальней родне в село Никольское, что отсюда за двести вёрст находится. Там родила ваша мать девочку, назвала её Таисией. Приехала бабка забирать её, да велела Таисью оставить в том селе, у родни, чтобы никто ничего не прознал. Не хотела матушка ваша оставлять дитё, да тут уж её не спрашивали, позор на всю семью и так, мол, принесла. Вернулись в деревню, а вскоре выдали матушку вашу замуж за тятеньку вашего. После и вы народились. Тятя ваш и не знал про то дитё. Смолчали про это. – Что же нам делать? – спрашивают девушки. – Поезжайте в Никольское да там отыщите Таисью. Просите её на могилку к матушке приехать. Отслужите на могилке заупокойную литию да как живой матушке поклонитесь, и скажите, что вот, мол, нашли мы Таисью. Тогда душа её и успокоится. Так и сделали девушки. Нашли они Таисью да только та с ними ехать не захотела. Крепкая обида у неё всю жизнь на мать была, что оставила её. Так и уехали девки ни с чем. И вдруг, спустя неделю, Таисья сама к ним пожаловала. – Не могу, – говорит, – Я больше. Сниться мне стала мать, да будто в огне она мучается, плачет, мол, пока не простишь ты меня, страдать мне тут. Так вот я и приехала, не могу больше на мать зла держать, и вы, сестрицы, меня простите, что груба была с вами в прошлый раз, коль позволите, дак я с вами тут останусь, станем дружно жить, ведь родные мы. Обрадовались девушки, обнялись да расплакались. А после на погост пошли, к матери. Честь по чести литию отслужили, псалмы спели. Да и говорят, как батюшка велел: – Нашли мы Тасюшку, как ты просила, маменька. Простила она тебя. И ты нас прости. Покойся с миром. И тут диво дивное случилось. Сзади откуда-то услышали они голос матушки своей: – Живите, мои девоньки, дружно. Господь с вами. Обернулись девушки, а там нет никого. Тут младшенькая самая как закричит: – Глядите, глядите! Да рукой наверх показывает. Смотрят девушки, а над их головами голубица белая кружит. А рядом с нею голубёночек махонький беленький. Круг сделала, второй, третий, будто благословила, да и пропали обе с глаз, как не было их! *** Стали сёстры все вместе жить в родительской избе. А вскоре и замуж повыходили. Девки они были гожие да работящие. Давно уж их деревенские бабы своим сыновьям в жёны приглядели. И Таисьюшка за местного вышла. Хорошо их семьи жили, дружно, на радость себе и всем людям. Тайна заброшенного дома – Мам, а правда, что то пугало живое? – Ерунда какая, обычное тряпьё, набитое соломой! Что за мысли в твоей голове? – А мальчишки говорили, что оно живое. Совсем, как человек. Они видели, как пугало шевелилось, а когда они подошли поближе, чтобы его разглядеть, то оно чуть было не схватило рукой Вовку. – Послушай-ка, моя милая, мальчишкам, наверное, показалось. Ну или они просто решили немного прихвастнуть перед вами, чтобы показаться храбрыми. На самом деле, это обыкновенное чучело. Я надеюсь, ты не лазила на чужой огород? Мама строго взглянула на Марину. – Конечно нет, – вздохнула Марина. – Ну вот и славно. А теперь давай-ка ложиться спать. – Спокойной ночи, мамочка! Марина ворочалась в постели с боку на бок, сон не шёл. Сегодня мальчишки с их улицы хвалились, что были в том саду и рассказывали такие чудеса, что непонятно было, где тут правда, а где ложь. Дом этот стоял заброшенным много лет, никто там не селился. А когда-то давно, когда ещё Маринкина мама была молодой, жила там женщина. Она была странная, как говорили в деревне. Ни с кем особо не общалась, поздоровается сухо да пройдёт мимо, разговоров, как уж водится по деревенской привычке, не заводила. Остальные бабы соберутся у чьего-нибудь дома да калякают, а эта женщина всё одна, всё молчком. Был у неё единственный сын, но гулять он не выходил, только из окна и смотрел, как другие ребятишки по улице бегают. Поговаривали, что он немного не в себе. С головой что-то. Оттого, мол, и не отпускает мать его гулять. Порою ребятня подсматривали за ним через щели в заборе, когда он сидел во дворе на траве и играл игрушками, а ведь он был уже большой, лет пятнадцать или около того, но каждый раз, заметив ребят, он смотрел на них пристальным злобным взглядом исподлобья, не отвечая на их приветствия и те старались уйти поскорее прочь. Однажды ребята решились в очередной раз позвать его, чтобы познакомиться и может даже подружиться, но мальчишка плюнул в их сторону и запустил деревянным паровозиком. Игрушка попала прямо в глаз одному из ребят, и случилась беда. Удар был такой силы, что глаз спасти не удалось. Родители мальчика пришли к той женщине, они были в ярости. Пригрозив женщине судом, они ушли, а виновник в это время сидел в сторонке на полу и ковырял в носу, глядя на непрошеных гостей сверлящим злыми взглядом. Прошло какое-то время и женщина та внезапно скончалась. Вроде бы что-то с сердцем случилось. Ну и мальчишку определили в детский дом для особых детей, поскольку родных у него не нашлось. Дом остался пустовать. Лишь однажды там пытались поселиться приезжие – учитель с семьёй. Но прожив в доме буквально три недели, они быстро собрались и уехали. Сосед рассказывал, что учитель успел шепнуть ему о каком-то чучеле, которое, якобы, ходит по двору ночью. С той поры так и стоял дом заброшенным. Сад разросся кругом непролазными кустами вишни и крыжовника, сирени и черной смородины. Постепенно покосились крыша и окна, прогнило крыльцо, однако в целом дом был ещё крепким. И вот этой весной на огороде появилось пугало. С виду обычное пугало – туловище, набитое соломой, улыбчивое добродушное лицо, намалёванное на мешковине красками, старый плащ, на голове – дырявая шляпа. Оно стояло посреди зарослей на высоком шесте, и при каждом дуновении ветра побрякивало бубенчиками, привязанными к полям шляпы. Обычное чучело, вот только один вопрос – кто его мог там поставить и зачем? Обнаружили пугало вездесущие мальчишки. Они частенько проникали в тот сад полакомиться ягодами и поиграть в индейцев. Такие заросли были самым подходящим местом для военных баталий. Да и ягоды у соседа, как известно, завсегда вкуснее своих. Иногда ребята заглядывали в мутные окна, но через пыль, годами накопившуюся на стёклах, ничего нельзя было рассмотреть. Заходить внутрь они побаивались. Хоть и храбрые они, но кто знает, а вдруг не зря об этом доме дурная слава ходит? И вот сегодня Славка с Петей поведали девчонкам, что пугало-то это непростое! Когда они играли утром в том саду, оно смотрело на них, ну совсем как живое, а после схватило Вовку за плечо своей рукой. – Да Вовка, небось, сам зацепился за него! – смеялись девочки, – А со страху-то и напридумывал! – А вот и нет! – горячо утверждали Славка с Петей, – А не верите, так сами проверьте. Но проверять девочки отказались. А вот Маринке запало это в душу. Так захотелось поближе посмотреть на это пугало. – Завтра схожу в тот сад, – решила про себя Маринка и наконец уснула. Наутро мама озадачила её работой по дому, ведь был разгар летних каникул и Маринка была совершенно свободна. А вот после обеда девочка отпросилась гулять, но к подружкам не пошла, а потихоньку пробралась в старый сад. В густых зарослях было душно и жарко, сладко пахло вишней, её много уродилось в этом году, ягоды краснели яркими каплями среди зелёной листвы. Марина осторожно прокралась к дому, именно там, по словам Славки и Пети, почти у самого крыльца, и стояло пугало. Кусты мешали идти, вьюнок цеплялся за ноги, оборачивался вокруг лодыжек, жалилась крапива, а пугала всё не было видно. Марина уже было отчаялась и решила повернуть назад, как вдруг взгляд её упёрся в толстую деревянную палку. Она остановилась и подняла глаза наверх. Это было оно – пугало. Его улыбчивое лицо смотрело прямо на девочку, словно подмигивая. Светлый плащ спускался почти до самых ног чучела, шляпа, лихо сдвинутая набок, приоткрывала, торчащие сквозь мешковину, соломенные волосы. Марина медленно обошла кругом. – Хм, пугало как пугало, – сказала она вслух, – Мальчишки просто хвастуны. И только она повернула было назад, к еле заметной тропке, по которой пришла сюда, как вдруг подул легонький ветерок и тут бубенчики, что висели на полях шляпы, тихонько зазвенели. Марина обернулась и посмотрела на пугало. Всё было так же, но что-то неуловимо изменилось в нём. Что? И тут липкий страх окатил Марину – пугало подмигнуло ей правым глазом. – Нет, не может быть, почудилось, – подумала девочка и попятилась назад. Но, наткнувшись на ствол яблони, остановилась, не сводя глаз с пугала. И тут оно медленно подняло руку и потянулось к ней. Марина открыла рот, чтобы завопить, но из её рта не вылетело ни звука, горло сковало тисками ужаса. Девочка медленно обошла яблоню и пошла по тропинке, всё так же не отворачиваясь от пугала. Это было почему-то страшнее, чем рвануть с места. Ведь тогда ей пришлось бы повернуться к нему спиной, а этого она сделать не могла. Пугало всё так же следило за ней цепким взглядом и, вдруг, в одно мгновение слетело с шеста, и всё так же улыбаясь, направилось к девочке ломаной, кривляющейся походкой. Лицо его вмиг изменилось, всё добродушие слетело с него, и теперь нарисованный рот оскалился, обнажив ряд мелких, острых зубов и длинный, словно змеиный язык, извивающийся меж ними. Чучело подскочило ближе и схватило Марину железной хваткой. *** Марина бредила уже который день. Высокая температура не спадала. Врачи разводили руками. – Все обследования и анализы в норме. Возможно девочка перенесла какое-то сильное душевное потрясение?