Боже! Я задрожала. Нужно что-то решать. Немедленно! Но как? Денег у меня нет, работы тоже нет. Божечки, я даже просто сбежать не могу, потому что у меня на руках больная бабулька, страдающая старческой деменцией, едва ходящая. Как бы это ни прозвучало кошмарно, но именно бабушка была основной проблемой. Иначе я бы давно попыталась скрыться. Черт побери, мне просто жизненно необходимо было скрыться. Проклиная все на свете, кляня себя последними словами, я встала, взяла телефон и набрала номер школьной приятельницы. Гореть мне в аду, но бабушку придется отправить в дом престарелых. – Оль? – Привет, Мия. Как дела? – зевнула. – Я тебя разбудила? – После суток в диспетчерской отоспаться не могу. – Я по делу, надолго не задержу. Твоя тетка еще занимается домом престарелых? – Да, а что? Неужели ты решила бабку сплавить? Наконец-то! – Оль, я это делаю от безвыходности. Есть места? – Ты же знаешь, дом всегда переполнен. Очереди. Но тетка придерживала одно-два места на такой случай. Разместить можно, но не общих условиях. Официально, мест нет, поэтому деньги прямо в личную кассу тетки. Дороже обойдется! – назвала сумму. – Я согласна. Только мне срочно надо! Прямо с утра чтобы бабушку разместили. Хозяйка потребовала квартиру освободить, – объяснила, не вдаваясь в подробности. – Докинешь за срочность? Можем сами откуда надо забрать. Я вздохнула, но согласилась. Мои накопления на «самый черный из всех черных дней» грозили растаять совершенно без всякого следа! После того, как размещу бабушку, у меня на руках копейки останутся. Или нет… Хозяйка квартиры еще должна вернуть так называемый «депозит» за сохранность квартиры, который взымала в начале. Но вернет ли, вот большой вопрос. Она же считает, что бабушка ей всю квартиру провоняла. Ладно, с этим разберусь уже завтра, а сейчас надо договориться! Мы обсудили детали, я пообещала, что деньги будут. Кажется, все, одна проблема решена, нужно только вещи Ольги Петровны сложить в сумки. Но вдруг подружка выдала: – Мия, как посредник, я тоже свой интерес хочу. – Сколько, Оль? – я даже возмущаться не стала. – Дело не в деньгах. – А что же ты хочешь? – Сережки. Гранатовые, – уточнила подруга. В горле встал горький ком! Олька была неплохой девчонкой, но в некоторые моменты она демонстрировала мелочность и злопамятство, как сейчас. Я сразу поняла, о каких сережках шла речь. Они достались мне от мамы. Мама умерла от рака еще когда мне было года четыре. У меня от нее всего и осталось, что несколько фото и воспоминания, как она прихорашивалась на свой последний день рождения и надевала эти самые сережки. В горле запершило. – Оль, это серебряные сережки. Камень не самый чистый. Может быть, даже не гранат, а подделка… Давай я тебе цепочку золотую отдам с кулончиком и несколько золотых сережек? Состояние идеальное, не лом! – Нет, – отчеканила. – Хочу те самые сережки. – Ты все из-за того придурка Олега Барановича из параллельного «Б» класса дуешься, что ли? – изумилась я. – Оль, ты же знаешь, как все было… – Он позвал на дискотеку меня, а потом вдруг пошел с тобой на свидание! Ох, черт… Олег Баранович был, что называется «плохим парнем», в которого были влюблены все девчонки старших классов. Хам, второгодник, но очень красивый, хорошо сложенный, с дерзким взглядом и пухлыми губами. Оля по нему сохла и была на седьмом месте от счастья, когда Олег позвал подругу на дискотеку. Но дальше дискотеки у них дело не пошло, а потом он пригласил меня погулять. Я, как дурочка, была на седьмом небе от счастья и отказать ему не смогла. Я согласилась на свидание, надела свое лучшее платье и впервые осмелилась надеть мамины сережки. Подруга провожала меня завистливым взглядом. Я чувствовала себя такой взрослой! Даже сейчас, спустя много лет, я ощущала тот трепет предвкушения в груди и легкую дрожь во всем теле. После того свидания Оля со мной не разговаривала полгода или даже чуть больше, мы снова начали общаться чуть позднее. Неужели моя подруга настолько злопамятная?! – Свидание было ужасным, Баранович пива напился и целовался со слюнями, я тебе об этом сто раз рассказывала! Потом его вообще замели прямо у меня на глазах за кражу. Баранович отправился в колонию и с тех пор не слышно о нем ничего. Пошел по наклонной… Неужели ты до сих пор обижаешься? Я пыталась переубедить подругу, но она заявила упрямым, скучающим тоном: – Хочу те самые сережки или бабка у тебя на руках останется. Вот же сучка! Я более чем уверена, что эти грошовые сережки Оле и даром не нужны, но она просто хотела отщипнуть кусочек мой души, лишить чего-то ценного в отместку. – Будут тебе сережки! – ответила со слезами. Действие успокаивающего эликсира оказалось недолговечным. Или коньяк был бессилен в моменты, когда отбирают частичку души? – Тогда по рукам! Завтра приеду! Кажется, я только что продала душу дьяволу. Настроение упало ниже плинтуса, я налила себе в чайную кружку еще немного коньяка, но уже без ромашкового чая. В дверь кто-то осторожно поскребся. Я замерла, отставила чайную чашку и вышла в коридор в полной темноте. Осторожно заглянула в глазок, труся. За дверью стоял Маньячелло и негромко постукивал костяшками пальцев по старой двери. – Открой, Мия. Я слышу, как ты дышишь! – Меня нет дома! Ой… Надо же было такую глупость сморозить! Я прикрыла рот ладошкой, но было уже поздно. – Открывай! – потребовало чудовище. – Открывай или я эту дверь вынесу, нах… – пригрозил! Кажется, не шутит! После того, что он устроил во дворе, накостылял нескольким мордоворотам, я поверила в угрозу. Поверила в то, что пинком Якуб способен вынести дверь, как хлипкую фанерку. Почему же мне так не везет! Как порвали мои счастливые трусики, мой талисман на удачу перестал действовать... Теперь прямиком из одной проблемы - в другую. Из приставаний дружков коллектора прямиком в лапы озабоченного ходячего секс-тестостеронового мужика! Неужели выхода нет?! – Я не открываю незнакомцам. – Якуб Исаев. Недавно же познакомились! – Нет. Уходите. – Я тебя спас. – И окончательно жизнь испортили. Мясник это просто так не оставит. – От Мясника и мокрого места не останется. Я его в фарш уделал! – похвалился народный герой. Я тихонько взвыла и заплакала. Все, можно копать себе могилку. Мясник мне такие выходки не простит, из-под земли достанет. – Уходите! – А поблагодарить? – За то, что жизнь испортили? Щас! Поблагодарю, догоню и еще раз поддам горячей благодарности.