–Я забрала тело брата и бедной девочки, они уже по пути к фамильному склепу. –Но… –Это моё право!– вспылила мисс Сэндлер,– В вашей семье из одарённого адвоката он превратился в обычного пьянчужку! А Лэсли скрашивала его жизнь лучше мегеры-жены. –Мы сообщим прессе, что Норман Сэндлер и миссис Лэсли Филдинг скончались от скоротечной дифтерии. –Благодарю. Скандалы никому не нужны. Норман под стук колёс тормошил Лэсли, растирая ей щёки виски. Иллария подносила к её носу нюхательной соли. Сестра нагнала их карету, недаром считалась в округе самой лихой наездницей. Ранее брат предупредил её о таком исходе дела, чтобы та быстрее его забрала и не пугалась его пробуждения. Лэсли глубоко вздохнула и пришла в себя. –Мы всего лишь спали,– с улыбкой успокаивал озирающуюся девушку Сэндлер. –Норман, мы уедем из Англии вдвоём?– с надеждой вопрошала Лэсли. –Разве я когда-нибудь говорил тебе слова любви? –Как же я буду жить одна? –Раньше надо было думать. Девушка зарыдала. –Ладно, ладно, Лэсли, я дам тебе документы на другое имя и деньги. Поезжай в Америку, там много перспектив. –Может, вернуться к Орину? –Издеваешься или смеёшься? Нас похоронили. Да и зачем тебе Орин? Он будет всю жизнь упрекать тебя за связь со мной, а сам будет бегать к Оттавии. Радуйся. Что избавилась от оков ненавистного брака. Наяда застала брата за складыванием сюртука в саквояж. –Опять убегаешь в море?– устало вздохнула она. –Только там я счастлив по-настоящему. –Как же я буду жить в опустевшем доме? –Позаботься об Энджеле. –Само собой. Хоть дети будут отвлекать от мрачных мыслей. Филдинг в сопровождении Буркса отплыли от берегов Англии в начале сентября 1.814 года Наяда лежала в объятиях Биффорда и слушала, как за окном надоедливо моросит дождь. Она делилась набежавшими ощущениями: –Когда дождь бьёт по стеклу окон, и журчит вода, то навевает отчуждение от реального мира, уносит куда-то память далеко в детство, тоской наполняя воспоминания о минувших, незабываемых минутах радости. Мужчина шептал в ответ: –Где-то в глубине меня улыбается душа новому дню и воспевает гимн жизни, потомучто у меня есть ты. Тебе понравится в Лондоне. –Я не хочу жить в твоём доме. Я привыкла руководить здесь. Не могу же я оставить дом, когда брат в плаванье…Ты тоже привыкнешь к Милфорд-Хейвену. –Ты любишь всю свою родню? Или просто тебе нравится верховодить, командовать? –Я выросла здесь…И всех очень люблю. Как можно не любить Энджела или тётушек? –А Джозефа? –Ты коварный, Биффорд Олди…Я – настоящая мачеха, каюсь…Я лишила мальчика домашнего уюта и тепла. Я не могла его видеть… –Ах, ты мой тиран,– он прижал её к сердцу. В комнату вошла Фрэзи. –Мама, как ты долго сегодня спишь…Ой, кто это? –Я – твой новый папа. –Но мне нужен мой папочка! Этот мне не нравится! Может, мой папа ещё вернётся? На глаза ребёнка навернулись слёзы. Олди быстро натянул рубашку и кальсоны, встал с кровати. Протянул к девочке руки и обещал: –Я куплю тебе пони, я свожу вас с мамой в лес на пикник. И я очень вас люблю. Фрэзи недоверчиво протянула одну руку. Хохочущий Биффорд сцапал её, закружил по комнате. Ребёнок доверительно тоже стал смеяться. Наяда улыбалась. Филдинг с командой прибыли к берегам Канады к концу ноября. Пункт назначения был всё тот же Квебек. Судну и на этот раз здорово досталось, шторм основательно потрепал его. Капитан решил отремонтировать корабль в здешнем порту. –Я – человек чести,– сказал он,– И пока не починю Россу судно, не уеду. Прошло пару недель. Как-то Орин и Руперт выпивали в кабачке. Верный слуга сообщил: –Я встретил знакомых индейцев…и они сказали, что Роза родила двух белых девочек. –Какая ерунда! Какое мне дело до какой-то индианки!? –Она родила детей через девять месяцев после того, как Вы ночевали в её типи. –О Боже! Орин схватился за голову. –Бог наказывает меня за безрассудство. Где живёт Роза? Всё в том же посёлке? –Нет. Из посёлка её выгнали. –А, злобный шаман постарался. Он, видать, сам был влюблён в Розу. Так где же она? –Последний раз её видели где-то в лесу, охотилась. Барон представить не мог, как молодая мать может бросать детей одних среди диких животных, чтобы добыть для себя еду. –Мои дети, как звери, живут в лесу…Надо их найти. Корабль простоял на верфи несколько месяцев, но и за это время Филдинг не отыскал индианку. Он отправил экипаж домой под командованием наёмного капитана, а сам остался искать детей. Оттавия не отдавала себе отчёта: почему ей неприятен Алан? Он красив, учтив, улыбчив. Но ей всегда казалось фальшивым всё, что он делает, как бы тайно надсмехается над всеми. Братья Торнтоны в очередной раз пребывали у них в гостях. Артур крутился возле своей Рут. Алан веселил карикатурами близняшек. Только Тим занимал беседой почтенную хозяйку дома. Она жаловалась Торнтону-младшему: –У меня какое-то чувство потери. Артур совсем перестал уделять мне внимание. Может, Рут расположила его против семьи? –Просто Ваш малыш вырос. У него своя жизнь. Много своих, личных проблем,– успокаивал её Тим. –Нет, наверное, я – плохая мать. С невестками сыновей ужасные отношения. С дочерьми вообще никаких контактов…Девчонки секретничают между собой, а со мной лишь тусклое: «Добрый день, мама». –Ну, у Вас есть ещё Дэниэл, он-то зависим от Вас.