И после многоразового соития, он счастливо шептал ей: –Так часто я ещё никогда не занимался сексом…Всю ночь подряд, раз за разом я сливаюсь с тобой в единое целое. Я хочу быть всегда рядом с тобой. Просыпаться вместе и обедать, восхищаться тобою ежеминутно… –Я потеряла своё хвалёное благоразумие,– хихикала Наяда,– И очень этому рада. Пусть Сэндлер разводится со мной. –А я с испугом ждал, что сегодня ты вспомнишь в постели о своих хороших манерах и будешь искренне фригидной, как большинство аристократок. –Прискорбно тебя разочаровывать. –Похоже, ты не торопишься домой… –Выгоняешь?– удивлённо подняв брови, спросила Ни-Ни. –Я боюсь, что безупречная репутация леди Сэндлер даст трещину…Ты уверена в кучере? –Когда я с тобой, то мне всё остальное безразлично. –С мужем ты тоже такая страстная? –Совсем нет. Мы никогда не занимались с ним ничем подобным. Пару поцелуев в щёчку, быстрый секс и всё. –Он тебя совсем не любит. –Это я теперь понимаю. Норман появился перед Орином с вопросом: –Последние гости разошлись, а я не могу отыскать Наяду. Случайно не знаешь: где она? Уже ночь…Не случилось бы чего… –Да, она говорила, что собиралась заехать к Беуле,– врал капитан,– Ты не волнуйся, я сейчас поеду и встречу её. «И чего это Сэндлер всё ещё на ногах? Не мог посильнее напиться!»– подумал Филдинг. Брат сердцем чувствовал, что сестра кем-то увлеклась, и не в силах оторваться от любимого человека. Куда ехать он понятия не имел. Его карета простояла за поворотом, а затем Орин приказал ехать домой. «Скажу: карета сломалась. Надо только Бурксу сказать, чтоб дождался Наяду и предупредил на счёт Беулы»,– решил капитан. Юноша постучался в спальню Нормана и услышал встревоженный женский шёпот. –Ах, подлец! Затащил в постель служанку!– заорал родственник и вышиб дверь. Женщина прятала голову под одеялом. –Убирайтесь из чужой постели, или я вышвырну Вас в окно!– в ярости угрожал Филдинг неведомой даме. Раздалось женское хныканье. –Жаль, что я в детстве не пришиб тебя, Норман, цветочным горшком! И Орин одним рывком сбросил одеяло со шлюшки. –Лэсли…– впал в ступор праведно возмущённый муж, разглядывая жену в одном корсете. –Да! Да! Я на это пошла, потомучто никогда в наших отношениях не было любви! –И ты нашла грязную любовь в объятиях Нормана? –Да! –Это лишь притворство со стороны Нормана. Ведь так, распутник? Ты вообще кого-нибудь любил в своей жизни? –Любил и люблю. Но она меня презирает…Её имя – Оттавия. –Оттавия?– эхом отозвался капитан. Лэсли обиженно обвиняла Сэндлера: –Но ты говорил, что Оттавию любит Орин! –И он тоже. Только боится себе признаться в этом. Да, Орин? –Я разлюбил её,– неуверенно проговорил Филдинг. –Неужели? Повтори по слогам,– не верил Норман. –Я люблю Оттавию,– сказали губы сами за парня. –Не верь ему, детка, это он говорит тебе назло,– успокаивал адвокат подружку. –Мне врали все! «Орин любит тебя»! Я мечтала о спокойной, счастливой супружеской жизни, но тихой и умиротворённой она была, когда муж был в море! Она опять накрылась одеялом с головой. –Оттавия старше тебя на семь лет, она больше подходит мне,– делил не Лэсли, а итальянку Сэндлер. –Она не любит тебя. –Вот ты специально кольнул меня, малыш. Да, Отт не любит меня, я даже искал забвения от преследования её красоты в объятиях твоей Лэсли. –Не лги. Ты просто мелочно хотел насолить тому, кого любит Оттавия. –Нет, поверь мне. Твоя Лэсли сама тянулась ко мне, ища тепла и ласки. –А как же Наяда? Тебе её совсем не жаль? –Я виноват перед всеми. После того, как в моё сердце вошла Оттавия, я вроде, как сбрендил. Я даже соблазнил её сестру Берту, но та лишь жалкое подобие Отт, лишь тень её обаяния и привлекательности. Я устал кидаться от одной женщины к другой, зная, что никто не заменит Оттавию. –Не желаю слушать твои оправданья. –Тогда послушай приговор. –Приговор ясен: в нашем доме будет два развода. Ты, как вёрткий судейский, надеюсь, преуспеешь в этом. –Не так-то всё просто: в нашей стране развод не получают даже принцы и лорды. Я испортил жизнь твоей сестре, я совратил жену родственника…на основании этих фактов я выношу апостериори, фу, опять из меня лезут эти юридические словечки, я приму яд. Только не забудь сейчас же послать за моей сестрой Илларией. Норман потянулся к тумбочке и достал зелёную бутыль. И не успел Орин ничего предпринять, как барон Сэндлер изрядно отпил отраву. Лэсли вылезла из под одеяла и наблюдала за происходящим. Казалось, Норман уснул. Филдинг тряс его, слушал дыхание и сердце, но всё молчало. –Такой умный парень, и так поторопился,– с сожалением, и даже со слезами жалости, проговорил капитан. В следующую секунду он издал сдавленный крик: Лэсли тоже пила из злополучной ёмкости. –Я задержалась у Беулы. А что с дверью?– с этими словами вошла Наяда, подученная Бурксом. Она увидела жуткую картину и стала задыхаться. Орин заставил проглотить её глоток виски с тумбочки Нормана. От спиртного сестра выпучила глаза и опять тяжело задышала. У брата пошёл в ход для её успокоения стакан с водой. Затем отхлебнул из графина воды и брызнул ей в лицо. –Пойдём отсюда,– увлёк Наяду Орин. Та безвольно побрела. –Буркс!– позвал капитан камердинера. Верный слуга примчался. –Унеси Лэсли в её спальню,– попросил хозяин его, как друга,– мне мерзко прикасаться к изменнице. –Это ты их?– спросила сестра, когда взяла себя в руки. –Нет. Они сами приняли такое решение. Я ничего не успел сделать, чтобы остановить их…Я чувствую себя соучастником преступления… Сестра Нормана вошла без стука в кабинет Орина. Насупив своё некрасивое лицо в язвах, она доложила: